36. ИЗ “ШВАБСКОЙ ХРОНИКИ” МАРТИНА КРУЗИУСА ¹

"[...] Вскоре после этого, в том же году, когда герцог Ульрих Вюртембергский уехал в Гессен, возник в округе Шорндорф крестьянский заговор. Конечно, они с трудом переносили, как я думаю, что после двухлетного недорода были уменьшены меры и веса, а также с каждого флорина удерживался один пфенниг. В самом деле жизнь была скудной.

Поэтому некий крестьянин из Бёйтельсбаха, по имени Конрад, заметил в шутку: “Я не Конрад, а Без совета; я называюсь и остаюсь бедным Конрадом”.

Затем он начертил палкой круг в поле и сказал “Кто не хочет платить эту дурную монету, пусть вступит со мной в этот круг”.

Конечно, вначале это казалось забавой и происходило как бы в шутку, но посмотри, чего добился злой демон против законных властей.

[Здесь] собралось около двух тысяч крестьян, которые привели с собой и других из долины Ремса. Тогда некий крестьянин из того же округа Бёйтельсбах, по имени Петер Гейс, накануне Пасхи в сопровождении многих соучастников под звуки тимпанов и свирелей бросил в реку Ремс новые гири, прибавив: “Если мы, крестьяне, поступаем правильно, то опуститесь на дно, если — наш князь, то всплывите наверх”. Гири в силу естественной тяжести своей упали на дно [...]

Но и после этого они не только не одумались, но пошли еще дальше. Они подстрекали многих жителей города Шорндорф взяться за оружие. Но верные своему государю их власти убедили их дружескими речами и успокоили [раздачей] хлеба и вина. Они также побуждали тюбингенцев к перевороту, но те без труда были удержаны в покорности увещаниями, обращенными к ним в здании совета проповедником доктором Мартином Планчем и благоразумным магистратам.

Между тем возвратился герцог Ульрих, который кроткими речами уговорил ремстальских мятежников повиноваться, отговорил их от противозаконного мятежа и добился того, что они смиренно просили о прощении их заблуждений и обещали в дальнейшем быть послушными. Действительно, в Тюбингене было принято посредничество совещания выдающихся и благородных [людей], которые дружественно пришли на помощь из различных мест и которых мы назовем впоследствии.

Дурные были успокоены, но только до Троицы. Тогда [204] именно снова начались волнения среди жителей округов Леонберг и Шорндорф.

Герцог Ульрих хотел их уговорить, но был вынужден заботиться о [спасении] своей жизни, настолько враждебно проявили себя [крестьяне]. Они завладели Шорндорфом (не желая придти к разумому соглашению, которое принесло бы пользу не только герцогу, но и им самим) и заперли [городские] ворота, как будто бы они готовились к войне.

Тогда около 1800 мятежников расположились на горе Каппельберг (которая находится выше Бёйтельсбаха, как бы посреди дороги между Шорндорфом и Штутгартом). Какой замысел был у них? Перебить прелатов, дворян и других почтенных людей. К ним ежедневно присоединялись многие, которые до сих пор не принимали участия в восстании.

Вино и провиант они добывали в монастыре Адельберг и в других местах. Однако леонбергцы вскоре ушли от них и возвратились к прежнему повиновению, по крайней мере благоразумно и спасительно для себя. Но ремстальцы продолжали своё сумасбродство в еще большей степени и принесли присягу на верность “Бедному Конраду”. Но и с ними были предприняты переговоры через посредников. Было предложено уменьшение тягот [...]. Переговоры с ними вели прибывшие из Штутгарта Ганс Гайсбергер и Бурхард Киборниус.

Тогда Эрнст фон Фюрст, муж деятельный и благородный, привел 500 тюбингенцев, а герцог сотню других, с которыми сверх того [пришло] большое число подданных и 1000 всадников.

Перед этой приближающейся силой войско “Бедного Конрада” разбежалось. Шорндорфцы подчинились государю и были вместе с взятыми в плен пригнаны на одно место за городом для производства судебного расследования. Наступила развязка! Было взято в тлен немалое количество, виной которых было это безумство.

