Библиотека сайта  XIII век

ВИКТОР ГРИГОРОВИЧ

ОЧЕРК ПУТЕШЕСТВИЯ ПО ЕВРОПЕЙСКОЙ ТУРЦИИ

1845 года, 1 и 2 генваря. М. Дохдар с храмом св. Архангел, Идиоритм. Библиотека его находится в южной стене, в нижнем этаже в комнате с едва держащимся окошком. Книги ее списаны на одном листе. Всех до 460. Ркп. до 60, из которых 7 еван., 5 миней, 4 синаксара, 4 ркп. слов разн. отцов, 5 ркп. Феофилакта, Apxиеп. болгарского, 7 рк. Метафраста, 4 Патерика, о ркп. Ефрема Сирина, 5 ркп. Маргарита Иоанна Златоустого и 10 номоканонов. Сверх того: 1, сборник 8° пр. б., в котором Плутарха moralia и Лукиана разговоры; 2, лексикон библейский; 3, сборник, в котором, между прочим, помещена история о Татарах, выбранная из Байкова и Николая (?) Русского Славянских ркп. одно евангелие пергаменное сербск. рец. Хрисовулов не видел.

2 генв. М. Ксенофу с храмом великом. Георгия, носит название общежительного. И здесь ожидал я примечательных письменных памятников, и здесь также к несчастию удостоверился, что за заботами о внешнем [65] благосостоянии, никто не подумал даже о сохранении книг. Осталось еще, однакож, в маленькой комнате до 300 печатных и до 10 рукописных. От славянских, которых было здесь большое количество, только два перг. куска сербской рец. евангелия и каноны Иоанна Дамаскина пр. б. 8°. Тем не менее в предании (ибо по истине о библиотеках говорят здесь по преданию и едва ли в целом полуострове хотя один есть, который бы из любопытства пожелал видеть книги другого, не своего, монастыря), в предании, говорю, ксенофская библиотека слывет богатейшею ркп. словянскими. Хрисовулов не видел.

3 — 29 генваря. М. Руссико с храмом великом. Пантелеймона. Общежительный. Запустелый много лет, он возник опять тому лет тридцать. Новые его здания расположены у самого моря, между мм. Ксенофом и Ксиропотамом. Живописные развалины старого здания находятся повыше его, расстоянием на два часа. Уступая средствами к содержании прочим монастырям, он превосходит их строгостью правил и достоинством своих обитателей, отличающихся любознанием и деятельностью. Направлением своим он обязан возвышенному духу игуменов, покойного и настоящего, которые, строго соблюдая мир и согласие, старались устранить подозрительность и лицемерие, следствия своевольного невежества. Согласная его братья состоит теперь из Русских и Греков. Библиотека его, помещенная в особом нарочном здании, новая, недавно составленная, но с выбором и приспособлена к нуждам духовных лиц. Она заключает до 500-т книг, в том числе старые издания отцов церкви и византийских историков. Ркп. до 60-ти, вообще богословского содержания нпр.: соч. Феофилакта, Дионисия Ареопагита, Василия В. и проч. Славянских только 6-ть.

1. 2. 3. Еванг. перг. 4°, одно из них с зн. . [66]

4. Еванг. fol. пр. б.

5. Чтения из еванг. и апостола. Перг. реценз. сербская.

6. Службы св. Пантелеймону, на половину погречески и пословянски. Серб. рецензия.

В этом монастыре не только предложены были мне достопримечательности, но даже ученый интерес и содействие. Говоря откровенно о своих лишениях и недостатках, игумен и духовники благосклонно тотчас открыли мне свой архив. Он уступает архивам прочих мм., но и бедностью своею доказывает, как богаты эти последние документами, которых щадит лишь случай и надежда на пользу. Несмотря на свою скудость, он заключает, кроме новых, которых не позволил себе тронуть, еще 40 граммот, все памятники X — XV столетия. Привожу их содержание.

1. 6464 (956). Четвертка пергаменная без подписи; наверху ее надпись libelon. Он писан по повелению Константина и Романа Императоров peri thV diaprassewV thV palhnhV htoi kassandras. Курсив сжатый. На обороте словянская надпись: cи-а кни касрска за купиа хаспакова. Кажется это копия.

2. 6538 (1030) игумен thV monhV Jeotoxou xolougou купил у Димитрия calkeuV келлию.

3. 6565 (1057) подпись: leontioV m hgoumenoV tou agiou pantelehmonoV tou QessaloikeioV. Ha обороте: оправдание солунской церкви.

4. 6565 (1067). Подписи 14 игуменов. На обороте словянскими буквами: сиа книга за место анапавсиа между кутлумушем и ксиропотамом. Надпись эта гораздо позднее самой граммоты. Греческий курсив.

5. 6542 (1034). Подписи 6-и игуменов. Игумен м. tou [67] katzapi продает игумену м. св. Трифона участок своей земли. Перг. курсив греческ.

6. 6565 (1047). Подписи 14-и игуменов. Игумен м. св. апостол, называемого tou Dometiou вознаграждает игумена лавры tou xulourgou за разорение корабельного пристанища, karabostasiou.

7. 6576 (1068) без подписи. Свидетельство о межах между областию монастыря tou kur leontoV tou sjrentzi и селениями болгар (ginuskunteV akribuV ta suropa twn bolgarinwn), на полуострове Кассандра. Четвертка пергамен.

8. без году. Подпись: lew arcokastaneV (в документе называется он krhtiV). Он отмежевал поля, принадлежащие м. св. Пантелеймона tou sjrenzi и находящиеся eiV thn nhson palhnhV. На обороте славянская надпись: устрои-ени-е и-еже по првому писанию нивам и селам и межи стго Димитрия от Маракула и митилиница граммота втора.

9. 6676 (1168) (по другому чтению: 6656 (1148), ибо .

[68]

11. 6579 (1071), подписали pauloV prwtoV и 7-мь игуменов о споре между м. Ксилургу и м. Скорпиу.

12. 6651 (1143), подписи игумена м. Ксилургу и игумена tou Katzapi. Эта любопытная граммота заключает опись движимости м. Капари, порученного в распоряжение м. Ксилургу. В числе движимости поименованы ta roussika biblia, именно: mhneia, paterika, yalturia, o alg eyrem, o ag pakratioV, orologia, nomokanoneV.

13. 6820 (1312). AndronikoV en cw Jew pisoV basileuV kai autokratwr Romaiwn doukaV aggeloV komnhnoV по случаю пожара, разорившего мон., подтверждает приложения Стефана Уроша, своего зятя (gambrou), которые суть: метох св. Зенаиды в Солуне, метох на Каламарии и agridia: dratobon, sklikon, leskon.

14. 6854 (1354). Иo. Палеолога — о селах близ Серреса.

15. 6883 (1375). AlaixesioV (sic) o paleolgoV bebaion upegraya, ниже: подписи Дикея св. горы, Эклесиарха кареи и Эпигарита (epithrhthV tou agiou orouV), надсмотрщика св. горы.

16. Еще три граммоты на бумаге, 2-е царя Андроника, и 1-а Елены, супруги царя Стефана сербского о метохах, на острове Лимне. По гречески.

17. 6855 (1349) Стефана царя серблем и грком и западным странам. Видев нищету последнюю монастыря, прилагает церковь св. Георгия у бои и села новосельки и село драгошу с заселки. Пергм. скоропись мелкая. Списал.

18. 9857 (1349) Стефана царя. Эта граммота до половины сходна с предыдущею. В ней сказано: видев [69] нищету последнюю м. и еще же от русси всеконечное оставление. Хлопчатая бумага. Списал.

19. 6855 (1347) stejanoV en Cw pistoV basilewV kai autokrator serbiaV kai rwmaiwn дает м. thV agian karan tou ag. megalomarturoV PantelehmonoV; и села antzista, benikeia и еще подтверждает метохи на каламарии. На бумаге.

20, 21 еще два хрисовула того же Стефана по гречески на бумаге.

