1. «Тайные статьи», в соответствии с которыми П. А. Толстой собирал сведения об Османской империи и написал публикуемую здесь «отписку» своему правительству, были подготовлены посольским приказом в Москве в феврале — апреле 1702 г. и переданы послу вместе с полномочной грамотой и грамотами к султану Мустафе II и великому везиру Амджа-заде Хюсейн-паше. Статьи с девятой по четырнадцатую были написаны собственноручно Петром I. Документы российского правительства, врученные посольству перед его отъездом к «салтанову двору», опубликованы в: Письма и бумаги императора Петра Великого. Т. 2. СПб., 1889, с. 20-22, 30- 34, 51-54.

2. В поручении, данном П. А. Толстому, «выведать и описать тамошнего народа состояние» не было ничего необычного для дипломатической практики того времени — такие задания давались послам любой страны. Т. К. Крылова отмечает, например, что английские дипломаты, пробывшие несколько лет за границей, по возвращении обязаны были представить подробные обзоры состояния той страны, где они были аккредитованы. Разумеется, подобная деятельность послов обычно встречала возражения правительств стран их пребывания (см.: Крылова Т. К. Статейные списки петровских дипломатов. — Проблемы источниковедения. М, 1961, IX, с. 173, а так же: Hatton R. M. John Robinson and the Account of Sueden. Bulletin of the Institute of Historical Research. L., 1955, № 78, c. 139-140, 152).

3. В практике османских внешнеполитических отношений с европейскими странами действительно не существовало каких-либо политических союзов. По мусульманской традиции, все немусульманские страны рассматривались как территория войны — дар аль-харб, и их отношения с миром ислама — дар аль-ислам могли быть лишь двух видов: либо войной, либо покровительством, которое немусульмане получали только в том случае, если соглашались на уплату дани, и тогда они зачислялись в категорию дар ас-сульх, т. е. территорию мира. В соответствии с такой концепцией османское правительство рассматривало европейские страны, обращавшиеся к нему с какими-либо просьбами о сотрудничестве и помощи, как переходящие в разряд дар ас-сульх, а дальнейшие отношения с ними как некое данничество, или вассалитет. Живучести таких представлений cпособствовало то, что Османская империя, как одна из могущественных военных держав средневековья, получала обычно за предоставление помощи какое-то материальное, чаще денежное, вознаграждение (так, например, было в «союзнических», по европейским представлениям, отношениях османов с Францией в XVI в.). В османских средневековых источниках как данники империи называются в отдельные периоды Франция, Польша, Священная Римская империя и некоторые другие страны. Такие османские внешнеполитические представления порождали порой международные недоразумения. Так, ошибся в своих расчетах в 1708-1714 гг. шведский король Карл XII, предполагавший, что в результате союзных отношений со Швецией Османская империя должна будет оказать ему помощь в войне против России (см.: Kurai А. N. izvec kirali XII Karl'm Turkiye'de kaldigi zaman metinler ve vesikalar. Istanbul, 1943, c. 115-120).

Проникновение П. А. Толстого в суть этого главного принципа османской внешней политики делает честь русскому послу. Это, кстати, помогло ему правильно оценить состояние турецко-шведских отношений в жизненно важный для России предполтавский период. Тогда переводчик великого дивана Александр Маврокордато ответил послу на его запрос о якобы заключенном между Турцией и Карлом XII военном союзе, что подобные союзы не практикуются османским правительством (ЦГАДА, ф. 89, 1708, д 2, л. 38). И хотя Османская империя оказалась первой мусульманской страной, включившейся в европейские международные отношения и принявшей формы европейских дипломатических отношений (об этом см.: Hurewitz I. С The Europeanization of Ottoman Diplomacy. — The Conversion from Unilateralism to Reciprocity. — Belleten. Ankara, 1961, № 99, c. 445), в XVIII в. она еще сама недостаточно четко ориентировалась в европейской дипломатической практике. Так, вопрос о союзах между государствами разбирался в османском публицистическом сочинении 1736/37 г (рукопись его см.: Отдел рукописей ЛО ИВАН СССР, шифр В 2931), где утверждалось, что незнание Портой «обычаев государств и политики владык» мешает ей правильно оценить отношения между московитами и австрийцами (в тексте немцами). Там же отмечалось, что «союзы между правителями христианских государств — это их, обычай» (см.: Орешкова С. Ф. Турецкий документ первой половины XVIII в. о международной ситуации в Европе и внешнеполитических целях Османской империи. — Тюркологический сборник 1976. М., 1978, с. 113).

