247. Донесение ген.-адъют. Нейдгардта ген.-адъют. Чернышеву о привлечении абадзехских старшин к борьбе с Гаджи-Магомедом.

28 апреля 1844 г.

Следя за ходом дел в Закубинском крае и изыскивая средства уничтожить столь вредное для нас влияние Гаджи-Магомета, усмотрел я из последних донесений начальника Черноморской кордонной линии, что между абадзехами возникли сильные распри и ропот против посланного Шамиля, и что старшина из фамилии Эдиге, Магомед успел убедить почтеннейшие лица этого племени в незаконности власти, присвоенной себе пришельцем Гаджи-Магомедом, и в необходимости изгнать этого человека из своего общества, как нарушителя общественного спокойствия и народных обычаев. Считая это обстоятельство особенно благоприятным для успокоения края и уничтожения начинающихся сношений [474] между племенами правого и левого флангов, я поручил ген.-л. Завадскому объявить Магомеду Эдиге тайно от моего имени что, я совершенно одобряю его предприятие и готов в полной мере содействовать оному, если ему нужна будет какая-либо помощь со стороны ближайшего местного начальства. Вместе с сим препроводил я к сему ген. 500 червонцев для употребления оных собственно на этот предмет, т. е. изгнания Гаджи-Магомета из Закубанского края.

Ныне ген.-л. Завадский секретным письмом от 8-сего апреля донес мне, что действительно Магомед Эдиге, после побега своего на аулы, лежащие в долине р. Гапль, вошел в тайные сношения с шапсугским Татулико Чухо и старшиною Зачирпь и обязал их присягою содействовать ему к изгнанию Гаджи-Магомеда во что бы то ни стало; что лица сии известны своею предприимчивостью и значительным влиянием, которым фамилия их пользуется в своем племени, что они лично объявили ему ген. Завадскому о полной своей готовности исполнить возлагаемое на них предприятие, и что поэтому можно иметь некоторую надежду на успех. Между тем Магомед Эдиге, известясь о скором отъезде этого ген. из Екатеринодара в Ставрополь, просил о дозволении приехать к нему для личных с ним объяснений по предмету замышляемых им действий против Гаджи-Магомета, на что он и получил разрешение.

Упомянутые же 500 червонцев удержаны начальником Черноморской кордонной линии для вознаграждения главных участников, когда они действительно исполнят предпринятое ими дело, а между тем он раздал чухо и наши приличные подарки из числа находящихся в его распоряжении.

Донося в. с, для всеподданнейшего доклада, о постепенном ходе этого дела, по моему мнению весьма важного в настоящем положении края, честь имею присовокупить, что я не премину представить в свое время на благорассмотрение ваше, последствия упомянутого совещания Магомета Эдига с ген.-л. Завадским.

В заключение обязываюсь доложить в. с, что прокламация моя к возмутившимся горцам разослана к начальникам главных действующих отрядов и даже на правый фланг и на береговую линию, чтобы поставить всех вообще обитателей Кавказа в известность и всемил. воли г. и., начальникам сим предписано распорядиться таким образом, чтобы это воззвание проникнуло в самые отдаленные аулы, за несколько дней до начала военных действий, не жалея на этот предмет никаких издержек. Но к сожалению для быстрого распространения оного в горах встречаются немаловажные затруднения, [475] как вследствие мер принятых Шамилем для прекращения всяких сношений непокорных племен с покорными, так и потому, что воззвание писано на арабском языке, т. e. на единственном письменном наречии употребляемом в Чечне и Дагестане, а поэтому самому оно может быть читано только муллами, кадиями и вообще духовенством, образующим самое, враждебное для нас сословие.