215        Брата вновь обретя, веселится сердцем царица,
        С ней наравне ликует жена возвращению мужа;
        Наперебой целуют его, обвивают руками
        Шею, —такая сердца им любовь и верность волнуют.
        Также Мерлина король с подобающей почестью встретил;
220   Рада вся челядь в дому, в столице знатные рады.
            Но, увидав, что к нему отовсюду сходятся толпы,
        Переносить многолюдство Мерлин оказался не в силах.
        Вновь в исступление впав, исполнен тем же безумьем,
        В лес он стремится назад и пытается выйти украдкой.
225   Но приказал Родарх удержать его, стражу приставив,
        Звуком кифары смягчить исступленную душу;
        В горе и сам он к нему подошел с речами, с мольбами, [142]
        И образумить хотел, и просил при них оставаться,
        Не удаляться в леса, не стремиться жизнью звериной
230   Жить средь дерев, между тем как носить он мог бы по праву
        Жезл и под властью держать немало народов свирепых.
        Щедро его одарить обещает король и тотчас же
        Ткани доставить велит, и одежды, и псов, и пернатых,
        И быстроногих коней, и злато, и самоцветы,
235   Кубки, что сам Гвиеланд чеканил в граде Сигенском. ¹³
        Каждую вещь Мерлину Родарх протянул, предлагая,
        С ними остаться просил и лесные дебри покинуть,
        Но, презирая дары, вещий муж ответил Родарху:
            «Это отдай ты вождям, которых бедность смущает:
240   Малым довольны они не бывают, хватают побольше.
        Заросли я предпочту ветвистых дубов калидонских,
        Гор высоких хребты и зелень лугов у подножья:
        Вот что мне по душе. Ты, Родарх, дарами своими
        Сам владей, а меня примет вновь мой лес Калидонский;
245   Вдоволь орехов там есть, и он всего мне дороже».
        Скорбного мужа король удержать был не в силах дарами
        И приказал на него наложить тяжелые цепи,
        Чтобы, избавясь от уз, не бежал он в дебри обратно.
        Вещий почувствовал муж, что отныне, опутанный цепью,
250   Он уж не может уйти в Калидонские рощи свободно;
        Горько стало ему, и остался он в скорбном молчанье,
        Радость исчезла совсем из его потупленных взоров,
        Слова не вымолвил он и ни разу не засмеялся.
            Как-то к супругу идти по дворцу королеве случилось.
255   Видя ее, Родарх ликовал, как то подобает,
        За руку взял жену и рядом сесть приказал ей,
        Обнял ее и к устам с поцелуем прижался устами;
        Взгляд на нее обратив между ласк, он заметил случайно,
        Что у жены в волосах висит, запутавшись, листик.
260   Пальцы к ним он поднес и, листик вытащив, бросил
        Наземь его, веселясь и с любимой женою играя.
        Вещий все это Мерлин увидал — и, нарушив молчанье,
        Стал хохотать, на себя обратив все взоры стоявших
        Рядом и всех удивив, ибо долго он не смеялся.
265 Сам удивился король и стал пытать у безумца,
        Что за причина была такого внезапного смеха,
        А за ответ посулил ему дары в изобилье.
        Он все молчит и, упорствуя, смех объяснить не желает.
        Нудит его все сильней Родарх, то мольбой, то дарами
270   Тщась упорство сломить. Наконец, на дары негодуя,
        Вещий муж отвечал ему такими словами:
            «Жадный любит дары, алчный трудится за обладанье;
        Эти, куда им велят, готовы душою склониться,
        Ежели их подкупить. Мало им того, что имеют, [143]
275   Ну, а с меня желудей на дубах калидонских довольно,
        Хватит прозрачных ручьев, по лугам душистым текущих.
        Ты на дары не поймаешь меня, пусть алчный берет их.
        Если свободы не дашь и в лесные зеленые долы
        Я не вернусь, — не открою тебе и смеха причины».
280   Тут, не в силах склонить дарами вещего мужа
        И не узнавши причин, почему Мерлин засмеялся,
        Отдал Родарх приказ от цепей его тотчас избавить
        И удалиться ему разрешил в лесные пустыни, —
        Лишь бы желанную он поведал смеха причину.
285   Счастлив, что может уйти, королю Мерлин отвечает:
        «Вот почему я смеялся, Родарх: за то, что ты сделал,
        Можно тебя похвалить и за то же винить тебя можно.
        Листик вытащил ты, который, сама не заметив,
        На волосах принесла королева, и верность явил ей
290   Большую, чем Ганеида тебе в тот час, как в кустарник
        Вышла, где встретил ее любовник и с нею спознался.
        Навзничь покуда она, распустивши косы, лежала,
        Листик ей к волосам и пристал, а ты его вынул».
        Сделался мрачен Родарх, обвиненье такое услышав,
295   Гневные очи тотчас отвратил от нее, проклиная
        День, когда в жены он взял Ганеиду. Меж тем королева,
        Не взволновавшись ничуть, улыбнулась, чтобы улыбкой
        Скрыть смущенье и стыд, и такое промолвила слово:
            «Что опечалился ты, мой любимый? Зачем не по делу
300   Гневаться стал и меня осуждать, поверив безумцу?
        Он ведь рассудка лишен и правду путает с ложью,
        Так что, кто верит ему, тот его глупее стократно.
        Повремени же сейчас: чтоб обмана не было, дай мне
        Срок доказать, что слова его бред и правды в них нету.
305   Жил тогда при дворе — один из множества — отрок.
        Только увидев его, жена хитроумная тотчас
        Изобрела, какой победит она брата уловкой.
        Отрока тотчас призвав, Ганеида брата спросила,
        Чтобы предрек он, какой этот отрок смертью погибнет.
310   Ей Мерлин отвечал: «Узнай сестра дорогая:
        Этот умрет человек, упав с вершины утеса».
        Втайне над этим смеясь, удалиться она приказала
        Отроку, с тела совлечь ту, в которой был он, одежду,
        Новое платье надеть и подрезать длинные кудри;
315   После вернуться велит, чтоб его сочли за другого.
        Воле послушен ее, он, сменив одежду, вернулся
        И перед всеми предстал таким, как она приказала.
        Снова брата просить начала королева, промолвив:
        «Милой поведай сестре, какой он смертью погибнет».
320   Ей отвечает Мерлин: «Этот отрок, как возраст наступит,
        Примет в беспамятстве смерть, на могучем дубе повиснув». [144]
        Так он предрек, и тогда Ганеида сказала супругу:
        «Как же лживый пророк до того исказил твои мысли,
        Что жену свою счел ты повинной в таком преступленье?
325   Если бы знать ты желал, сколь разумно сейчас предрекал
        Этому отроку смерть, ты и сам бы сказал, что неправду
        Он говорил обо мне, лишь бы в лес его отпустили.
        Не приведи меня бог согрешить! Целомудренно буду
        Ложе хранить в чистоте, доколь живу и дышу я.
330   Я уличила его, спросив, как умрет этот отрок,
        И уличу еще раз, ты же нас рассуди со вниманьем».
        Вымолвив, тихо она приказала отроку выйти
        И воротиться опять, одевшись в женское платье.
        Тотчас же отрок ушел и точь в точь приказанье исполнил:
335   Женщиной он вернулся назад и в женской одежде
        Встал пред Мерлином, меж тем как сестра спросила лукаво:
        «Ну-ка, поведай нам, брат, как погибнет эта девица».
        «Эта девица, — сказал он в ответ, погибнет в потоке», —
        И над ответом таким Родарх стал громко смеяться,
340   Ибо об отроке был об одном трижды спрошен провидец
        И трояко ему предсказал грядущие судьбы.
        Думает он, что Мерлин о жене его молвил неправду,
        Больше не верит ему, но печалится и негодует,
        Ибо, поверив, жену осуждал, хоть она его любит.
345   Видя это, его королева простила и, ластясь,
        Стала его целовать, вернув ему снова веселье.
            Думал Мерлин между тем, что может он в лес удалиться,
        Из дому выйдя, велел он, чтоб слуги открыли ворота;
        Но не пускает сестра и просит его со слезами,
350   Чтобы остался он с ней и оставил безумные мысли.
        Но от своих отступать намерений он не желает,
        Требует дверь отворить, только в лес удалиться и жаждет,
        Бьется, кричит и слуг погоняет неистовым криком.
        Видит сестра, что ничем удержать его невозможно,
355   Что об уходе одном он мечтает, — и Гвендолоене
        Шлет приказанье прийти (ибо та отлучилась в ту пору).
        Гвендолоена пришла и молила супруга остаться, —
        Он презирает мольбы, оставаться не хочет, не хочет
        Радостным взором взглянуть на жену, как прежде бывало.
360   Волосы в горе она, заливаясь слезами, терзает,
        Щеки царапает вкровь и падает замертво наземь;
        Видя все это, ему говорит королева с упреком:
            «Из-за тебя, — погляди, — умирает Гвендолоена!
        Что же ей делать, скажи: выйти ль замуж, вдовой ли остаться,
365   Или велишь за тобою идти, куда б ты ни скрылся?
        Рада будет она удалиться в леса и с тобою
        Жить средь дебрей лесных, лишь бы ты любовь возвратил ей».
        Вещий муж отвечал ей на это такими словами: [145]
            «Нет, не нужна мне овца, чей источник, зияя широко,
370   Влагу обильную льет, как летом Дева из урны.
        Но и страсти менять я не буду подобно Орфею,
        Что кошницу свою во владенье отрокам отдал,
        После того как за илистый Стикс отплыла Евридика. ¹⁴
        Чист я останусь и чужд и той, и этой Венере,
375   Ей же свободу даю и право нового брака:
        Пусть любого берет в мужья, кого пожелает.
        Но, коль возьмет ее кто за себя, пускай стережется,
        Как бы не встретить меня, не сойтись со мною вплотную,
        В сторону пусть он свернет, если вдруг окажется случай
380   Близко ко мне подойти, а не то мой клинок он узнает.
