27. ПРОШЕНИЕ О ПОМИЛОВАНИИ, ПОДАННОЕ УЛЬРИХОМ ЭНТЕНМАЙЕРОМ ¹ ЛАНДТАГУ

(1514 г.)

“[...] После того, как я столь тяжко и дурно отрекся от моего милостивого господина [...], его княжеская милость потребовал меня и других к строгому ответу. Поэтому, поскольку я желаю милости от бога в день страшного суда, я заявляю, что в начале [и] в середине этих событий я ничего не делал [плохого]. Но после того, как фогт и суд назначили меня идти на Каппельберг, ² я [участвовал] так же, как и [185] другие, но гораздо меньше; поистине [...] я не знаю ни о какой угрозе или принуждении в отношении поставок ³ или иного против духовенства или мирян.

Я также не помогал занимать и грабить замки и города. Я только сказал им речь, как это знают юнкер Ганс Гайсбергер ⁴, [люди] из Гринингена, Канштадта и Вейблингена, в твердой уверенности, что мои слова служат ничему иному, как миру. Я также никогда не был против того, чтобы присягать нашему милостивому господину.

Когда я отправился [к ним] вначале, то я хотел поступить так, как поступают фогт и суд. [Вначале] я ничего не писал, но затем был вызван командирами и принужден к этому угрозами.

Я также осмелился, направляясь на Каппельберг, обороняться от них вооруженной рукой [...] Они освободили меня от письменной работы и переложили ее на другого, который писал и прилагал печать, а я нет, как это известно командирам; иное ни один человек не может сказать, не погрешая против истины. Но от речей они меня не хотели освободить и сказали при этом, что если я буду говорить иначе, чем они хотят, то они меня застрелят или заколют.

Так же и при изъятии ключей у властей Шорндорфа я не присутствовал. Об этом можно спросить у моих ближайших соседей.

Также и во время восстания в Шорндорфе [...] я никогда не брал в руки оружия.

Я истинно говорю, что если бы власть имущие ⁵ не стояли бы там вооруженные и в доспехах и часть их не спустились бы в долину и не кричала бы: бегите к городу, то, в конце концов, дело было бы улажено. Но все произошло иначе.

Мой милостивый господин передал право наказывать за такие провинности депутатам земства, и гофмейстер его княжеской милости дал нам гарантию свободного прохода, когда мы сидели “на небе” ⁶.

В дальнейшем меня [...] в один прекрасный день [...], [186] благодаря вашим просьбам, освободили из тюрьмы, но тем не менее в тот же прекрасный день отняли мой дом и все мое движимое имущество, и моя жена и двое мальчиков из страха и боязни бежали, чего я от вас [...] не хочу скрывать.

И поскольку наш милостивый господин назначил на ближайшую пятницу суд для всех, кто бежал, мнение и совет моего сердца не являться лично, пока мой милостивый господин не смягчит свой гнев.

Поэтому моя покорнейшая просьба перед богом и Марией, царицей небесной, к вашей мудрости: мои милостивые господа, попросите за меня моего милостивого господина, чтобы его княжеская милость позволил мне возвратиться, Если же просьба ваших мудростей не даст результата, то я, бедный, прошу, чтобы ваши мудрости не отказали мне в милостивом суде и не отнимали бы у меня жизни [...] Я питаю полное доверие ко всем городам и к мудрости вас всех в том, что, когда вы соберетесь, то направите милосердия ради общую просьбу нашему милостивому господину, чтобы его княжеская милость передал меня вашей милости без приговора, дабы мои дни были продлены и моя жизнь сохранена, что я обязуюсь перед богом и всем небесным воинством и нашим милостивым господином, а также вашими милостями, заслужить на вечные времена и никогда не забывать.

Бедный проситель, ожидающий доброго ответа, бывший житель Шорндорфа Ульрих Энтенмайер”.

Комментарии

1. Ульрих Энтенмайер — юрист из Шорндорфа, активный участник восстания; в лагере на Каппельберге он был секретарем, т. е. фактически начальником штаба; он рассылал письма о помощи в другие районы герцогства и выступал за продвижение вперед, т. е. за активную тактику. В своем прошении он, конечно, стремится преуменьшить свое значение в восстании. В момент переговоров с посольством Гайсбергера он бежал из лагеря, подав там самым пример и другим, и тем способствовал разброду среди восставших. Его положение и связи позволили ему освободиться от тюрьмы и бежать в Швейцарию, а в дальнейшем (док. № 29) получить прощение герцога и вернуться в Вюртемберг, избежав наказания.

2. Поход на гору Каппельберг для организации там укрепленного лагеря был предпринят 23 июля 1514 г. по настоянию крестьян и городской бедноты. Часть бюргеров была, вероятно, назначена в этот поход, независимо от своего желания, фогтом и советом гор. Шорндорфа, возможно, для противодействия влиянию крестьянско-плебейской партии. Из Шорндорфа выступило 500 — 600 человек, к которым присоединились крестьяне и жители других городов Ремской долины, так что на Каппельберге собралось от 1500 до 1800 человек (по данным разных источников).

3. Вероятно, имеются в виду поставки продовольствия для восставших.

4. Ганс Гейсбергер, фогт г. Штутгарта, родом из Шорндорфа, где его предки в течение более 100 лет были фогтами. По этой причине и по своим личным качествам он пользовался большой популярностью в долине Ремса, и потому герцог Ульрих послал его вместе с делегатами от г. Штутгарта к восставшим для переговоров, чтобы оттянуть время до прихода войск соседних феодалов — союзников герцога. Гейсбергеру удалось уговорить часть восставших разойтись по домам.

5. Очевидно, командиры восставших.

6. Вероятно, имеется в виду лагерь на Каппельберге.