22. 8861 (1352) Стефан в Ха Ба благоверный црь срблем и грьком — о церкви св. Николая на пшине, которая пожизненно принадлежит серскому митроп. кир. Якову, после же его смерти церкви Архистратиг у Призрене. Внизу подтверждение Стефана Уроша 6861 (1352 г.). Пергам. устав. Списал.

23. без году. Стефан в Ха Ба благоверен црь. Внизу: повелением гна цра гюрг лофеть записа. У скопи на зборе с патриархом Кир Ианикыем и царицею кира Еленою определяет цркви пресв. Богородицы и безплотных сил Гавриила и Михаила, что више габрова у беласицы, нивы и межи и освобождает ее от приселице и димнине и бирьноске и поклисара и псара и позоба и поноса и номистра (sic) и травнине и градежа кого либо и градозидания и котла — и да неиметъ области нань ни кефалиа, ни кнезь, ни тьзи кому се прилучи држати Габрово. Курсив посередине нечеткий, перг.

24. 6871 (1363) подписи: смиренный прот св. горы афонские монах Дорофей (по словянски) и 10-и игуменов (по гречески). О том, что разоренный турками м. Katzarh приобщается монастырю св. великомученика Пантелеимона Русских (serasmia monh twn Rwsswn). Грам. греческая.

25. 6874 (1366) подпись по славянски: смиренный прот св. горы афонския Дорофей о келиах с масличными садами близ Ватопеда. Перг. Греческ. грам. [70]

26. 6945 (1427) подписи: 6-и игуменов и прота о межах м. Кутлумуша и Ксиропотама. Церг. Греческ. грам.

27. 6820 (1312) подписи 8-и игуменов и прота о монастыре вериотском, бывшем на св. горе. Греческ. грам.

28. 6889 (1381) в Ха Ба благоверный Стефан Лазарь кнезь серблем и подунавию — дает м. св. Пантелеймона, рекомому руси, спасову цркву у Хвостну. Пергам. устав средний. Печать восковая ⁸.

29. 6889 (1381). В Ха Ба благоверни Стефан кнезь Лазарь, серблем и подунавию. По просьбе братами челника мльи-е и вспомень брата ми челника мльи-е (sic) и сестры драганы и ньи синов — дает церкви рушкои великом. Панделеимона село длабе, реком горний закутъ с заселком у транова и заселок но оне стране лаба, горни муковц с правинами. Перг. Курсив. Печать во сковая, с надписью на одной стороне по. милости божиеи Стефан благоверен кнезь Лазарь, и по середине с изображением в виде льва.

30. без году, без подписи. Благоверный господин. сръблем гюрг — и с држителими бывшу господства срьбскые земли-е — по преставлению родители-я мои-eго стопочившаго деспота Стефана — игумену рушскому иеромонаху кир Харитону — найпрежде метохие кое се обретоше в области нашеи-е в тогдашнее време, онозим господствоми неотними ни потвори но паче потврди и освободи — и ложнькъ(?) от копорик (sic) и този им освободи — а що су унчелетии-е (в другом месте а унчеисок) онози да се събыра у кукю господствами дасе гемзи отправли-а воиска. Села их, кои-а будутъ да ие отступила у турске руке, да се их имають: опеть аще Бгъ благословит и приступе опет у наше руке. Печать восковая с изображ. льва, но без надписи. [71]

31. 6885 (1377) и другая одного содержания но без году. На 1-й подпись: повелением господина деспота Драгоша и Костадина (sic) я Драгослав алулешгиа(?) писах сизи хрисовул у струмищи граду. Перг. Курсив. На 2-й: благоверный деспот Драгош и господин Констандин. Пергам. Курсив. О селах подаренных царем Стефаном Урошем монастырю рекоми руси. Списал.

32. 6893 (1385) в Хра благоверный Гн Костадин — о церкви, созданной братом его Дмитром у Щипу. Списал.

33. три грамматы на пергам. одного, кажется, содержания, с подписью патриарха Даниила. 1-я вся изъеденная, 2-я и 3-я различаются только годом 6903 и отсутствием подписи Евгении монахини. Грамм. № 2, кроме подписи патриарха внизу, носит еще такую: Кнезь Стефан и гпгиа И-Евгения монахиниа, но большей части ее недостает. 2-ю списал. Они заключают большие приложения мон. Руссико.

34. 6890 (1382) инок Дорофей с сыном Даниилом повелением кнеза всемь серблем и благословением патpиapxa кур. Спиридона создали церковь и монастырь в селе дренча, дали ему правила монастырские и освободили от подчинения св. горе.

35. без году, имени и конца перг. о селе rebenikiaV — принадлежащем м. tw epilegomenu twn rosswn.

36. 6904 (1406) без начала. Смиренный игумен св. Панделеимона Никодим. Эта грамота род предписания о некоторых обязанностях, которыя выражены так: за литургии, за коливо, за трапезу об умерших князех, за помен, за дутро, за келии-е, за адльфат.

37. 6927 (1419) StejanoV doukaV o raidinoV — по повелению [72] царя (?) передает proV thn sebasmian agioritikhn monhn rwsswn - to palaiocorion tou ag. Dhmhtriou thV kassandraV.

38. без году. Подпись Ana tornikina piggernissa, еще 6 подписей, из которых одну только прочел: tapeinoV mitrop.cristoupolewV (Каваля?) о селе beltzisJa, которого половина идет м. Пондократору (в Константинополе?)

39. 7010 (1492) инд. 5-го Радул милостию Божию господин — сотворил м. называемому Руси мертик 4000 аспри на всяко лето, кроме спензе.

40. 6995 (1487) милостию Божию господин Влад. воевода и гн сн влада великаго воеводы — обладающему ми и господствующу ми земли угровлахийскои еще же и запланинским странам амлашу и фаграшу херцег — дарова хрисовул монастырю, глаголему руси и, желая душа мои-a написатисе в стый мыстырь да будем ктиторы, приложи по 6-ть тысящь аспри до животами и доживота превозлюбленном сыном господствами Радулу и Владу. В Тръговище.

Для пополнения сведений о св. rope посетил я еще скиты Благовещения и Богородицы. Тот и другой принадлежали издревле м. Руссику. Скит Благовещения, называемый прежде м. Кацари см. грам. N 24, теперь усвоен м. Ксенофом. В нем я не имел успеха. В скиту Богородицы находятся 12 ркп., весьма тщательно писанных, аскетического содержания, напр. сочинения Иисаака Сирина, Симеона Синаитского, Симеона нового Богослова, Иоанна лествичника и прч.

Монастырем Руссико заключил свое путешествие по афонскому полуострову. На северной его половине обозрел, с восточной стороны, Хиландар, Эсфигмену, Ватопед, с западной: Зограф, Кастамониту, Дохиар, Ксенофу и Руссико, всего 4 идиоритма и 4 киновии.

Обратный путь в Солун решился я совершить морем, [73] на варке монастырской. После некоторого замедления от непогоды, 29 января я был уже на пути, продолжавшемся девять дней. Варка, управляемая монахами, на взволнованном бурею море подвергалась разным препятствиям. Сперва она пристала у полуострова Лонгос (Сикия) в заливе, называемом кофос лимани (глухой залив), к месту, близко отстоящему от развалин Торона. Невозможно было пропустить случая обозреть эти величественные развалины. Обгибая полуостров Кассандру, мы останавливались в заливе Кипсалимани; затем, достигнув каламерийского побережья, трое суток простояли в заливе Каркилимани. В это время на берегу обозрел я метохи (дачи) монастырские, которыми заселена долина каламерия. За тем 5-го февр., варка остановилась в виду селения Паноми, 6-го в виду Солуня. В Солуне я пробыл слишком два месяца. Но прежде, чем сообщу о Солуне и дальнейшем путешествии, предложим здесь общие свои замечании об афонских монастырях.

