Повесть о некоей брани. Предисловие.

Библиотека сайта XIII век

ПОВЕСТЬ О НЕКОЕЙ БРАНИ

Эта “Повесть” по жанру близка опубликованной выше “Повести” протопопа Терентия. “Повесть о некоей брани”, рассказывая о чудесном, насыщена историческими реалиями, ее тема — события середины июня 1608 года: небесное знамение явилось героям “Повести” в Петров пост, который в 1608 году приходился на 23 мая — 29 июня, причем сказано, что Самозванец (“Вор”) уже поставил в Тушине свои “литовские таборы”, а это случилось в начале июня. Автор успевает упомянуть об убийстве второго Самозванца князем Петром Урусовым (11 декабря 1610 г.) и о смерти Василия Шуйского (12 сентября 1612 г.). Содержащееся в “Повести” моление о даровании нового русского “православного государя” позволяет, как заметил С.Ф. Платонов, относить создание “Повести” ко времени после венчания Михаила Романова (21 февраля 1613 г.), но прежде конца 1619 года — начала 1620 года, так как автор “Повести” скорбит о смерти князя Ивана Шуйского в польском плену, хотя Шуйский остался жив и вернулся из плена в Москву именно в это время.

Автором “Повести” был некий мелкий приказной человек, записавший свое видение по благословению настоятеля неизвестной “честной обители”. С.Ф. Платонов обнаружил так называемый выдубицкий список “Повести”, где разными видами тайнописи к тексту были добавлены имена “Евстратий” и “Стефанов”. С тех пор считалось, что “Повесть” составлена неким Евстратием Стефановым, но упоминаний об этом лице не могли отыскать ни в одном документе конца [68] XVI — начала XVII века. Недавно Г. П. Енин предложил иную гипотезу: автором “Повести” следует признать некоего Евстратия, а Стефанов — это имя (отчество, фамильное прозвище) переписчика одного из списков “Повести”.

Автор “Повести” Евстратий вместе с немецким переводчиком Посольского приказа Григорием Крапольским был послан думным дьяком Посольского приказа Василием Григорьевичем Телепневым “во многие грады” с грамотами царя Василия Шуйского, призывающего своих подданных идти на помощь осажденной Москве. Тем временем войска второго Самозванца блокировали Смоленскую и Тверскую дороги. Правительственным посланцам нечего было делать и на южных дорогах, потому что Калуга и Тула находились в руках восставших. Евстратий со своим спутником избрал сравнительно безопасную Стромынскую дорогу, которая и привела гонцов Шуйского в Александрову слободу. Небеса раскрылись перед Евстратием и Григорием Крапольским во время их пути из Александровой слободы в Переславль-Залесский.

Картины небесного знамения, вероятно, навеяны автору библейской книгой Есфирь, где описано видение Мардохея, слышавшего во сне “ужасный шум, гром и землетрясение и смятение на земле; и вот вышли два больших змея, готовые драться друг с другом; и велик был вой их, и по вою их все народы приготовились к войне” (Есф. I).

“Повесть” публикуется с сокращением: опущена заключительная молитва.

Текст приводится по изданию: Смута в Московском государстве. Россия в XVII столетии в записках современников. М. Современник. 1989