ЛУББ-И ТАРИХ-И СИНД

ПРАВЛЕНИЕ РОДА АББАСИ, ИЗВЕСТНОГО КАК ДИНАСТИЯ КАЛХОРА

...После убийства Надир-шаха Афшара в 1160 г. хиджры (что соответствует 1747 г. христианской эры) ¹ падишахом в том же году стал Ахмад-хан Абдали, который известен под именем Ахмад-шах Дуррани ². Он стал. обладателем трона Афганистана.

Надир-шах Афшар, отремонтировав крепость Бхаккар ³, до того как уйти из Синда, назначил наваба ⁴ и правителя этой крепости, а также окрестных земель. Назначил он своего правителя и в город Татта ⁵. Ниже мы даем перечень навабов, распорядителей, правителей, комендантов крепостей и субадаров, резиденцией которых была крепость Бхаккар. Все они назначались шахами Хорасана.

Первым навабом был наваб Саадат-хан. Вторым — наваб Мансур-хан. Третьим — наваб Максуд-хан; о нем рассказывают такую историю. Однажды он случайно встретил ахунда ⁶ какой-то мечети и спросил, как его имя. Тот ответил: «Ахунд мулла Мухаммад Мааруф». Наваб был огорчен и воскликнул: «Ты всего лишь мулла мечети, а имеешь такое длинное имя! Я же наваб крепости Бхаккар и ее окрестностей, а зовут меня просто Максуд-хан».

После него навабом стал Зулфикар Али-хан. А после него власть перешла к навабу Гулам Сидык-хану, во времена которого был произведен новый (шестой по счету) ремонт крепости Бхаккар. Это произошло в 1192 г. хиджры, что соответствует 1778 г. христианской эры.

После него навабами поочередно были Садик Мухаммад-хан, затем Гулам-хан, Муса-хан, Атаи-хан, Мауладад-хан. Сын этого последнего наваба звался Дилавар-хан, и он был паттадаром ⁷ Госарджи талуки ⁸ Сакхар ⁹. Автор этой книги видел его своими глазами. Его второй сын, Самандар-хан, стал зятем автора. Но в то время, когда это случилось, он — Дилавар-хан— уже давно покинул этот мир, оставив еще двух сыновей: Гулам Расул-хана и Гулам Сараар-хана. После него навабом был Ма-дад-хан, а затем и другие правители. Этого наваба автор видел своими глазами в городе Шикарпуре. Он был очень религиозным [34] и благочестивым человеком. После смерти остался его сын Мухаммад Умар-хан.

Возможно, что интересующихся историей удивит то обстоятельство, что о навабах шахов Хиндустана рассказывается в хрониках подробно, а о навабах шахов Хорасана не сообщается ничего, кроме их имени. Объяснение этому такое. Навабы времен шахов Хиндустана имели ранг пятитысячника или четырехтысячника ¹⁰, а также имели войска, распоряжались значительными средствами, обладали территориями, могуществом, были фаудждарами ¹¹. Навабы же времен падишахов Хорасана были навабами только по имени, они также были лишь номинально фаудждарами и комендантами крепостей. Поэтому и время их правления нигде не было подробно описано.

Как полагает автор, переходя ко времени правления Ахмад-шаха Дуррани, уместно кратко рассказать об афганских племенах, тем более что и сам автор происходит из одного из этих племен. Автор надеется, что рассказ этот будет интересен для его читателей.

По мнению авторов «Тарих-и Ахмади» и других хроник Кайс Абдуррашид был человеком из племени Бани-Исраил и происходил от потомства Ибн-Ямина, брата Юсуфа, да будет мир над ним! А на языке ибрани Ибн-Ямином называют того человека, который вырос без матери. Этот Кайс во дни последнего из пророков был обращен в ислам. У него было три сына:

Сарин, Мабхин и Гургушт. От Сарина осталось два сына: Шарафуддин по прозвищу Шер-и Хайван и Хайруддин по прозвищу Хайр-и Шабун.