        В день же, когда совершится обряд торжественный брачный,
        И за столом гостям раздадут обильные яства,
        Сам я, запасши даров почетных вдоволь, прибуду,
        Чтобы богатой была невестой Гвендолоена».
385   Так он сказал и «прощай» уходя, промолвил обеим
        И в желанную дебрь устремился, никем не задержан.
        Глядя печально вослед, жена у порога стояла,
        С нею стояла сестра, и друзья о беде горевали;
        Обе дивились, что муж безумный ведает тайны,
390   Ибо о встречах сестры любовных доподлинно знал он,
        Хоть и солгал, как мнили они, об отрока смерти,
        Три исхода назвав, а назвать бы единственный надо.
        Долгие годы пустым предсказанье Мерлина считалось,
        Отрок пока не вошел в лета и не сделался мужем.
395   Тут и открылась для всех и была доказана правда!
        Ибо однажды, скача на охоту с гончею сворой,
        Он увидал, что в тени листвы олень притаился.
        Тотчас спускает он псов и они, приметив оленя,
        Мчат без дороги и лес наполняют яростным лаем;
400   Сам он шпоры коню дает и несется за ними,
        Ловчим знак подает то рогом, то голосом громким,
        Их подзывает, велит, чтоб летели быстрее вдогонку.
        Там крутая гора возвышалась, меж скал островерхих,
        А у подножья ее по равнине река протекала.
405   В бегстве достигнув реки, олень пересек ее тотчас,
        Чтобы в укрытья свои уйти, как делают звери.
        Юноша гонит его, через гору дорогой прямою
        Скачет, оленя ища меж камней, разбросанных часто.
        Так и случилось, что конь, увлекаемый быстрым движеньем,
410   Рухнул стремглав с высокой горы, а охотник с обрыва
        Грянулся прямо в поток, у подножья горы протекавший.
        Только одною ногой за дерево он зацепился,
        Тело же — вниз головой — погрузилось в текучую воду.
        Так упал, утонул и повис на дереве бедный,
415   Смертью тройной доказав правдивость вещего мужа. [146]
            Он же вернулся в леса и жил в них, как дикие звери,
        Стойко сносил мороз, водоемы льдом оковавший,
        Снег сыпучий и дождь и дыханье враждебное ветров.
        Больше ему по душе терпеть лишенья, чем править
420   Над городами, гнетя племена свирепые властью.
        Тою порою как муж проводил быстротечные годы
        Между лесного зверья и жизнью жил с ним одною,
        Гвендолоену отдать по закону замуж успели.
        Ночь наступила, рога луны во тьме засияли,
425   Все светила зажглись на ясном сводчатом небе;
        Воздух прозрачнее был, чем всегда, ибо лютая стужа
        Северных туч пелену согнала, небеса расчищая,
        Мглу и туман стирая сухим дыханием ветра.
        Звезд движенье следил вещий муж с высокой вершины.
430   Глядя в прозрачную твердь и сам с собой рассуждая:
        «Марса лучи — что значат они? Короля ли кончину
        Нам предвещают они, разгораясь, иль судьбы иные?
        Вот что я вижу: погиб Константин кровавою смертью, ¹⁵
        Отдал племяннику власть, Конану, жребий злодейский:
435   Дядю зарезавши, он завладел венцом и престолом.
        Ты, о Венера, всегда скользя колеёй неизменной,
        Следуешь Солнцу в пути, но ниже идешь Зодиака, —
        Что означает двойной твой луч, рассекающий небо?
        Уж не конец ли моей любви он сулит, разделяясь?
440   Ибо такие лучи разрыв любви знаменуют.
        Верно, в разлуке меня покинула Гвендолоена,
        К мужу новому льнет, его объятиям рада.
        Значит, я побежден, и другой наслаждается ею!
        Значит, пока я вдали, у меня мое отняли право!
445   Значит, так! Ведь ленивых в любви всегда одолеет
        Тот, кто в любви не ленив, кто далеко нейдет, кто под боком.
        Я не завидую: пусть в добрый час берет себе мужа,
        Счастливо с новым живет — с моего изволенья — супругом.
        Завтра, лишь только рассвет заблестит, туда я отправлюсь
450   И отнесу дары, что ей обещал при уходе».
        Молвив, он обошел лесистые долы и дебри,
        Много оленьих стад собрав в единое стадо,
        Ланей прибавил к нему и косуль, на оленя уселся
        И, чуть лишь день занялся, пред собою погнал свое стадо,
455   В дом поспешая, куда вышла замуж Гвендолоена.
            Прибыл туда, терпеливо стоять заставил оленей
        Перед дверьми он, а сам стал кликать Гвендолоену:
        «Гвендолоена, спустись: тебя дары ожидают».
        Быстро спустилась к нему, улыбаясь, Гвендолоена,
460   Стала дивиться, что муж верхом на олене приехал
        И что послушен олень, и что столько диких животных
        Мог Мерлин и собрать, и гнать один пред собою, [147]
        Словно отару пастух на пастбище гонит привычно.
        Новый супруг подошел к окну высокому, глянул,
465   Всадник какой у порога стоит и, дивясь, засмеялся.
        Вещий Мерлин, как увидел его, так понял немедля,
        Кто он, и рог отломил у оленя, верхом на котором
        Ехал, и с силой тот рог в окно метнул, размахнувшись,
        Так что совсем размозжил новобрачному череп и сделал
470   Вмиг бездыханным его, и жизнь по ветру развеял,
        После же вскачь оленя пустил, ударяя пятами,
        Чтобы оттуда бежать и скорее в лес воротиться.
        Слуги, об этом узнав, со всех сторон выбегают,
        Быстро летят по полям за вещим мужем в погоню.
475   Он же, оленя гоня, обскакал их настолько, что мог бы
        В лес невредимо уйти, если б речка ему не попалась.
        Ибо, когда ее зверь в один прыжок перепрыгнул,
        Не удержался Мерлин и свалился в быструю воду.
        Слуги, берег заняв, уплывавшего вмиг изловили,
480   В дом его отвели и в путах сестре передали.
            Пойманный вещий муж опечалился: хочет он снова
        В лес убежать, и путы с себя старается сбросить;
        Смех позабыл, еду и питье отвергает упорно,
        Сердце печалит сестре печалью своей неизбывной.
485   Видит Родарх, что Мерлин от радости жизни отрекся,
        Что приготовленных яств и отведать он не желает;
        Сжалясь, король повелел безумного вывести в город,
        Чтоб на торгу средь толпы он прошел и стал веселее,
        Новым товарам дивясь, которые там продавались.
490   С царского выведен был он двора и, только лишь вышел,
        Как у дверей увидал слугу в лохмотьях, который
        Вход стерег и просил, запинаясь, у мимо идущих,
        Подали чтобы ему на покупку новой одежды.
        Бросив на нищего взгляд, вещий муж засмеялся внезапно.
495   Дальше оттуда пошел, на юнца он воззрился, который
        Новую обувь держал и еще прикупал к ней заплаты.
        Вновь засмеялся Мерлин и дальше идти отказался
        Через толпу на торгу, чтоб она на него не глазела.
        В дебри хотел он опять, то и дело на них озирался
500   И запрещенным путем упорствовал шаг свой направить.
        Слуги, вернувшись домой, королю доложили немедля,
        Что и в леса уйти он хотел, и дважды смеялся.
        Тотчас Родарх, желая узнать, что смех этот значил,
        Что предрекал он, смеясь, повелел развязать на нем путы
505   И посулил, что ему разрешит немедля вернуться
        В прежние дебри, коль он откроет смеха причину.
        С радостью вещий муж согласился — и так отвечает:
        «Перед дверьми привратник сидел в изношенном платье,
        Словно нищий, просил подаянья у мимо. идущих, [148]
510   Чтоб уделили ему хоть немного на новое платье.
        Сам же он между тем сидел на груде зарытых
        Тайно монет — богач, чья казна от него же сокрыта.
        Я и смеялся над ним; а ты, если землю разроешь,
        Много найдешь там монет, сберегаемых долгие годы.
515   Дальше меня отвели на торг, и там я увидел,
        Как сапоги покупал человек и заплаты в придачу,
        Чтобы, до дыр износив сапоги, когда швы разойдутся,
        Их опять починить и вновь пригодными сделать.
        Я и над ним посмеялся затем, что несчастный не сможет
520   Даже надеть сапоги, а не то что пришить к ним заплаты
        Те, что впридачу купил: ведь уж он утонул и волнами
        Выброшен на берег был. Пойди посмотри — и увидишь».
        Мужа проверить слова желая, Родарх посылает
        Слуг, чтоб скорее пошли к реке и, если увидят,
525   Что вот такой утонул человек и на берег ближний
        Вынесен, спешно назад воротились и все доложили.
        Слуги, исполнив приказ, вдоль потока идут и находят
        Там на пустынном песке утонувшего юноши тело,
        И, воротившись домой, обо всем короля извещают.
530   Он между тем, удалив от порога сторожа, землю
        Взрыл и раскапывать стал, и нашел наконец под землею
        Спрятанный клад, и почтил, ликуя, вещего мужа.
 
            Это все совершив, вещий муж торопился вернуться
        В прежние чащи лесов, ненавидя толпу городскую.
535   Стала его убеждать королева с ними остаться
        И не спешить вернуться в леса, пока не минуют
        Белой зимы холода, что как раз тогда наступала,
        И не вернется опять с плодами мягкими лето,
        Чтоб прокормиться он мог, и не станет погода теплее.
540   Но отказался Мерлин и сестре такими словами
        Он отвечал, желая уйти и мороз презирая:
        «Милая сердцу сестра, ты зачем удержать меня тщишься?
        Не устрашает меня зима морозом и вьюгой,
        Не устрашает Борей ледяной, что свирепым дыханьем ¹⁶
545   Гонит внезапный град и блеющий скот побивает,
        Не устрашает и Австр, мутящий ливнями воды, — ¹⁷
        Лишь бы в пустыни лесов, в зеленые долы вернуться.
