392. Рапорт начальника Верхне-Сунженской линии Предемирова ген.-м. Вревскому о переходе на сторону царских властей наиба Малой Чечни Умаяева.

6 февраля 1854 г.

Пристав карабулак и чеченцев м. Козлов рапортом от 31-го января за № 55 донес мне, что наиб Малой Чечни Эндирей Умаяев изъявил желание со своими родственниками принять покорность нашему правительству и просит для переселения его с семействами выдвинуть войска к его аулу в ущелье Рошни.

Принимая во внимание, что по случаю войны с Турцией Шамиль влиянием своим на умы горцев старается всеми возможными средствами взволновать против нас даже покорных жителей и что переселение наиба, имеющего вес в народе по своим родственным связям с лучшими фамилиями, есть дело особенной важности и неминуемо должно подействовать на умы горцев в пользу нашего правительства, но при всем этом, опасаясь со стороны его измены и не желая через то понести из-за него потерю в людях, я потребовал, чтобы он предварительно дал аманат.

3-го февраля был доставлен в аманаты к приставу сын Эндирея. Получив об этом от пристава известие, я в ночь с [632] 4-го на 5-ое число февраля стянул в укр. Ачхоевское две роты Тенгинского, три роты с ракетного командою Навагинского пехотных полков, одну роту № 7 и одну Кавказскую линейную бат., два горных орудия № 4 батареи, 19 артиллерийской бригады и два подвижных орудия 11 гарнизонной артиллерийской бригады № 3 роты, 5 сотен с ракетной командою вверенного мне 1-го Сунженского линейного казачьего полка, полсотни карабулакской и чеченской милиции. Поручив пехоту в непосредственное распоряжение м. Козлову, отряд двинулся по большой русской дороге и к рассвету 5-го числа прибыл в Рошни.

Наиб Эндирей не замедлил сам явиться ко мне, тогда я послал с ним для поднятия его имущества милицию, а сам, пройдя с отрядом через большую просеку, которая в настоящее время сильно заросла и дорога по ней усеяна нарочито порытыми ямами, остановился у завала и построил войска к бою; едва успел Эндирей с семейством, имуществом и скотом присоединиться к отряду, как немедленно прискакала по тревоге неприятельская партия из Гойты и Гехов с намерением ограбить его; но выстрелы из орудий, ракеты и ружейный батальонный огонь остановил дерзких, и войска в стройном порядке отступили на поляну; по надлежащем здесь отдыхе отряд двинулся в обратный путь и прибыл на ночлег пехоты в укр. Ахчоевское, а кавалерия в станицу Ассинскую; затем 6-го числа войска расположены по местам прежним порядком.

В деле том убитых и раненых нет; переселено семейств с Эндиреем 12 в числе 27 душ мужского и 24 душ женского; выпущено по неприятелю артиллерийских зарядов 15, ракет 25 и ружейных патронов пехотных 285, кавалерийских 508 и разорван один ракетный станок.

Почтительнейше донося об этом в. п. священным долгом поставляю, свидетельствую перед в пр. о примерной неутомимости, отличном мужестве, редкой неустрашимости и строгом исполнении по долгу службы всеми чинами своего дела, а в особенности способствовали успеху и вполне заслуживают одобрения начальства начальник пехоты м. Козлов, Навагинского пехотного полка м. Спиридонов, шт.-кап. Дейненко, поруч. Махин, подпоручик Шепелевич и прап. Тропенко, Тенгинского пехотного полка шт.-кап. Гомзин, поруч. Марциновский, подпоруч. Маньков, Кавказских линейных батальонов: № 4-го кап. Анцута, № 8 подпоруч. Аспуговский, начальник, артиллерии шт.-кап. Гранкин, поруч. Сомов и подпоруч. Росляков, 1-го Сунженского полка ротмистр кн. [633] Маршани, сотники: Длатовский, Отченашенков, Дятлов, Прокопов, хорунжий (Мошсяин?) и 2-го Сунженского казачьего полка есаул Ярусталев.