63 В 1600 г. 6 октября “пришел к Москве литовский посол, канслер Сапега...”, Разр. кн., Симб. сборн., 143, “Новый летописец”: “Придоша ко царю Борису из Литвы великие послы, Лев Сапега с товарищи, о мирном поставлении. Царь же Борис им воздаде велию честь, и ездиша в ответ многое время и едва поставиша на мирном договоре и взяша перемирия на двадцать лет. После же мирных записей были у государя у стола, и государь их пожаловал своим государевым великим жалованием и отпусти их к Жижиманту, к королю польскому” (стр. 54).

64 17 ноября, Разр. кн., Симб. сборн., 143.

65 Так и в Разр. кн., Симб. сборн., 144.

66 Послу Ричарду Ли благодаря поддержке, оказанной английским купцам думным дьяком Афанасием Власовым, удалось добиться повторения указа, направленного против соперничества голландцев, однако он не добился полного устранения их конкуренции. О приезде Ричарда Ли см. Сборник русск. ист. общ., т. 38, стр. 364 и сл.

67 Альберт Штаденский — приор и с 1232 г. аббат в Штаде. В 1240 г. приступил к составлению большой хроники, доведенной им до 1256 г. См. W. А. Potthast, Wegweiser durch die Geschichtswerke des Europeischen Mittelalters bis 1506, В. 1895, s. 52.

68 Буссов: “Свидетельствуюсь истиною и богом, что в Москве я видел собственными глазами людей, которые, валяясь на улицах, летом щипали траву, подобно скотам, а зимою ели сено; у мертвых находили во рту, вместе с навозом, человеческий кал. Везде отцы и матери душили, резали и варили своих детей, дети своих родителей, хозяева гостей, мясо человеческое, мелко изрубленное, продавалось на рынках за говяжье в пирогах; путешественники страшились останавливаться в гостиницах” (стр. 38). Также Петрей: “Я видел в Москве, как одна бедная, изнуренная женщина шла по улице со своим ребенком на руках, схватила его на ходу кулаками и от сильного голода со злобой откусила два куска от руки младенца и ела их, сидя на улице. Так бы она и умертвила ребенка, если бы другие не отняли его у нее силой и не спасли его жизнь. Никто не смел открыто носить на рынке хлеб и продавать его, потому что нищие и бедняки отнимали его силой, а иногда и убивали до смерти разносчиков и продавцов хлеба. Бочка ржи стоила 19 талеров, тогда как прежде не стоила больше 12 грошей” (стр. 192). Ср. “Новый летописец”: “Бысть же в земле глад велий, яко и купити не добыть. Такая же бысть беда, что отцы детей своих метаху, а мужие жен своих метаху же, и мроша людие, яко и в прогневание божие так не мроша, в поветрие моровое. Бысть же глад три годы” (стр. S5). Ср. “Сказание Авраамия Палицына” в Русск. ист. библ., т. XIII, ст. 479—482 и 977—980; Сборник Русск. ист. общ., т. 32, стр. 437—441).

69 “Новый летописец”: “Царь же Борис, видя такое прогневание божие, повеле мертвых людей погребати в убогих домах и учреди к тому людей, кому те трупы сбирати” (стр. 5S). Буссов: “По воле государя назначены были особенные люди, которые подбирали на улицах мертвые тела, обмывали их, завертывали в белое полотно, обували в красные башмаки, вывозили в божий дом для погребения” (стр. 39). Петрей (стр. 192).

70 Арендт Классен фан Стелингсверф, или, как его звали русские, Захарий Николаев, нидерландский аптекарь, приехал в Москву в 1576 г. Буссов говорит о лично знакомом ему аптекаре, служившем “лет сорок сперва старому тирану, потом сыну его, после того Годунову и наконец Димитрию". Петрей, передавая это известие Буссова, называет этого аптекаря Арендтом Кляуссеном (см. “Сказ. совр. о Димитрии Самозванце”, II, стр. 103; Петрей, стр. 243). Кордт полагает, что Буссов считает сорокалетнюю службу Арендта Классена от его приезда до 1616 г., когда Буссов составлял свою хронику. См. Сборник Русск. ист. общ., т. 116, стр. CCXCIV.

