ОСОБЕННОСТИ УСТАВА И ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ НЕМЕЦКОГО РЕМЕСЛЕННОГО ЦЕХА XVI ВЕКА В СЕВЕРНОЙ ЧЕХИИ

Библиотека сайта XIII век

ОСОБЕННОСТИ УСТАВА И ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ НЕМЕЦКОГО РЕМЕСЛЕННОГО ЦЕХА XVI ВЕКА В СЕВЕРНОЙ ЧЕХИИ

Как известно, гуситское движение в Чехии XV в. привело к значительному сокращению численности немецкого населения, проникшего сюда в результате колонизации XII-XIV вв. До гусизма патрициат чешских городов в значительной мере состоял из немцев. Среди ремесленников, цеховых мастеров, торговцев и иных представителей бюргерства немцы также составляли высокий процент. И хотя сельская колонизация часто приводила к чехизации пришельцев, все же в пограничных с германскими землями областях образовался целый пояс немецких поселений.

Вообще, гуситское движение в период своего зарождения не было антинемецким. Обусловленное экономическими и политическими причинами, оно принимало прежде всего форму борьбы за реформу церкви. И лишь в ходе этой борьбы выяснилось, что ни магистры Пражского университета немецкого происхождения, ни немецкое бюргерство, ни духовенство не разделяют идеи реформы, предусматривавшей секуляризацию церковных имуществ, богослужение на чешском языке, и политическое верховенство чехов в стране. Возникшие на конфессиональной основе противоречия между чехами и немцами постепенно вылились в национальную вражду, ибо именно немцы стали для сторонников реформации врагами "Божьего закона". Отношения особенно обострились в период гуситских войн, когда в крестовых походах против Чехии участвовали немецкие рыцари из всех германских земель во главе с императором. Гуситы, как и немцы, воевали жестоко, но они не истребляли немецкое население поголовно. Немцев изгоняли главным образом из крупных чешских городов и других центров гусизма, либо они сами бежали оттуда. Но в тех местах, куда войска Жижки не доходили и где вообще не велось военных действий (в лесистых и горных областях Северной и Восточной Чехии), немецкое население сохранилось.

[228] В начале XVI в. вновь начался прилив немецкоязычного населения в Чехию. Этому способствовал ряд факторов: немецкая реформация, открытие на территории Чехии новых залежей серебра, подъем чешского феодального хозяйства, приобретавшего товарный характер и расширявшего сферу предпринимательства. Весьма способствовал притоку в Чехию немецкого населения и тот факт, что в 1526 г. чешским королем стал Фердинанд I Габсбург, покровительствовавший усилению в Чехии имущественного и политического влияния представителей немецкого феодального класса.

В Чехии существовало две категории городов: королевские и панские, т.е. подчинявшиеся феодалу — владельцу земли, на которой располагался город. В результате гуситского движения города достигли больших политических и материальных успехов, но в 1547 г., вступив в конфликт с Фердинандом I, потерпели поражение и были лишены не только политической силы, но и экономических привилегий. Началось возвышение панских городов. Их политический статус существенно отличался от положения городов королевских. Население панских городов не было свободным, горожане являлись подданными пана со всеми вытекающими из подобного состояния последствиями. Хозяйственная организация королевских и панских городов имела много общего, в частности одинаковое устройство ремесленных цехов, еще очень прочное в Чехии XVI в. Королевские города в ходе бурных событий XV-XVI вв., особенно после 1547 г., когда у них были отобраны привилегии, статуты цехов и прочие важные документы, утратили многое из того, что могло бы послужить историку источником для восстановления картины производственной, политической и общественной жизни горожан, в частности и ремесленников. Поэтому, на мой взгляд, большой интерес представляет материал, проливающий свет на организацию ремесленных цехов в панских городах. Именно такие сведения оказались недавно в моем распоряжении.