        Малым довольствуясь, я любую вынесу стужу,
        Но уж зато по весне под пахучей листвою деревьев
550   Сладко мне будет лежать меж цветов на лугу травянистом.
        Ты же, чтобы еды у меня и зимой было вдоволь,
        В дебрях лесных воздвигни дома и приставь ко мне челядь, —
        Пусть повинуется мне и еду для меня добывает
        В дни, когда почва травы, а деревья плодов не приносит.
555   Прежде же прочих домов один построй в отдаленье, [149]
        Десять раз шестьдесят пусть дверей в нем будет, и окон
        Столько ж, чтоб видеть я мог огневержца Феба с Венерой ¹⁸
        И наблюдать, как скользят по ночному небу светила,
        Мне открывая страны и народа грядущие судьбы.
560   Столько же дай мне писцов, записать мое слово способных.
        Чтобы вещанья мои они вверяли дощечкам.
        Чаще и ты приходи, сестрица любимая, к брату, —
        Голод мой сможешь тогда утолять питьем и едою».
        Так он сказал и в леса удалился шагом поспешным.
565       Повиновалась сестра и дворец, как велел он, воздвигла
        И остальные дома, все наказы Мерлина исполнив,
        Так что, пока есть плоды и Феб по высям небесным
        Выше идет, под листвою дерев он живет, наслаждаясь,
        Бродит по чащам лесным, где зефиры ластятся к вязам. ¹⁹
570   А наступает зима, от вьюг сердитых мохната,
        Всех лишая плодов и леса, и тучные земли,
        Так что пищи нельзя добыть под дождем непрестанным,
        В названный дом возвращается он, голодный и грустный.
        Там и сестра бывала не раз и многие яства
575   С радостью брату она привозила, и также напитки.
        Он же, силы свои обновив обильною пищей
        И воспрянув душой, сестру принимал с ликованьем,
        После, по дому бродя, наблюдать принимался светила.
        Вот что он предрекал, грядущие ведая судьбы:
580       «Ярое бешенстно душ британских! Увы, надмевают ^{20 21}
        Больше должного их, возрастая и множась, богатства,
        Так что миром они не хотят наслаждаться, и гонят
        Злые стрекала отряд да отряд соплеменный войною.
        Терпят они, чтобы21 рушились в прах все церкви господни, ²²
585   В земли далекие прочь прогоняют служителей божьих.
        Смуту сеют везде Корнубийского Вепря потомки, ²³
        Козни строят они друг другу, себя истребляют
        Сами мечом нечестивым и ждать, пока по закону
        Власть достанется им, не хотят, но венец похищают.
590   Будет четвертый из них всех прочих злей и свирепей.
            Волк Пучин в сраженье его одолеет однако, ²⁴
        Будет гнать, победив, Сабрину по варварским землям,
        Он же обложит тогда осадой долгою Керкер, ²⁵
        В прах дома Воробьев низвергнет и стены разрушит,
595   К галлам флот поведет, но от царской пики погибнет.
            Сам властитель Родарх умрет, когда долгая распря
        Скоттов и кумбров в борьбе разведет на долгие годы.
        Отдана кумбров земля растущему племени будет,
        Камбры войною пойдут сперва на гевиссов, а после
600   И на корнубиев: их никакой ведь закон не смиряет.
        Камбрия будет всегда веселиться пролитой крови:
        Богу враждебный народ, что ликуешь ты, кровь проливая? [150]
        Камбрия братьев толкнет ополчиться один на другого
        И нечестивой предать родных племянников смерти.
605       Множество раз через Кумбр переправятся скоттов отряды,
        Всех, кто противится им, истребят, пощады не зная, —
        Не безнаказанно все ж: погибнет вождь их, убитый
        Грозной рукою того, кто в честь коня назовется; ²⁶
        Вскоре наследник уйдет, из наших изгнан пределов.
610   Скотты, спрячьте мечи, которые вы обнажили:
        С нашим племенем вы равняться не сможете силой.
            Рухнет град Акелуд, и король ни один не отстроит ²⁷
        Прежде его, чем скоттов в бою покорить не сумеет.
        Плачет в развалинах град Сиген, и палаты, и башни,
615   Камбры покуда в свои не вернулись исконные земли.
            В гавани Керпер свои будет видеть снесенные стены, ²⁸
        Прежде чем зубом его богатый лис не изменит.
            Град опустеет Лоэль и пастыря он потеряет,
        Лев скиптроносный пока не вернет ему жезл крюковатый.
620       Град приморский Рутуп в обломках на берег ляжет, ²⁹
        Но восстановит его шлемоносное судно рутена.
            Стены Меневии вновь отстроит пятый преемник
        Мужа, что мантию ей вернет через многие годы;
        Град Легионов падет в твоем, о Сабрина, заливе,
625   Граждан своих потеряв, на долгий срок опустеет,
        Но возвратит их, когда медведь в ягненке прибудет.
            Граждан изгнав, короли саксонские много столетий
        Их городами владеть, и домами, и нивами будут; ³⁰
        Трижды три дракона из них главу увенчают.
630   Двести монахов потом погибнут в граде Леира, ³¹
        После паденья вождя саксонского град опустеет.
        Первый из англов, кому венец достанется Брута; ³²
        Опустошенный резней восстановит он заново город.
            Дикий народ, запретив в отчизне святые обряды
635   Править, в господни дома богов кумиры поставит.
        Позже лишь Рим нам Христа вернет чрез монашеский куколь, ³³
        Храмы вновь окропит святой росою священник,
        И восстановит их все, и пастыря в каждом поставит.
        Будут с тех пор соблюдать веленья господня закона,
640   Сыщется много таких, кто по праву сподобится неба.
            Этому силой конец положит безбожное племя:
        Ведать не будет оно меж бесчестьем и честью различья,
        Яда полно, сыновей и родных возить на продажу
        Станет в чужие края, громовержца разгневав.
645   О неслыханный грех! Тех, кого творец удостоил
        Почести неба, кого наделил, сотворивши, свободой, —
        В путах, словно волов, на продажу вести на веревке!
        Богом отверженный, ты, своего властелина предатель,
        Чуть лишь на царство взойдешь, как тотчас оно прекратится: [151]
650   Даки придут на судах и, народ покорив ненадолго,
        Править будут, пока их уйти не заставят, разбитых. ³⁴
        Двое там будет владык, но змей, забыв о союзе, ³⁵
        Их острием хвоста поразит, домогаясь престола.
            После невстрийцы придут из-за моря в ладьях деревянных, ³⁶
655   Взгляд устремляя вперед и взгляд назад обращая,
        С острым явившись мечом, в одеяньях железных, на англов
        Яро они нападут, перебьют их, страной завладеют.
        Много они королевств покорят и за их рубежами
        Сломят много племен, до тех пор покуда отраву
660   Не изольет на главу их Эрин, пролетая повсюду.
        Тут и верность, и мир, и всякая доблесть исчезнут,
        Будут в родных городах меж собой сограждане биться, ³⁷
        Всякого всякий предаст, и друга никто не отыщет,
        Муж, презирая жену, пойдет открыто к блудницам,
665   Мужа презревши, жена ляжет с каждым, к кому вожделеет;
        Чести никто церквам не воздаст, погибнет порядок;
        В воинский стан священство уйдет, за оружье возьмется,
        На освященной земле крепостные стены воздвигнет,
        Воинам то отдаст, что отдать положено бедным,
670   Будет идти мирскою тропой, влекомо богатством, ³⁸
        Бога ограбит, презрев запрет священной тиары.
            Трое получат венец, на престол за ними четвертый —
        Новых любимец племен — взойдет, но ему благочестье
        Будет во вред, и уйдет он во мрак, отцом облаченный
675   И препоясав себя шлемоносного вепря клыками.
            Четверо будут в черед помазаны, жаждущих власти,
        Двое наследуют им и так венец свой покатят,
        Что ополчиться на них заставят галлов заморских.
            Стены Гибернии в Прах шестой низринет; разумный
680  И благочестный, сперва обновит он народы и грады.
            Все это некогда я охотно предрек Вортигерну, ³⁹
        Двух драконов ему таинственный бой объясняя;
        Мы утомившись, тогда на берег трясины присели.
        Ты же ступай домой, сестра, любезная сердцу,
685   Чтоб короля увидать перед смертью, а Тельгесину
        В дом мой явиться вели: с ним хочу говорить обо многом, ⁴⁰
        Ибо вернулся вчера он из Армориканского края,
        Гильдаса мудрого там поучений сладость вкусивший». ⁴¹

            В дом королева идет, где находит усопшим супруга, ⁴²
690   Плачущих слуг и меж них — Тельгесина, что прибыл вчера лишь.
        Слезы обильно лия, меж друзей Ганеида упала,
        Волосы рвет на себе и такие слова произносит:
            «Жены, вместе со мной о кончине рыдайте Родарха,
        Мужа оплачьте со мной, какого в нашем столетье [152]
695   Мир, который мы зрим, не рождал доселе ни разу.
        Мирную жизнь он любил и так свирепым народом
        Правил, что тяжбы никто ни с кем никогда не затеял.
        Клиру святому являл он во всем справедливость и кротость,
        Властвуя, был справедлив ко всем — и к незнатным, и к знатным.
700   Щедрый всегда, он много давал, себе оставляя
        Самую малость, и всем делал то, что им подобало.
        Конного строя краса, цвет монархов, опора державы, —
        Вот чем ты был, а теперь червям отдают тебя в пищу,
        Мощное тело твое истлеет во гробе нежданном.
705   Ужли такое тебе после шелковых постлано ложе?
        Ужли твою белоснежную плоть, королевское тело
        Хладная скроет плита, и останутся прах лишь и кости?
        Так это будет, — у вы! Людей угнетает от века
        Горестный жребий: к правам они прежним не могут вернуться.