У Шарафуддина было пять сыновей: Ширани, Тарин, Бахредж, Миана и Утар. У Тарина был сын Абдал, которого афганские племена считают своим высоким предком; хотя он сначала имел другое имя, но стал известным по имени Абдал.

У Абдала было двое сыновей: Зирак и Пандж Пао. От Зирака происходят Попол, Алко и Барак. От Попола происходят Исмаил, Хасан, Бали, Газаб и Каландар. От Бали пять сыновей: Садо, Салех, Али-хан, Ратак и Адрак. У Садо было двое сыновей; один из них — Ходжа-и Хизр — предок Ахмад-хана, впоследствии ставшего Ахмад-шахом Дуррани. Остальные подробности о роде Ахмад-шаха будут изложены в другом месте ¹².

Автор этой книги происходит из племени тарин.

Мухаммад Заман-ха.н Абдали, отец Ахмад-шаха, вместе со своим малолетним сыном выехал из Мултана в сторону Герата и Кандагара. И там он стал во главе племени абдали. Ахмад-шах удостоился того, что был принят на службу к Надир-шаху Афшару. Исполняя свои обязанности наилучшим образом, он постоянно находился при особе Надир-шаха. И падишах был им доволен. Известно, что падишах неоднократно в своем дворце в присутствии знатных людей говорил, что в Иране, Туране и Хиндустане не найти человека, который так заслуживал бы [35] дохвалы, как Ахмад-хан Абдали. И падишах постоянно держал егo в своей ставке или военном лагере.

Однажды Надир-шах сидел на золотом троне, а Ахмад-хан почтительно стоял около него. И Надир-шах приказал ему подойти поближе. Ахмад-хан сделал шаг вперед. Но Надир-шах снова приказал ему подойти ближе. И после того как Ахмад-хан с почтением приблизился, шах сказал: «После меня бразды правления перейдут к тебе, и ты должен обещать справедливо относиться к моим потомкам».

На это Ахмад-хан ответил: «Я готов всем пожертвовать для Вашего Величества, и нет нужды говорить мне то, что сказали». Но Надир-шах повторил сказанное им: «Я точно знаю, что после меня ты будешь падишахом. Относись же ж моим потомкам по-доброму». По словам Надира все и стало. Поистине он предвидел будущее: «Слово шаха, это — шахское слово!»

Придя к власти, падишах Ахмад-шах всегда помнил слова Надир-шаха и всегда стремился оказывать помощь и поддержку потомкам Надир-шаха. Священный город Мешхед он оставил во владении Шахруха Мирзы ¹³ (сына Риза Кули Мирзы и внука Надир-шаха), который был сыном Фатимы Султан-Бегим, дочери Султана Хасана Сафави.

Тимур-шах ¹⁴, старший сын и преемник Ахмад-шаха, также выполнял это обещание.

Автор нашел в хронике «Тарих-и Ахмади» очень интересный рассказ, который приводится ниже. До того еще, как Ахмад-шах взошел на трон, какой-то дервиш по имени Сабир-шах пришел в лагерь Надир-шаха. Он из каких-то лоскутьев устроил себе маленькую палатку, а перед нею поставил несколько маленьких глиняных лошадок, которыми играл, как ребенок. Всякий раз, как Ахмад-хан направлялся ко двору Надир-шаха, он проходил по этой дороге и приветствовал дервиша, а дервиш говорил: «Я готовлюсь к твоему царствованию». И Ахмад-хан верил этим словам дервиша. А в день убийства Надир-шаха он взял того дервиша с собой и, спасаясь от солдат Надир-шаха, замешательства и кровопролития, отправился в сторону Кандагара. Когда они отошли уже на довольно большое расстояние от лагеря Надир-шаха, тот дервиш сказал Ахмад-хану: «Теперь ты станешь падишахом». На это Ахмад-хан сказал: «Господин мой! Я не достоин царствования и величия». Но дервиш, устроив из земли подобие трона, посадил на него Ахмад-хана и сказал: «Это трон твоего царствования». Потом, возложив ему на голову венец из зеленой травы, дервиш сказал: «Это твой венец, и ты падишах времени». С того дня Ахмад-шах свое племя абдали стал называть «дуррани» («жемчужное»), хотя правильнее было бы называть его «даурани» ¹⁵. А самого себя стал титуловать Ахмад-шах Дуррани. Таким образом, по слову и молитве дервиша исполнились правдивые святые слова: «Даем тому, кому пожелаем, и отбираем у того, у кого пожелаем». После этого все люди, и высокого ранга, и низкого ранга, молодые [36] и старые, приветствовали его как падишаха. И в Кандагаре он воссел на трон царствования, и старый город Кандагар стал называться Ахмад-шахи.