В 1853 г. чешский немец, публицист и писатель Теофил Пислинг совершил путешествие по Северной Чехии с целью изучения экономики этого региона. В 1856г. в Праге вышла его книга "Письма о политической экономии Северо-Восточной Богемии" (Nationaloеkonomische Briefe aus dem nordostlichen Boеhmen), в которой он, кроме прочего, подробно изложил историю полотняного производства в Чехии. Так, Пислинг сообщает, что уже в конце XVI в. в округе Румбург и Шлуккенау процветало производство полотна, так как в северных горных районах Чехии почвы благоприятствовали выращиванию льна и в то же время не годились для прочих культур. В регистрах XV в. Пислинг нашел упоминания о ткачах льняного полотна, а в одной рукописной хронике XVI в. из Румбурга обнаружил текст разрешения льноткачам образовать свою гильдию. Этот документ был выдан (на основании разрешения высших властей) Кристофом из Шлейнитца, владельцем города Румбурга, 10 октября 1588 г. и представлял собой подтверждение аналогичных разрешений от 1515, 1560 и 1568 гг., данных его предшественниками, чьим наследником он был. Справедливо [229] оценив названный документ как один из важнейших по истории средневековой организации в наиболее развитом промышленном регионе Чехии, Пислинг его опубликовал в обширной сноске. Но, вероятно, из-за того, что труд Пислинга был посвящен совсем другой теме, а именно экономическому состоянию Чехии середины XIX в., публикация в нем документа средневековой эпохи не получила известности среди чешских специалистов по истории ремесла (Л. Яначек) и чешского средневекового города (И. Гофман). Во всяком случае, никаких упоминаний об этом источнике найти в литературе нам не удалось. Мне же этот текст стал известен благодаря тому, что одна из моих учениц (О. Зайцева) занималась проблемами истории Чехии XIX в., а другая (О. Хорева) указала в связи с этим на книгу Т. Пислинга, не подозревая, впрочем, о публикации в ней источника. Он был обнаружен только при детальном знакомстве с трудом Пислинга.

Как указывалось, Румбург с окрестностями был панским владением. Поэтому в уставе цеха льноткачей, утвержденном Георгом фон Штрёлитцем на Таленштейне и Румбурге, "советником Его Римского и Императорского и Королевского величества, вице-канцлером земель Богемской короны и обоих прав доктором", говорится, что он подтверждает права "на весь подданный усердный люд" теперешнему наследственному господину этих владений Кристофу фон Шлейнитцу на Таленштейне и Румбурге, а также устав находящегося в этих владениях цеха льноткачей. Подтвержденный таким путем документ состоит из 35 пунктов и написан на немецком языке XVI в. Если учесть, что в XVI в. в Чехии делопроизводство велось не только в королевской, но и в городских канцеляриях на чешском языке, то становится очевидным, что предписание феодаланемца предназначалось немецкому населению, и, следовательно, цех льнопрядильщиков в Румбурге был немецким. Панский город не имел независимого от господина управления, поэтому устав касается только производственных вопросов и некоторых моральных установлений и норм поведения, нарушение которых могло бы нанести ущерб доходам и престижу феодала.

В целом устав охватывает такие сферы, как экономика, прием новых учеников, нормы поведения членов цеха.

Экономические предписания касались количества и качества изготавливаемого полотна, его продажи, закупки сырья, цен на готовое полотно. Так, указывалось, что ни один мастер не имеет "права использовать более трех станков; точно так же ни один мастер не должен перекупать продукцию у другого мастера цеха и выдавать ее за свою. Сам он при этом не работает. В этом случае его станок простаивает, и ему назначается штраф в одну копу" (п. 35). Определяется и количество ремесленников: "На 24 хозяев разного рода приходится один производитель полотна" (п. 16). Устанавливаются сроки изготовления продукции: "Заказ хозяев города должен выполняться со всевозможным усердием и непреложной деловитостью, за чем обязаны следить старшие мастера... Работа с простыми грубыми нитками должна [230] выполняться за 6 недель, тонкие же нитки должны обрабатываться за 8 недель" (п. 18). "Мастера должны придерживаться правильной ширины материала, т.е. льняное полотно должно иметь ширину 2 локтя... а длину минимум 60 локтей и никак не меньше. Если будет обнаружено иное, то выплачивается в кассу 1/2 гульдена" (п. 22). Строгие регламентации распространялись и на торговлю полотном. Ткачи "не смеют устраивать торги льняным полотном и побуждать к этому прислугу" (п. 16). Пункт 27 запрещал "любому жителю этого городка, любому мелкому крестьянину... закупать узкое льняное полотно (холст) вне цеха и белить его или что-либо другое с ним делать"; а если мастер купил на стороне льняное полотно, "и тем самым цеху был нанесен ущерб", то с мастера взыскивается штраф "как в пользу Господина, так и в пользу цеха — по 1 копе серебра" (п. 32). И наконец, "ни один бюргер и ни один лавочник не имеют права закупать нитки на рынке или на дому в те недели, когда не собираются недельные торги" (п. 28), "а если мастер купит у крестьянина нитки на улице, то обязан внести штраф в пользу цеха в размере 1/2 гульдена" (п. 30).