1. Монастыри афонские, славящиеся своею древностью, благодеяниями многих царей и участием в событиях церкви, до сих пор не имеют своей истории. Повторяя древнейшие предания об основателях и содействовавших основанию обстоятельствах, обители их равнодушно взирают на исчезание своих исторически верных документов. — После поисков, я убедился, что ни в одном монастыре нет никаких древних записок. Все, что рассказывают о древности каждого отдельно монастыря, основывается большею частию на сближениях с некоторыми событиями, упоминаемыми в минологиях и частию только в намеках хрисовулов. Есть одна только рукопись, писанная в 20-х годах настоящего столетия, в которой помещено несколько достоверных известий. Автор ее, защищая, кажется, права своего монастыря, соображался всегда с известными [74] древнейшими актами. Эта рукопись принадлежит монастырю Филофею ⁹. В путешествии соотечественника нашего Василия монаха ¹⁰ изложены все догадки, которые делали и делают о своих монастырях калогеры. Он же первый заметил несообразность их.

Появление христианства на афонском полуострове относят к временам апостольским, а начало построения монастырей, сказывают, положил Константин В., или даже один из его предшественников. Монах Василий передал нам подробности этих предположений, неизменно повторяемых и в настоящее время. И теперь еще рассказывают между другими невероятностями об Императоре Каракалле, основателе м. Каракаллу, Константине В., построившем протат и Ватопед, Константии, его сыне, виновнике м. Кастамониту и пр. При слушании этих сказаний, мне представлялось, что они выведены из происшествий, обстоятельно рассказанных в минологиях и применены к месту. Повествования о временах Константина В. и Иконоборцев внушили большую часть таких предложений.

Сочинитель рукописи, принадлежащей филофеевскому монастырю справедливо сомневается в достоверности этих показаний. Основываясь на обстоятельствах жития св. Евфимия солунского (IX стол.) и св. Афанасия афонского (Х.ст,), а также на древнейших типиках афонских, он относит начало поселения отшельников к IX ст., начало сооружения обителей к X столетию. Император Василий Македонский первый грамматою, данною Иоанну Колову, определил [75] афонский полуостров исключительным местом отшельников. Иоанн Колов основал монастырь близ Иерисса. Граммату Василия около 6393 (885) г. подтвердили Лев Мудрый около 6419 с сыновьями Константином и Романом около 6453.

Поселившиеся отшельники обитали отдельно и независимо в скитах, которых область не была определена. Соборная их церковь находилась там, где ныне Карея (KaraiV). Св. Афанасий афонский первый стал вводить общежительность (koinobion), желая таким образом устранить невыгоды и злоупотребления самоуправства (idiorujmon). С введением общежительства положено начало монастырям. Но порядок, введенный св. Афанасием, нашел сопротивление. Присланный Императором Иоанном Цимисхием студитского монастыря игумен согласил противные партии и определил 28 правил, которые составляют древнейший афонский типик, известный теперь под названием трагос. Правила подписали 50-т игуменов и 8-мь монахов. Один из них назывался протос (первый). Прот, почитаемый начальником, имел пребывание в великой лавре, находившейся в Карее. Кажется, что отдельно жившие отшельники, потому только что имели при себе нескольких учеников, назывались игуменами. Второй типик, данный по прежним причинам Импер. Константином Мономахом, в 1046 году, подписан 180-ю игуменами. В этом числе 30 игуменов выразили в подписи названия своих обителей. Большое количество игуменов доказывает, что еще в XI ст. общежительность не была упрочена. Что были обители их, об этом находим некоторые указания в хрисовулах. В зографском хрисовуле Импер. Андроника Палеолога (1287 г) сказано, что на афонском полуострове "прежде не беху монастыри, но беху игуменаре." Мало по малу " игуменаре" уничтожались, кажется, по распоряжению прота; многие из них соединялись в один, который [76] получал отдельную и отмежеванную область. На этом основании возникли настоящие монастыри.

По актам, мне известным, еще в XII веке на святой горе было 60 обителей и в том числе латинская, Coenobium Amalfitanorum ¹¹. Основываясь на этих актах, ложно вообще определить время, когда уже существовали настоящие монастыри. Великая лавра, бывшая в Карей, основана Иоанном Цимискием, ее соборная церковь сооружена Импер. Михаилом, сыном Феофила. Лавра св. Афанасия получила начало в X столетии, именно около 970 года. Немного позже основаны Ватопед, Ивер и Эсфигемену. В хрисовулах XI столетия упоминаются Дохиар, мон. пресв. Богородицы, что ныне, кажется, Филофеу, м. Павлу и м. Ксиропотам. В хрисовулах ХП стол. находятся подписи игуменов мм. Каракаллу, Зогафу, Симона и Петра, отдельных обителей, Хилендара и Кутлумуша. Этот последний вместе с Дюнисиу и Кастамониту основан Императорами дома Компинов. Название Кастамониту напоминает более о Кастамони, родном городе Комнинов, чем об Императоре Константии. Монастырь Руссико уже в XII столетии почитался одним из главных. [77] Монастыри Григориу, Ставроникита, Цандократор ¹² и Ксенофу существовали прежде под другими названиями. — Все эти монастыри возникли из соединенных "игуменаров." Так напр. м. Руссико образовался из соединения обители пресв. Богородицы называемой Ксилургу или русских и обители св. Пантелеймона, солунского.

С конца XII ст. монастыри афонские стали значительно обогащаться. До этого времени они имели небольшие метохи на соседних островах и полуостровах. В конце XIV, стол, многочисленные владения их находились в Македонии и Фракии. Кажется, покровительство их давало некоторые преимущества, потому что в хрисовулах упоминаются владетели, которые вместе с своими имениями подчинялись монастырскому ведению. В тоже время некоторые монастыри получали от царей право на независимость от прота. Особенно сербские крали щедро одаряли эти обители. С конца XV ст. общими их покровителями были молдавские и валахские воеводы.

Судьбы этих монастырей чрезвычайно темны. Из всех сыбытий сохранилось только воспоминание о нашествии импер. Михаила Палеолога с патриархом Векком и, как некоторые прибавляют, с Папою. Тогда многие монастыри были разорены до основания, другие ограблены или осквернены. Так повествует хиландарская рукопись ¹³, которую в сокращении привел монах Василий. Но об этом разорении (до 1280 года) молчат современные историки и хрисовулы. Кажется, что в памяти обитателей Афона воспоминание о разных нападениях чужеземцев слилось в одно, в церковном отношении важное, происшествие, именно, [78] отступление Михаила Палеолога от православия. По достоверным свидетельствам монастыри афонские разорены были двукратно, в 1308 году Каталанцами, и в 1436 магистром Родоским. О первом упоминает Пахимер и Феодул магистр, известия которого напечатаны в Боассонада Анекдотах т. П. стр. 226; о втором свидетельствуют русские повествователи флорентийского собора, безименный составитель ватиканского сборника и князь Курбский ¹⁴. Во время последнего разорения уничтожен м. амальфинов, которого развалины, под названием морфину, подают теперь повод к разным сказаниям. Эти два события указывают на участие афонских монахов в сношениях с латинами. Другие обстоятельства, относящиеся к спорам с ними, известны из церковной истории.

Еще до взятия Константинополя и покорения Солуня девятнадцать монастырей добровольно подчинились покровительству султана, пребывавшего тогда в Бруссе. Это подчинение, которого акты хранятся, как мне сказывали; в архиве протата, доставили монастырям преимущества, которыми до сих пор пользуются ¹⁵. С сего времени власть Прота стала ослабевать и, наконец, с концом XVI столетия совершенно потеряла свою силу. Великая лавра уступила место [79] Карeе, а монахи стали опять предпочитать идиорифм, образ жизни особый, самовольный, как выражаются русские сказания о святой горе, общежительному, строгому монастырскому правилу.