4. Здесь П. А. Толстой подметил одну из главных особенностей османского общества конца XVII — начала XVIII в — стремление всеми силами сохранить старый социальный порядок. Период наивысшего расцвета османского государства приходится на середину XVI в. К этому времени сложились государственный строй империи, социальная структура османского общества, были разработаны системы законодательства и идеологического обоснования османской власти, в военном отношении империя достигла наивысшего могущества Стремясь закрепить достигнутые успехи и упрочить свою власть, государство большое значение начинает придавать всеобщей регламентации жизни и доходов всех слоев общества. Регламентируются доходы феодалов, торговцев, ремесленников, цены и в какой-то мере производство сельскохозяйственной и ремесленной продукции, уровень развития торговли и направления торговых путей, даже ростовщичество Прекращается законодательная деятельность султанов, издаются лишь «указы справедливости» (адалет-наме), цель которых — не введение каких-либо новшеств, а строгое соблюдение старых законов, посредством чего якобы поддерживается справедливость. Как бидат (т. е. ересь, религиозное преступление) воспринимались любые нововведения (см.: Inalcik H. Suleiman the Lawgiver and Ottoman Law. — Archivum Ottomanicum. Leiden, 1969, № 1, c. 60).

Жизнь, однако, не стояла на месте. Сложившаяся в предшествующем веке социальная структура и, в частности тимарная система, в рамках которой шла ускоренная феодализация османского общества, рушилась. Часть феодального класса империи воспринимала это как всеобщее разорение и катастрофу. Распространялись многочисленные дидактические трактаты, авторы которых взывали к султану с призывами восстановить старые порядки (см. об этом: Смирнов В. Д. Кочибей Гемюрджинский и другие османские писатели XVII в. о причинах упадка Турции. СПб., 1875; Тверитинова А. С. Социальные идеи в турецких дидактических социально-экономических трактатах XVI-XVII вв. М., 1960). Прошлое, особенно время Сулеймана I Кануни (1520-1566), идеализировалось как эпоха процветания и всеобщего благоденствия. Вот эту ностальгию по прошлому и попытки вернуться вспять и почувствовал П. А. Толстой, говоря, что народ турецкий «мнит себя быть всегда неподвижным». О сути кризисных явлений, наблюдаемых в Османской империи в XVII-XVIII вв., см.: Гасратян М. А., Орешкова С. Ф., Петросян Ю. А. Очерки истории Турции. М., 1983, с. 63-79.

5. Для средневековых турецких исторических сочинений, различных хроник, трактатов, записок, а также проповедей и устных выступлений было характерно, что их авторы широко использовали прием гиперболизации положительных качеств при изображении мусульман и награждали столь же гиперболическими, унизительными эпитетами и сравнениями «неверных» — гяуров. Так, известный османский хронист На'има (1645-1704), современник описываемых П. А. Толстым событий, при вполне спокойном и достаточно объективном изложении истории упоминание имени любого христианина, шиита, а то и просто антисултанского мятежника не может не сопроводить такими словами, как проклятый, злонравный, презренный, или уподобить его свинье, объявить, что после смерти его ждет адский огонь и т. п. (На'има. Тарих-и На'има. Ревзат-уль Хюсейн фи хулазат-и ахбар уль-хафикейн. Т. 1. Костантинийе, 1147/1734, с. 32, 86, 111, 125, 144, 204, 216 и др.). Как нам представляется, такие эпитеты и сравнения отражают не только и не столько антихристианские настроения, сколько отдают дань свойственной для средневекового Востока традиции поношения врага (хиджв), имевшей свои устойчивые формы выражения (об этом см.: Маштакова Е. И. Турецкая литература конца XVII — начала XIX в. М., 1984, с. 103).