Доходы в пользу господина шли не только от труда ремесленников, но и от взимавшихся с них штрафов, а также с каждого набора инструментов и с каждого станка, за которые все мастера должны были выплачивать "Господину хозяину ежегодно на Рождество по 2 чешских гроша" (п. 35).

Весьма интересны пункты устава, касающиеся учеников льняного производства. "Кто ремесло желает изучить, тот должен пройти 14-дневное испытание". По исходе 14 дней "обязан он представить совету цеха... доказательства своей законнорожденности и честного имени", и если цех его примет, то он обязан в течение 3 лет проходить обучение ремеслу. "А если он за эти три года когда-либо уклонится от учения", то обязан уплатить большой штраф цеху и мастерам "за их труд и потерянное время" (п. 2). Выдержавший три года обучения претендент должен на год податься в странствие и не возвращаться к месту обучения до истечения срока; до этого момента никто не имеет права присвоить ему достоинства мастера (п. 4). Если ученик-слуга покажется мастеру "нежелательным", "если он ведет себя своевольно и наперекор указаниям мастера, то он обязан уплатить 2 копы грошей штрафа". Но если виноват мастер, то по постановлению других мастеров виновный платит 3 гульдена штрафа, а ученик должен получить в наставники другого мастера — учителя в освоении ремесла (п. 3). В уставе подробно излагается сложный процесс получения прав мастера, порядок изготовления образцового изделия (шедевра) и предписывается внесение внушительных сумм в кассу цеха и старшим мастерам (п. 6). Часто штраф взимается не деньгами, а воском.

Третья группа предписаний касалась моральных норм в отношениях между членами цеха и их поведения в самых разных обстоятельствах. Например, предписывалось, чтобы самые молодые по приказанию старших подавали пиво "двум мастерам каждый". А если кто-то в цехе умрет, то предписывалось оказывать помощь в похоронах. "Умершего [231] должны провожать к могиле каждый мастер и каждая жена мастера, не посылая вместо себя никого из низших простых людей; а иначе взимается штраф..." (п. 11). Большие штрафы удерживались за неподобающее приличию поведение. В п. 13 говорится: "При входе в помещение каждый порядочный ремесленник должен употреблять только приличные слова и жесты, т.е. не позволять себе никаких непотребных выражений, не горячиться, не гневаться, не озоровать; кто нарушит этот пункт, тот обязан выплачивать при каждом подобном случае штраф в размере полгульдена в кассу цеха; если же будет нанесено оскорбление действием, то штраф того же размера может быть... удержан... в пользу Господина, которому принадлежит город". И еще одно предписание имеется в п. 24: "Когда распивается общее пиво, каждый должен держаться скромно и не напиваться до безрассудности. А кто это правило нарушит, тот выплачивает штраф — 2 фунта воска. А если произносил непотребные слова, то штраф 12 грошей".

Подводя итог краткому анализу устава цеха льноткачей панского города Румбурга, можно сделать несколько выводов. Во-первых, уставы цехов королевских и панских городов существенно различались между собой: в последних отсутствуют пункты, свидетельствующие о городском управлении, о функциях городской общины, поскольку все управление было сосредоточено в руках феодала — владельца города, относящегося к городским ремесленникам как Освоим подданным. Во-вторых, производственная организация цеха панского города была основана на тех же принципах, что и цехов королевских городов в Чехии и цехов германских городов. В-третьих, в Чехии XVI в., при господстве чешского языка и равенстве католического и утраквистского вероисповеданий, в местах компактного расселения немцев существовали ремесленные цехи с уставами на немецком языке.

И последнее: полагаю, что публикация устава в переводе на русский язык может пригодиться в процессе обучения студентов исторических факультетов.