Когда стало известно Миану Hyp Мухаммаду Аббаси, что Надир-шах из этого тленного мира ушел в мир вечный, то он выплату дани, наложенной покойным, прекратил. Несмотря на это, Ахмад-шах, новый падишах, удостоил его титулом Шах-Наваз-хан ¹⁶ и все управление страной по-прежнему оставил за ним. Спустя несколько лет падишах Ахмад-шах прибыл в страну Синд. В Сакхаре, перейдя Инд через только что построенный мост, он выбрал город Лохри, или Рохри ¹⁷, местом своей остановки.

Какой-то поэт год его прибытия назвал «Две великие бури». Это был 1167 г. хиджры, что соответствует 1753/54 г. христианской эры. У интересующихся историей может возникнуть вопрос: какой смысл вложил поэт в слова «Две великие бури»? Отвечу им так: первая буря — это внезапное прибытие в Синд падишаха и строительство нового моста, а вторая буря — это побег и смерть Миана Hyp Мухаммада Аббаси.

После того как Ахмад-шах осчастливил своими шатрами Рохри, Миан Hyp Мухаммад Аббаси, чтобы укрыться от лучей шахского солнца, только в побеге нашел для себя спасительную тень. Но в середине пути, в Джайсалмере ¹⁸, по велению истинного всевышнего владыки владык он отправился в вечный мир. Пусть Аллахего благословит!

Миан Мухаммад Мурадъяб-хан, его старший сын, в том же году воссел на унаследованный трон. Падишах Ахмад-шах, взыскав дань за прошлые годы и получив приношений больше, чем прежде, удостоил его титулом Сарболанд-хан ¹⁹ и все управление страною Синд отдал в его руки. И, взяв с собой Мухаммада Атр-хана, его брата, как заложника, вернулся к себе.

Автор считает нужным сказать еще несколько слов об этом шахе, покорителе мира, хотя кое-что о нем уже было сказано выше. Одна из его печатей была украшена изображением павлина. На другой имелась надпись: «Содрогается земля и останавливается бег времени, когда Ахмад-шах обнажает меч!»

После того как Ахмад-шах ушел из Синда, Мухаммад Мурадъяб-хан, носивший титул Сарболанд-хан, перестал тревожиться и построил город, назвав его Худаабад, и этот город сделал своей резиденцией. Теперь от него остались только руины в углу восточной части теперешнего города. И там же гробницы людей из рода Аббаси и Талпур.

Мурадъяб-хан, в полном соответствии со своим титулом Сарболанд-хан (т. е. знаменитый, прославленный хан), считал себя таким прославленным, что творил насилия над людьми высшими и низшими. По этой причине люди всех рангов, и знатные и простые, питали к нему отвращение и наконец заключили его в тюрьму. Этому событию какой-то поэт посвятил [37] стихотворение, из которого мы можем узнать, что оно произошло в 1170 г. хиджры, что соответствует 1757 г. христианской эры. В заточении он и умер.