71 Маржерет: “Голод свирепствовал с такою силою, что кроме умерших в других городах в одной Москве погибло от него более 120000 людей; их похоронили за городом на трех кладбищах, иждивением государя, повелевшего выдавать даже саваны для погребения. Столь великая смертность в Москве произошла от того, что царь Борис приказал раздавать ежедневно милостыню всем бедным обитателям столицы, каждому по московке, т. е. около 7 динариев. Услышав о таковой щедрости государя, жители окрестные устремились в Москву, хотя некоторые из них еще имели средства кормиться; прибыв же в столицу с пустыми руками, не могли содержать себя означенною милостынею, несмотря на то, что в каждый большой праздник и воскресенье получали по деньге, т. е. вдвое; посему, терзаемые голодом, одни умирали на улицах,. другие дорогою на возвратном пути” (стр. 75). См. также Буссов (стр. 39),. Петрей (стр. 192), ср. в “Сказании Авраамия Палицына”: “Мнози же тогда от ближних градов пририщуще к царьствующему граду, пропитатися хотяще от милостыни царевы; славе бо велице преходящи о милостыни. И тии убо приходящей такожде погибаху скудости ради пищав (Русск. ист. библ., т. XIII, ст. 978).

72 Указ 1601 г. о хлебной спекуляции в “Сборнике князя Хилкова”, Спб., 1879, MS 62. См. также “Историко-юридич. акты XVI и XVII вв.” М. И, Семевского, Спб., 1892, стр. 55—60.

73 Маржерет говорит, что молва о Лжедимитрии разнеслась уже с 1600 г. “С 1600 года, когда разнеслась молва о Димитрии Иоанновиче, Борис занимался ежедневно только истязаниями и пытками; раб, клеветавший на своего господина в надежде сделаться свободным, получал от царя награждение, а господина его, или главного из служителей дома, подвергали пытке, дабы исторгнуть признание в том, чего они никогда не делали, не слыхали и не видали” (стр. 77—78). См. там же П. Пирлинг. Из Смутного времени, Сп6. 1902, стр. 2—3.

74 В Данию были отправлены думный дворянин И. С. Ржевский и дьяк Посник Дмитриев. См. “Наказная речь царских послов И. С. Ржевского и дьяка Дмитриева к датскому королю Христиану IV, с извещением о вступлении царя Бориса Федоровича на престол, с предложением королю царской дружбы и с приглашением к царю великих послов” (Рукописные акты Копенгагенского государственного архива, извлеченные Ю. Н. Щербачевым, Спб., 1897, Стр. 329—334). См. также грамоты и крестоцеловальные записи послов и царя, заключающие условия брака герцога Иоанна с Ксенией Годуновой, № 79 — 83, там же, стр. 333—362.

75 Это указание Массы в русских источниках находит подтверждение только во Временнике Тимофеева: “Первое убо и верховнейшее дело его: основание в уме своем положи и промчеся всюду, еже о здании святая святых храма сего весь подвиг бе; яко же во Иерусалиме, во царствии его хотяше устроити, подражая мняся по всему Соломону самому, яве, яко уничижив толик древнего здания святителя Петра храм Успения божия матери” (Русск. ист. библ., т. XIII, ст. 342).

76 В 1601 г. через Москву в Персию проехали два представителя папы — дон Энрикес Миранда и Франциск Коста. Папа Климент VIII посылал их к шаху Аббасу I, чтобы условиться о союзе против турок и об учреждении католической миссии в Персии. См. Р. Рiеrling, La Russie et le Saint-Siege, II, p. 378.

77 В издании Археогр. комисс., стр. 41, столб. 2: Wasof, в издании Линде, 63: Blasof. В 1602 г. 26 июня “посылал царь и великий князь в Ывань город боярина Михаила Глебовича Салтыкова да дьяка Афанасия Власьева”, Разр. кн., Симб. сборн., 146; “Новый летописец”, стр. 36.

78 “Когда мы подъехали к Москве на расстояние четырех миль, нас встретил царский ясельничий, по имени Михаил Игнатьевич Татищев, имевший при себе прекрасную серую лошадь со сплошной серебряной сбруей из кованого серебра, шириною в три пальца, и с позолоченным, усаженным драгоценными каменьями оплечьем на шее. Поводья были в виде позолоченных через звено цепей в три пальца шириною из кованого серебра, на лошади было русское седло, обтянутое парчей и в прочих отношениях роскошно убранное”, “Дневник Акселя Гюльденстерна", в пер. Ю. Н. Щербачева (“Чтения Моск. общ. ист. и др.”, 1911 г., кн. 111, отд. II, стр. 14).