6. XVII век в истории Османской империи отмечен обострением социальных противоречий, бунтами и восстаниями различного социального содержания. В борьбу были вовлечены отдельные прослойки османского военно-феодального класса, лишавшиеся своих земель в результате социально-экономических изменений, происходивших в стране; представители крестьянства, терявшего статус податного сословия, а часто и вытесняемого из сферы сельскохозяйственного производства; различные категории военного сословия; низовые слои османского духовенства. Бунтовали наместники провинций, росло сопротивление нетурецких народов, недовольство горожан. Хотя властям к концу века удалось несколько стабилизировать обстановку, неудачи в войнах 1683-1699 гг. ее снова обострили. Султанские власти пытались предотвратить новый взрыв недовольства мерами полицейско-административного и социального регулирования, примером чего могут служить мероприятия великого везира Амджа-заде Хюсейн-паши (см. о нем примеч. 20).

7. В данном случае мы видим, что объективное дружеское отношение к изучаемому Д. А. Толстым народу и государству сменяется эмоционально-враждебным и обличительным. В этом сказываются такие же традиционные формы поношения мусульман, которые бытовали у православных христиан, как и у мусульман, по отношению к последним (см. примеч. 6). К чести П. А. Толстого следует отметить, что подобных выпадов в его донесениях очень немного, причем многие из его критических замечаний вполне обоснованны.

8. В этой информации П. А. Толстой не совсем точен. Оставление Азова в 1642 г. после героического «Азовского сидения» — обороны Азова отвоевавшими эту крепость у турок в 1637 г. донскими и запорожскими казаками произошло не по причине каких-то ложных доносов, а в силу исторической необходимости. Царь Михаил и собранный специально в связи с азовскими делами Земский собор 1642 г. отклонили просьбу казаков о помощи и принятии Азова под власть Русского государства, так как за этим неизбежно последовала бы война с Турцией. Внутренние трудности страны, не оправившейся еще от польско-шведской интервенции, и сложность международной обстановки, особенно напряженные отношения с Польшей и Швецией, делали эту войну крайне нежелательной для России.

О том, «то происходило на турецкой стороне в период «Азовского сидения», подробную информацию дает известный турецкий путешественник XV11 в. Эвлия Челеби. Та часть его сочинения, которая относится к Азову, переведена на русский язык. См.: Эвлия Челеби. Книга путешествия (извлечения из сочинения турецкого путешественника XVII века). Перевод и комментарии. Вып. 2. М., 1979, с. 25-41; Брун Ф. К. Неудачная осада Азова турками в 1641 году и занятие ими крепости по оставлении оной казаками. — Записки Одесского общества истории и древностей. Т. VIII. Одесса, 1872, с. 161-181.

9. Константинопольский патриарх Парфений поддерживал связи с Россией. Одна из его грамот 1649 г. царю Алексею Михайловичу опубликована. См.: Каптеров Н. Ф. .Характер отношений России к православному Востоку в XVI-XVII столетии. Сергиев Посад, 1914, с. 527-535.

10. Молдавский господарь Василий Лупу (1634-1653) поддерживал дружеские связи с Русским государством. В 1642-1644 гг. при молдавском господаре для получения информации о намерениях султана в отношении Азова и позиции Польши находился русский посол А. Л. Ордин-Нащокин, выдающийся русский дипломат, впоследствии руководитель посольского приказа. При посредничестве Василия Лупу в 1642 г. между султанским и русским правительствами велась переписка об урегулировании русско-турецких отношений.

Едикуль (правильно Едикуле) — Семибашенный замок в Стамбуле, место заключения неугодных султану лиц, опальных чиновников и придворных. В этот замок заточали и послов тех держав, с которыми Османская империя разрывала дипломатические отношения. В 1710-1711 гг. в Едикуле пришлось побывать в заключении и П. А. Толстому.

