ТРАКТАТ О ЧИНАХ И ЗВАНИЯХ В СРЕДНЕВЕКОВОЙ БУХАРЕ

БУХАРСКИЙ ТРАКТАТ О ЧИНАХ И ЗВАНИЯХ И ОБ ОБЯЗАННОСТЯХ НОСИТЕЛЕЙ ИХ В СРЕДНЕВЕКОВОЙ БУХАРЕ

Переподы и объяснения административных терминов, бывших в обиходе среднеазиатских государств, всегда составляли камень преткновения для историков и ориенталистов, поскольку детали государственного устройства и функции правительственного аппарата в среднеазиатских ханствах оставались весьма плохо изученными. В частности, это относится к средневековой и к позднейшей Бухаре. Когда нужно было привести название того или иного должностного бухарского лица, то обычно его местное название или оставалось совсем без объяснения, или даваемое объяснение часто не соответствовало действительности и вводило в заблуждение.

Я позволю себе в виде примеров привести объяснения нескольких подобных слов, кстати, взятых из позднейших трудов: *** (дадха) — "судья (в Средней Азии)": ¹ в Средней Азии этим термином никогда не назывались судьи; "аталыки, аталики — высокие должностные лица, высшее, после ханского, достоинство в Бухаре; правитель города", ² — что очень туманно и, кстати, правитель города в Средней Азии никогда не назывался аталыком: "инак — титул старшин узбекских племен; в Бухаре — высший военный чин, следующий после кош-беки, т. в. князя ханской ставки, позднее — визиря, первого министра; в Хиве — старший инак, игравший роль западноевропейского майордома", ³ — старшины узбекских племен в Средней Азии не титуловались инаками, а это утверждение относится к Хиве и взято из словаря Л. Будагова; должности кош-беки никогда в Бухаре не существовало, а куш-беги никогда не был князем (?!) ханской ставки, даже по смыслу слова куш-беги, ⁴ и т. п. Между тем отчетливое представление о компетенции каждого чина, на основе документальных указаний эпохи, является, несомненно, одной из важнейших предпосылок правильного понимания государственного устройства в среднеазиатских ханствах.

К числу крайне важных документов такого рода принадлежит бухарский трактат, ниже даваемый в русском переводе с соответствующими примечаниями; он посвящен перечислению должностей в Бухаре с [139] указанием обязанностей каждого чина. Трактат этот взят из рукописи Гос. Публ. библ. УзССР, за инв. № 2374 и представляет собой сборник записей и разных извлечений мемориального порядка, сделанных последним бухарским верховным судьею (кази-калан), Шарифджан-махзумом (ум. в 1934 или в 1935 г.). Среди таких записей имеется и текст упомянутого трактата, занимающий лл. 17а-19б. Запись сделана стальным пером скорописным, часто не отчетливым, бухарским наста'ликом; особенно это касается лл. 18а-19б, писанных другою рукою, чем л. 17. В конце записи есть пометка, что все это взято из книги *** (Сборник цифр), составленной Мирзой Беди'-"диваном". В Гос. Публ. библ. УзССР имеется уникальная рукопись этого труда (инв. № 2463), но именно переводимого мной, не везде исправного, текста в ней не оказалось, и сличить его с этой рукописью не пришлось. В конце рукописи *** имеется пометка: ***, т. е. "добавление (к сему) относительно объяснения должностей и (лиц), имеющих к ним касательство". Можно думать, что это добавление, не написанное переписчиком рукописи, заключало тот же текст, что и в записи покойного Шарифджан-махзума.

При переводе текста, писанного сжатым канцелярским языком, я позволил себе передать его содержание более распространительно в целях понятности и удобочитаемости, а так как в нем имелись некоторые специально бухарские слова и выражения, в словарях обычно отсутствующие, то рядом с переводом их я давал и их начертания по подлиннику. Обилие примечаний вызывалось тем обстоятельством, что мне хотелось наиболее подробно осветить перевод этого столь важного текста, особенно в той его части, которая трактует об орошении земель Мианкаля водами Зарафшана на пространстве от Кермине до Кара-кула включительно. Я останавливался иногда на том, какое название в позднейшее время имел тот или другой туман, чтобы легче ориентироваться с топографией даваемого текста. В этом отношении значительную помощь оказал мне объемистый труд *** (Великолепные восходы и ясные цели) Муллы Абдуррахмана Темкина Бухари, в котором много места отведено описанию всех десяти позднейших пригородных туманов Бухары. ⁵