Весьма любопытны известия, сохраненные в русских сборниках о девяти славянских монастырях ¹⁶. Кроме Руссико и Хиландаря следующие еще называются или сербскими или болгарскими: Павел, Зограф, Дохиар, Ксеноф, Симопетр, Каракалл и Филофей. Сколько знаю, четыре только монастыря были издревле чисто славянские. Хиландар и Павел возобновлены Симеоном монахом, бывшим кралем сербским. Зограф в грамматах XII стол, называется болгарским. Если верить хрисовулу, хранящемуся в этом монастыре, он должен быть древнее лавры святого Афанасия, потому что основание его отнесено к 919 году. Очевидное однакож противоречие сего хрисовула заставляет сомневаться в истине показания. Известно только то, что на месте занимаемом Зографом еще в XI ст. было несколько обителей. Самое древнее свидетельство об этом монастыре есть славянская подпись игумена его "Симеон игумен заграфона" на хрисовуле 1162 года, принадлежащем м. Руссико. Упоминаемая в зографском хрисовуле граммота Имп. Льва мудрого есть пустая выдумка или вовсе не принадлежит монастырю, называемому Зографу. М. Руссико основан, как сказано в русском сборнике г. Погодина, Ярославом великим князем киевским. Действительно, его древность восходит до первой половины XI столетия. О прочих монастырях можно только делать предположения. В некоторых из них сербские и валахские владетели принимали обязанности Ктиторов. Это ктиторство дало перевес славянскому поселению монастырей, особенно [80] в XIV и XV столетиях. О м. Каракаллу можно даже с достоверностью утверждать, что название его произошло не от императора римского Каракалла, но от древних воевод области и города Каракалла в Валахии. Симопетр имел Ктитором и монахом одного из сербских деспотов. Филофей, Дохиар и Ксеноф населялись, вероятно, Болгарами, когда ктиторство их принимали на себя валахские воеводы. — Впрочем и в других монастырях было много славян. В Ватопеде в особенной церкви, построенной свсв. Симеоном и Саввою сербскими, долго совершалась церковная служба по-славянски. И достоинство прота бывало в руках славян. Это видно из славянских подписей протов на греческих грамматах.

2. О состоянии библиотек афонских монастырей в прошедших столетиях имеем весьма любопытные свидетельства. Они были некогда наполнены редкими рукописями. Ими обогатилась флорентийская библиотека Лаврентия Медичи в XV ст. содействием Ласкариса ¹⁷ и патриаршая московская в XVII ст. содействием Арсения. Думаю, что увеличению или пополнению их содействовали многие святители, которые, оставляя свои паствы, переселялись с библиотеками в монастыри афонские. Быть может, их обитатели увеличивали сами эти собрания собственным трудом; но об этом не имею подлинных известий. Только о хиландарском монастыре известно, что его монахи переводили и переписывали многие рукописи. Кажется, деятельность эту надобно отнести к XIII и XIV столетиям. Многие однакож рукописи, как заметно по приписям, перешли в хиландар из других, находящихся вне святой горы, мест. [81] Замечательно, что Зограф не сохранил ни малейшего свидетельства о деятельности своих монахов.

В настоящее время в книгохранилищах афонских находится, по моему соображению, до 13,000 книг печатных, до 2,800 ¹⁸ рукописей греческих и 455 ркп. славянских.

Книги печатные вообще состоят из сочинений полезных в богословском отношении. В некоторых библиотеках находятся полные издания отцов церкви и более или менее полные собрания Византийцев, а также, как нпр. в иверской, старые издания классиков Альдов и Стефанов. Рукописи вообще богословские; после кодексов свящ. писания и отцов церкви большое количество книг нотных (jaltika) и номоканонов. Недостаток и небольшое достоинство рукописей славянских замечательны. Вообще могу утверждать с достоверностью, что в афонских монастырях нет искомых славянских рукописей. Хотя некоторые можно назвать достопримечательными, нет однакож, за исключением глаголитской в Зографе, древнее рукописей XII ст., очень малое количество XIII ст. и самое большое XIV и XV стол. Совершенный недостаток исторических и большое число богословских рукописей. Были ли прежде на святой горе многие глаголитские рукописи и даже знали ли их, теперь трудно решить. В настоящее время не имеют об них никакого понятия. Глаголитское евангелие, открытое г. Михановичемъ не почитали за славянское. Мне кажется, что глаголита заходила сюда случайно из других мест. Кроме зографского м. она случалась и в других монастырях. Свидетельством сего последнего служит неполная ркп. евангелия, писанного глаголитскими буквами, о которой расскажем впоследствии.

Состояние книг и рукописей вообще самое жалкое, особенно от забвения и нерадения жителей. Как не заметить [82] противоречия, слушая рассказы о разных похищениях книг тогда, когда они, оставленные на произвол случая, делаются добычею гнили, насекомых и мышей, в заперти, в влажных местах. Некоторые думают, что настоящее положение библиотек зависело от последней греческой войны, когда Албанцы, квартировавшие в монастырях, продавали будто бы целыми ношими (jortomata) рукописи и книги. Некоторая полнота богословских и недостаток других рукописей заставляют предполагать, что рукописи не были случайно уносимы. Мне кажется невероятным большое разорение рукописей во время греческой войны. Вообще, собрания их убавлялись в разные времена и по разным случаям. Притом мало, кажется, чувствуют, что если бы были списки книг, легко можно было бы в случае опасности сохранить те из них, которые почитаются примечательными. Особенно печально положение рукописей славянских. Некогда они были весьма многочисленные. Монах Василий видел большое количество их в таких монастырях, в которых теперь едва следы их остались. Эти рукописи истлевали в забвении, или были умышленно предаваемы огню. В Зографе, не задолго до моего приезда, сожгли кучу рукописей. От очевидцев слышал я, что в Ватопеде, Ксенофе, Симопетре и Филофее сожигали их беспощадно. Причины такого истребления мне известны только отчасти. Все, мною собранные, сведения касаются недавних еще времен. Кажется, обычай сожигать книги гораздо древнее. На последнем листке одной книги в мон. Хиландаре нашел я следующее свидетельство: "лето (7158) 1650 г. хаде би сапрение о крьщению ва стеи горки сажегоще книги московские на карчи-ах грьци и духовника Дамаскина и попа Романа и ученика их Захарию в тамници затворише и глобише их гроши, Wле беда от лукавого рода грьческаго! Мца маи-а кн велие безчестие сатворише васем срблем и [83] блгаром." Это свидетельство писано в никоновское время; поэтому причина тогдашнего гонения книг скрывается, быть может, в обстоятельствах, известных из истории Патриарха Никона. Очень вероятно, не щадили и других книг. Вообще неуважение к славянским книгам дало повод к их истреблению. Книга славянская или заключает то, что греческая, или же написана Болгарином, а может быть, и Сербом (Сербы в большом неуважении!), следственно, ничего не стоит. Когда не знали, что делать с разными славянскими рукописями в Ватопеде, призвали Даскала Спиридона. Тот, поглядев на них, одним словом acrhsta осудил их на сожжение. Количество рукописей было велико, потому что, как заверяли, в истопленной ими печи испекли монастырские хлебы. В м. Ксенофе по такой же причине сбросил книги в море. Нежелательно было также, чтобы от этих книг Сербы и Болгаре, которые до сих пор повторяют о своих монастырях, захотели преобладать. К несчастию, потомки наших учителей, при всех своих дарованиях и преимуществах, мало вникают и в свои рукописи. Сколько раз выдавали они мне за славянскую греческую ркопись, писанную уставом! Привыкши видеть уставный славянские книги, полагают что, устав есть только их примета. Вообще, замечательно здесь неумение разбирать древнее письмо. Так очень вероятно, что вместе с славянскими погибли и многие гречески ркп ¹⁹. Но непростительно неуважение самых же славян к трудам своих предшественников. Уличать бедных монахов, преданных исключительно исполнению обета своего, было [84] бы весьма несправедливо. Порицания достойны зажиточные. Совершенное отсутствие любви к трудовому учению и приверженность к грецизму, не для собственного образования и обогащения себя познаниями, но для того, чтобы быть причислену к избранному, почетному какому-то лику, отнимает у этих лиц то достоинство, которое называем характером. Нигде не видно любви к науке; напротив, слышны или извинения своего невежества, или порицание других, с оставлением себя в стороне. Эти порицания касались впрочем таких предметов, которые лежали в обязанности самых порицателей. Непростительно, что им события болгарской и сербской церковной истории, а равно и жития святых, просиявших у этих племен, известны лишь из синаксара Никодима, а между тем собственные рукописи, где находятся драгоценные сведения о св. Кирилле, Иоанне Рыльском, истлевают. Иногда невежество принимает важный вид и невниманием своим к этой ветоши хочет показать, что она, де, не стоит потери времени и занятая. Это высокоyмие, где-то занятое, достойно презрения. Вообще, неискренность и легкомыслие явствуют из дел мнимых соревнователей просвещения и это их нечистосердечие наказывается взаимным недоверием и завистью. Обвинение это касается не тех достойных лиц, которые ограничиваются лишь исполнением послушания своего, но тех, которые из видов чисто себялюбивых забывают дела истинно полезные. Невнимание к рукописям в некоторых мм. так велико, что многие из них скрываются в разных темных чуланах и об них никто незнает. Впоследствии я даже убедился, что гораздо было бы мне полезнее проникнуть туда, чем в так называемые библиотеки. Но чужеземцу останутся они большею частно недоступны.