После его смерти Миан Гулам-шах, его пятый брат, благодаря своим способностям и стараниям людей, а также по велению Всевышнего сел на трон правителя. Здесь уместно вспомнить знаменательный рассказ на языке сирайки ²⁰, в котором содержится упоминание о матери этого правителя, а она была из Гилана. Это упоминание на языке фарси звучит так: «Появился бутон розы из Гилана, он еще расцветет!»

Миан Гулам-шах, придя к власти, начал править наилучшим образом, хотя ему и приходилось неоднократно из-за мятежей братьев совершать походы в Качх и другие области и находиться из-за этого вдали от своей резиденции. Он был весьма умей, дальновиден и отважен. Правление его, как представляется, было устойчивым.

В 1171 г. хиджры, что соответствует 1758 г. христианской эры, он охотно позволил английским купцам торговать в городе Татта. В 1172 г. хиджры (1759 г. христианской эры) он построил новый город, названный Шахпур, и сделал его своей резиденцией. Теперь это маленькое селение в талуке Сакранд. В 1175 г. хиджры (1761/62 г. христианской эры) Ахмад-шах, падишах Хорасаяа, присвоил ему титул Шах Варди-хан ²¹, так как он был чрезвычайно доволен его деятельностью как правителя, а также одарил его множеством ценных подарков, даже подарил ему собственного слона. И его дела в управлении государством были так успешны, что его братья и вее другие люди, которые поднимали мятежи против него, были унижены и стали подчиняться его приказам. С присущей ему отвагой он силой отнял в 1176 г. хиджры, что соответствует 1762/63 г. христианской эры, у правителя соседней с Синдом страны и присоединил к своим владениям — у Рас Качха и Баходжа Бхуджа — порты Буст и Лакхпат. И кроме того, стал его зятем. У наваба Бахавалпура ²² — Бахавал-хана Давудпутра он отнял город Уч и крепость Сабзал-кот и присоединил к стране Синд. Также он отобрал из-под власти хана Калат-и Брагуи город Карачи ²³ и его окрестности и подчинил себе.

Вследствие таких успехов в управлении Синдом в 1178 г. хиджры, что соответствует 1764/65 г. христианской эры, Ахмад-шах, падишах Афганистана, удостоил его титула Самсам ад-Даула ²⁴ и поручил ему управление областями Дера Гази-хан и Дера Исмаил-хан.

В 1182 г. хиджры (1768/69 г. христианской эры) в городе-Хайдерабаде ²⁵, подлинное имя которого Ниран-кот, он построил крепость самым наилучшим образом и сделал этот город своей столицей. Эти крепость и город существуют по сей день.

Пишут, что вблизи вышеупомянутой крепости была еще другая, маленькая крепость, которую построил один святой — Саид Мухаммад Маки,—да будет мир над ним! Так как эта крепость [38]   была выше, чем крепость, построенная Мианом Гулам-шахом, то в 1185 г. хиджры, что соответствует 1771/72 г. христианской эры, она была разрушена. Дата сооружения священной гробницы того святого и его крепости видна из посвященного их постройке стихотворения. Они были построены ранее крепости Миана Гулам-шаха, в 1083 г. хиджры, что соответствует 1672/73 г. христианской эры. По словам сведущих людей, когда к крепости и гробнице того святого было проявлено неуважение со стороны Миана Гулам-хана, то в ту же ночь он заболел, с ним случился припадок и он был парализован. И в результате этой болезни в 1186 г. хиджры (1772 г. христианской эры) птица его души отлетела. Год его смерти известен из стихов какого-то поэта. Неуважение к святому оказало свое действие! Человеку надо всегда быть осторожным и чтить святых! Вышеупомянутая святая гробница и по сей день существует и является местом паломничества высших и низших, старых и молодых людей, которые постоянно в девятый день месяца зул-хадджа собираются там. Люди приходят туда из краев дальних и близких. Что же касается Миана Гулам-шаха, то он похоронен в гробнице в северной части города Хайдерабада и его гробница — место паломничества простого народа и знати.

