Из рапорта командующего Каспийской флотилией кавказскому наместнику о значении устройства баз на юго-восточном побережье Каспийского моря

17 февраля 1859 г.

С соизволения его величества государя императора находясь на краткое время в С.-Петербурге по делам службы, я имел честь получить предписание (См. док. № 334) вашего сиятельства от 17 декабря № 186, которым изволили поставить меня в известность о положении нерешенного еще вопроса относительно цели действий наших на восточном берегу Каспийского морями о предлагаемом занятии там некоторых пунктов, могущих служить лучшим средством к произведению желаемого влияния на туркменские племена. В настоящее время вопрос этот, как известно вашему сиятельству, получил определительное решение, причем высочайше одобренными в 17-й день января определениями совещательных заседаний Особого комитета 2 и 9-го чисел минувшего января положено произвести в предстоящем лете от Отдельного оренбургского корпуса топографическую рекогносцировку восточного берега Каспийского моря с тем, чтобы чины экспедиции высадились в Балханском заливе на судах Каспийской флотилии и произвести исследование к югу ближайшей к морю полосы, для чего в распоряжение начальника экспедиции назначены пароход и морская баржа. Относительно влияния нашего на туркмен и в случае желания их вступить в подданство России совещательный комитет определил всеми мерами стараться располагать их к нам, но о подданстве отклонить всякую мысль, даже официальное объявление им покровительства находить неудобным, так как оно повело бы к ответственности с нашей стороны за всякое их хищничество и возбудило бы претензию со стороны персидского правительства. [468]

В прошедшем лете, обозревая порты Каспийского моря, я осмотрел весь туркменский берег и заходил два раза в заливы Красноводский и Челекенский, где имеются значительные поселения туркмен. Желая внушить им выгоды честной торговли с нашими купцами и не допускать хищничества, за которое при наказании могут страдать не только виновные, но и безвинные и поселить общее неудовольствие, предложил им по желанию отправляться на пароходах в Астрахань для ознакомления с нашим купечеством, что и исполнено одним из челекенских ханов, прибывшего прошедшей осенью на зимовку в Астрахань, впоследствии перед отъездом моим в С.-Петербург объявил мне, что он желал бы знать, примут ли их в подданство, так как до 600 кибиток кочующих близ Этрека (Атрека) туркмен изъявляли на то свое желание и в наступающее лето намеревались просить о том официально.

Если уже предвидятся невыгодные столкновения от принятия туркмен в подданство наше, то казалось бы, по мнению моему, возможным для прекращения навсегда их хищничества согласить персидское правительство способствовать занять там два пункта на восточном берегу Каспийского моря как единственного способа к обузданию туркмен, удаленных от моря, которые есть главные хищники, и для наказания их в недавнее еще время персидское правительство просило содействия нашего астрабадского отряда. В действительности этой меры может служить пример мангышлакских туркмен, которые прежде постоянно грабили и увозили в плен наших рыбопромышленников, плававших на эмбенских и других смежных водах, но с постройкой Ново-Петровского укрепления (Александровский форт) всякие грабежи совершенно прекратились… (Отпущены сведения о занятии Россией юго-восточного побережья Каспийскою моря и другие, касающиеся его изучения)