II
Копия с рескрипта, посланного к генерал-майору Шпрингеру от 5 июня, 1759 года.
Реляции ваши, от времени до времени к нам отправленные, исправно здесь получены, и, усматривая из оных вашу к службе нашей ревность, тем всемилостивейше довольны, а наипаче, что вы в ожидании своего преемника праздны не остались, но, ревнуя о пользе службы нашей, отправились к армии и тем больше, что хотя генерал -поручик Бауман на место ваше и назначен был, однакож оный или весьма не скоро отправится, или же назначение его для некоторых обстоятельств и совсем отменено будет, а нынешнюю кампанию и конечно.
Последняя ваша реляция получена из Накельна от 24 числа минувшего месяца, присланная к нам с курьером от нашего графа Фермора (
Смотр, ниже документ № XV).Что вы на себя охотно приняли комиссии от графа Дауна, в армии нашу ехать для учинения толь важных предложений, и что в пути толикую употребили поспешность, то нам весьма приятно, а особливо что мы из того усматриваем приобретенную вами у тамошнего двора и у командующего генерала доверенность.
Что до самого дела надлежит, то, во первых, объявляем, что по указу нашему рекомендуетесь вы вновь, приложенным при сем с копиею письмом, от нашего Канцлера к генералу-фельдмаршалу графу Дауну, как дабы он продолжал к вам свою доверенность, так и дабы для вашего сведения сообщил вам к прочитанию тот план, который отсюда отправлен с генералом-майором бароном Тильке (Тиллие. Промемории Тиллие помещены в Архиве князя Воронцова, т. 6, стр. 392 — 402. Ответ на нее от 2 марта, есть в архиве Иностранных Дел. Пруссия военный дела, связка 5. Однако этот ответ изменен, как видно из реляции № 53. См. докум. I Д. М.), ибо оный отсюда посылать излишне и опасно, а при том некоторыми обстоятельствами и переменяется уже оный, хотя тем не меньше нужно вам ведать о содержании оного; а теперь вступим мы с вами в пространное объяснение того дела, для которого особливо приезжали вы в нашу армии, почем натурально случай будет говорить и о всей нынешней кампании. [25]
1-е) Мнение фельдмаршала графа Дауна, чтоб сблизиться обоим императорским армиям в околичности Кроссена при реке Бобере и действовать потом согласно противу короля Прусского, — гораздо неудалено и от собственного нашего мнения, но сие имеет служить для единственного токмо вашего известия для того, что как вы, натурально, прежде в австрийскую армию приедете и прежде сообщите графу Дауну, данные вам от генерала графа Фермора, рефлексии, и ежели сей указ к вам подоспеете, то и самая благопристойность требует подкрепить мнение командующего нашею армиею генерала, умалчивая о том, что и оное основано на многих важных резонах, и что австрийской армии и тем довольно снисхождение делается, что вместо того, чтоб по содержанию плана продираться между Бреславлем и Глогау, определяется к общему сближению местечко Королат ниже Глогау, следовательно, весьма близко от того места, которое граф Даун желал иметь центром сближения и соединения, и умалчивая еще наконец о том, что мы теперь действительно в твердом уповании находимся, что фельдмаршал граф Даун и тем уже совершенно удовольствовался, что наша армия 7-го или 8-го будущего месяца при Королате будет и потому не только меры свои так примет, чтоб неотменно туда-ж дойти и сблизиться с нашею армиею, но что, конечно, сей наш указ застанет вас в- самой от тех мест близости. И так совсем некстати было бы малейшее отменять теперь нам отсюда такое нашего генерала мнете, по которому чаятельно с успехом уже исполнять начато.