УСТАВ

Я, Георг фон Штрёлитц на Таленштейне в Румбурге, советник Его Римского и Императорского и Королевского величества, вице-канцлер земель Богемской короны и обоих прав доктор извещаю настоящим, чтобы знали из этого моего открытого письма все без исключения, что мне как их законному наследственному господину милы все мои верные мастера ремесла льняного на Румбурге, имеющие свои гильдии, статуты и обычаи старинных традиций в их ремесле. Итак, после писем, данных на этот предмет бывшим Господином этих мест — благородным Господином Генрихом фон Шлейнитц, господином в Горнштейне, Таленштейне и Шлуккенау, верховным гофмейстером Его Княжеской Милости герцога Георга Саксонского, датировавшим свое письмо "В Понедельник после Exaudi ¹ 1515 года"; далее благородным [232] господином Георгом, господином фон Шлейнитц на Таленштейне и Шлуккенау, датировавшим свое письмо "Вторник после Egidi ² 1560 года"; далее — благородным господином Генрихом, господином фон Шлейнитц на Таленштейне и Шлуккенау, датировавшим свое письмо "После quasimodogeniti ³ 1568 года"; ныне, после всех этих писем, благородный и строгий Господин Кристоф фон Шлейнитц на Румбурге, основываясь на своем наследственном праве, конфирмированном и подтвержденном, владеть переданными ему по наследству землями, попросил меня покорнейше и со всеподданнейшим прилежанием произвести продление конфирмации и подтверждение его прав, каковые конфирмацию и подтверждение передаю здесь слово в слово в их точном звучании:

Во-первых. Принимается сей порядок во имя Иисуса Христа, избавителя нашего, нам счастье несущего. Пусть его именем сей порядок начинается и ведется и пусть нынешние и будущие мастера сего ремесла льноткачества здесь в Румбурге всегда имеют право устанавливать свой честный и полезный порядок для всех лиц этого ремесленного цеха, включая женщин и детей; каковой порядок ныне поддерживается и в других концах; и пусть останутся в силе наказания и штрафы, каковые налагаются за нарушение его. Но для того чтобы сей порядок всегда был в согласии с сознанием и волей наследственных владельцев этих мест, устанавливается: на случай, если найдено будет нечто такое в этом порядке, чего терпеть негоже, пусть остается за владельцами право оный порядок менять и отменять.

Во-вторых. Кто это ремесло изучать желает, тот должен пройти 14-дневное испытание. По исходе оных 14 дней обязан он представить совету цеха в письменной или устной форме достаточные свидетельства своей законнорожденности и честного имени во всех действиях своих. Если тогда признано будет, что подходит он для того или иного ремесла, то оный цех должен его принять, а он обязан в течение трех лет кряду проходить обучение; а если он за эти три года когда-либо уклонится от учения, то обязан уплатить в кассу цеха три гульдена. А внесение штрафа в три гульдена произвести в присутствии бюргеров цеха, а кроме того, если будет вновь принят, вложить в кассу еще гульден, из которого совету полагаются три белых гроша, в кассу — 9 белых грошей, а старшим мастерам за их труд и потерянное время — 12 белых грошей; а мастеру-учителю он должен передать свою постель с периной и кусок (штуку) полотна, а старшие мастера должны все это осмотреть, чтобы все было по-доброму и честному; а когда юноша научится, или если он во время учения умрет, то постель остается мастеру-учителю; а если у юноши-ученика постели нет, то он обязан перед окончанием учения уплатить мастеру три гульдена наличными.

В-третьих. Если ученик-слуга будет найден нежелательным, если он ведет себя своевольно и наперекор указаниям мастера, то он обязан, уплатить две копы грошей штрафа. А если будет установлена вина за мастером, то оный обязан по постановлению мастеров внести в кассу цеха 3 гульдена штрафа, а его ученику цех должен озаботиться выделить для обучения другого мастера-учителя.

[233] В-четвертых. Каждый, выдержав свои 3 года в учении, должен на год податься в странствие, и в соответствии с указаниями своего цеха пройти путь более трех миль, и до исхода года не возвращаться без достаточных причин к месту обучения, а до этого никто не должен предлагать присвоить ему достоинство и права мастера; исключение составляют лишь чужаки (посторонние) и сыновья мастеров.