Миан Мухаммад Сарфараз-хан, старший сын Миана Гулам-шаха, в том же, 1186 г. хиджры (1772 г. христианской эры) сел на трон отца. Он, начав править, отощел от отцовских традиций.

Случилось так, что в 1187 г. хиджры (1773 г. христианской эры) Ахмад-шах, падишах Дуррани, из этого тленного мира отправился в мир вечный. Год его смерти виден из строки поэта; «Из бренного мира шах ушел». Его старший сын Тимур-шах воссел на шахский трон.

Тимур-шах удостоил Миана Сарфараз-хана почетным титулом Худаяр-хан ²⁶.

Печать Тимур-шаха была украшена словами: «Приказ по велению Всевышнего — Всемирной державе Тимур-шаха». На монетном дворе чеканились на монетах такие слова: «Фортуна приносит золото и серебро от Солнца и Луны. Чтобы чеканили на них печать Тимур-шаха».

Миан Мухаммад Сарфараз-хан во многих делах нарушал предписания своего отца. Здесь мы скажем только о некоторых из них, самых важных. Во-первых, он изгнал тех купцов, которым его отец разрешил поселиться в городе Татта и заниматься торговлей. Во-вторых, он без оснований казнил Мир Бахрам-хана Талпур, виднейшего государственного деятеля в то время, вместе, с его сыном Мир Субадар-ханом. Год их казни виден из стихов поэта: это случилось в 1189 г. хиджры (1775/76 г. христианской эры). Они были похоронены в Худаабад-и Hay, которое существует и теперь.

Такое недобросовестное ведение государственых дел привело к тому, что вспыхнуло всеобщее восстание, в котором и низшие [39] и высшие объединились и стали союзниками. И в том же году он (Миан Мухаммад Сарфараз-хан) был схвачен и посажен в тюрьму, где и умер. А на трон посадили его брата — Мухаммад-хана.

Мухаммад-хан, второй сын Миана Гулам-шаха, в 1189 г. хиджры, что соответствует 1775/76 г. христианской эры, занял трон Синда, но он не был осведомлен в делах управления государством. Поэтому он в том же году был лишен власти.

Миан Гулам Наби, сын Миана Hyp Мухаммада Аббаси и брат Миана Гулам-шаха, в том же, 1189 г. хиджры (1775/76 г. христианской эры) с одобрения высшего сословия сел на трон правителя. Он вел дела управления разумно. В душе у него постоянно гнездился страх, как бы вдруг главы племени талпур ²⁷ не стали ему мстить за кровь покойного Мир Бахрам-хана. Наконец так и случилось. В 1190 г. хиджры (1776/77 г. христианской эры), когда Бухар-xaн, возвращаясь из святой Мекки после того, как он удостоился поклонения Бейт-Аллах (Дому Божьему), прибыл в Синд, белуджи и другие племена соединились и начали войну против Миана Гулам Наби. И в той войне Миан Гулам Наби вблизи Умар-кота ²⁸ был убит. Его тело было перевезено в Хайдерабад и похоронено рядом с гробницей брата — Миана Гулам-шаха.

Миан Абд ан-Наби, брат Миана Гулам Наби, сын Миана Hyp Мухаммада Аббаси, в соответствии с завещанием своего покойного брата, с одобрения знати, а также с одобрения Мир Бухар-хана Талпур в 1191 г. хиджры, что соответствует 1777 г. христианской эры, занял трон правителя. Упомянутый Миан Абд ан-Наби в начале своего правления пленил тех лиц из потомков дома Аббаси, которые искали и хотели власти, и, наконец, всех их без вины казнил.

И всех тех, кто был из рода Аббаси и претендовал на трон, он заключил (в тюрьму): И наконец, всех их без вины казнил. Были казнены сыновья Гулам-шаха Мухаммад Сарфараз-хан и Мухаммад-хан, а также Миан Махмуд-хан, который был младшим братом Миана Атр-хана и Миана Гулам Наби, (последний) был убит в начале войны Мир Баджар-ханом. Всего пять человек были казнены в один год. Какой-то поэт год их казни сложил в таких стихах:

Цветник Аббаси
Уменьшился на пять роз.

