Письмо Кият-хана командующему Каспийской флотилией контр-адмиралу И. В. Соловьеву об убийстве русского купца М. Герасимова

14 июля 1840 г.

Содержателя рыболовных вод, Туркмении принадлежащих, астраханского 2-ой гильдии купца Александра Матвеевича Герасимова брат родной Михаил Матвеевич Герасимов прошлого 1839 г. декабря 9-го числа прибыл из Астрахани в Туркмению благополучно. В главном туркменском селении Гасан-Кули снабдив подрядных русских ловцов потребными для рыболовства припасами, в январе месяце сего года отправил оных на бриге “Астрахань” и на кусовой “Св. Василий” к Зеленому бугру, а шкоут “Св. Андрей” был послан для нагрузки в Челекен соли, где я сам лично находился, потом хозяин купец Михаил Матвеевич узнал, что челекенские туркмены не дозволяют производить там рыболовство, отправился из Гасан-Кули в морской лодке с кормщиком Аникеем Расточаевым с двумя русскими рабочими Сергеем Вопиловым, Дмитрием Ярцовым и двумя туркменскими аманатами Айвас-Чудой (Так в документе) и Алла-Кули к судам, которые подле стояли: бриг “Астрахань” у нижней, а кусовая “Св. Василий” у верхней косы Огурчинского острова; приехав в феврале месяце в Челекен, объяснил мне об этом обстоятельстве, — почему я созвал к себе челекенских старшин: Ата-Мамет-Гирей-Сатлык, Мамет-Нияза и других почетных, объяснил им, что купец Михаил Герасимов из числа тех русских купцов, кои, первые познакомившись с нашими племенами, пребывают с нами в дружбе и производят здесь в Туркмении несколько лет торг и рыболовную промышленность, то для чего стеснять ловцов его в производстве лова рыбы, они требовали от него денег, им было назначено, но показалось мало, а много дать я не дозволил, почему купец Герасимов поехал на свои суда, чтобы сняться и уйти к Гасан-Кули; но означенные старшины, собрав под команду свою туркмен из Красноводского десять человек, называющих себя хищниками, служащими у хивинского хана, и челекенских десять человек (имена всех их объяснены в прилагаемом при сем реестре) (Список лиц, участвовавших в нападении, не обнаружен) сделали хищническое нападение на кусовую Герасимова, именуемую “Св. Василий”, ограбили оную и в это время ранили в ляшку из числа кормщиков Аникея Расточаева, а потом одни только вышеозначенные с Михайлом Герасимовым и с вышеобъясненными туркменскими аманатами, кормщиком и рабочими приехали на шкоут “Св. Андрей”, где и я находился. При мне чинили ему разные притязания, требовали за что-то денег и хотели увести его с собой представить хивинскому хану, но я этого сделать им не дозволил. 17-го числа февраля сего года в два часа пополудни, он, Герасимов, с этими аманатами, кормщиком и рабочими (всего шесть человек) отправился с шкоута “Андрей” на кусовую “Св. Василий”, а туркменские старшины те уехали на киржиме в Челекен, а за ними я съехал туда же — в место жительства своего Шкоут “Св. Андрей” с нагруженной солью отправился к Гасан-Кулийскому рейду. Потом до сведения моего дошло, что кормщики кусовой “Св. Василий” поехали на нижнюю косу Огурчинского за дровами, нашли на берегу хозяйские вещи: погребец, бумажник, изломанный компас, две шапки рабочих, весла, паруса, руль; на другой день найдена разбитая лодка, хозяйское одеяло, подушка, туркменский киржим; из [353] этого заключили, что все они утонули, но мертвых тел при рачительном розыске тогда не отыскано, а впоследствии открылось, что в то время, когда отправился Михаил Матвеевич со шкоута “Андрей” на кусовую “Св. Василий”, стоящую подле вместе с бригом у нижней косы Огурчинска, собранная вышеозначенными старшинами шайка туркмен была в трех лодках на оном острове на месте, Лидаками называемом, и поэтому старшины те хотели было ехать обратно на судно, для мирной будто бы сделки, но мной не допущены, тогда ветер дул тихий, а к ночи сильный северный ветер, переходя к норду со снегом, почему, полагаю, в этот раз не съехали ли они на Огурчинский и внезапно не убиты ли шайкой там бывших туркмен, потому что с хозяином были деньги, а сколько, мне не известно. Это заметно, что тех утопших не оказывалось долгое время, но в последних числах мая и в июне месяце найдены тела Алла-Кули у Белого бугра, Айвас-Чуда у Серебряного бугра и одного русского, полагают, самого хозяина Михаила Герасимова, у Зеленого бугра; на всех телах есть признаки, происходящие, как говорят, кто видел из туркмен, от ударов, а по оторванным ногам догадываться должно, что не были ли сначала отпущены с грузом в море, но после их волнением отмыло.

Об обстоятельстве этом представил я на благоусмотрение господина главнокомандующего в Грузии с донесением, (Донесение не обнаружено) что, так как туркмены, в Челекене жительствующие, ныне неприязненным действием перестали слушаться меня и уклонились от благонамеренных моих распоряжений, то и прошу его высокопревосходительство командировать военное судно и прислать в Гасан-Кули, где будет со стороны моей сделано распоряжение о передаче русскому начальству виновных, участвовавших в грабеже судна Герасимова и, может быть, лишения его жизни и бывших с ним трех русских рабочих: Аникея Росточаева, Сергея Вопилова, Дмитрия Ярцева и двух туркменских аманат: Айвас Чуда и Алла-Кули. Вместе с тем, ваше превосходительство, покорнейше прошу учинить распоряжение о спросе рабочих людей и ловцов, бывших там на бриге “Астрахань”, на кусовой “Св. Василий” и на шкоуте “Св. Андрей”, для подтверждения описываемого здесь мной грабежа, учиненного поименованными туркменами, и о насильствах, какие ими чинимы были. Также, ваше превосходительство, прошу о таковом событии известить семейство купца Герасимова, вместе с сим вручить посылаемые при сем содержателю рыболовных вод астраханскому купцу Александру Герасимову свидетельство, выданное от меня в том, что погруженная в принадлежащие ему суда рыба и ее припасы уловлены в водах, Туркмении принадлежащих, а не в других участках. (К письму приложен список туркмен, виновных в убийстве М. М. Герасимова. В числе их указаны два старшины с о. Челекен и десять “красноводских туркмен, называвших себя хищниками, служащими у хивинского хана”, (там же, л. 56). Список не публикуется)

Кият-хан Якши-Мамед бек