Потому, ежели действительно сей наш указ застанет вас на походе в околичности Королата, имеете вы, при вручении графу Дауну приложенного письма, ему, именем нашим, объявить: что оказуемое им к общей обоих императорских дворов ныне службе усердие заслуживаете ему особливое наше благоволение, что, впрочем, хотя отнюдь не можем мы не согласоваться со мнением нашего генерала графа Фермора для представленных от него важных резонов, а именно: что поворотом нашей армии к Кроссену, хотя и не дальним; однакож много удалилась бы наша армия от своих магазинов; однакож меньшее имея уважение и к представлениям его графа Дауна, повелели мы, нашему генералу, буде он к реке Одеру в околичности Королата прежде приблизится, нежели Граф Даун, то не токмо мосты на ту сторону реки построить и некоторую часть войска туда перевести, но переводимыми на ту сторону деташементами и действовать так, чтоб облегчить сближение
[26] графа Дауна, стараясь, между тем, всеми удобными образы и ничего не жалея, получать всегда точные и надежные известия, как о приближении и движениях его, графа Дауна, так и о неприятельских; о чем, конечно, и граф Даун, с своей стороны, не меньше ревностное старание прилагать будет. Что согласно тому, когда граф Даун к реке Одеру приблизится, наш генерал уполномочен перейти и на ту сторону и с ним соединиться, дабы общими силами дать генеральную баталию неприятелю. Но что как одним переходом нашей армии на ту сторону реки Одера теряет оная почти без остатка всю коммуникацию с Польшею, по причини частых на реке Одере крепостей, то, хотя подлинно возьмет наша армия готового с собою провианта на месяц, однакож фельдмаршал граф Даун сам легко рассудит, что сего месячного провианта не надолго станет, а для прокормления скота и совсем ничего с собою завести не можно; находясь же две великие армии между рек Одер и Бобер не великое между оными расстояние, конечно, не на много их продовольствовать может, и потому не токмо мы от него ожидаем, но и неотменно требуем, чтоб он о пропитании нашей армии такое-ж прилагал попечете, как для своей собственной и столь долго, как пробудет наша армия в соединении с ним на той стороны реки Одера; причем, конечно, и наша армия не меньше о себе пещись будет, и вам, действительно твердо, о том настоять надлежит, да в случай отговорок или неподатливости и прямо графу Дауну сказать можете, что без точного с его стороны обнадеживания, а именно, — что о пропитании нашей армии такое-ж попечение прилагать станет, как о своей собственной, вы не видите каким бы образом могла наша армия поступить на переход за реку Одер.Впрочем, при упоминании о данных генералу нашему повелениях, по приближении к Одеру графа Дауна, с армиею перейти и ему на ту сторону для сближения или и соединения, не оставите вы приметить из того сему фельдмаршалу, коль чистосердечно и твердо есть наше намерение действовать противу общего неприятеля и помогать Ее Величеству Императрице Королеве, нашей наилучшей союзнице, по крайней силе и возможности; а к тому присовокупите вы, что хотя нынешний случай совсем иной, нежели полагая союзным оборонительным трактатом 1746 года, по содержанию которого помощный наш корпус имел бы состоять в команде командующего австрийскою армиею генерала, ибо теперь не по содержанию того оборонительного трактата, но по случаю и для нападения на общего
[27] неприятеля две армии соединятся, и что хотя потому уверяемся мы, что фельдмаршал граф Даун и сам удален будет требовать главной и безпосредственной команды над нашею армиею, однакож мы, имея к дознанному его, графа Дауна, в военном деле искусству и к общей служба ревности особливую доверенность, — повелели мы нашему генералу поступать во всех случаях с принадлежащим! его характеру уважением и союзническою откровенностью, а притом мнениям и присоветываниям его, графа Дауна, столько последовать, сколько токмо учиниться может; но что, напротив того, несомненно я ожидаем мы, что фельдмаршал граф Даун, последуя праводушным сантиментам Ее Величества Императрицы Королевы и своей похвальной склонности, все силы употребить — соответствовать. наилучшею верою нашему отменному о пользе общей, а Ее Величества Императрицы Королевы особливо, старанию, и до того отнюдь не допустит, чтоб наши войска излишне отягощаемы и напрасно видимой опасности подвергаемы или и жертвуемы были, паче-же, поелику время и случай допустит, наш главнокомандующий генерал и под ним дивизиями командующие в военные советы приглашаемы, а главнокомандующий нашею армиею всегда обо всем немедленно уведомляем будет, о чем также вам крепко настоять надлежит. К сему-ж первому пункту принадлежит и то, что фельдмаршал граф Даун в учиненном своем чрез вас генералу графу Фермору предложении сказал, что соединением обеих армий пришел бы король Прусский в такие обстоятельства, что и без драки вдаться принужден был бы, не может подлинно почти никогда статься, чтоб король Прусский и в самой крайности столько себя унизил; однакож то легко случится, что в таком случае покусится он выгодными предложениями и обещаниями, буде можно, ослепить. Не сомневаемся мы подлинно о твердости и святости слова Ее Величества Императрицы Королевы и о ненарушимом хранении, заключенной с нами на нынешнюю войну, конвенции, в которой за главный пункта постановлено: ни которой стороне, без