710   Пользы нет никакой в этом бренном прославиться мире:
        Слава приходит, бежит, и морочит, и губит могучих.
        Медом своим умащает пчела то, что после ужалит, —
        Так, подольстившись сперва, покидает нас слава мирская
        И, обманув, ударом хвоста поражает бесчестно.
715   Дар мимолетен ее; чем владеет она, кратковечно;
        Словно текучий ручей, что приносит, то и уносит.
        Что с того, если розы красны, если лилии белы,
        Если красив человек, или конь, иль другие созданья?
        Эту заслугу творцу мы должны приписать, а не миру!
720   Значит, блаженны лишь те, кто сердцем тверд благочестным,
        Господу кто угождает во всем, кто мир покидает.
        Им в чести пребывать дает неизменной и вечной
        Тот, чья власть без конца, Христос, зиждитель вселенной.
        Вас я покину, вожди, вас, высокие стены и лары, ⁴³
725   Вас, мои сыновья, и все мирское оставлю.
        Буду с братом в лесах я жить и, радуясь сердцем,
        Бога вышнего чтить, облачившись в черные ризы».
            Молила так и мужу она воздала то, что должно,
        И на могильной плите такие стихи начертала:
730   «Щедрый Родарх, щедрей которого не было в мире,
        Ныне покоится здесь, в невеликом гробе — великий».
 
            Тою порой навестить Мерлина, вещего мужа,
        В лес пришел Тельгесин, что послан им был в обученье:
        Должен был он узнать, что такое тучи и ветер,
735   Ибо в тот миг налетели они и туманы сгустили.
        Так объясненья давал Тельгесин, наущаем Минервой:
            «Из ничего произвел четыре начала создатель, ^{44 45}
        Чтоб к сотворенью вещей возникла первопричина
        Вкупе с материей, сплошь связуемой миром согласным: [153]
740   Небо, которое он вознес и звездами украсил,
        Все окружил им и в нем замкнул, как в скорлупке ореха;
        Воздух был создан потом, чтобы звуки в нем возникали
        И чрез посредство его день иль ночь посылали светила;
        Море бежать вкруг земель он заставил и делать четыре
745   Мощных изгиба и тем приводить в движение воздух,
        Так что он ветры родит, и всего тех ветров четыре;
        Собственной силой стоит, через легкость не движется суша,
        Что поместил он внизу, на пять частей разделивши,
        В средней из коих нельзя обитать из-за жгучего зноя,
750   В крайних же двух — из-за стуж, все живое оттуда изгнавших,
        Так что лишь в двух остальных, которым умеренность дал он,
        Люди живут, и стаи зверей, и сонмы пернатых.
            С тем же, чтоб дождь выпадал и плодам земным и древесным
            Лучше расти помогал, окропляя их кроткою влагой,
755   В небо он тучи пустил, которые действием солнца
        Полнятся влагой речной, как мехи, по тайным законам.
        После с эфирных высот, где сила ветра их носит,
        Щедро на землю они изливают заемные воды.
        Вот откуда и дождь, и округлый град, и метели,
760   Ветер на тучи когда дохнет сырой и студеный
        И, проникая насквозь, их заставит низвергнуть потоки.
        Ну, а природу свою от земных поясов получает
        Каждый из ветров — смотря по тому, близ какого родился.
            Твердь сотворив и на ней укрепив огневые светила,
765   Небо эфирное бог распростер и ангельским сонмам
        Дал в обитанье его, ибо дивная сладость господня
        И созерцанье творца им дарует бессмертье и вечность.
        Звездами бог украсил эфир и солнцем лучистым,
        Звездам назначил закон, по которому каждая может
770   В небе, что вверено ей, указанной мчаться дорогой.
            После под телом луны он раскинул воздушное небо,
        Блеск ему даровав; в том небе, в областях горных,
        Рати духов живут, которые нам сострадают, ⁴⁶
        Радуясь или крушась вместе с нами превратностям нашим;
775   Духи эти несут молитвы людей через воздух,
        Просят смиренно творца, чтобы им он внял благосклонно,
        И, что восчувствует бог, то иль голосом, иль сновиденьем,
        Или знаком иным доводят до нашего знанья.
            Ниже простор под луной зловредных демонов полон:
780   Нас искушают они и морочат, обманам учены,
        Часто, себе сотворив из воздуха тело, воочью
        Демон является нам и с нами ведет разговоры;
        К женщинам даже порой приходят они для соитья, ⁴⁷
        Так что, понесши от них, те рождают в нечестье и в сраме.
785       Вот как устроил господь небеса и тройному сословью
        Духов назначил в них жить, чтоб они все, что есть, опекали [154]
        И обновляли бы мир, семена вещей обновляя.
            Так же господь и моря разделил на многие виды,
        Чтобы формы вещей из себя оно вечно рождало.
790   Ибо часть моря кипит, часть застыла льдом, и лишь третья,
        Свойства обеих других умерив, пищу дает нам.
            Моря кипящая часть ту бездну, где ярое пламя,
        От остальной отделяет земли, ее обтекая,
        Вновь впадая в себя и питая пламенем пламя.
795   Все нисходят туда, кто в угоду воле превратной
        Смел закон преступить, пренебрегши господом богом,
        Все, кто, запрета не чтив, осквернить заповедное жаждал.
        Там угрюмый судья то, что каждым заслужено, взвесив
        На непреложных весах, налагает должные кары.
800        Моря замерзшая часть песчинки округлые катит,
        Те, что с собою родит сперва, приблизившись к пару
        И подмешавши к нему лучи, светило Дионы. ⁴⁸
        Это оно, бродя среди рыб, озирая пучины,
        В них самоцветы родит, как о том повествуют арабы. ⁴⁹
805   Свойства подобных камней полезны тем, кто их носит:
        Многим вернули они, сохранили многим здоровье.
        Их, как и все, разделил на роды и виды создатель,
        Чтобы могли мы их различать по виду, по цвету,
        Чтобы и род их для нас, и свойства были наглядны.
810        Третьего рода моря, что простерлись вкруг нашего мира,
        Нам немало дают своею близостью пользы;
        Рыбу питают они, в изобилье соль производят,
        Носят туда и сюда корабли, где товары мы возим,
        Так что от прибыли стать богачом может бедный внезапно:
815   Делают почву моря плодоносной, кормят пернатых,
        Что родились, говорят, в пучине так же, как рыбы,
        Не по иному живут, чем они, закону природы:
        Птицам подвластны моря намного больше, чем рыбам,
        Ибо легко в высоту они взлетают пустую,
820   Рыбу же влага несет и прочь из глубин не пускает,
        Ибо при свете сухом умирает рыба немедля.
        Также и их разделил на роды и виды создатель,
        И, разделив, даровал такую природу, чтоб вечно
        Дивны были они и целебны для тех, кто недужен.
825        Похоти жар, говорят, умеряет краснобородка, ^{50 51}
        Но, кто ее поест, тот на оба глаза ослепнет.
        Рыба тимал, что так по цветку зовется тимьяна, ⁵²
        Ест его чаще всего и тимьяном поэтому пахнет,
        Так что все рыбы в реке получают запах такой же.
830        Пола женского все, вопреки закону, мурены, — ⁵³
        Так говорят, — но меж тем размножаются через соитье
        И приносят приплод от чужого семени, ибо [155]
        Часто на берег морской приползают во множестве змеи
        И, оставаясь на нем, шипят призывно и сладко,
835   Так вызывая мурен, чтобы с ними совокупиться.
            Можно еще и тому подивиться, что полуфутовый
        Еж морской, к кораблю прицепившись, держит средь моря, ⁵⁴
        Как на причале, его и дальше плыть не пускает,
        Прежде чем сам не уйдет; потому его и страшатся.
840       Так же страшатся, чтоб та к кораблю приближалася рыба,
        Что зовется мечом, ибо бивнем разит она острым. ⁵⁵
        Если поймают ее, обшивку она пробивает —
        И поглощает корабль, завиваясь воронкой, пучина.
            Рыба-пила судам опасна гребнем, который ⁵⁶
845   В них вонзает она, подплывая под днище, и режет
        Доски, и топит корабль, страшна, как мечом, своим гребнем.
            Тем дракон водяной, кто рукой его схватит, опасен: ⁵⁷
        Сильный яд, говорят, заключен под его плавниками,
        И, уколов, он вредит, вливая яд этот в рану.
850        Рыба скат, говорят, угрожает другою напастью: ⁵⁸
        Если к живому кто невзначай притронется скату,
        Руки и ноги сей миг отнимаются, члены немеют,
        Делать дело свое, словно скованы смертью, не могут.
        Вот как вредит этот скат незримым своим истеченьем.
855        Этих во множестве рыб и других поселив под водою,
        Бог средь своих зыбей распростер обширные земли, ⁵⁹
        В коих люди живут, плодородье их обнаружив
        По изобилию трав, которые почва рождает.
            Первой из оных земель и лучшей Британию числят,
860   В щедрости вящей своей она все, что ни есть, производит,
        Злаков растит урожай и душистый дар благодатный
        Год за годом дает на потребу живущим в ней людям.
        Есть в ней леса и есть дерева, что медом сочатся,
        Ширь травянистых лугов и горные кручи до неба,
865   Реки есть, родники, и скот, и звери, и рыба,
        Много древесных плодов, самоцветов, ценных металлов, —
        Все, что только дает природа творящая людям.
        Есть и ключи целебные в ней с кипящей водою:
        Лечит недужных она, притекая в отрадные бани,
870   Немощь из тела изгнав, возвращает немедля здоровье.
        Бани построил Бладуд в те годы, когда царский держал он ⁶⁰
        Жезл, и вода, получив по жене его имя Аларон,
        Часто являла с тех пор свои целебные свойства,
        Против недугов любых помогая, но более женских.
875        Рядом лежит Фанат, где многое есть в изобилье; ⁶¹
        Змей смертоносных там нет, и если к вину подмешаешь
        Землю его, то такое питье спасает от яда.