Что касается вопроса, к какому времени относится составление этого текста, то следует отметить, что, если он заимствован из того труда ***, который имеется в Гос. Публ. библ. УзССР, то его можно отнести к XVIII в., потому что в одном месте (л. 5б) упоминается г. Бухара и ее окрестности с датой 3 Шаввала 1210 (1 апреля 1797 г.). Следовательно, с известной вероятностью можно предположить, что в то время упоминавшиеся в этом тексте должности (по крайней мере многие) сохраняли все свое значение. Известное подтверждение этому мы находим в среднеазиатских трудах по истории узбеков за XVII и XVIII вв.; так, в труде конца первой половины XVII в, *** (Море тайн), Махмуда б.-Вали, мы находим должности: накиба, сидевшего в собраниях слева от хана, шейх-ул-ислама, занимавшего первое почетное место, садра и другие, упоминаемые в нашем трактате. ⁶ [140]

У Мухаммед-Йусуфа "", автора *** (Муким-ханова история) и у Мир-Мухаммед-Амин-и Бухари, в его *** (История Убайдулла-хана), мы видим, что в их время куш-беги не был еще первым министром ханства, каким он стал в XIX в. Одно время Убайдулла-хан (1114/1702-1123/1711) предоставил эту должность великому инаку, соединив две должности в одном лице (Тюря-кул-бия), причем, кажется, тогда впервые было прибавлено к титулу и званию куш-беги арабские кулл — весь (куш-беги-йи кулл, куш-беги всего, т. е. куш-беги с подчинением ему всего), а вскоре, чтобы придать большее значение названному выше лицу, по желанию хана, слово кулл перенесли с конца и прибавили в начале — кулл- и куш-беги, каковая титулатура сохранилась и при мангытах до (1920 г.), когда "начальник государевой охоты" или "верховный ловчий" (обер-егермейстер) стал по существу премьер-министром. Инак при аштарханидах являлся хранителем ханской печати и исполнял те же функции, которые указаны в нашем трактате; с теми же функциями существовали мушриф и диван-беги (уже не называвшийся диван-и-серкар, как в нашем трактате) и пр. ⁷ В труде второй половины XVIII в. *** (Ханский подарок), Мухаммед-Вафа Керминеги, имеются подробности о распределении должностей и мест в тогдашней узбекской Бухаре, причем в числе должностей мы находим и упоминающиеся в даваемом мною переводе; не обозначается лишь существо их власти и компетенция.

Было бы, разумеется, неправильным полагать, что все эти должности, чины и звания возникли в эпоху шейбанидов, так как общая картина иерархической лестницы служилого сословия Бухары носит характерные черты более отдаленных времен: так, например, должность парваначи существовала уже при Шахрухе (807/1404-850/1447). ⁸ Проследить по историческим и другим памятникам даваемые нашим трактатом сведения о чинах и должностях прежней Бухары с указанием на ту эволюцию, которую испытали некоторые из них за свое многовековое существование, было бы очень полезной работой не только для одних историков.

Большую помощь разными сведениями и консультацией по настоящей работе оказал мне покойный научный сотрудник Гос. Публ. библ. УзССР, т. Адилов, имя которого вспоминаю с благодарностью.

Комментарии

1. A. Гаффаров. Персидско-русский словарь, т. II, М. 1927, стр. 940.

2. Мат. по ист. узб. тадж. и туркм. ССР, ч. I, Л., 1932, изд. Ист.-археол. иист. и Инст. востоков. АН СССР, стр. 451.

3. Там же, стр. 453.

4. Это невозможное объяснение в цитируемом источнике взято из статьи акад. В. Е. Бартольда "Церемониал при дворе узбекских ханов в XVII в." Зап. Инст. геогр. по отд. этногр., т. XXXIV, стр. 301—303, без ссылки на эту статью.

5. Я пользовался этим уникальным трудом, представленным автографом автора, благодаря любезности его владельца т. Хамидова, за что приношу ему свою благодарность. Название местностей я передал в современном бухарском произношении. Я не касался в примечаниях, как преломились в административном укладе позднейшей Бухары некоторые из должностей, упоминаемых в нашем тексте потому, что позднейшему административному строю Бухары я посвящаю специальную работу.

6. См. упомянутую выше работу акад, Бартольда "Церемонии при дворе узбекских ханов в XVII в.", где покойный ученый некоторые должности или неправильно понял,

7. См. списки *** в Гос. Публ. библ. УзССР за инв. № 609/11, 615/11, 789, 1519/1, 1531, 1691/11, 1738—1364/11 и 1967 и ***; там же за инв. № 605/11, 606/1, 1532 и 1533.

8. См.: *** Хондемира, ч. III, т. 3, Тегеран, 1271, стр. 213.