ведома и соглашения другой, ни в какие договоры ни о мире, ни о примирении не только не вступать, но оных и не выслушивать; однакож нынешняя война, продолжаясь более, нежели, может быть, сначала чаемо было, и становясь уже весьма тягостною, можно потому опасаться, чтоб нужда не превозмогла над справедливостью и доброю верою, и чтоб ласкательное, но тщетное желание получить управление будущей мирной негоциации и распоряжение союзнических интересов в свои руки — не прельстило склониться на выслушание мирных [28] предложений. Сего ради ежели-б, паче лучшего и справедливого ожидания, прилежным, но искусным и непременным вашим разведыванием случилось вам открыть, что с неприятельской стороны делаются некоторый к миру предложения, то, хотя-б были оныя выслушиваемы или нет, вам тотчас надлежать е твердостью графу Дауну представить: что хотя не меньше желаем и мы скорого, но честного, прочного и всем союзникам выгодного мира, — и тягость нынешней войны толь более чувствуем, что но весьма великому расстоянию мест становится наконец сильное и беспрерывное с нашей стороны действование почти невозможным, — но что, как постановленною между нами и Ее Величеством Императрицею Королевою, от 22 января прошлого 1757 года (История России Соловьева, т. 24, стр. 112. Д. М.), на нынешнюю войну секретною конвенциею, обязались мы друг другу, не токмо одна сторона без другой ни в какие соглашения и договоры, ни о мире, ни о примирении не вступать, но и предложений к тому не выслушивать, без ведома и согласия другой. А притом вместо того, что Франция, воюя больше собственно для себя по причини партикулярной ее войны с Англиею, выговорила, однакоже себе, от Ее Величества Императрицы Королевы известным образом знатные выгоды и приобретения за подаваемую помощь. Мы, по великодушию нашему и беспредельной дружбой к Ее Величеству Императрице Королеве, тем одним удовольствовались, что Ее Величество обещалась своим Императорским, Королевиным словом, при будущей мирной негоциации, пещись о приращении наших интересов столько-ж, как о своих собственных (Смотр. Архив князя Воронцова, т. IV, стр. 86. Д. М.); то мы, — для наблюдения нашего единожды данного слова и дабы доставить Ее Величеству Императрице Королеве все те выгодности, коих она от благополучного нынешней войны окончания ожидать может, делая почти невозможное возможным, — но меньшей мер о том сомневаться не можем, чтоб не было нам, со всякою точности, додержано и то единственное обязательство, которое мы в помянутой конвенции, (полагаясь впрочем на святость слова Ее Величества Императрицы Королевы), формально себе выговорили; а именно, чтоб одной стороне, без ведома и согласия другой, не токмо не вступать ни в какие с неприятелем соглашения, но и не выслушивать оных, и толь более, что как вы, из сообщенных вам графом Дауном здешних двух [29] промеморий, данных генералу-майору Тильке (Тиллие. Д. М.) и содержащих в себе план операции, усмотрите, что и без того есть весьма важные, неоспоримые и больше на собственной австрийского дома, нежели всех союзников генерально, пользе, основанные причины, — скорого мира желать и все служащие к тому способы употреблять; однакож одной стороне тем не торопиться, ибо, ежели на то потуплено было бы в такое время, когда король Прусский находился еще в сильном состоянии, союзники натурально заключили бы, что ими хотят жертвовать, и потому легко австрийский дом сам жертвою был бы; а, буде и напротив того поползновение к тому было-б единственно для того, что король Прусский, находясь в крайней слабости, весьма приманчивые австрийскому дому предложения делал бы, то надобно много предубеждения или и самого ослепления, чтоб не видать, что тем король Прусский искал бы только на тот один час льготу себе сделать и паки с силами собраться к новому, но бедственнейщему, нападению, умалчивая о том, что такой поступок пред союзниками еще меньше оправдан быть может и умалчивая о том, что и получению единожды навсегда прочного и честного, а союзникам выгодного, мира, конечно, иного способа нет, как привести короля Прусского силою оружия в несостояние делать новые общему покою возмущения.Ежели-б, по усмотрению вашему, а паче в случай, чтоб весьма великая податливость оказалась к миру со стороны австрийской, я словесные ваши представления мало уважаемы были, вы имеете повторить их письменно промемориею, за вашим подписанием, и присовокупляя к тому протестацию противу всего того, чтобы без ведома нашего постановлено и заключено не было, и с представлением нам полного права возвращения понесенных в нынешнюю войну убытков от кого надлежит требовать. В тоже время не оставите вы о сем уведомить, как наискорее командующего армиею нашего генерала и пребывающего нашего в Вене посла графа Кейзерлинга, а особливо нам с подробностью обо всем доносить; но притом не меньше с крайнею осторожностью и смотреть, чтоб отнюдь ничего рановременно и по неосновательному подозрению сделать, ибо такой серьезный, но безвременный и некстати поступок служил бы только ко вреду и предосудительной холодности, чего избегать вам крайне рекомендуется; и сей пункт, — или предписание [30] на неожидаемый еще нами случай мирных предложений или договоров, — имеет вами содержан быть, как в запасное наставление, в непроницаемой тайности, чего ради и очерчен оный черною линиею..