3. Обозревая монастыри афонского полуострова, [85] путешественник найдет всегда много предметов в высокой степени примечательных. Неописанное величие местоположения усиливается поразительным видом монастырей. Внешние здания их остались до сих пор, как были в древние времена. Высокие стены, ветхие башни и железные вороты придают им наружность рыцарских замков. Архитектура храмов, их внешние и внутренние украшения описаны подробно монахом Василием. Расположение их отличается от наших двумя папертями и перистилем. Роскошь украшений и редкий мрамор поражают путешественников. Стенная живопись однакож не отвечает этому великолепию. Старая живопись уцелела в протате и пандократоре. В огромных размерах, она довольно правильна. Новая не имеет этого преимущества. Она пестра, ярка, безвкусна. Исключение составляет живопись мон. Руссико. Трапеза его росписана русскими. Она отличается не только рисунком и приличием красок, но и гармонией в целом. Кроме напрестольных икон, despotika, которых древность восходить до X столетия, количество древних икон заметно невелико. Те, которые носят ее признаки, находятся в алтаре, в некоторых параклисах (приделах) и особенно кладбищенских церквах. Эти последние вместе с катакомбами (гробница) сделались их архивом. К сожалению, они здесь скорее портятся. Мусийных икон очень немного. Больших, 4 в Ватопеде, на стене, 2 в Ксенофе и 1 в Ставрониките, на доске; малых, 3 в алтаре ватопедского соборного храма. Эти последние примечательны верностию и изяществом изображений, представленных искусно подобранною мелкою мусиею. Что касается иконной живописи, все древние иконы имеют тип общий византийский. Некоторые из них, однакож, именно в параклисах и кладбищенских церквах, носят отличный характер. Формы их нестолько продолговаты и выражение лиц более [86] оживленное. Таких икон 6-ть видел я в древней церкви Иоанна Предтечи, что близ м. Ставроникита, и два изображения на старых дверях иконостаса в кладбищенской церкви м. Иверскаго. Славянских икон древних очень мало. Я видел только в мм. Филофеу, Павлу, Хиландаре и Руссико несколько икон с славянскими надписями. Тип их в ряду икон греческих заметен по округлости форм.

На афонском полуострове находится 30 больших храмов, 10 скитских, 20 кладбищенских церквей и 200 параклисов ²⁰. Из числа этих храмов только 1 во имя св. Саввы сербского, 1 во имя святого Иоанна Рыльского и 2-а во имя св. Митрофана. В столь большом количестве храмов икон славянских святых чрезвычайно мало, и эти, кроме немногих, все новые. В м. Хиландаре видел я икону св. Симеона сербского, в м. Павлу — икону Стефана Дечанского. Прочих икон не мог встретить. Хиландарская стенная живопись изображает епископов и патриархов, а также и кралей сербских. Поновленные эти изображения деланы, кажется, наобум, все между собою сходны и потому в археологическом отношении непримечательны. В настоящее время иконописью занимаются Русские и Греки. Гравированные их изображения немного лучше суздальских. Русские иконописцы, не столько тщательные в отделке, всегда прилагают старание о рисунке и значении изображения. Приятно было видеть в соотечественниках своих стремление к одухотворению своего предмета. Греческие иконописцы тщательны в отделке, особенно в искусстве писать тертым золотом и потому изображения их отличаются лоском и множеством подробностей. [87]

4. Сообразив все сведения, собранные во время четырехмесячного путешествия, я составил себе следующее понятие о том, что представляют для науки афонские монастыри. Относительно рукописей, ни греческие, ни славянские не представят ей новых приобретений. Они важны будут для поверок и потому достойны лучшего сохранения. Так как собственным опытом я убедился, что сверх показываемых рукописей, многие еще забросаны кое где в монастырях, то можно надеяться, что эти, если не сгниют, будут древнее и, может быть, примечательнее прочих. В этом отношении я укажу на мм. Лавру св. Афанасия, Зограф, Филофеу, Каракалл, Пандократор и Симопетр.

Но самою важною достопримечательностью мм. почитаю большое количество документов. В монастырях афонских остались не только хрисовулы, им принадлежащие, но и хрисовулы других монастырей, а равно и разные акты, относящиеся к частным случаям. Кроме фирманов и грамат XVIII ст., полагаю, что таких документов на святой горе слишком две тысячи. Монастырь Руссико самый бедный ими, и однакож в нем нашлись акты от XI до XIV ст.; архив протата заключается во многих сундуках, как одни сказывали, а по другим, в двух. К несчастию, все они неизвестны ученому миру. Ими пояснилась бы география Македонии, Фракии и Эпира и, быть может, не одно историческое событие. И до сих пор никто не догадался на месте, что, для пользы самых же монастырей, было бы выгоднее, видеть их напечатанными! Если бы, по крайней мере, они сохранялись, как следует! В каждом монастыре находятся теперь и куски хрисовулов. Даже копий не имеют порядочных; за исключением мм. Руссико и Дионисиу, в прочих монастырях копии, которые мне случалось видеть, не похожи на оригиналы. Изданием этих памятников монастыри приобретут достойную их известность, [88] а наука новые материалы для критической оценки и разработки.

II.

Солунь, Битоль. Охрида, М. св. Наума, Серрес, М. св. Иоанна Рыльского, София, Филиппополь, Терново.

1845 г. — 7 февр. по 28 апреля; 28 апрел. по 18 июля.

Солунь, представляя много любопытного антикварию, едва ли может оправдать ожидания словяниста. Я имел в виду узнать, не осталось ли здесь следов воспоминаний о Киррилле и Мефодии и, вообще, нет ли возможности приобрести сведения о Славянах. С этою целью обозрел я, сверх остатков отдаленной древности, все церкви, два училища, греческое и еврейское, три собрания книг при митрополии, греческом училище и монастыре Чауш; видел также остатки славянской типографии ²¹, расстроенной пожаром, и искал сообщения с Болгарами.