В-пятых. Чужой (посторонний) подмастерье, желающий претендовать на права мастера, должен сначала год проработать у нас на месте; этот год он должен пройти под началом одного из мастеров.

В-шестых. Кто хочет в этом цехе стать мастером, тот должен представить и доложить перед собранием цеха достаточные свидетельства своего (предшествующего) обучения: что он в течение 3 лет обучался ремеслу, и каково было к нему отношение. Затем еще раз он должен просить в течение 4 кварталов предоставить ему права мастера, а на четвертый квартал это право должно быть ему присвоено либо в этом праве отказано. Однако сын мастера должен претендовать на мастерские права в течение всего одного квартала, а затем уже и требовать этих прав. После положительного решения новый мастер должен еще завоевать себе бюргерское право и произвести 3 мастерских изделия (шедевра) — одну холстину на 25 прядей, один кусок тика на 48 прядей и одну малую холстину на 50 прядей, причем он должен для этого самостоятельно подгонять, подводить и подстраивать гребни, а выдержавшим свое испытание на шедевр он считается после того, как назначенные мастера-смотрители выскажутся перед всем цехом, что куски (штуки) сделаны добросовестно и изрядно; а молодой мастер обязан тогда выплатить мастерам-смотрителям и старшим мастерам полталера, а цеху — 10 коп грошей, в том числе первый раз — когда претендует на членство в цехе — 5 коп, и второй раз, когда представит свое мастерское изделие — остальные 5 коп. Но сын мастера, а также его (мастера) помощник (подмастерье), претендующий на брак с дочерью мастера, вносит наличными в кассу цеха 5 коп, затем — при просьбе о принятии в цех — треть полукопы, а при представлении шедевра — еще треть полукопы. После этого он обязан получить и может использовать те же права, что и всякий другой мастер.

В-седьмых. Если чужак — посторонний подмастерье — прибудет сюда и захочет записаться к старшим мастерам, чтобы отработать свой предварительный год, то он должен представить свидетельство, что 2 года странствовал и за это время на своей родине не был.

В-восьмых. Чужой (посторонний) подмастерье, желающий стать у нас мастером, учившийся у нас или где-либо еще, должен в день Михаэлиса попросить у старших мастеров записать его к тому мастеру, у которого он хочет проработать свой предварительный год; а если при этом окажется, что этот мастер в тот самый год впадет в бедность и не в состоянии обучать своего подмастерья, то последний должен сообщить об этом старшим, а те обязаны дать ему другого мастера. И пусть ни один из чужаков не вздумает претендовать на вступление и не приходит ни в какой другой день, кроме дня Михаэлиса. Но сын любого [234] из мастеров или подмастерье, женившийся на дочери мастера или его вдове, после года странствий и года службы у одного из мастеров может подать просьбу о приеме в цех в любой квартал года, когда ему угодно. Такие кандидаты имеют те же права без всяких ограничений.

В-девятых. Всякий желающий стать мастером в этом цехе должен иметь законную жену или, по меньшей мере, быть помолвленным.

В-десятых. Каждый молодой мастер при начале своего пребывания в цехе должен вносить вместо воска, как это было в обычае повсеместно, три белых гроша на общую пользу.

В-одиннадцатых. Когда пьется обычное пиво, то самые молодые должны по приказанию старших подавать пиво двум мастерам каждый; а если кто-то в цехе умрет, то на похоронах умершего должны провожать к могиле каждый мастер и каждая жена мастера, не посылая вместо себя никого из низших простых людей, а иначе взимается штраф в размере 1 фунта воска. Следует также оповещать и рассылать известие, когда именно предстоят похороны, и к этому часу каждый должен явиться к дому, где находится покойник. А два самых молодых мастера должны позаботиться о прочих делах цеха и выполнить их с усердием, в противном случае с них взимается штраф или налагается взыскание в той же форме.

В-двенадцатых. Ни один мастер не должен переманивать у другого подсобную силу или ученика-слугу под страхом штрафа в размере 1 гульдена в пользу цеховой кассы.