2-е) Буде-же бы, паче всякого чаяния, фельдмаршал граф Даун, нашелся совсем в невозможности сблизиться и соединиться е вашею армиею в околичностях Королата, между рек Бобер и Одер, но ближе к Одеру, и потому, как для того, так в надежде, что наш командующий генерал в соединение к нему придет, пошед, согласно своему предложению, чрез Лузанию, в околичности Кросеена, к тему месту, где река Бобер в Одер впадает, то в таком случай, а не инако, имеете вы ему объявить, что наш генерал и на сей случай указом нашим снабжен; а именно, поворотить к Кроссену и туда ожидать прибытия графа Дауна таким же образом, как выше о Королате показано; почему и вам, на сей случай, тож самое графу Дауну пересказать и также домогаться, чтоб он обещал о пропитании нашей армии, по ту сторону рекп Одера такое-ж прилагать старание, как для своей собственной; а паче уведомлял бы, как можно чаще, о своих движениях и намерениях, и о неприятельских.
3-е) Может иногда настать и такой случай, что король Прусский, и не одержав никакой победы, однакож, предуспел бы столь ко графа Дауна упразднить, что он ни при Королате, ни при Кроссене с армиею нашею сблизиться и соединиться не мог бы, и, одним словом, пресекал сообщение между обеих императорских армий; в сем случай имеете вы коротко объявить фельдмаршалу графу Дауну, что понеже в таком случай ни точное предписание плана, ни нынешнее предложение сего фельдмаршала исполнено быть не может, то мы командующему нашею армиею генералу краткое-ж, но точное повеление дали так действовать, чтоб королю Прусскому сильную диверсии причинять и ему, графу Дауну, льготу делать; а притом и в таких местах держаться, чтоб при оказующихся удобных случаях и соединиться можно было.
Подлинно, из приложенной при сем копии с рескрипта нашего к генералу графу Фермору от 3 числа сего месяца, с нарочным курьером отправленного (Документ № I), усмотрите вы и подробнейшие на сей случай предписания, но то имеет служить для единственного
[31] вашего известия, и дабы вы в состоянии были опровергать с доказательством, ежели-б произошли хотя бы нарекания, якобы в неустойке с здешней стороны противу постановленного плана.4) Четвертый пункт с сего, прилагаемого в копии рескрипта, служить таким же образом для вашего только известия и наставления, равно как и пятый.
5) Но что до шестого пункта помянутого рескрипта надлежит, то понеже для благосостояния обеих армий, а нашей особливо, да и для успеха всея кампании, всемирно нужно и важно, чтоб тыл нашей армии и Познанские магазины надежно прикрываемы, а корпус генерал поручика Мантейфеля не только от какого-либо на реке Висли предприятия воздержан, но и сам для себя в заботу и опасность приведен был — от соединения с королем совсем отрезанным найтись; то надобно вам по сему пункту тотчас с графом Дауном изъясниться и требовать, чтоб он показал вам точное число наличных сражающихся людей будущей с ним армии; а видя то, без ошибки, с ним обще рассмотреть: во первых, когда к сему числу присоединится наша армия, то колико будут они обе вместе превосходить те силы, кои король Прусский ныне против них поставить может; а потом, буде как мы уповаем, найдется, что и удаляя от нашей армии для прикрыт своего тыла и других, в рескрипте к графу Фермору изображенных резонов, довольно еще к тому сил останется, чтоб, при помощи в начали Божьей, надеяться с превосходящею силою и с доброю надеждою успеха — дать королю Прусскому баталии; то надобно вам тотчас генерала графа Фермора и уведомить, чтоб он такой корпус уделил, ежели-б между тем он столько не сблизился, чтоб о том с ним самим согласиться можно было.