            Наше море от нас отделяет Орхадские земли: ⁶²
        Их разрезает река, их три и трижды по десять; [156]
880   Два и десять пусты, обитаемы все остальные.
            Имя от солнца свое получила Крайняя Фула: ⁶³
        Ибо летнее там в дни солнцестояния солнце
        Вспять обращает лучи, чтобы дальше они не светили;
        Дни уводит оно, в непрерывную ночь погружает
885   Воздух темный над ней, одевает студеное море
        Льдом, чтобы праздным оно, для судов недоступное, было.
            После нашей земли называют Гибернию люди ⁶⁴
        Лучшим из всех островов по причине ее плодородья.
        Даже обширней она; ни пчел, ни птиц, кроме редких,
890   Там не найти, а змей та земля и родить не желает.
        Вот почему, коль, свезя оттуда почву и камень,
        Где-нибудь высыпать их, там исчезнут и пчелы, и змеи.
            Близ Геркулесовых Гад есть остров по имени Гады: ⁶⁵
        Дерево там растет, чья кора смолу источает
895   Каплями, что застывают на ней в самоцветные камни.
            Про Гесперид говорят, что дракон у них, глаз не смыкая, ⁶⁶
        От пришлецов сторожит золотые плоды под листвою.
            Женщины с телом козы, говорят, живут на Горгадах, ⁶⁷
        Зайцев бегучих они быстротою ног побеждают.
900        Золота и серебра на Аргире и Криосе родится ⁶⁸
        Столько же, как говорят, сколько камня простого в Коринфе. ⁶⁹
            Зеленью пышной травы приятен вид Тапробаны: ⁷⁰
        Дважды за год на нивах ее урожай созревает,
        Дважды лето на ней и весна, и дважды сбирает
905   Там виноград и плоды на земле, самоцветами славной.
            Вечно на Тиле весна; неизменно на нем зеленеют ⁷¹
        Свежей листвой дерева и цветы цветут постоянно.
            Остров Плодов, который еще именуют Счастливым, ⁷²
        Назван так, ибо все само собой там родится.
910   Нужды там нет, чтобы пахарь поля взрывал бороздами,
        Нет земледелия там: все сама дарует природа.
        Сами собою растут и обильные злаки, и гроздья,
        Сами родятся плоды в лесах на раскидистых ветках,
        Все в изобилье земля, как траву, сама производит.
915   Сто и более лет продолжается жизнь человека.
        Девять сестер в том краю по законам правят премудрым,
        Властвуя теми, кто к ним из наших краев прибывает.
        Старшая из девяти всех мудрее в искусстве целенья
        И красотой своей сестер превосходит намного;
920   Имя Моргана ей, изучившей полезные свойства ⁷³
        Всякой травы, способной лечить телесную немощь;
        Знает искусство она изменять обличье и может
        В воздухе на новых крылах взлетать, подобно Дедалу, ⁷⁴
        Если захочет, летит в Бристиду, в Карнот иль в Папию, ⁷⁵
925   Если захочет, и к нам скользнет с высокого неба.
        Той же волшбе, говорят, и другие обучены сестры: [157]
        Все: Глитонея, Глитен, Глитон, Мороноя, Мазоя,
        И Тироноя, Титен и Титон, что прославлена лирой. ⁷⁶
        Нами туда был Артур, у Камблана раненный в битве,
930   После войны отвезен, а путь Баринт указал нам, ⁷⁷
        Ибо известны ему и моря, и светила на небе.
        Кормчим ведомы таким, мы туда с государем приплыли,
        С почестью должною нас приняла Моргана, Артура
        В свой поместила покой, уложив на парчу золотую,
935   Рану его обмыла сама рукой осторожной,
        Долго смотрела ее и сказала, что может здоровье
        Все же вернуться к нему, если он на короткое время
        С нею останется там, чтоб ее лекарством лечиться.
        С радостью вверили мы ее заботам Артура,
940   И поручив паруса попутному ветру, отплыли».
            Молвил в ответ на это Мерлин: «О товарищ любезный,
        Сколько с тех пор, как союз был нарушен, страна претерпела!
        Стала она не тем, чем была, ибо жребий враждебный
        Знатных заставил, клинки в ее утробу направив,
945   Смуту затеять везде, чтобы все, сколько было, богатства
        Прочь из отчизны ушли, чтобы всякая честность пропала,
        Чтобы свои города побросали, отчаявшись, люди.
        Также и саксы на нас войной нагрянули грозной,
        Нас и наши опять города разорили жестоко,
950   Божий закон преступив, осквернивши храмы господни.
        Истинно, сам творец, чтобы нас, неразумных, исправить.
        Эту беду допустил, преступленья наши карая».
            Речи не кончил Мерлин, как ему собеседник ответил:
        «Стало быть, должен народ послать кого-нибудь с вестью
955   За море, чтобы Артур на быстром судне вернулся,
        Если уже он здоров: пусть противника с прежнею силой
        Он отразит и мир, как встарь, установит для граждан».
            «Нет,— Мерлин отвечал,— это племя так не отступит,
        Ежели в ваши сады однажды вцепилось когтями.
960   Прежде согнет под ярмо города и народ королевства,
        Силою власть над ним утвердив на долгие годы.
        Трое из нашей среды им противится доблестно будут, ⁷⁸
        Много врагов истребят и силы их сломят, но все же
        Не до конца победят, потому что судьею небесным
965   Вынесен нам приговор: благородной власти лишатся,
        Немощи ради своей, на многие годы бриттоны,
        К ним не прибудут доколь от Армориканского дышла
        Камбров почтенный вождь Кадваладр с могучим Конаном: ⁷⁹
        Снова свяжут они нерушимым союзом и камбров,
970   И корнубийских мужей, и скоттов, и армориканцев,
        И возвратят землякам венец, утраченный ими,
        Брута вернув времена, прогнав врагов-чужеземцев, [158]
        И городами с тех пор по святым будут править законам.
        Снова начнут побеждать королей в краях отдаленных,
975   Храбро сраженья ведя, подчинять себе их королевства.
        Но из живущих теперь никого уж не будет в то время».
            Молвил ему Тельгесин: «Меж сограждан распрей жестоких
        Столько не видел никто, сколько ты, — я так полагаю».
            «Правда, — ответил Мерлин, — я прожил долгие годы
980   И насмотрелся всего и от наших, себя истреблявших,
        И от смуту с собой приносивших варваров пришлых.
        Помню злодейство досель: Констант был предан коварно, ⁸⁰
        За море, чтобы спастись, малолетние братья бежали,
        Утр и Амвросий; с тех пор в лишенном правителя крае
985   И началась череда нескончаемых войн и усобиц.
        Войско повел против всех Вортигерн, возглавлявший гевиссов, ⁸¹
        Чтобы области те своему подчинить произволу;
        Множество бед он принес земледельцам, ни в чем не повинным.
        Натиском быстрым венец захватил он, мужей благородных
990   Много пред тем истребив, и все покорил королевство.
        Все же, кто кровным родством был с бежавшими братьями связан,
        Иго его стерпеть не могли и пожарами стали
        Все палить города во владеньях князя-злодея,
        Земли тревожа его набегами ратей свирепых
995   И не давая ему захваченным править спокойно.
        Вечно в тревоге он жил и, поняв, что с народом мятежным
        Сладить не сможет, решил для войны призвать издалека
        Воинов, чтобы идти навстречу противнику с ними. ⁸²
        Вскоре явился к нему со всего собравшийся света
1000 Всякий воинственный люд, и с честью всех принимал он.
        Также саксонский народ, на судах приплыв крутобоких,
        Прибыл, доставив ему под начало бойцов шлемоносных.
        Их возглавляли тогда два брата отважных и дерзких,
        Хорс и Хенгист, и скоро они нечестивой изменой ⁸³
1005 Страшный урон нанесли городам, нанесли и народу.
        Ибо сначала вождя к себе усердною службой
        Братья сумели привлечь, потом, увидав, что поднимут
        Граждане скоро мятеж и властителя будет нетрудно
        Им низложить, на народ они меч обратили жестокий,
1010 Клятвы презрели и вслед, заране задумав измену,
        Знатных убили, когда те сидели все вместе, явившись ⁸⁴
        К ним по призыву, чтоб мир и союз заключить нерушимо.
        После они оттеснили вождя за снежные горы,
        Так, как я и предрек, королевству судьбу предвещая.
1015     Братья бродили потом по стране, поселенья сжигая,
        Силой стараясь себе подчинить все земли и грады.
        Но Вортимер, увидав, что в великой беде королевство, ⁸⁵
        Что вероломно отец из дома Брутова изгнан,
        Принял наследный венец по воле народа и вышел [159]
1020 С войском на дерзостный род, его сограждан терзавший.
        После множества битв прогнать удалось Вортимеру
        Их на Фанат, к кораблям, на которых саксы приплыли.
        Но, покуда они бежали, многих сильнейших
        Наши успели убить, и меж ними воителя Хорса.
1025 Вслед за врагом поспешил Вортимер и немедля в осаду
        Взял Фанат, окружив его и с моря, и с суши,
        Сразу, однако, не смог победить, ибо саксы, владея
        Флотом, силою путь проложили и в море умчались,
        В землю свою поспешая назад на веслах проворных.
1030 Так в победной войне над врагами восторжествовавши,
        Править стал Вортимер, почитаем от целого мира,
        Пользуясь властью своей и умеренно, и справедливо.
        Но, негодуя в душе, сестра Хенгиста Ронвена ⁸⁶
        Счастья его перенесть не могла и, прикрывшись коварством,
1035 Яд намешала и, став ради брата мачехой злою,
        Выпить дала королю и питьем его погубила,
        За море к брату потом послала спешно известье:
        Пусть он назад приплывет, имея столько отрядов,
        Сколько выставить их народ воинственный сможет.
1040 Так он и сделал: пришел с такой бесчисленной ратью,
        Что владенья у всех в сраженьях отнял кровавых,
        А города по стране дотла уничтожил пожаром.