В-тринадцатых. При входе в помещение цеха каждый порядочный ремесленник должен употреблять только приличные слова и жесты, т.е. не позволять себе никаких непотребных выражений, не горячиться, не гневаться, не озоровать; кто нарушает этот пункт, тот обязан выплачивать при каждом подобном случае полгульдена в кассу цеха, если же будет нанесено оскорбление действием, то штраф того же размера может быть при случае удержан и оставлен в пользу Господина, которому принадлежит город.

В-четырнадцатых. Если кто-нибудь, будь то мужчина или женщина, вызван на собрание цеха и произвольно, без уважительной причины, останется вне стен его, не являясь в намеченный час, то штрафуется фунтом воска.

В-пятнадцатых. Законным почитается также положение, что низшие члены и дети данного ремесленного цеха должны присутствовать и оставаться на всех торжествах вполне изрядно и достаточно.

В-шестнадцатых. Ни одному из жителей церковного прихода, к которому принадлежит цех, не разрешается развлекаться за пределами общины, как это имело место и утвердилось с давних времен; все мастера должны оставаться в городке; в деревни же данного владения Румбург, которые находятся за пределами прихода, они могут допускаться лишь на короткое время. На 24 хозяев разного рода приходится один производитель полотна. Но должно быть обеспечено, что эти ткачи льняных материалов никак не смеют каким-то путем мешать домашним хозяйствам соседей отправлением своих собственных [235] потребностей, как не смеют устраивать торги льняным полотном и побуждать к этому прислугу; а то, что может такой деревенский ткач произвести собственными руками, должно быть ему разрешено соответствующими предписаниями.

В-семнадцатых. Когда мастер принимает на себя платную работу, он должен завершить ее за 8 недель и при этом изрядно удовлетворить заказчиков. А где будут жалобы, что это не произошло, данный мастер должен быть по решению цеха оштрафован на 3 фунта воска.

В-восемнадцатых. Заказ хозяев города должен выполняться со всевозможным усердием и непреложной деловитостью, за чем обязаны следить старшие мастера, проверяя, как идет дело. Работа с простыми, грубыми нитками должна выполняться за 6 недель, тонкие же нитки должны обрабатываться за 8 недель. Если же какие-то нитки оказались низкого качества, то старшие мастера должны проследить за тем, чтобы они были обработаны наилучшим возможным способом.

В-девятнадцатых. Если мастер выполняет платную работу и ее испортит или выполнит непорядочно, то он должен оплатить стоимость товара или потраченный материал. Решение может быть принято другим мастером или советом цеха.

В-двадцатых. Нить для работы должна выдаваться мастеру в любое удобное для него время, и не должны особенно ограничиваться те сроки работы, на которые могут потребоваться люди.

В-двадцать первых. Плата на изготовление двух штук грубой нити должна составлять 7 малых грошей, двух штук средней нити — также 7 грошей; выпушка на 40 прогонов (прядей) — по 4 гроша за штуку; мелкое полотно из 40 прогонов (прядей) — по 6 малых пфеннигов за локоть; за полотно из 50 прогонов (прядей) и более — по 9 малых пфеннигов за локоть.

В-двадцать вторых. Мастера должны придерживаться правильной ширины материала, т.е. льняное полотно должно иметь ширину 2 локтя, как это было в прежние времена, а длину — 60 локтей и никак не меньше. Если будет обнаружено иное, то выплачивается в кассу 1/2 гульдена.

В-двадцать третьих. После обучения молодого ученика мастер в течение полугода не должен приглашать другого и учить его, чтобы бедный наряду с богатым мог разумно взяться за учение.

В-двадцать четвертых. Когда распивается общее пиво, каждый должен держаться скромно и не напиваться до безрассудности. А кто это правило нарушит, тот выплачивает штраф — 2 фунта воска. А если произносил непотребные слова, то штраф 12 грошей. Если случится такая дерзость, то решение о штрафе в зависимости от обстоятельств проступка принимается цехом на месте или предоставляется благородному Господину.

В-двадцать пятых. Кто беспричинно, по собственному капризу не хочет идти на общее пиво и остается в стороне, тот должен выплатить полную стоимость своего пребывания на пиве; если же выяснится [236] достаточно уважительная причина отсутствия, то обязан выплатить половину этой суммы.

В-двадцать шестых. 4 мастера должны ежегодно на Троицу рассчитываться с цехом, а по прошествии 14 дней расплачиваться с цехом своей продукцией. В случае невыполнения — штраф в размере 3 фунтов воска.

