29. ДРУГОГО РОДА
Так как вилайет Гургана и все то, что относится и примыкает к нему, находится в ведении и распоряжении нашего дивана и управление тем вилайетом принадлежит нашим наибам, доверенным людям и слугам [и в связи с тем что] периодически /с. 68/ доносили до нашего сведения известия о расстроенном положении того вилайета, рассеянности хашама, страданиях ра’ийатов, разорении хозяйства и расстройстве дел, то мы, тревожась за тот край, позаботились, чтобы были ликвидированы эти недостатки, а ра’ийатам был бы предоставлен приют под сенью безопасности и спокойствия. Устройство этого важного дела, польза и выгода от которого распространяются на всех, было нами возложено на славного, превосходного ‘улема Мунтаджаб ад-Дина Мухлис ал-Ислама Муаййид ал-Мулка Йамин ад-Даула ‘Азиз ал-Мулук ва-с-Салатина ‘Али ибн Ахмада ал-Катиба 1, да продлит Аллах его величие, положение которого при нашем Присутствии возвышается над положением всех приближенных, знатных и доверенных лиц, а должность его — важнее должностей всех способных, знатных людей и обладателей пера . И хотя его отсутствие на [нашей] службе производит [на нас] неблагоприятное впечатление и многие дела, которые могут быть решены только благодаря его смелости и прекрасному характеру, будут оставаться расстроенными и нерешенными, [тем не менее] мы предпочли благосостояние того края другим личным интересам и повелеваем, чтобы он начал склонять [на нашу сторону] эмиров, мукта’, воинов и предводителей вилайета, как только туда прибудет, обнадежил бы каждого из них в соответствии с его положением, всевозможными добрыми обещаниями от имени нашего Присутствия, обласкал бы их и пообещал бы им от имени нашего государства любое вознаграждение, увеличение икта’ и нан-паре 2. И пусть он должным образом устроит диваны ра’иса, шихне и ‘амила, передаст и поручит каждое дело способному и достойному человеку в соответствии с тем, о чем мы повелели, издали указ и сказали устно. И пусть он налаживает [эти] дела согласно тому, что свойственно и характерно его хорошей натуре и глубокому убеждению, а [также] тому, что будет соответствовать нашей воле и отвечать интересам государства. И пусть он устроит и наладит дела дивана и ра’ийатов и предупредит в отдельности каждого [98] чиновника и исполнителя [любой] должности, дабы тот следовал по пути справедливости и честности во всем, что ему поручено и доверено, не забывал бы о Господе во всех [своих] обращениях к ра’ийатам и подчиненным, стремился бы добиваться похвальных результатов, успокоил бы всех ра’ийатов, превратил бы в отдых и спокойствие те горести, которые пришлось им испытать в прошлом, видел бы наше удовлетворение в улучшении положения и успокоении ра’ийатов и считал бы их благословение нашего государства хорошим припасом и лучшей услугой. Мы повелели Мунтаджаб ад-Дину Мухлис ал-Исламу, чтобы он довел до их сведения то, что слышал от нас по поводу доброго отношения к ра’ийатам, /с. 69/ ублаготворил бы их по мере [своих] возможностей. И пусть предупредит мукта’, вали и мутасаррифов, чтобы они предельно заботливо относились к ним, не обращались бы к ним за излишками и продовольствием, не устанавливали бы новых налогов. Мы повелеваем, чтобы были закреплены старые икта’ за каждым, кто имеет икта’ и нан-паре и находится на [нашей] службе, никто не вмешивался бы в это [дело], каждый довольствовался бы тем, что имеет, и прибавил бы в службе и подчинении, а мы, в свою очередь, умножали бы вознаграждение и икта’. И пусть все поместья , которые были отняты после похода на Мавераннахр 3, передадут в диван-и хасс, никому не дают ни одного мана 4 зерна и не единого золотого динара без нашего приказа и тауки’ 5, дабы после того, как прибудет на службу весь хашам каждому было бы выделено дополнительное икта’ в соответствии с его положением.
Все эмиры, хашам и мукта’ вилайета, воины и служащие, да продлится их величие, должны постараться в оказании уважения и почтения славному ‘улему Мунтаджаб ад-Дину ‘Азиз ал-Мулук ва-с-Салатину, да продлится ему помощь [Аллаха], считать нашим повелением, приказом и устройством все то, что он скажет, устроит и установит. И пусть они не преступают его одобрения, приближаются к нашему Присутствию путем достижения спокойствия его души и его уважения, докладывают нашей воле о своих просьбах и нуждах через него и при посредничестве его слова и пера и считают, что полное наше доверие в общих и частных делах и важных вопросах держится на слове и пере Мунтаджаб ад-Дина. И пусть видные и почтенные люди, саййиды, кади, шейхи, знатные люди и [представители различных] слоев ра’ийатов вилайета, да продлится их успех, обращаются по своим делам к Мунтаджаб ад-Дину. И мы написали и приказали победоносному брату, славному, великому, поддерживаемому [Господом] эмиру исфахсалару ‘Адуд ад-Дину ‘Имад ал-Исламу Али Кара-хану Арслану 6, да продлит Аллах ему свою [99] помощь, чтобы он укреплял основу уважения Мунтаджаб ад-Дина Мухлис ал-Ислама, во всех случаях старался бы в утверждении его в миссии, которая ему поручена, выполнял бы все необходимое из тонкостей в оказании уважения и почтения ему, считал бы это самым желанным обстоятельством при нашем Присутствии и близким к [нашему] одобрению и восхвалению, если пожелает всевышний Аллах.
Комментарии
1. Имеется в виду глава государственной канцелярии султана Санджара и автор сборника документов “‘Атабат ал-катаба” Мунтаджаб ад-Дин Бади’ ал-Джувайни. Это второе упоминание имени автора нашего сборника. Первый раз Мунтаджаб ад-Дин упомянут в указе № 7.
2. О термине “нан-паре” см. указ № 4, примеч. 31.
3. О походе султана Санджара в Мавераннахр см. Предисловие составителя сборника, примеч. 31.
4. Ман — мера веса. В средние века размер мана, как и многих других мер, в определенный период резко колебался в зависимости от местности. В основном вес мана был близок к 3 кг. См.: Хинц, 26 —30; Давидович, 85—94.
5. Тауки’ — царская печать, которой заверялись документы.
6. Правитель Гургана, один из ближайших эмиров султана Санджара.