11. В данном случае П. А. Толстой имеет в виду то, что в османском государстве духовенство занималось не только делами религии В его руках находились также суд, нотариат, школа. Муфтий — высший мусульманский духовный чин — имел право давать письменное заключение (фетву), придающее юридическую силу или объявляющее незаконными тe или иные действия властей. Даже султан не мог ни отменить, ни изменить фетву. В условиях частых междоусобиц и янычарских бунтов санкция муфтия бывала решающей, облекая в законную форму требования той или иной феодальной группировки. Именно такое религиозное и юридическое обоснование было дано, например, янычарскому бунту 1687 г., завершившемуся свержением султана Мехмеда IV, о чем говорит П. А. Толстой ниже.

12. Имеются в виду события осени 1687 г. Мятеж начался в действующей армии, отступавшей к Белграду после поражения в Венгрии. Основное ядро восставших составляли отряды кавалерии — капукулу (см. примеч. 41). Они двинулись на Стамбул, требуя замены султана Мехмеда IV Авджи (Охотника), который, как было известно, предпочитал охоту государственным и военным делам. Это требование было поддержано воинскими частями, расквартированными в столице, стамбульской знатью и высшими улемами во главе с шейх-уль-исламом. Недовольство последних было особенно усилено тем, что султанское правительство, ощущая недостаток средств для ведения войны со Священной лигой (см. примеч. 128), попыталось потребовать от крупных чиновников и улемов так называемой «военной помощи» (имдад-и сеферие), своего рода налога на богатство. Недовольство султаном достигло такой степени, что имамы в мечетях открыто порицали его за то, что в трудное для страны время он не думает ни о чем, кроме развлечений. 8 ноября 1687 г. султан Мехмед IV был низложен, а на престол возведен его брат Сулейман II (1687-1591).

13. Речь идет о султане Мехмеде IV Авджи (1648-1687) (см. примеч. 12).

14. По Корану, мусульманам запрещено пить вино и играть в азартные игры (см. Коран, сура 5, бейт 92-93).

15. Имеется в виду поддержка венгерским населением во время войны Священной лиги (см. примеч. 128) австрийских войск, действовавших на территории центральной Венгрии, которая до 1699 г. входила в Османскую империю.

16. Крайний (точнее великий) везир (везир-и азам, садр-и азам, садразам) — глава государственной администрации, опиравшейся на тимарную, военно-феодальную, систему (см. о ней примеч. 17), главнокомандующий османской армией, председатель султанского дивана, хранитель султанской печати и тугры (монограммы, заменяющей подпись султана), проставляемых на султанских указах. В его подчинении находился главный дефтердар — глава финансового ведомства империи.

17. Под правителями провинций П. А. Толстой имеет в виду бейлербеев и санджакбеев, а под провинциями — санджаки и эялеты. Эялет — самая крупная военно-административная единица в Османской империи, управляемая бейлербеем (букв, бей над беями). Бейлербей обычно имел титул паши и звание везира. Он был не только гражданским администратором, но и командующим войсками эялета и прежде всего военно-феодального кавалерийского ополчения — сипахи (см. примеч. 78-80). Получал за службу земельный надел — хасс. В описываемое время в империи было 34 эялета. Эялеты делились на санджаки, во главе которых стояли санджакбеи, также являвшиеся и администраторами подвластных им территорий, и командирами вооруженных сил санджака. В описываемое время санджакбеев называли также мутасаррыфами. Вся эта военная администрация подчинялась великому везиру.