Числовое значение букв, составляющих фразу «Цветник Аббаси» — «Гул-баг-и Аббаси», равно 1196 г. Если уменьшить на пять, то получится 1191, а это тот год хиджры (соответствующий 1778 г. христианской эры), когда пять человек из этого рода отправились в мир вечный ²⁹.

Миан Абд ан-Наби, казнив своих братьев, правил спокойно, И стал забывать о необходимости посылать дань шаху Афганистана, что издавна делали правители из династии Аббаси, [40] И вот, то ли по этой причине, то ли по призыву Иззат-хана, претендовавшего на место правителя Синда, но в 1192 г. хиджры (1778 г. христианской эры) падишахой Афганистана было отправлено в Синд огромное войско во главе с Махфуз-ханом.

Миан Абд ан-Наби вместе с войском и со свитой, в которой был и великий вазир ³⁰ Мир Баджар-хан, выступил к городу Шикарпур и встал там в ожидании того войска. А так как честь и унижение, победа и поражение даются Высшим повелителем и перед ним равны великий и ничтожный, то тогда знамя победы водрузил Миан Абд ан-Наби. Но падишах Тимур-шах вознамерился отправить в Синд новое многочисленное войско. Тогда Миан Абд ан-Наби и его эмиры, предвидя это событие, обратились к падишаху Тимур-шаху с просьбой о прощении, выплатили все причитавшиеся дани и налоги и освободили себя от этой угрозы. После этого они с особым усердием занялись государственными делами.

Миан Абд ан-Наби боялся отваги, сообразительности и политического опыта Мир Баджар-хана. Его страшила мысль, как бы тот при удобном случае не убил его. Из-за этого страха он вызвал палача раджи Джодхпура ³¹, и тот казнил (Мир Баджар-хана) в его присутствии. По этому поводу один поэт сказал: «С сожалением шепнул мне мой тайный голос: “Мир погиб мученической смертью от руки индуса"». А другой сказал:

«Среди мучеников оказался Мир Баджар». Числовые значения этих слов показывают, что случилось это в 1194 г. хиджры, что соответствует 1780 г. христианской эры.

Вскоре Миан ан-Наби отправился в Калат белуджский и там получил помощь. Но эмиры во время его отсутствия посадили на трон правителя Миана Садык Али, сына Миана Гулам Хусейна Аббаси. Однако Миан Абд ан-Наби с помощью хана Калата, хана Бахавалпура и сардара ³² Мадад-хана вновь сел на трон правителя.

Если тех, кто интересуется историей, слишком длинный рассказ не затруднит, то хотя бы кратко я расскажу о жестокости и беспощадности сардара Мадад-хана и подчиненных ему войск. Дата его вторжения в страну видна из этой стихотворной строки: «О (горе), от беззакония этого жестокого тирана», что дает 1194 г. хиджры (1780 г. христианской эры). Уместно вспомнить те события и начать рассказ о них словами «Бисмалла» («Во имя Аллаха»). Когда он (Мадад-хан) дошел до Умар-кота, а оттуда пошел от одного места к другому, то всюду он занимался грабежом и присвоением (чужого), жег людей и хижины" бедняков. Кони его воинов были без узды и без браздов, и они поворачивали от одного места к другому для грабежа. Знатные и простолюдины, молодые и старые от всех этих жестокостей были в ужасе и в страхе. После того как он вступилв страну Синд, разорение и ограбление, убийства и кровь стали повседневными событиями, и если их все описать, то они будут звучать как легенда. А так как эта книга озаглавлена «Лубб-и [41] тарих-и Синд» («Сущность истории Синда»), то не будем поэтому отвлекаться на подробности. Достаточно будет, если мы скажем, что после этого вторжения люди Синда, если им приходилось терпеть какие-то несчастья — от Бога или от правительства, — всегда восклицали на языке синдхи: «Конница! Конница!» Это восклицание осталось как предупреждение о приближении войск сардара Мадад-хана, которые к каждому городу, к каждому селению поворачивали своих коней для грабежа. Люди, увидев их, кричали: «Конница! Конница!» — чтобы оповестить других, и убегали. И это восклицание и по сей день существует, и его употребляют в разговоре и высокопоставленные люди и простолюдины. Автор побывал во многих областях и странах: в Хорасане, в странах иранских и арабских, Белуджистане, Пенджабе, Хиндустане, Макране, Декане, Кокане, Катхиаваре, Регистане, Марваре, Гуджарате — и ни в одной из них он такого возгласа не слышал. Ведь в каждой стране и в каждом краю свои порядки и обычаи.