Особенное внимание обращал я на церкви в том предположении, что найду указание на что нибудь славянское. Кроме сказания о Кирилле и Мефодии, в жизни св. Саввы сербского упоминается славянский монастырь Филаколи, сооруженный в Солуне, иждивением сербских кралей. Из 20 монастырей, существовавших здесь до вторжения Турков, сохранился лишь один, называемый прежде twn blattewn, теперь обыкновенно, Чауш — монастырь. О прочих обителях потерялась и память даже. Заметны однакож при трех церквах следы Монастырских оград. Вообще [89] в Солуне теперь 13 больших церквей и 7 малых. Эти последние большею частию зависят от первых. Представляю имена их: церкви: 1, митрополия во имя св. великом. Дмитрия и Григория Паламы; 2, св. Николая thV politeiaV; 3, Рождества Богородицы, назыв. panagouda; 4, Сретения; 5, св. Константина и Елены, 6, Богородицы, назыв. panagia dexa и св. Ипатия; 7, Успения Б. м.; 8, св. Феодоры; 9, св. Мины; 10, Животворящего источника или Богородицы laogodhanhV; 11, Преображения в монастыре Чауш; 12, св. Николая twn arcontwn; 13, св. Афанасия. Параклисы или малые церкви: 1, св. Харлампия; 2, св. Антония; 3, Богородицы thV eleousiV; 4, св. Николая tou orjanou; 5, св. великомуч. Георгия; 6, cв. Николая; 7, Богородицы, называемой persiotza. Во всех этих и особенно в параклисах видел я много весьма ветхих икон и несколько церковных древностей, но не нашел ни следа памяти о славянских апостолах, по сказанию, уроженцев солунских. В одном лишь монастыре Чауше недавно поставлена икона св. Наума славянского, но и она нова.

Несмотря на близость болгарских поселений, в Солуне мало постоянных жителей Болгар. В махале, (части города) св. Афанасия находится только сто домов, им принадлежащих. Большинство жителей составляют Евреи разных сект и Турки; за тем македонские Валахи и Греки живут здесь в весьма близком между собою сходстве. Сверх этих много Цыган и, наконец, Европейцев. Болгаре, как постоянные жители, весьма легко смешиваются с Греками от влияния греческого образования и господствующего в городах Македонии пренебрежения к имени их. Мне особенно важно было сближение с рабочими пришельцами из Болгар. Таких очень много в Солуне. Особенно из Дебра и Битоля приходят туда промышленники для построек, портных работ и заготовления [90] сьестных припасов. Они, могу сказать, познакомили меня с своим народом.

Из Солуня, 28 апреля, продолжал я путешествие. Не быв в состоянии получить фирмана, с которым удобнее было бы мне обращаться в местах, мало известных весьма опасных, ездил я с буюрди разных турецких начальников и с тескере, которое каждый подданный турецкий обязан иметь с собою в дороге. Подобные буюрди стесняли мое путешествие так, что я мог быть в указанных только начальниками местах. Я, получал их в Солуне, Серресе, Софии и в Филиппополе. С своей стороны, положил я везде лично являться всякому высшему и низшему начальнику и просить содействия духовных, а в самом путешествии связать свои исследования с обозрением церквей, вообще, религиозных памятников. В крае, так мало известном, к узнанию которого мало средств и много препятствий, таким только образом я надеялся открыть для себя полезный путъ. Действительно, скажу теперь, что этот способ единственно может ознакомить с бытом христианского населения в Турции. Языку легче учиться в деревнях, чем в городах, где народ привык смешивать говор свой с турецким и греческим. Во всем своем путешествии от Солуня до Охриды и оттуда до Серреса, до Софии, до Филиппополя и, наконец, до Рущука, могу особенно указать на Охриду и мон. св. Иоанна Рыльского, в которых посчастливилось мне с пользою провести краткое время. Направляя путь свой к Охриде, проехал я средину Македонии мимо Енидже и через Водену и Битоль.

Между Солунем и Енидже тянется непрерывная долина, ограниченная с севера цепью гор Карталь — рид (орлиные горы). Эта цепь состоит в связи с Хортяшем, господствующею горою над Солунем. Села редко [91] встречались по дороге, перерезывающей эту долину, но в большем числе скрывались в ущельях и у подошвы гор. Проехав реку Галико и чифлик (дачу) Тэкели, дальше, реку Вардар, я миновал только три близ лежащие села, именно: Сарычево, Куфалово, Илиджова и достиг села Алаклисси или Апостоли, недалеко от города Енидже.

На этом расстоянии, т. е. от Солуня до Енидже, лежат в горах села: Орманкиой, Градобор, Новосело, Дермища, три Каваклии, Юнци, Конари; дальше за рекою Вардаром: Храмел, Ливадица, Грубовци, Бозыцъ, Петрово, Бобатово, Косиново, Грмышево, Кониново, Любарово, Геракарци, Литово, Дамия, Игуменчо. Поселение их преимущественно болгарское, которое начинается у самого Солуня, с западной стороны. На восток от Солуня поселение греческое ²², за исключением болгарского села Киречкиой или Новосело, которое я навестил было, и 20,000 болгар на, полуострове Касандре, обхватило теперь, кажется, всю Халкидику. Между упомянутыми селами кочуют номады Валахи, которых называют Скурта или Нукиалидес.

Не доезжая до Енидже, близ села Алаклиси или Апостоли, где живут Болгаре в 80-и домах, обозрел я родину Александра В., знаменитую теперь четырьмя тумбами [92] (курганами), ветхою стеною и бассейном. Простые болгаpы называют до сих пор это место Пел (Пелла). Оставив Пеллу и проехав мимо Енидже, направился, я к северозападу, чтобы через Водену и Острово проникнуть до Витоля (толи — монастырь). Поднявшись на высоты цепи Картал — рида, вступил я в горы, прорезываемые небольшими долинами. И здесь поселения редко встречались, ибо значительное их количество скрыто в долинах. Путь мой большею частно пролегал по следам древней римской дороги (via egnatia). Местами она еще неуступила разрушительному времени.

До самого Битоля я проехал следующие села: Балиджа, Лозиново, Синдельчо, Караджова или Колодей на реке тогоже имени; дальше на запад от Водены, Владово на реке Каракая ²³, Острово, Горничево ²⁴, Вуштарни (у турков Тульбелие), Ромалия, Эгри, Кременица. Горы на этом пространстве имеют разные названия, именно; от Водены на юг Негушка планина (от города Негуш, что на картах Гнявста), на северо-восток Кожух-планина и Паяк-планина; у самой Водены возвышаются величественные Турла и Нидже. Пространство это, которое могу ограничить с запада рекою черною, с востока караджовою, с севера чертою от Водены до Битоля, с юга чертою от Кастраницы до Флорины, населено преимущественно Болгарами с примесью Валахов и Турков. Поименую села их: Владово, Острово, Кочено, Кадрево, Гугово, Русилово, Дружко, Ослово, Пачетин, Ниссие, Чегано, Крмско, Учин, Грамматиново, Ракита, Каменек, Баината, Орево, Жерве, Петерско у озера, Рошава, Пътеле, Суровичево, Гулинци, [93] Любетино, Зеленич, Палиора, Дебрец, Невеска и Судир (в обоих сел. Влахи), Вербини, еще Вербини, Црево, Баньци, Забердин, Вуштарни, Крушораде, Ситина, Совиче, Добровина, Бачь, Куйнавите, Ромалия, Саново село, Секулево, Кальник, Клештина, Арминор, Кодорево, Клобучище, Арменско, Неволино, Лежини, Кучковини, Пешошница, Вартолом, Лесковец, Негофа, Мариуво (в битольском поле округ из 20 сел). Названия рек этого пространства суть: Воштарна, Елешка, Црна. Главными пунктами на пути были: Водена, Острово, Битоль.

Водена (прежде Эдесса) в очаровательном местоположении, столица митрополита Эдессы, заключает народонаселение смешанное, которого главную часть однакож составляют Болгаре. Ограниченный в своих отношениях, я не мог много с ними обращаться, тем более, что здешние жители мало гостеприимны. Нездоровье мое заставило просить приюта у митрополита Мелетия. Это еще более удалило меня от сообщения с ними. В городе обозрел я 9 церквей ²⁵, и новоучрежденное греческое училище, где, заметно, одни лишь болгарские деи. Все церкви, из которых главная во имя успения Богородицы, заключают много камней с надписями.. Надписи времен дохристианских. Они большею частию известны из антикварных путешествий. Уже вышедши из города, узнал я, от провожавших меня прислужников дома митрополичья о камне внизу города с надписью славянскою. К сожалению, невозможно было поверить это сказание.