18. Казаскеры или кадиаскеры — высшие (после верховного муфтия, или шейх-уль-ислама; см. примеч. 25) мусульманские духовные и судебные чины в Османской империи. Их было два — Румелийский и Анатолийский. В распоряжении кадиаскеров находились кадии — мусульманские судьи, назначавшиеся во все административно-судебные округа империи (казы). Централизованная кадииская система действовала параллельно и независимо от военно-феодальной администрации, подчиненной великому везиру. Даже судебные округа (казы и подчиненные им нахие) не всегда территориально совпадали с санджаками (см. примеч. 17). Это порождало разобщенность местных властей и их взаимный контроль. Кадии кроме исполнения судебных, а также нотариальных функций выступали на местах как некие посредники между центральной администрацией и населением, доводили до населения указы правительства, осуществляли контроль за сбором налогов. Именно к ним стекались все жалобы на злоупотребления военно-феодальной и фискальной администрации. Кадии получали от казны жалованье, соответствующее их рангу, а кроме того, сами взимали с населения сборы за производимые ими различные юридические операции, составление бумаг и т. п., что давало им возможности для различного, как писал П. А. Толстой, «мздоимства».

19. В Османской империи основным налогом с немусульман, собираемым в пользу государственной казны в денежной форме, был подушный налог — джизье. Имелись различия в размерах налога и способах его взимания в разных областях страны. Так, в пограничных районах христианскому населению предоставлялись некоторые льготы. В XVII-XVIII вв. в практике обложения налогом джизье наблюдается усиление произвола и злоупотреблений чиновников — налог начинают требовать с необлагаемых по закону детей, стариков, тяжелобольных, нетрудоспособных; упраздняются многие привилегии, которыми раньше пользовались некоторые категории служилого населения; растут размеры налога, и вводятся новые системы его распределения и сбора. О налоге джизье см.: Inalcik H. Djizya-i Ottoman. — The Encyclopedia of Islam. Vol. 2. Leiden — London, 1963, c. 562-566; Недков Б. Поголовният данък в Османската империя с огледна България. — Исторически преглед. Кн. 1. София, 1945, с. [18-33; Hadzibegic H. Glavarine u Osmanskoj derzavi. Sarajevo, 1966; Грозданова Е. Налог джизье с балканских земель в системе доходов государственной казны Османской империи (по турецким документам XVII — XVIII вв.). — Восточные источники по истории на родов Юго-Восточной и Центральной Европы. Т. III. M., 1974.

20. Али Шан Гусейн (правильно — Амджа-заде Хюсейн-паша) — великий везир с сентября 1697 по сентябрь 1702 г. Это четвертый великий везир из семьи Кёпрюлю. Сын Хасана — брата Мехмеда Кепрюлю (великого везира в 1653-1661 гг.) и дяди Ахмед-паши Кёпрюлю-заде (великого везира в 1661-1676 гг.) и Мустафы Кёпрюлю-заде (см. примеч. 63). Отсюда его прозвище Амджа-заде — сын дяди. Именно в его везирство был заключен Карловицкий мир 1699 г., завершивший войну Османской империи со Священной лигой (см. примеч. 128). После заключения мира Амджа-заде Хюсейн-паша вынужден был провести ряд радикальных для своего времени преобразований. Были отменены чрезвычайные военные налоги и прощены недоимки по ним за годы войны, временно освобождено от налогов население пограничных районов, сильно пострадавших и обезлюдевших во время войны. В целях увеличения податного сословия Хюсейн-паша приписал к нему некоторые общины кочевников, юрюков и курдов, сократил налоговые льготы отдельных групп населения, усилил податное обложение горожан, пытался упорядочить монетное дело. Стремясь к экономии государственных средств, он провел сокращение войск, состоявших на государственном жалованье, осуществил проверку султанских жалованных грамот (бератов) на владение тимарами и зеаметами, по представлению тогдашнего капудан-паши Хюсейн-паши Мезоморто (см. примеч. 96) утвердил новый устав флота, а затем и закон о тимарах и зеаметах флотских офицеров. Все это дало возможность несколько упорядочить финансовые дела империи, положение в армии и флоте, подавить вспыхнувшие после войны восстания на границах с Ираном, в Крыму, Египте, Аравии. Именно великому везиру Хюсейн-паше были адресованы все грамоты Петра I, которые вез П. А. Толстой. Однако к моменту приезда посла в Эдирне он уже ушел в отставку.