            Это вершилось пока, оставались Утр и Амвросий
        В Армориканской земле при дворе владыки Будика.
1045 Оба себя показать с мечом в сраженьях успели,
        Оба отряды бойцов отовсюду к себе собирали,
        Чтобы в отчизну идти и прогнать чужеземное племя,
        Родину их отцов разорявшее тою порою.
        Вот корабли вверяют они ветрам и пучинам
1050 И на защиту своим согражданам с войском приходят.
        В бегство от них Вортигерн по земле Камбрийской пустился,
        Но, осажденный, сожжен был братьями в собственном замке. ⁸⁷
        После они свой меч против англов направили тотчас,
        С ними встречаясь в бою, побеждали их не однажды,
1055 Но иногда и от них в свой черед пораженья терпели.
        Встретились в битве они наконец большой и упорной:
        Стали наши теснить, поражая противника яро,
        И, Хенгиста убив, победили по воле господней.
            После деяний таких с изволенья народа и клира
1060 Отдан Амвросию был престол и венец королевский;
        Впредь носил он его, соблюдая в делах справедливость,
        Но лишь четыре успел прожить пятилетья, а после
        Умер, предан врачом, из рук его выпив отраву. ⁸⁸
            Младший брат его Утр получил престол по наследству,
1065 Но поначалу не мог над страною властвовать с миром,
        Ибо кровавый род, домой возвращаться привыкший, ⁸⁹ [160]
        Прибыл опять и страну, как всегда, разоряли отряды.
        Утр напал на него и разбивши в схватках жестоких,
        Весла назад обратить и уйти за море заставил.
1070 Вскоре, войну прекратив и мир повсюду упрочив,
        Сына родил он себе, и тот, вырастая с годами,
        Стал таким, что никто ему не был доблестью равен.
            Звали сына Артур и престолом он королевским ⁹⁰
        Долгие годы владел после смерти родителя Утра.
1075 Но получил он престол ценой трудов и страданий,
        Войн многолетних ценой и гибели многих отважных.
        Ибо, когда отец одряхлел, из Английского края
        Прибыл коварный народ и за Гумбром лежащие земли
        Все прошел с мечом, одну за другой покоряя.
1080 Отрок еще, Артур по слабости возраста не был
        В силах такие войска обуздать, преградив им дорогу.
        Вот почему, принявши совет народа и клира,
        Армориканскому он королю отправил Хоелю
        Весть, чтобы тот корабли снарядил на помощь скорее,
1085 Ибо и общая кровь, и приязнь их союзом связали,
        Так что друг друга они выручать в беде обязались.
        Быстро Хоель отовсюду собрал упорных в сраженье
        Воинов, мощных мужей, и много тысяч привел их
        К нам, и врагов разгромил, нападая в союзе с Артуром
1090 То и дело на них и нещадно их истребляя.
        С этим союзником страх позабыл Артур и отважен
        Стал пред толпою врагов, когда шли на них в наступленье.
        А победив пришлецов и в отчизну заставив вернуться,
        Он в королевстве своем учредил закон и порядок.
1095 После же этих боев подчинил он вскоре и скоттов,
        И гибернийцев, на них обратив военную силу.
        Так страну за страной покорял он, вторгаясь войною;
        Сдались норвежцы ему, за широким живущие морем,
        Даки сдались, когда он с кораблями на них устремился;
1100 Галлов народ под ярмо он склонил, убивши Фроллона,
        Коему римская власть отдала страну под опеку;
        Даже и римлян самих, что войной на его королевство
        Шли, победил он, напав, и наместник Луций Гиберий ⁹¹
        В этом сраженье погиб: императора Льва сотоварищ,
1105 Послан в далекий поход он был приказом сената,
        Чтобы отвоевать у Артура галльские земли.
            Властью в нашей стране возжелал завладеть той порою
        Страж неверный Модред, разуменье утратив, и тайно ⁹²
        Он с королевой вступил в любовный союз незаконный.
1110 Сам же Артур, идти на врага в поход собираясь,
        Препоручил Модреду блюсти и престол, и супругу,
        Но, едва лишь молва принесла ему весть о бесчестье, [161]
        Он отложил о войне заботу, домой возвратился
        И на племянника вдруг с многотысячным войском ударил,
1115 В бегство его обратил и заставил за морем скрыться.
        Стал на чужбине тот муж с душою, полной измены,
        Саксов к себе собирать и с вождем затеял сраженье,
        В коем и пал: обмануло его язычников племя,
        Хоть, полагаясь на них, и начал он трудное дело.
1120 О, истребленье мужей, о горе сердец материнских
        По сыновьям, что тогда погибли в битвах кровавых!
        Там же и сам король получил смертельную рану;
        Край он покинул родной и, тобой за моря увезенный,
        К нимфам попал во дворец, как ты мне рассказывал раньше.
1125     Тою порой сыновья Модреда, каждый желая
        Власть получить для себя, пошли друг на друга войною. ⁹³
        В распре взаимной брат губил сторонников брата,
        Но восстал против них Константин, племянник Артура,
        Рушил он города, избивал и мучил народы,
1130 После же, смерти предав обоих братьев жестокой,
        Сам венец захватил и править стал над народом.
        Мира, однако, и он не знал: на него ополчился
        Родич его, Конан, поправ законы и право.
        Он, умертвив короля, себе присвоил владенья, ⁹⁴
1135 Коими правит теперь, ни ума не являя, ни силы».
 
            Так Мерлин говорил. Между тем пришли к нему слуги
        И рассказали, что ключ между ближних гор у подножья
        Новый пробился, излив прозрачную чистую воду,
        Струи которой текут далеко по глубоким долинам
1140 И, виясь и журча, по густым лесам пробегают.
        Шагом поспешным пошли взглянуть на новый источник
        Оба они, и Мерлин, посмотрев, на траву опустился,
        Стал и местность хвалить, и обильно текущую влагу,
        И удивляться, что вдруг меж кустов эти струи забили.
1145 Вскоре вещий муж наклонился к ним, чувствуя жажду,
        Вволю напился воды и виски окропил себе щедро;
        Чуть лишь пошел по путям нутряным желудка и чрева
        Жидкости светлой глоток и пары, что скопилися в теле,
        Вмиг заставил осесть, как вернулся разум к Мерлину,
1150 Сразу опомнился он, и безумье покинуло душу.
        Чувства, которые в нем пребывали в оцепененье
        Долгие годы, сей миг пробудились, и здравый рассудок
        Вновь обретя, стал прежним он вновь, как ни в чем не бывало,
        Бога восславить спеша, обратил он взоры к светилам
1155 И произнес такие слова, благочестия полон:
            «Царь, чьей волей тверда многозвездного неба громада,
        Чьим изволеньем моря и суша, семя приявши, [162]
        Множат приплод и растят, и щедрым своим плодородьем
        Пользу приносят и прок постоянный роду людскому,
1160 Кто помраченье ума прогнал и чувства вернул мне!
        Отнятый сам у себя, словно дух, я ведал деянья
        Прежних племен и предсказывать мог грядущие судьбы,
        Знал я тайны вещей, мне пернатых полет был понятен,
        Звезд блуждающий путь и движенья рыб постигал я.
1165 Мучило это меня и покой, что законом природы
        Душам дарован людским, у меня отнимало все время.
        Ныне в себя я пришел и движет вновь меня сила,
        Коей дух от рожденья привык живить мое тело.
        О небесный отец, коль тебе я столь многим обязан,
1170 То удостой же меня, чтоб тебя душою достойной
        Мог прославлять и тебе возливать возлиянья, ликуя.
        Щедро мне одному ниспослал ты помощь двойную,
        Новому литься велев средь кустов источнику в дар мне:
        Есть и вода у меня, которой не было прежде,
1175 И, лишь испивши ее, себе вернул я здоровье. ⁹⁵
        Но откуда взялась, о любезный товарищ, та сила,
        Через которую ключ, едва истек, возвратил мне
        Снова меня самого, хоть и был не в себе я доселе?»
            Молвил в ответ Тельгесин: «Богат устроитель вселенной:
1180 Реки он разделил на многие виды, даруя
        Каждой силу свою, чтоб они помогали недужным.
        В мире источники есть и озера и реки такие,
        Что исцеляли не раз и многих от разных болезней.
            Альбула мчит через Рим благотворные быстрые воды, ^{96 97}
1185 Что для раны любой лекарством служат надежным.
            Ключ в Италии есть, Цицерона имя носящий: ⁹⁸
        Если глаза повредить, он залечит всякую рану.
            Есть в Эфиопском краю, говорят, стоячие воды, ⁹⁹
        Лоснится кожа лица от них, словно смазана маслом.
1190     В Африке бьет источник один, именуемый Зема: ¹⁰⁰
        Если испить из него, станет голос певучим и звонким.
            Средь италийских озер от вина отвращает Клиторий. ¹⁰¹
            Кто из Хиосского пьет ключа, тот скоро зачахнет. ¹⁰²
            Есть в Беотийской земле два ключа, как молва повествует:
1195 Память один из них отнимает, другой возвращает.
        Есть еще озеро там с такой зловредной заразой,
        Что разжигает оно неуемного жар любострастья.
            Ключ Кизикский любовь прогоняет и вожделенье. ¹⁰³
            Реки в Кампанском краю текут; говорят, что бесплодным, ¹⁰⁴
1200 Если воды их испить, возвращают они плодовитость;
        Также еще говорят, что безумье они изгоняют.
            Из Эфиопской земли бьет источник с красной водою:
        Кто напьется ее, тот немедля разум теряет.
            Медленный Ключ никогда, чтобы выкидыш был, не допустит. [163]
1205     Два в Сицилии есть ключа: по природному свойству
        Женам один плодовитость дает, другой отнимает.
            Две фессалийских реки обладают обильною силой: ¹⁰⁵
        Выпив воды из одной, чернеет овца, но белеет,
        Ежели пьет из другой, а из двух — так становится пестрой.