79 Аксель Гюльденстерн говорит, что во встрече участвовало “10 или 11 тысяч всадников русских и немцев: впрочем, русские говорили, будто (всадников) 30 000, но на самом деле их было не больше, чем указано”. Он отмечает интересную подробность этой торжественной встречи: “Когда мы въезжали в город, ни из крепости, ни из города не стреляли, но давка от пеших и конных была невообразимая, (русские) предполагали, что во время этого въезда множество бедного люда было задавлено до смерти” (“Чтения в Моск. общ. ист. и др.”, 1911, кн. III, стр. 15).

80 Для того чтобы царица, малолетние царевичи, старшие и младшие царевны и другие родственники царицы могли смотреть на церемонии, происходившие в Грановитой палате, была устроена “смотрильная палатка” или “тайник". Более подробное описание этой палатки и смотрильной решетки см. И. Забелин.. Домашний быт русских царей, ч. I, изд. 2-е, М., 1872, стр. 241.

81 “19 октября утром в 9 часов к герцогу Гансу (Иоанну) с Симеоном Микитичем явились пятеро царских докторов медицины, а именно: доктор Каспар Фидлер из Кенигсберга, доктор Иоганн Хилькен из Риги, доктор Генрих Шрейдер из Любека, доктор Давид Васмар из Любека и доктор Христофель Райтингер, уроженец страны Венгрии... В это самое утро царь приказал собрать у ворот Кремля по крайней мере с тысячу бедняков, каковые все подучили милостыню, причем у ворот Кремля был такой шум и крик, что слышно было на нашем подворье, и мы могли предположить только, что это пожар” (“Дневник Гюльденстерна”, стр. 28—29).

82 Борис посетил больного герцога Иоанна два раза — 27 и 28 октября. “27 октября его царское величество сам был на подворье у моего господина, несмотря на то, что никто из побывавших у больного не смеет в течение трех дней являться пред очи царя — и даже (не смеет явиться перед царем) побывавший на подворье, где есть больной или покойник, если не прошло трех дней после его выноса, — так боятся русские болезней, — несмотря на это, в этот день царь сам приехал к моему господину посетить его в болезни, и как он нашел герцога очень больным и слабым, то стал горько плакать и жаловаться” (“Дневник Гюльденстерна”, стр. 32). Борис посетил герцога Иоанна также в день его смерти 28 апреля и несколько раз принимался горько плакать, “и все бывшие с ним бояре выли и кричали так, что сами не могли друг друга понять; наш толмач тоже не мог ни расслышать, ни понять, что они говорят, так они выли и кричали; и делали они это всякий раз, как начинал плакать царь” (там же, стр. 33).

83 На недоброжелательство и даже злой умысел Семена Годунова по отношению к датскому “королевичу Егану” указывают и русские источники. Например “Новый летописец”: “Доиде же то до царя Бориса, что его любят всею землею. Он же яростию наполнися и зависти и начаяше тово, что по смерти моей не посадят сына моево на царство, начат королевича не любити и не пощади дочери своей и повеле Семену Годунову, как бы над ним промыслити. Той же боярин Семен Годунов, не бояся праведного суда божия, начат он окаянный удумывати. Королевич же впаде в болезнь и присла по дохтуров. Дохтуры же быша у тово боярина Семена в приказе. Он же их посылаше. Дохтуры ж его смотриша и, пришед, возвестиша Семену, яко можно ему пособити. Он же на них свирепым оком зряще и ничево к ним не проглаголаше. Они же то провидяху, яко негодно бысть. Королевич же и умре не крещен” (стр. 56—57).

84 В издании Линде, стр. 68: Iurgen Buran, в издании Археогр. комисс., стр. 44, столб. 2: Iurgen Burow Ерген Буров — “Дневник Гюльденстерна” (стр. 41). См. грамоты Бориса Годунова к королю Христиану IV и вдовствующей королеве Софии с извещением о кончине герцога Иоанна (Рукоп. акты Копенг. гос. архива, Спб., 1897, № 85 и № 86, стр. 363 — 370).