Автору вспоминается интересный случай, который произошел в 1285 г. хиджры (в 1868 г. христианской эры), когда он вместе с господином Менсфилдом, высоким комиссаром Синда, и некоторыми другими господами для исполнения особого задания был в столичном городе Багдаде. Там он удостоился встречи со всемилостивым господином, великим помощником Шейха Абдул Кадира Джелани, да освятит его Аллах! В то время автор удостоился также аудиенции у высокородного, ныне покойного, Пира Мустафа-шаха, сына мауланы Пира Сулейман-шаха Эфенди.

В то время на высоком троне предков восседал также почтенный и уважаемый хазрат, ныне покойный. Сайд Али-шах, а светлый возраст его славного и восхваленного сына не превышал тогда одиннадцати лет. И большинство его помыслов и слов было обращено к жителям Афганистана и Хиндустана, Панджаба и Синда. После официальной аудиенции, во время обмена любезностями, когда они узнали, что грешный автор родом из страны Синд, то с автором очень любезно говорили:

«О ³³, я хорошо помню возглас в вашей стране: “Конница! Конница!"». На это автор ответил, что таков — безусловно и на самом деле — возглас, жителей Синда. И что это— воспоминание о том сардаре (Мадад-хане), которое живет среди народа. И если кто-то по необходимости, или по приказу, или в страхе куда-то бежит, то другие люди, упрекая его, говорят: «Почему ты так бежишь, чего ты боишься? Разве за тобой Мадад гонится?»

После того как Мадад-хан ушел (из Синда), один поэт сказал: «Был человеком, ушел!» Из числового значения этих слов видно, что событие это произошло в 1194 г. хиджры (1780 г. христианской эры). Вскоре он умер и никого после себя не оставил.

Так, с помощью сардара Мадад-хана и других навабов Миан [42] Абд ан-Наби Аббаси вновь сел на трон правителя Синда. В 1197 г. хиджры (1782/83 г. христианской эры) он, посчитав момент удобным, убил Мир Абдуллах-хана и Мир Фатх-хана Талпур. Оба они были людьми знаменитыми и в то время были его приближенными. И вот он их, так же как ранее Мир Баджар-хана, убил.

Талпуры, другие белуджи и сардары тех времен были очень возмущены несправедливой казнью вышеупомянутых лиц. Они объединились, приготовили оружие и начали войну против Миана Абд ан-Наби Аббаси. Командовали войсками Мир Фатх Али-хан. Мир Сухраб-хан и Мир Тахара-хан. Все они были из одного племени. Они одержали победу в этой войне над Мианом Абд ан-Наби, и тот бежал и обратился за помощью к хану Калата и к Тимур-шаху, падишаху Афганистана. Но ему уже не пришлось вернуться на престол правителя Синда. Весь 1193 г. хиджры (1779 г. христианской эры) Миан Абд ан-Наби провел в поисках помощи. По воле Всевышнего каждому определено его время, и это время у него кончилось.

Потомки дома Аббаси, которые правят в областях Панджаба и Раджпутаны, известны как «сахаб-задаган-и Синд», т. е. как «сыны владык Синда».