21. Талтабан (правильно — Мустафа Далтабан) — великий везир с сентября 1702 по январь 1703 г. Ему П. А. Толстой вручал свои верительные грамоты.

Уже само прозвище «Далтабан» (подошва) — так называли хороших ходоков или, по другой версии, бродяг-голодранцев — позволяет предполагать его происхождение из самых низов турецкого общества. Известно, что он начинал свою службу рядовым янычаром. По военной линии сумел подняться до янычарского аги, служил бейлербеем в Боснии, Багдаде (см. примеч. 99), успешно вел боевые действия в войне со Священной лигой (под крепостью Сороки в Молдавии). Считался храбрым и удачливым военачальником, но не пользовался влиянием в придворной среде и был неподготовлен к государственной деятельности, не умея даже читать и писать. Великим везиром стал по протекции шейх-уль-ислама Фейзуллах-эфенди. В своей внешней политике придерживался курса на военное разрешение спорных вопросов. Так, в 1702 г он пытался спровоцировать войну с Россией. О его отставке см. донесение П. А. Толстого на с. 106. См. также: Тарих-и Рашид, Стамбул, 1153. Т. 2, с. 269-271; Uzuncarsili I. H. Osmanh Tarihi. Т. IV, ч. 1. Ankara, 1956, с. 17-19; Hammer J. Geschichte des Osmanischen Reiches. Т. 7. Pest, 1831, с. 8, 38-61.

22. См. донесение П. А. Толстого на с. 105-106.

23. Рами Мехмед-паша занимал должность великого везира с января по август 1703 г. Выходец из дворцовой бюрократической среды. Дважды (в 1695-1697 и 1697-1702) занимал пост рейс-эфенди. Во время своего недолгого везирства пытался проводить, как и Амджа-заде Хюсейн-паша (см примеч. 20), ту же линию частичных административных реформ, упорядочивавших финансово-экономическое и военное положение страны. Везир лично контролировал работу казначейства, делая попытки сбалансировать доходы и расходы государства, большое внимание уделял строительству флота, рядом протекционистских и поощрительных мер способствовал созданию мануфактурных предприятий, производящих сукно и шелка. По словам П. А. Толстого, заняв пост великого везира, Рами Мехмед-паша «на словах и грамотой» подтвердил желание Порты сохранять мир с Россией (ЦГАДА, ф. 98, Турецкие дела, 1703, оп 1, д. 2, л 45, 105).

См. о нем Тарих-и Рашид Стамбул, 1153, т. 2, с 271-279 (араб, гap.); Uzuncarsili I H. Osmanh Tarihi. T. IV, ч. 1, с. 19-20, 32; Hammer J. Geschichte des Osmanischen Reiches, т 7, с. 61-89; Мейер М. С. К характеристике экономической жизни городов Османской империи в XVII в. — Проблемы генезиса капитализма. М, 1978, с. 269-270, 272.

24. Еще будучи рейс-эфенди, Рами Мехмед-паша участвовал в работе Карловицкого мирного конгресса (1698-1699), на котором были подписаны мирные договоры Османской империи с ее противниками — членами Священной лиги (см. примеч. 128) Австрией, Венецией и Польшей, а с Россией, также участницей Лиги, — перемирие. Мехмед-паша и сопровождавший его во время переговоров переводчик Александр Маврокордато (см. примеч. 33) имели в Карловицах непосредственные контакты с представлявшими Священную Римскую империю В. Этинген-Валлерштейном, Л. Шликом и Л. Ф. Марсильи, польским делегатом С. Малаховским, венецианцами К. Рузини и его переводчиком А. Писани, представителем России П. Б. Возницыным, а также участвовавшими на переговорах в качестве посредников английским послом в Османской империи В. Паджетом и голландским — Я. Кольером (о нем см. примеч. 119).