85 В издании Линде, стр. 68: Iairus в издании Археогр. комисс., стр. 44, столб. 2: Iawas.

86 Путешествие Иоанна Датского в Москву описано в анонимной Реляции, вышедшей в 1603 г. в Магдебурге ("Warhafftige Relation der Reussischen und Muscowitischen Reyse”), составление которой Аделунг приписывает придворному проповеднику герцога Иоанна М. Иоанну Лунду или его секретарю доктору И. Веберу. См. Ф. Аделунг, Критико-литературное обозрение путешественников по России до 1700 г., пер. А. Клеванова, М., 1864, стр. 66 — 75. См. также дневник советника Акселя Гюльденстерна, сопровождавшего принца Иоанна, переведен Щербачевым и напечатан в “Чтениях Моск. общ. ист. и др.”, 1911 г., кн. III, стр. 1 — 64. Другие документы, относящиеся к этому путешествию, см. Ю. Щербачева, Датский архив, стр. 159 — 173 и “Журнад мин. нар. просв.”, 1887 г., июнь.

87 Указание Массы на то, что герцог Иоанн умер в полном сознании и мог говорить до конца, неверно. Ср. в “Дневнике Гюльденстерна”: “И царь сильно предавался горю. Тут герцог Ганс два или три раза весьма быстро и с силою поднялся в постели и повернул голову к царю, но ничего понятного сказать не мог” (стр. 34).

88 См. царскую грамоту к королю Христиану IV об отпуске из Москвы посла Акседя Гюльденстерна со свитою и о похоронах герцога Иоанна (Рук. акты Копенг. гос. архива, Спб., 1897, № 91, стр. 387—392).

89 Послы ганзейские явились в Москву 25 марта 1603 г., были представлены царю 3 апреля, были на отпуске 7 июня и выехали из Москвы 11 июня. См. отчет о поездке ганзейского посольства из Любека в Москву и Новгород в 1603 г. в книге “Сборник материалов по русской истории начала XVII в.”. Перевод, введение и примечания И. М. Болдакова, Спб., 1896, стр. 2 — 45. Ср. Буссов (стр. 28), Петрей (стр. 183). “Hist. Russ. Monum”, II, М XXXII — XXXIV.

90 Посол персидский Лачин-Бек въехал в Москву в 1603 г., 23 августа. В Разр. кн., сентября 4 “был у государя царя и великого князя казылбаской посол, в первой”, Симб. сборн., 152.

91 Иван Федорович Басманов, отправленный против Хлопка, в битве с ним под Москвою был убит. См. “Новый летописец”, стр. 58. Это событие относится к 1603 — 1604 гг.

92 Она умерла в 1603 г. 26 октября. П.С.Р.Л., т. IV, 321.

93 В мае 1604 г.

94 Масса, вероятно, говорит здесь о гибели в Дагестане (“в Тарках") русского отряда. См. “Новый летописец”: “Всех же побише на том бою болши 7000 окроме боярских людей” (стр. 57).

95 Свидетельства иностранцев о личности первого Лжедимитрия весьма разноречивы: Масса согласен с официальной московской версией и отожествляет его с Григорием Отрепьевым. Петрей также согласен с этим, но добавляет, что Гришка “свел еще короткое знакомство с одним лукавым монахом”, который им и руководил. “Заметив, что таилось в Гришке, монах познакомил его с русскими летописями и происшествиями и научил многим мошенническим проделкам, потому что он был чернокнижник, ловкий и способный на всякие дела, а Гришка имел большое понятие и расположение ко всему подобному. Монах думал, что из него выйдет что-нибудь необыкновенное, особливо потому, что у него на правой руке и на носу был такой же знак, как и у Димитрия, убитого сына Ивана Васильевича, он имел такое же маленькое лицо, жесткие, черные волосы, был низкого роста и коренастого сложения” (стр. 186). “Научив Гришку всему, монах простился с ним, извернулся опять в Русь, в широкую степь к казакам, распустил между ними такую молву, что ему известно доподлинно, что законный, наследственный государь всех русских, Дмитрий Иванович, на самом деле жив и пользуется большим значением и почетом в Литве” (стр. 187). Буссов полагает, что Гришка Отрепьев, “зная хорошо все происшествия своего отечества”, бежал из монастыря и “нашел в Белоруссии какого-то благородного юношу (то был побочный сын, Стефана Батория, как мне открыли, по доверенности, польские вельможи) и дал ему нужные наставления для своего умысла: уговорил его сделаться слугою князя Адама Вишневецкого и потом, при удобном случае, открыть ему, вельможе, с притворною горестью, будто бы ему, еще младенцу, приготовлена была насильственная смерть” (стр. 32). Маржерет считает его истинным царевичем Димитрием и передает рассказ о его спасении (стр. 20—21). Несомненно, это был польский ставленник и типичный авантюрист.