Острово, примечательное село у нагорного озера, заселено наполовину Болгарами и Турками. Оно имеет одну [94] церковь, построенную на месте ветхой, разрушенной турками. Я провел здесь ночь в избушке честного и умного Болгарина. Его простая беседа пояснила быт этого племени и познакомила с его языком. Острово, по его рассказу, построено на месте древнего города, который называл он Кучюк стамбул (малый стамбул, не Diocletianopolis ли?) ²⁶ и до сих пор принадлежит к эпархии митрополита Охридского.

Битоль (монстир, толи — монастир) лежит на западном конце обширной долины, называемой Болгарами овчеполе битолъско. С западной и южной стороны окружен горами, из которых снежный Перистери самая возвышенная. Важный в военном отношении, этот город состоит под управлением Румели — Валеси, а в мое время был еще местом пребывания сераскира и средоточием движений против Албанцев. Обширностью своею поспорит с Солунем, чистотою и порядком гораздо превзойдет. Я прехал туда во время военных приготовлений против возмутившихся Албанцев, потому нашел большое количество войска.

Первою обязанностию почел я быть у Румели Валеси и попросить у него позволения провести в городе несколько дней. Учтивый Визирь почтил меня русским словом "хорошо" и позволил обозревать город, в сопровождении его каваса. После того звали меня к шакир — эффенди, секретарю сераскира, который сделал мне небольшое испытание. Я был поставлен однакож в положение, не совсем отвечающее своим желаниям. Порученный одному Валаху, по неволе нашел я себя в кругу Валахов. Такие отношения давали всегда другое направление моим занятиям. Если нельзя отрицать сметливости и некоторого [95] образования македонским Валахам (Цинцарам или Куцовлахам в просторечии), то надобно признаться, что их подозрительность и, может быть, корыстолюбие, следя постоянно за странником, отторгают его совершенно от общества, в котором желал бы находиться. Сметливый Валах, часто знакомый с языком Болгарина также как с языком Грека, тем не менее остается чуждым тому и другому. И если часто болтливость неприязненного Болгарам Грека лишала меня назидательной беседы, то не менее обманывало меня наружное добродушие расчетливого Валаха. Битольские Валахи отличаются особенно образованием. Многие знакомы с немецким или итальянским языком. Но не многому я мог у них научиться.

В Битоле посетил я митрополита Герасима, которого титул теперь mitropolithV pelagoniaV kai exarcoV paohV anw makedoniaV, вместо прежнего: exarcoV paohV anw boukgariaV и осмотрел единственную, но обширную, церковь во имя св. Димитрия, построенную вместо многих, разоренных Турками, церквей; был в греческом училище, осмотрел окрестности города, окруженного кладбищами и сделал поездку в соседний монастырь во имя Преображения. Здесь упомяну только, что в митрополии в первый раз нашел я следы чествования славянских апостолов. На верхних хорах церкви устроены два параклиса (придела) во имя св. Климента и Наума, сотрудников Кирилла и Мефодия. Иконы их большие, весьма древни и перешли, вероятно, из какого либо параклиса, которых, как, говорит предание, было здесь много.

Близ Битоля находилось некогда значительное количество монастырей. От них и город носит название (Битоль от обитель). Теперь на юге его остались монастыри: Драгошский св. Илии, Велюшский св. Георгия, Барашский св. Меркурия, Хрестофор и Буковский за два часа от города. Был [96] я только в последнем, и по нем составил себе понятие о прочих. Он обитаем двумя монахами и потерял от небрежения почти все свои достопримечательности.

В Битоле при большом количестве войска, помещаемого в казармах (кишлах), построенных Болгарами, живут Болгаре, Македоно - Влахи и Албанцы. Мне сказывали, и я сам заметил, что Болгаре составляют большинство, но, если не ошибаюсь в своих наблюдениях, Валахи в этом городе, как и в соседнем Кичеве (на картах Кричево), своим нейтральным обращением приобрели особенное влияние.

Из Битоля в Охриду ехал я путем гористым на северо-запад. Редко сходил в небольшие долины, более шел закрайнами гор Перистери и Петрина планина. В два дня прошел мимо сел Магарево и Търново, чрез Превалец, Кажани, Хриса, Гявато, Сопоско, небольшие деревни; дальше через село Янковец, где посетил монастырь во имя Успения Богородицы; наконец, мимо Ресны, обошедши вышины, с которых мог наблюдать озеро Преспы, спустился в долину весьма красивую, примыкающую к озеру, с Северовосточной стороны которого на двух холмах виднеется славный город Охрида.

Охрида (Ohrid), вероятно, на месте древнего Лихнидона (lucnidouV), с IX столетия получила историческое значение. Вместе с Преспою она была столицею болгарских царей; В ней совершались апостольские труды незабвенных сподвижников Кирилла и Мефодия. С того, кажется, времени городу усвоено титло первой Иустинианы и назначено быть престольным эпархии, которой архиепископ пользовался почти патриаршими правами, имея в своем ведении семь митрополитов и десять епископов. С падением первой династии болгарских царей, с властию латинов и деспотов эпирских, наконец с преобладанием сербским, город [97] и эпархия мало помалу теряли свое значение. В целой истории южных Славян этот пункт, быть может, самый темный, и тем не менее в исследовании хода просвещения Славян будет всегда предметом, от раскрытия которого ожидать можно важных пояснений. Мне легко представлялась утрата всего освящающего память об этом городе и потому с восторгом встречал я все, что неожиданно отслоняло почтенную его древность. Войду в некоторые подробности об этом незабвенном для меня месте, где провел 6 суток. — 8-го мая въехал я в Охриду. Прекрасный снаружи город поразил меня своим беспорядком и нечистотою. Изредка лишь выказывались опрятные дома, построенные уступами на двух холмах. На одном из них возвышается митрополия, на другом окруженный стеною дворец Джелелядина, известного сподвижника Алипаши янинского. Первому дано название Варош, и здесь обитают Болгаре; внизу его простираются части города, заселенные Валахами, Турками и частию Албанцами. В ожидании там подобного прежнему отчуждения, искал я приюта в каком либо гане, чтобы свободнее располагать собою. В городе главный ган без окошек, нечистый, как и все ганы. Почти в отчаянии решился я просить конака (квартиры) у доктора, к которому имел письмо и в котором предполагал я найти Влаха или Грека. Знакомство с этими всегда отвлекало меня от настоящей цели путешествия. К неописанному удовольствию мой хозяин оказался Болгарином, по-европейски образованным. Его многочисленное семейство, сохраняя туземную простоту, приняло меня весьма ласково. После отдыха, отправился я к бегу и, не нашед его, явился к Кохае, который отвечал мне по-болгарски и позволил остаться в городе несколько дней. Оттуда прямо в митрополию, и там, после вечерен, к митрополиту Иосифу; затем обозревал церкви, училища и [98] достопримечательности города, рассматривал рукописи и знакомился с жителями и их языком. Главное мое намерение было узнать теперь, когда в церкви, училищах и даже в домашнем быту господствует влияние греческое, узнать, что еще сохранилось здесь славянского и до какого времени доходят его следы. К счастию, встретился со мною очень сметливый Болгарин, по имени Георгий Бодли, который служил мне постоянным вожатым. Вот и сведения, с содействием его мною приобретенные. Митрополия была некогда монастырем, на месте которого стоит церковь и дом митрополита с училищем. Церковь во имя успения Богородицы и св. Климента славянского построена 1295 г. во время императора Андроника Палеолога ²⁷, с древнею стенною живописью кисти, по сказанию, Панселина и с двумя, как на святой горе, папертями. Первым предметом моего в ней благоговения были мощи св. Климента. Они до недавнего времени сохранились целокупными, пока монахи м. св. Антония, что близ Бера (Караферия на картах) не унесли скрытно честную его главу. За тем обозрел я иконы, из которых древнейшие в иконостасе представляют св. Климента в архиерейском одеянии с крестами и св. Наума в монашеском. Примечательным почитаю, что у левых врат иконостаса сзади блюдется деревянная статуя святого. Глава ее покрыта была украшением из парчи, унизанной жемчугом. Туземцы относят ее ко временам Латинов. Во второй паперти стоит отвесно камень из [99] серого мрамора, лежавший, как полагают, на гробе св. Климента. Славянская его надпись следующая

:

Буквы надписи глубоко врезаны в камень. Ниже еще два раза повторено тоже, но мелкими нацарапанными буквами. Сверху камня также мелкими буквами вырезано следующее: в ле Sфни (?) престависе св. архиепископ кур Прохор. Если приведенная надпись современна смерти св. Климента 6424 г., т. е. 916 г. по Р. X., то она будет первым славянским памятником. Мне однакож кажется, что ее вырезали на камне гораздо позже. В вой от входа паперти у стены построено в полукруг надгробие. Здесь хранится прах сродника Марка Кралиевича. Надпись его прочел я не вполне, ибо от времени она ста-

церкви стоит ветхое здание, внутренние стены которого украшены живописью. По сказанию жителей, оно было прежде церковью христиан западного исповедания.