Многие бежали из герцогства. Находившиеся здесь 1600 чел. умоляли о прощении и не хотели никакого суда со своим государем, желая предоставить [решение] о наказании его кротости. Герцог согласился на [их] просьбу через канцлера доктора Георга Лампартера и принял их в свою милость.

Штутгартский приговор, [составленный] по законам герцогства, был вынесен следующий: к смертной казни были приговорены командир мятежников Ганс Фольмар с двумя другими знаменщиками. Остальные были отведены в тюрьму. Из них ceмepo были казнены мечом в среду после дня. св. Сикста. Голова Якоба Дуттеля из Шлехтбаха была выставлена на внешней башне в назидание. На другой день были обезглавлены другие шестеро. Из них головы двоих — Ганса Шонекена и Петера Вольфа, — воткнутые на длинных шестах, были выставлены для устрашающего примера на двух [205] башнях (на внешней угловой башне возле лобного места и на башне, что выше госпиталя). Многие были изгнаны навсегда. Бежавшие были вызваны в Штутгарт для судебного уголовного процесса в пятницу после дня сd. Лаврентия. В ближайшие города империи были посланы [с этой целью] письма. Но они не явились.

Решением императорского величества были объявлены опальными беженцы, происходившие из округов Винтербах, Большой и Малый Хеппах, Рудерсберг, Обердорф, Неклингсберг, Шлехтбах, Грунбах, Круменхарт, Шорнбах, Хауперсбрунн, Урбах, Хоэнгерн, Гератштетт, Бёйтельcбах, Шлихта и из города Шорндорф. Так счастливо были восстановлены прежний мир и спокойствие. Знатным [людям], которые участвовали в уничтожении этого зла, была оказана милость по их заслугам.

Вскоре император послал [...] [перечисляются послы императора на тюбингенском ландтаге и другие посредники].

Bce они прибыли в Тюбинген очень кстати для того, чтобы подать совет, как устранить опасность. Они совещались там более двух недель и, наконец, примирили подданных с герцогом, за исключением только ремстальцев, которые снова взбунтовались и собрались на Каппельберте, как было сказано. Так друзьям приличествует приходить на помощь друзьям в беде.

В том же году подданные аббата Себастьяна Лорхского ², принимавшие участие в восстании, добровольно возвратились к послушанию ему.

Они обещали ничего не предпринимать против монастыря, не переселяться без его разрешения, ежегодно платить подушную подать, не собирать против него никаких сходок, не давать сигналов к сборищам, способствовать наказанию мятежников, делая то, что ему приятно, и отвергая то, что неприятно.

Формула присяги: “Когда мне были зачитаны статьи одна за другой, я решил принять их [...] все это я обещаю верно соблюдать и осуществлять. Об этом я прошу бога и святых.”

Они предпочитали умолять таким образом о прощении, чем идти под суд [...]

В это опасное для Вюртемберга время префектом Тюбингена был Конрад Брёйнинг [...] человек выдающегося ума и веры, который отеческими увещеваниями стремился к тому, чтобы город Тюбинген и весь тюбингенский округ остались незатронутыми этой заразой и здоровыми и не делали какого-нибудь враждебного нападения. Как бы то ни было, этот город, управляемый им, остался стойким и верным. Это понравилось светлейшему герцогу Ульриху, и чтобы оказать почет [206] этому городу, он дал ему новую печать со знаками и знамя [...] [Он установил, ] что Тюбинген будет всегда иметь [у себя] в качестве отличия [придворный] суд или придворный совет".

(Martin Crusius. Annalium Suevicorum... Frankf., 1596, S. 550-551).

Комментарии

1. Крузиус (Краус) Мартин (1526-1607), профессор древних языков в тюбингенском университете; написал в 1595 г “Швабскую хронику” (“Annales Sueviae”).

2. Лорх — крупное аббатство в Вюртемберге.