1210      В Умбрии озеро есть Клитумн; про него повествуют, ¹⁰⁶
        Будто огромных быков порой оно порождает.
            От Реатинских болот у коней твердеют копыта ¹⁰⁷
        Сразу, лишь только скакун по пескам зыбучим помчится.
            Озеро есть со смолистой водой в Иудее; не может
1215 Тело в ней утонуть, пока его дух оживляет.
            Наоборот, в Индийской земле, в болоте Сигенском ¹⁰⁸
        Плавать не может ничто: все на дно уходит мгновенно.
            Озеро есть, что Алоэ зовут: ничего в нем не тонет, ¹⁰⁹
        Плавает поверху все, будь то даже свинец или камень.
1220     Вытолкнув камни наверх, их несут Марсидийские воды. ¹¹⁰
            Стикса поток, что бьет из скалы, убивает испивших:
        Страшные свойства его Ахадия вся подтверждает. ¹¹¹
            Про Идумейский родник говорят, что четырежды цвет свой ¹¹²
        Он с течением дней меняет по дивным законам.
1225 То в нем мутна вода, то в свои черед зеленеет,
        То заалеет, как кровь, то бежит чиста и прекрасна.
        Каждый из этих цветов Идумейский поток сохраняет,
        Как говорят, из года в год по три месяца ровно.
            Озеро есть Роготида: вода в нем становится горькой ¹¹³
1230 Трижды за день, и трижды — на вкус приятной и пресной.
            Ключ в Эпире таков, что факел, если погаснет, ¹¹⁴
        Вновь разгорается в нем и яркий свет посылает.
            Ключ в Гарамантском краю весь день остается студеным, ¹¹⁵
        А по ночам до утра, напротив, кипит и дымится,
1235 Так погрузиться в него то жар, то холод мешает.
            Много есть еще вод, что текут струею горячей:
        Все получают тепло, когда через серу проходят
        Или квасцы, ибо в них от огня есть целебная сила.
        Этой и многими бог наделяет силами реки,
1240 Чтобы лечили они и больным возвращали здоровье,
        Тем являя для нас, насколько могуча в природе
        Благость творца, если он так прекрасно ее устрояет.
        Также и этот поток по его промышленью целебен,
        Думаю я, и лишь потому принести излеченье
1245 Мог он, едва из земли пробился новою влагой.
        Только недавно она по глухим полостям под землею
        Так же текла, как текут подземные многие воды,
        Но на пути у нее, быть может, стала преградой
        Или скала, иль земли обвалившейся тяжкая глыба,
1250 Вот почему она вспять, как думаю я, обратилась
        И понемногу прошла сквозь почву, создавши источник. [164]
        Видел нередко ты сам, как, пробившись, снова уходят
        Воды под землю и вновь свои затопляют пещеры».
            Так рассуждали они, а меж тем разлетелся повсюду
1255 Слух, что новый в лесах Калидонских пробился источник
        И, чуть испив из него, немедля муж исцелился,
        Что обезумел давно и в этих долгие годы
        Прожил дебрях лесных, как живут лишь дикие звери.
        Вскоре вожди явились туда в окруженье знатнейших,
1260 Радуясь, что исцелен вещий муж нежданною влагой.
        Тотчас его известив о делах государства подробно,
        Стали просить, чтобы жезл он принял снова и правил
        Вновь народом своим, как всегда, разумно и кротко.
        Он им в ответ: «Не того мой, о юноши, возраст взыскует:
1265 К старости я уж клонюсь, и она так мне тело сковала,
        Что от бессилья с трудом через поле могу перейти я.
        В гордости, в радости я за долгий век мой довольно
        Прожил отрадных дней, когда мне улыбалось обилье
        Неисчислимых богатств, сверх меры накопленных мною.
1270 Дуб узловатый растет в лесу этом, мощный и крепкий,
        Но и его до того довела все изъевшая старость,
        Что изнутри он истлел, лишенный живительных соков.
        Я же видал этот дуб, когда только начал расти он,
        Видел и желудь, когда стряхнул его с ветки случайно
1275 Дятел, сидевший на ней,— а из желудя дуб этот вырос.

(Следующие два стиха искажены и смысл их восстановлению не поддается.)
……………………………………………………………
……………………………………………………………
        Значит, я долго живу и меня уж давно отягчает
        Старость гнетом своим; вновь занять я престол не желаю.
1280 В том, что дарит Калидон, где под кровом листвы я останусь,
        Больше радости мне, чем во всех самоцветах индийских,
        Больше, чем в золоте всем на брегах баснословного Тага, ¹¹⁶
        Чем в сицилийских хлебах или в лозах сладких Мефиды,
1285  Иль в городах, обнесенных стеной, или в замках высоких,
        Или в блеске одежд, что от тирского снадобья рдеют. ¹¹⁷
        Не по душе мне ничто, коль оно из моих Калидонских
        Рощ уведет меня прочь: их всего почитаю отрадней,
        В них и закончу свой век, довольный травой и плодами:
1290  Благочестивым постом мою плоть я настолько очищу,
        Что без срока смогу наслаждаться вечною жизнью».
        Так говорил он; меж тем увидали знатные мужи
        Длинный строй журавлей, в поднебесье летевших клином.
        Видеть можно не раз, как они, не меняя порядка,
1295  Над берегами кружат, по отрядам построясь в эфире.
        Глядя на них и дивясь, Мерлина друзья попросили
        Им объяснить, почему только так эти птицы летают. [165]
        Вот что ответил Мерлин: «Как и все остальное, пернатых
        Мира зиждитель, создав, наделил особой природой: ¹¹⁸
1300  Это узнал я за долгие дни, в лесах обитая.
        У журавлей такова их природа, что если по небу
        Стаей большой пролетают они, мы видим нередко,
        Как очертанье их строй сохраняет иль то, иль другое.
        Криком одна из птиц им велит соблюдать свое место,
        Чтоб налету в их рядах привычный порядок не сбился;
1306  Если охрипнет она, то другая ее заменяет.
        Ночью они караул выставляют, и камешек держит
        Сторож обычно в когтях, отогнать желая дремоту.
        Если завидят кого, взлетают с криком внезапным.
        Чем старее журавль, тем черней у него оперенье.
1311 Имя свое ради острых очей орлы получили, ¹¹⁹
        Ибо из всех, говорят, лишь они таким обладают
        Зреньем, что солнечный свет выносят и взгляд не отводят.
        Сами птенцов подставляют лучам, убедиться желая,
        Не отвернется ли он, — чтобы не было выродков хилых.
1316 На неподвижных крылах паря высоко над морем,
        Высмотреть могут они глубоко в пучине добычу;
        Тут же спускаются вниз, рассекая стремительно воздух,
        Чтобы схватить, как рожденье велит, плавучую рыбу.
        Дивно сказать: не приняв в соитии семени мужа,
1321 Коршуна самка зачать и принесть потомство способна. ¹²⁰
        Коршун, летя высоко, как орел, и клюв воздымая,
        Даже из-за моря труп учуять может ноздрями
        И, не гнушаясь, к нему подлетает на медленных крыльях,
        Чтобы прожорливый зоб насытить желанной добычей.
1326 До ста лет он живет, сохраняя силу и крепость.
        Аист, что, клювом стуча, только правду всегда предвещает
        Так усердно птенцов, говорят, лелеет и холит,
        Что у себя на груди вырывает догола перья.
        Чуть наступает зима, улетает он, бурь избегая,
1331 И Азиатских краев достигает, ведомой вороной.
        Если от старости он ослабеет, птенец его кормит
        Столько же дней, сколько сам он птенца кормил, когда должно.
        Всех, сколько есть их, затмит пернатых сладостью пенья
        Лебедь в смертный свой час, мореходам любезная птица.
1336 В Гиперборейские он, говорят, уходит просторы ¹²¹
        Под полнозвучный напев оглашающей берег кифары.
        Яйца страус кладет в песок и там оставляет,
        Чтобы лежали в тепле: сидеть на них мать не желает,
        Так что солнечный луч птенцов высиживать должен.
1341 Цапля, когда ее дождь и грозная буря пугают,
        К тучам взлетает, чтоб так избежать непогоды опасной.
        Вот почему говорят, что она предвещает ненастье,
        Всякий раз, как ее мореходы за тучами видят. [166]
        В землях арабов живет всегда единственный феникс,
1346 Коему бог даровал возрождаться телом воскресшим.
        Как состарится он, так летит туда, где сильнее
        Солнечный жар, и собрав благовонья в огромную груду,
        Свой погребальный костер разжигает взмахами крыльев,
        И с высоты упадает в него, и дотла в нем сгорает.
1351 Тела сожженного прах порождает новую птицу,
        И по такому всегда обновляется феникс закону.
        Ветки коричных дерев на гнездо сбирает коричник,
        Вьет же его он всегда на дубе самом высоком.
        Люди оттуда его оперенными стрелами тщатся
1356 Сбить, ибо так добывают они на продажу корицу.
        Птица морская есть, — называют ее зимородок, —
        Ибо зимней порой она гнездо себе строит.
        На семь дней, что она сидит на яйцах, стихают
        Волны и ветры в морях, умолкают свирепые бури,
1361 Чтобы, пернатой служа, ей дать покой безмятежный.
        Думают, что попугай человеческим голосом может
        Членораздельно слова говорить, если люди не смотрят,
        И средь веселых речей он то «здравствуй», то «радуйся» молвит.
        Птица есть пеликан; птенцов она убивает
1366 И в сокрушенье потом три дня по убитым горюет,
        После же клювом сама начинает терзать себе тело,
        Жилы в груди отворив, изливает крови потоки,
        Ею кропит птенцов и к жизни их возвращает.
        Ежели жалобно вдруг закричат Диомедовы птицы, ¹²²
1371 Словно бы плача над кем, то считают, что это пророчит
        Скорую смерть королю иль большую беду королевству.