Вопрос о личности первого Лжедимитрия вызвал большую литературу. См. например Н. И. Костомаров, Кто был первый Димитрий? М., 1864. (Ср. Соловьев, История России с древнейших времен, изд. 2-е, кн. 2, Спб., 1896, стр. 742 — 753), Н. Бицин (Н. М. Павлов), Правда о Лжедимитрии, “Русский архив”, 1886 г., кн. II, В. С. Иконников, Новые исследования по истории Смутного времени, Киев, 1889, Е. Sсерkin, Wer war Pseudodemetrius I (“Archiv fuеr slavische Philologie”, Bdd. XX — XXII, 1898 — 1900, A. Hirschberg, Dymitr. Samozwanice, 1898, П.Пирлинг, Из Смутного времени, Спб., 1902 (в особенности стр. 1 — 38 и 221 — 235).

Большее значение для определения личности первого Лжедимитрия имеет открытое П. Пирлингом собственноручное письмо Лжедимитрия от 24 апреля 1604 г. к папе Клименту VIII и последующий анализ этого письма И. А. Бодуэном де Куртепе и С. Д. Пташицким, установившими московское происхождение Самозванца. См. Л. Пташицкий. Письмо первого Самозванца к папе Клименту VIII, в “Известиях Отд. русск. яз. и слов. Академии наук”, т. IV, кн. 2, Спб., 1899. Р. Pierling. Lettre de Dmitri dit le Fause a Clement VIII, Paris, 1898.

96 “Цезарев гонец Балсарь пришел к Москве в 1604 г. мая 31”, Памятники дипл. снош., т. II, стр. 818, “Цезарский посол Генрих Логау в 1604 г. 6 июля прибыл в Торжок, откуда направился в Москву” (там же, стр. 919). Буссов: "В июне 1604 года прибыл в Россию императорский посланник, барон Фон Логау, из Праги, с значительною свитою: до приезда его отдано было царское повеление, чтобы ни один нищий не встречался ему на пути и чтобы все рынки, которые мог он видеть, изобиловали жизненными припасами (стр. 41), Письмо варя Бориса к императору Рудольфу помечено ноябрем 1604 г. (См. сборник Болдакова, стр. 59 — 74).

97 См. Бутурлин, История Смутного времени, т. I, Спб., 1839, прил. № 5 и 6; Собр. госуд. грам. и догов., т. II, №76.

98 Отверница — или отверницкое наречие — название условного или тайного (искусственного) языка. Засвидетельствовано в рукописи 1786 г. Андрея Мейера, Описание кричевского графства или бывшего староства. См. “Могилевская старина”, вып. 2, Могилев — 1901, стр. 80 — 137: “Сие наречие, подобно многим российским, а особенно суздальскому, введено в употребление праздно-шатавшимися и в распутстве жившими мастеровыми, которые, привыкнув уже к лености и пьянству, принужденными находились для прокормления своего оное выдумать и сплесть, дабы посторонние их не разумели и они всех тем удобнее обкрадывать и мошенничать могли. Оно не основано ни на каких правилах и, кроме множества произвольно вымышленных, состоит из переломанных немецких и латышских слов. Употребляемая между ними таковая речь называется здесь отверницкою или отвращенкою” (стр. 90). Повидимому, этот язык складывался не столько из чужеземных слов, сколько из слов своего языка, но с “отворачиванием” слогов, перестановкой их и заменой и вставкой различных частиц (Ку, Хер, Шаце и т. д.), см. П. Симони. Искусственные языки, “Известия Отд. русск. яз. и слов. Академии наук”, т. I, 1896 (библиография)..