На вопрос, есть ли книги в церкви? одни отвечали нет, другие да, а добрый мой вожатый нашел средства отпереть ветхий шкаф, наполненный рукописями и убедил поискать других на хорах и в алтаре. В числе рукописей нашел я неизвестное ученым житие св. Климента, писанное на пергамене. После обозрения церкви, обратился я к другим [100] христианским памятникам, и сперва к разрушающимся уже ветхим зданиям, некогда храмам. Они достигают глубокой древности. На северовосток от Вароша, пониже дома бега, возвышается огромное здание, которое до сих пор носит название айасофия (святая София). О построении сего храма сохранилось темное свидетельство в списке архиепископов болгарских, сообщенном Дюканжем. В этом списке построение св. Софии отнесено ко Льву, архиепископу Болгарии, жившему, кажется, в XI стол. На нечеткой надписи, изображенной кирпичами сверху фасада этого храма, прочел я другое имя, именно:

²⁸.

т. е. Григория.... сень (храм) воздвигнув.... божественным законам народы мисов (олгаров) поучает премудро 6520 (или 6820?). Этот храм обращен был в мечеть, которая теперь, по ветхости здания, редко бывает посещаема турками; потому мне возможно было ближе его рассмотреть. Здание без купола, продолговато, в 100 шагов длины и 58 ширины, представляет снаружи как бы три этажа, разделенные малыми колоннами; с западной стороны башня, как бы остаток колокольни. Внутри восемь больших столбов поддерживают своды; два ряда мраморных колонн украшают хоры. С восточной стороны, справа а слева верхней части храма находятся два ниша или углубления, из которых правый заложен камнями. У жителей есть предание, что в них сохранялась ризница и книги. О последних думают, что они до сих пор там остаются.

Немного западнее святой Софии на возвышении, называемом Плаошник, красуются развалины мечети, которые [101] напоминают собою христианское начало. Жители единогласно называют эти развалины бывшим монастырем св. Пантелеймона, построенным св. Климентом. С этим сказанием согласуется найденное мною житие святого. Там сказано: o agioV KlhmhV ... katepeloipe en th Acridi kai to ieron jronthsthrion tw megalo marturi Pantelehmoni, autoJi kai ton askhtikon hnue dromon следственно, это здание принадлежит X столетию. По преданию, в нем находился гроб святого. Теперь еще остались несколько колонн белого мрамора и небольшой придел, долженствовавший служить скиниею гробу. — На стремнистом берегу озера, на месте Канево, также находится опустелый храм, внутренние стены которого покрыты живописью. По преданию, на этом месте был монастырь во имя св. Иоанна Богослова. Кроме того, есть еще развалины древней церкви во имя Богородицы Панданассы (thV panagiaV PantananohV).

Комментарии

7. В м. Руссико, когда готовился к отъезду в Солунь, именно 21 генваря, снова меня порадовали надеждою видеть охридские грамматы, но я не мог уже при других занятиях воспользоваться предложением в тpeтий раз тревожить своим присутствием миролюбивых зографцев. И так все переданное мне о погибших охридских грамматах совершенная неправда, потому что они, после выезда моего из Зографа, нашлись. Может быть, другой кто после меня успеет в Зографе и видеть то, о чем мне удалось только слышать.

8. Bcе предыдущие граммоты без печати.

9. Ею пользовался автор статьи об афонских монастырях, помещенной в авгебургской Allgem. Zeitung. 1842. № 298, 299, 300.

10. Пешеходца Василия Григоровича барского — монаха путешествие — к святым местам, издание 1778 г., стр. 510 до конца. Упомяну еще, что агиорит Никодим сделал также несколько замечаний о святой гope в конце изданного им Номоканона.

11.

12. Пандократор получил свое название в 1362 году.

13. См. N 19 описи сюггестницы хилавдарской. В главной зографской церкви стенная живопись изображает тоже происшествие в весьма неприличных для церкви образах.

14. См. Журнал минист. просвещения 1841 г. м. генварь стр. 61 Известия Профессора Шевырева о Ватиканском сборнике № 12.

15. Известие это, рассказанное мне А. Пр. нашел я после в греческом

16. См. сборник господина Погодина N 94 (239 тож), где сказания старца Исаии в XVI ст. и архим. Феофана в XVII ст.

17. Latebatit in Atho Thraciae monte. Eos Lascaris — in Italiam reportavit. Miserat enim ipsum Lauvrentius ilie Medices in Graeciam. Цитат из Гиббоновой ист. рим. гл. 67.

18. Т. е. до 1,800 в библиотеках и до 1,000 в типикарцах.

19. В прошедшем, 1844, году кончили строить училище в Карее. План учения мне неизвестен; можно однакож надеяться, что существование его устранит изложенные злоупотребления. Это училище будет содержаться обще всеми монастырями. Дело медлится, кажется, за выбором учителей и набором учеников.

20. Если прибавить к тому 400 малых церквей, которые принадлежат келлиям, всех вообще храмов малых и великих — будет до 660, число непреувеличенное.

21. Эта типография основана природным болгарином Феодосием, архимандритом синайским, в 1839 году.

22. Пространство от Солуня до святой горы заключает следующие местности: горы Ходомонд (Хлъм — от) и Хортяш, озера св. Василия и Базария; города на север от полуостровов: Ларигови город с 300 домов, Галациста (kwmopoliV), Сидерокаиси с мадемом (рудниками), Иериссос; — села: Изворос, Ревеникия, Палеохори, Гоматъ Варвара на СВ от Сидерокапси, Вавдос и западнее Галаренос близ Солуня, Василика близ м. св. Анастасии, севернее Равуна, Загливери, Адам, Асана, Станос, Решетника, Кеянджик, Ардамерия в 5-и час. от Галацисты, Логодинско поле там, где Лангаза, Базариа околоток как Каламария с селами: Грезуджаки, Сопотникия, Топликия и махалады, т. е. мелкие дачи. Села на Кассандре Атетос, Вальта (здесь пребывает Митрополит Кассандры) Палиури, Фурка, Капсохори, Пазаракия, Посид, Кассандриани и еще 2-а села; седа на полуострове Сикия (loggoV): Сикия с 500 домов, Партенона, Никичи, и порта: Кофос лимани, Торон, Каламида.

23. От Владово на запад в горах находятся развалины наз. Эгуй (не aigeV ли?), где большие гробницы, в которых почивают, как Болгаре сказывают, длъги човецы.

24. Горничево в эпархии архиеп. Мьгленского.

25. Названия церквей этих суть: 1, успения пресв. Богородицы, Митропо-

26. Выказывающиеся из озера развалины называют Болгаре Кралъска кула.

27. О времени построения и ктиторах храма свидетельствует .

28. В этом числе, Ф, представлено так, что издали его можно принять за W, т. е. вместо 800; что правдоподобнее не умею теперь решить.

© текст - Григорович В. И. 1844
© сетевая версия - Тhietmar. 2004
© OCR - WiZ. 2004
© дизайн - Войтехович А. 2001