        Если увидят кого, немедля они различают,
        Грек или варвар идет; если грек, то с хлопаньем крыльев
        Радостным близко к нему подойдут и ликуют, ласкаясь;
1376 Всех остальных обойдут стороной, и перья встопорщат,
        И нападут, как будто он враг, с пугающим криком.
        Каждых пять лет, говорят, прилетают Мемноновы птицы, ¹²³
        Долгий проделавши путь, на холм могильный Мемнона,
        Чтобы оплакать вождя, в Троянской погибшего битве.
1381 Дивное есть перо в оперенье блестящем жар-птицы,
        Ночью во мраке оно, словно яркий светильник, сверкает
        И, коль его понесешь впереди, освещает дорогу.
        Дятель, строя гнездо, от деревьев отщипывать может Дятель (в книге с ь)
        Щепки и палки, каких никому оторвать не под силу;
1386 Стуком при этом своим он всю оглашает округу».
 
        Так он вещал, — а меж тем неожиданно некий безумец
        К ним подошел, или жребий его привел неслучайный.
        Страшными воплями он наполнял и рощу, и небо, [167]
        Пену, как вепрь, из уст испускал, войной угрожая.
1391 Быстро схватили его и сесть заставили рядом
        И насмехаться над ним в шутливой стали беседе.
        Вещий муж между тем, присмотревшись внимательным взглядом,
        Вспомнил, как прежде он был, и всею грудью вздохнувши,
        Так со стоном сказал: «Не таков был он обликом раньше,
1396 В давние дни, когда мы расцветали юностью оба.
        В те времена и красавец он был, и воин отважный,
        И отличен средь всех благородством царственной крови.
        Он при мне состоял среди многих, меня окружавших,
        Ибо на добрых друзей и был, и слыл я счастливым.
1401 Как-то случилось нам, когда мы охотились вместе
        На Аргустлийских холмах, под раскидистым встретиться дубом, ¹²⁴
        Что высоко над землей простирал зеленые ветви.
        Тек среди свежей травы под деревом чистый источник,
        Чья, казалось, вода для питья человеку годилась.
1406 Мы присели над ним, равно от жажды страдая,
        Тотчас же начали пить из источника светлую влагу.
        После взглянули вокруг — и на травах видим прибрежных
        Яблоки: много их там лежало, душистых и спелых.
        Первый он к ним подошел и, плоды собравши, тотчас же
1411 Мне их с улыбкой вручил, нежданному радуясь дару.
        Яблоки, данные мне, разделил я меж спутников, сам же
        Ни одного не оставил себе, ибо их не хватало.
        Стали смеяться они, кому угощенье досталось,
        Щедрым меня называть и, зубами жадно впиваясь,
1416 Быстро плоды поедать, лишь о том, что их мало, горюя.
        Но чрез мгновенье его и всех остальных охватило
        Бешенство гнусное: все сей же миг лишившись рассудка,
        Стали, как псы, друг друга кусать, разрывая на части;
        Пена клубится у рта, все кричат, все валятся наземь,
1421 И наконец разбегаются прочь, словно волки лесные,
        Воздух наполнив пустой протяжным жалобным воем.
        Думаю: мне, а не им те плоды предназначены были
        (Это узнал я потом), ибо в тех краях обитала
        Женщина: с нею в любви я прожил долгие годы,
1426 Пыл любострастный она утоляла со мной постоянно.
        После того, как ее я презрел и отверг ее ложе,
        Злобная жажда меня погубить обуяла ей сердце,
        И, подобраться ко мне не сумев после многих попыток,
        Яблок она подбросила мне, облив их отравой,
1431 Возле ключа на пути, повредить мне умыслив коварством,
        Если бы я отведал плодов, на траве их нашедши.
        Но меня уберег от козней жребий счастливый, —
        Я уж об этом сказал. А его, прошу я, заставьте
        Выпить целебной воды из ключа, что недавно пробился, —
1436 Снова, быть может, к нему оттого здоровье вернется, [168]
        Вновь он узнает себя и в лесах этих будет со мною,
        Сколько осталось нам жить, трудиться во имя господне».
        Так поступили вожди, как велел он, и, влаги испивши,
        Сразу пришел в себя тот, кто к ним явился безумным;
1441 Прежних узнал он друзей, в единый миг исцелившись.
        Молвил ему Мерлин: «Отныне должен упорство
        В божьих трудах ты явить, ибо видишь сам, что по воле
        Божьей пришел ты в себя после стольких лет, когда в дебрях,
        Смысла лишенный, ты жил, словно зверь нечистый блуждая.
1446 Разум вновь ты обрел, так не смей покидать эти долы,
        Чащи зеленых лесов, где ты безумцем скитался,
        Но оставайся со мной, и дни, что похищены были
        Силою злой у тебя, ты все возместить постарайся
        Повиновеньем творцу: отныне в подвиге каждом
1451 Будешь со мной ты един, покуда живы мы оба».
        Молвил в ответ Мельдин (ибо этим он именем звался):
        «Я отказать тебе не могу, отец досточтимый:
        Рад я буду в лесах оставаться с тобой и всем сердцем
        Господа чтить, покуда живит дрожащие члены
1456 Дух, который теперь я твоим наущеньем очищу».
        «Так же и я поступлю и третьим с вами останусь, —
        Им сказал Тельгесин, — все страны мира презревши.
        Времени много вотще я потратил, так что пора уж,
        Чтобы к себе самому я вернулся, ведомый тобою».
1461 «Вы поезжайте домой, о вожди, города защищайте:
        Не подобает, чтоб вы наш покой смущали речами:
        Вы уж довольно часов провели здесь, радуясь другу».

         Их оставляют вожди втроем; Ганеида четвертой,
        Вещего мужа сестра, остается: приявши повязку,
1466 Жизнь в чистоте проводила она после смерти супруга.
        Та, что столько племен под своею властью держала,
        Ныне, как брат, ничего не знает отраднее дебрей.
        Также ее порой возносил в высочайшие выси
        Дух, и она государств вещала грядущие судьбы:
1471 Так однажды она, пребывая в палатах у брата,
        Глядя в окно, озирая дома в сиянии солнца,
        В смутной речи такой излила сердечную смуту:
            «Вижу я град Радихену — и в нем шлемоносное племя, ¹²⁵
        В нем святые мужи и святые даже тиары
1476 К узам приговорены, ибо так молодежь рассудила.
        Пастырь будет смотреть, изумленный, в замке высоком
        И, себе же в ущерб, отмкнет поневоле кувшины.
            Вижу Кэрлоиктоик, окруженный свирепою ратью,
        Двое заперты в нем, но один с другим расстается,
1481 Чтобы с валлийским прийти владыкой и племенем диким,
        И победить, отнявши вождя, свирепые толпы. [169]
        Сколь велико злодеянье — увы! — если солнце захватят
        Звезды, что ходят под ним, и ни сила, ни Марс их не сломит.
            Вижу близ Кэрвента я две звезды на небе высоком,
1486  Два там мечутся льва, небывалой ярости полных,
        Смотрит на двух мужей один, на стольких же смотрит,
        Стоя напротив, второй, и оба к битве готовы.
        Вот и другие встают, нападают с оружьем жестоким
        Все на четвертого, но одержать не могут победы:
1491  Твердо стоит, заслоняясь щитом и копьем ударяя,
        Он и троих врагов повергает в битве недолгой;
        Сразу отправив двоих за холодное царство Боэта,
        Третьего только щадит по его мольбе; а светила
        В разные стороны вмиг по всему разбегаются полю;
1496 Армориканский же вепрь, под защитою отчего дуба,
        Прочь уводит луну, угрожая ей сзади мечами.
            Вижу я две звезды, завязавших свирепую битву
        Под Ургенийским холмом, где сошлися вместе деиры ¹²⁶
        И, во главе с королем их великим Когелом, гевиссы.
1501 Пот сколь обильный мужей, сколь обильная кровь орошает
        Землю, пока племена друг другу раны наносят!
        Пала во тьму звезда, другой разбита звездою,
        Скрыла сиянье свое, затмившись новым сияньем.
            Горе! Чудовищный глад подступает! У целых народов
1506 Страшно утробы впадут и все силы тело покинут.
        С камбров начавши, пойдет он бродить по всему королевству,
        Много несчастных племен в заморские земли прогонит.
        В Скоттии вижу телят, молоком кормиться привыкших:
        Вот убегают они, а коровы в поветрии гибнут.
1511 Прочь, невстрийцы, прочь! Идти довольно с оружьем
        Вольной страной, где все разорил уже воин-насильник!
        Нечем будет вам здесь ненасытное чрево насытить:
        Все вы успели сожрать, что в своей доброте плодоносной
        Произвела для людей всетворящая матерь-природа.
1516 Львов укроти, своему помоги, о боже, народу,
        Дай королевству покой, вели окончиться войнам!»
            Много еще вещала она. Сотоварищи брата
        Вместе дивилися с ним. Тут Мерлин подошел к Ганеиде
        И одобрил ее такой дружелюбною речью:
1520 «Ужли тебя, о сестра, избрал возвещать о грядущем
        Дух, полагая конец и моим предсказаньям, и книжке?
        Отдан отныне тебе этот труд — и радостным будет:
        Станешь ты все предрекать благочестно, ведомая мною».
1525      Песнь эту мы довели до конца, а вы, о британы,
        Лавры сплетите — вручить их Гавфриду из Монемуты, ¹²⁷
        Ибо он ваш, ибо он и прежде ваши сраженья,
        Ваших вождей воспевал и оставил книжку, что ныне
        Славится в мире во всем под названьем «Деянья бритонов».

(пер. А. С. Бобовича)
Текст воспроизведен по изданию: Гальфрид Монмутский. История бриттов. Жизнь Мерлина. М. Наука. 1984

© текст -Бобович А. С. 1984
© сетевая версия -Тhietmar. 2003
© OCR: -Halgar Fenrirsson. 2002
© дизайн- Войтехович А. 2001
© Наука. 1984