В-двадцать седьмых. Любому жителю этого городка, любому мелкому крестьянину деревень не разрешается закупать узкое льняное полотно (холст) вне цеха и белить его или еще что-либо другое с ним делать; но жителям городка в отличие от крестьянских людишек должно быть разрешено торговать широкими льняными полотнами (холстами).

В-двадцать восьмых. Ни один бюргер и ни один лавочник не имеют права закупать нитки на рынке или на дому в те недели, когда не собираются недельные торги. Если будет обнаружено нарушение, то нитки отбираются и передаются в дома призрения.

В-двадцать девятых. Ни один бюргер не должен позволять себе оплачивать халтурщикам нитки в их домах.

В-тридцатых. Ни один крестьянин не должен продавать нитки в своем доме, а обязан придерживаться предписанных еженедельных рынков. А если мастер купит у крестьянина нитки на улице, то обязан внести штраф в пользу цеха в размере 1/2 гульдена.

В-тридцать первых. Ни один мастер не должен покупать нитки в деревне и не должен передавать деньги через других лиц. Кто это нарушит, каждый раз обязан выплачивать цеху также по полгульдену штрафа.

В-тридцать вторых. Если мастер купил у халтурщика льняное полотно и тем самым цеху был нанесен ущерб и беспокойство, то с мастера взыскивается за каждое закупленное таким образом полотно как в пользу Господина, так и цеха по 1 копе серебра.

В-тридцать третьих. После того как в этом году нити выплеталось несколько меньше, чем в году прошлом. Господин хозяин, по всеподданнейшему ходатайству цеха разрешил в дальнейшем, чтобы от каждого малого вытканного куска (штуки) льняного полотна полторы копы выплачивалось как вознаграждение производителю, имея в виду, что копа или талер составляют 68 крейцеров, но чтобы полотно при том вырабатывалось изрядное и доброе.

В-тридцать четвертых. Цеховые мастера обязаны дважды в год осматривать и оценивать беление при владении Румбург. Если обнаружится низкое качество беления, то Господином-владельцем могут быть наложены штрафы.

В-тридцать пятых. Чтобы настоящее установление и статут всегда строго выполнялись и чтобы тем самым цех был защищен и мог изрядно работать, все мастера — и нынешние, и те, которые будут у цеха впоследствии — должны выплачивать Господину хозяину с каждого набора инструментов и с каждого станка ежегодно на Рождество по 2 чешских гроша, а каждый мастер не должен иметь права [237] использовать более трех станков; точно так же, ни один мастер не должен перекупать продукцию у другого мастера цеха и выдавать ее за свою, сам при этом не работая. В этом случае его станок простаивает, и ему назначается штраф в одну копу.

А теперь я, вышеназванный Георг и проч., обращаюсь к моим подданным ткачам в связи с их порядочной, справедливой просьбой, направленной на утверждение порядка работы цеха. Ценя их труд, я не хотел бы им отказывать в выполнении этой просьбы. Поэтому я торжественно конфирмую, подтверждаю и закрепляю на основе этого моего письма и приложенной печати как от своего имени, так и от имени моих наследников и потомков все описанные выше правила и заложенные в них привилегии, постановления, цеховые уставы и статуты и обещаю их соблюдать твердо и неукоснительно. А моим наследникам и потомкам хочу рекомендовать воздерживаться от изменения или отмены этого письма, а тем более не урезать — при нужде или случайно — содержащиеся в нем привилегии. Для обеспечения этому письму силы грамоты я, упомянутый Георг и проч., сознательно приказал привесить к сей бумаге большую родовую сургучную печать и подписал бумагу собственноручно.

Дано в Румбурге 10-го дня октября месяца в 1588 году от рождения Христа, любимого Господа нашего, нам счастье несущего.

Комментарии

1 Exaudi — последнее воскресенье перед праздником Троицы.

2 Egidi (Aegidi) — день св. Эгидия, 1 сентября.

3 Quasimodogeniti — первое воскресенье после Пасхи.

(пер. Л. П. Лаптевой)
Текст воспроизведен по изданию: Особенности функционирования немецкого ремесленного цеха XVI в. в северной Чехии // Славяне и их соседи. Вып. 9 М. Наука. 1999.