99 “Новый летописец”: “И уведаша же про нево такие ж воры собаки донские казаки и послаше к ному з Дону атамана Корелу, с ним же послаша к нему казаков и дары: многие и биша ему челом, чтобы он не замешкал, шол в Московское государство, а они ему все рады” (стр. 61).

100 Чернигов “поддался” 25 октября (по новому стилю 4 ноября). Собр.. госуд. грам. и догов., т. II, № 80; “Новый летописец”: “Той же окаянный Гришка, собрався с литовскими дюдми и с Черкасы, прииде на Украину под град Чернигов и начал к Чернигову приступати. Воевода и бысть тут князь Иван Татев и начат с ними битися, не ведя тово, что в ратных людех измены, и приидоша ж вси ратные люди и ево поимаше и сами здалися к Ростриге и крест ему целовали” (стр. 61 — 62).

101 Буссов говорит, что весть о покорении Путивля “ужаснула Бориса”. Он сказал князьям и боярам в глаза, что это было их дело (в чем и не ошибся), что они “изменою и крамолами стараются свергнуть его с престола”. (стр. 45 — 46).

102 Масса ошибочно называет Ивана Годунова и Морозова князьями.

103 Петрей: “Великий князь отправил послов к римскому императору и датскому королю; он сильно жаловался им на происки поляков с их Лжедимитрием и на неверность своих подданных, дружески прося при этом прислать ему на выручку иноземного войска, о чем уже гласно толковали в стране” (“Чтения в Моск. общ. ист. и др.”, 1866 г., кн. II, стр. 199).

104 Буссов: “Московитяне же, после победы, занимались казнью своих единоверцев, присягнувших Димитрию в Комарицкой волости: они повесили на деревьях за ноги несколько тысяч крестьян, с женами и детьми, и стреляли в них из ружей. Далеко были слышны вопли сих несчастных” (стр. 49). Об этом же говорит и Временник дьяка Ивана Тимофеева.

105 Стейвер — мелкая разменная монета в Голландии, равна 1/20 гульдена.

106 в “Також и в Путимле окаянной князь Василий Рубец Масальский да дьяк Богдан Сутупов здумаше, также окольничево Михаила Салтыкова поимаше, а к нему послаше с повинною, той же Гришка нача тово князь Василья жаловать”, “Новый летописец” (стр. 62).

107 Петрей: “Меж тем великий князь Борис послал в стан одного большого боярина, Василия Михаиловича Мосальского, с 80 тысячами талеров в подарок войску, чтобы оно было верно; но боярин не нашел туда дороги, а зашел с деньгами в стан Димитрия, где принят был с большим уважением, с крестом и знаменами, с игрою на трубах и барабанным боем, и остался маршалком у Лжедимитрия. Деньги, принесенные им, Димитрий роздал своим казакам и ничего не дал полякам, отчего эти хотели выйти из службы, не желая продолжать ее без денег, почему оба воеводы, Сандомирский и Киевский, бывшие с Димитрием, должны были ехать в Польшу доставать денег и набирать людей, и взяли с собою 2000 поляков” (стр. 196).

108 Войско Лжедимитрия подступило к Новгороду-Северскому 21 ноября (по и. стилю). Собр. госуд. грам. и догов., II, № 169. Войско московское под начальством Мстиславского подступило к Новгороду-Северскому 18 декабря. Собр. госуд. грам. и догов., т. II, № 171. Сведения о численности войска, собранного Борисом против Самозванца, весьма разноречивы. Буссов утверждает, что войско “около Мартинова дня состояло уже почти из 200000 человек” (стр.46). Маржерет, служивший в царском войске, говорит, что число ратников в нем “простиралось от 40 до 50000” (стр. 80). Паерле утверждает, что на помощь Новгороду-Северскому сперва подошло 60000 воинов из Москвы, а потом это войско усилилось до 130000 (стр. 13 и 17). Петрей вслед за Буссовым определяет численность московского войска в 200000 (стр. 17). Об осаде Новгорода-Соверского см. также Акты Моск. гос., I, № 42, “Новый Летописец”, стр. 62.