6) Последний, то есть седьмой, пункт приложенного графу Фермору рескрипта есть великой же важности; не всегда оный подлинно настоять может, а всегда желательнее, чтоб обе армии совокупно могли дать баталии, или чтоб король Прусский и одною столь ко побежден был, чтоб другой осталось только придти докончать добуду. Однакож, ежели-бы в самом деле случилось, чтоб король Прусский над которою либо из двух императорских армий к сожалению и одержал победу, другой затем отнюдь не размышлять и не откладывать, но паче для того еще самого больше спешить надобно атаковать самого победителя. Умеет, подлинно, король Пруссии всеми и самыми малыми получаемыми выгодностями пользоваться и наступает отчаянно; однакож и то известно, что и робок, [32] когда дело не совсем по его желанию идет. Сверх того, что после баталии и самый победитель неминуемо находится в слабости и нестроении. Довольно тому примеров было, что король Прусский с таких баталий ретировался и совсем потерянными их почитал, которые после одним слепым счастьем и некоторою неосторожностью его соперников в пользу его решились; а последняя Цорндорфская баталия больше всего служить доказательством, что сколько при счастии обилен король Прусский в ресурсах, столько в противном случай лишается оных, ибо теперь известно, что в самое время жесточайшего сражения, и когда он, по положении мест и по превосходящему числу сил, имел разные пред армиею нашею выгоды — со всем тем ретироваться приказывал и ретировался.
Сей пункт надобно вам, при всех удобных случаях, не токмо изъяснять графу Дауну, но при настоянии такого обстоятельства и усиленно требовать, чтоб он по тому исполнил, обнадеживая его, что с стороны нашей армии, конечно, взаимно наблюдаемо будет.
7. Сих, отчасти генеральных, а отчасти и специальных, предписаний для руководства вашего на нынешнюю кампанию довольно быть кажется; но как, хотя никогда не можно ни генералу довольно брать предосторожностей, ни двору его подать довольно предписании, а мы в сем случай находимся толь более, что по великому расстоянию мест доношения нашего генерала к нам, а наши к нему указы, — доходят весьма поздно, да и армия наша по той же отдаленности подвержена весьма большим заботам, то повелеваем вам графу Дауну, именем нашим, внушить, что хотя намерения обоих высочайших союзных дворов известны и соглашенный план служит руководством на всю нынешнюю компанию и далее, однакож, имея особливое уважение к дознанному его в военном деле искусству и пользе общей служба, истинному усердию, примем мы со особливою благоугодностию, как существительный того опыт, когда он, по видимым ему на месте ближе обстоятельствам, сообщить вам или командующему нашею армиею генералу, в полной доверенности своей, — чинения, как генерально на нынешнюю кампанию и целую войну, так особливо на благополучный, дай Боже, и противные ее происшествия; и что притом твердо уверен быть может, что не токмо подобное его откровение послужит ему в утверждению нашего персонального к нему благоволения, но и генерально к поспешествованию общего дела и интересов двора его особливо, почему несомненно такой его поступок от оного опробован будет. [33]
8. Для известия вашего служить, да вы имеете и фельдмаршала графа Дауна о том уведомить, что наш генерал граф Салтыков пред несколькими уже днями отправился к армии, и как он имеет старшинство пред графом Фермором, то он натурально и команду над армиею приметь. Граф Даун, однако-ж, имеет твердо обнадежен быть, что ему не дано иных инструкций, как те самые с крайним усердием исполнять, кои паны прежде графу Фермору, а пользу Ее Величества Императрицы Королевы почитать нашею собственною так ныне, как и прежде.
9. Впрочем, когда который пункт потребно вам будет из сего объяснить графу Дауну, тогда, для избежания всякой ошибки, можете вы потребное выписывать и графу Дауну, переведя, на немецком языки давать.
10. С сим рескриптом отправляются к вам курьерами майор Ржевский и нашей лейб-гвардии сержант Нолькен, которым дано на дорожные издержки пятьсот червонных, но из того знатному остатку быть надобно. Ржевский употреблялся уже в делах при предместнике вашем, графе Чернышеве итак, вы оного на нынешнее нужное время для дел при себе оставить можете, а сержанта Нолькена. со обстоятельным на сие рапортом, к нам отправите такою дорогою, которую вы удобнейшею найдете; ибо ежели-б обе армии нашлись в ближении, то уповательно найдется случай прямою дорогою ему сюда приехать.
Конференц-Секретарь Дмитрий Волков.