На конгрессе шла сложная дипломатическая борьба. Особенно затруднительным оказалось положение русского представителя. Посредники — английский и голландский послы, поскольку их страны были союзниками Священной Римской империи по готовившейся тогда англо-французской войне за Испанское наследство (см. примеч. 52), всячески стремились к скорейшему заключению Турцией мира с Австрией, но в то же время не прочь были способствовать продолжению войны с Россией, что связало бы Турцию, не позволив ей помогать Франции, союзницей которой она традиционно считалась. Партнеры по Священной лиге — Австрия, Венеция и Польша — не поддержали русских требований о переходе к России Азова и Керчи. Мир с Россией был подписан турецкой стороной лишь в 1700 г. в Стамбуле, куда было направлено специальное русское посольство Е. И. Украинцева. Расстановка сил, сложившаяся на Карловицком конгрессе, бесспорно оказала большое влияние на формирование взглядов Рами Мехмеда-паши в отношении европейской дипломатии и расстановки сил в Европе.

Подробнее о переговорах П. Б. Возницына и Е. И. Украинцева см.: Богословский М. М. Петр I. Материалы для биографии. Т. III- V. М., 1946-1948. Кроме того, о Карловицком конгрессе см.: Сеrnovodeanu P. Le Journal des travalies du Congres de Karlowitz (1698-1699). — Revue des Etudes Sud-Est Europeennes. Bucuresti, 1981, № 2, c. 325-354; Abou-El-Haj R. A. Ottoman Diplomacy at Karlowitz. — Journal of the American Oriental Society. New Haven, 1967, № 4. Тексты Карловицких договоров в 1704 г. были включены П. А. Толстым в его Статейный список, т. е., следовательно, они продолжали служить для него опорой в дипломатических переговорах с османским правительством (см. ЦГАДА, ф. 89, Сношения с Турцией, 1704, оп. 1, д. 3, л. 494-536).

25. Муфтий — высшее мусульманское духовное лицо, имеющее право давать фетву, т. с. религиозно-юридическое заключение, оправдывающее или осуждающее то или иное действие или намерение с точки зрения шариата. Здесь имеется в виду шейх-уль-ислам, глава мусульманской общины Османской империи. С июня 1695 г. эту должность второй раз занимал Фейзуллах-эфенди (первый раз он был муфтием всего 19 дней — в феврале 1688 г. при султане Сулеймане II). Был воспитателем сыновей Мехмеда IV будущих султанов Мустафы и Ахмеда. После того как Мустафа в 1695 г. стал султаном, Фейзуллах-эфенди сохранил на него большое влияние и играл важную роль в управлении государством, в назначении высших чиновников, в том числе великих везиров и т. п. Всесилие муфтия вызывало недовольство в придворных и военных кругах, что послужило одной из причин Стамбульского восстания 1703 г., приведшего к свержению султана Мустафы П. О муфтии Фейзуллах-эфенди см.: Hammer J. Geschichte des Osmanischen Reiches. Т. 7, с. 6-9, 72-90.

26. В руках четырех сыновей, племянников и зятьев Фейзуллаха были сосредоточены почти все высшие духовные и религиозно-судебные должности — накиб-уль-эшраф (у Толстого — Кип-эфенди), законоучитель султанских детей, кадиаскеры Румелии и Анатолии, кадии всех трех столиц — Стамбула, Эдирне и Бурсы и т. п. Зятем Фейзуллаха был также Абдуллах Кёпрюлю, занимавший должность каймакама Стамбула.

27. В Адрианополе (тур. Эдирне) находился тогда султанский двор; именно туда по приезде в Османскую империю прибыл П. А. Толстой.

28. Это предположение П. А. Толстого оказалось пророческим. О мятеже см. его донесения на с. 107-114.

29. Кроме уже упомянутых военно-административной и кадийской администрации (о них см. примеч. 17 и 18), большую роль в управлении Османской империи играл двор, в особенности непосредственное окружение султана. Наибольшей милостью у него в этот период, как сообщает П. А. Толстой, пользовался силяхдар (букв, оруженосец) Чорлулу Али-паша. Речь идет, разумеется, не о простом силяхдаре, а о силяхдарбаши, командире (или aгe) придворного войска, являвшегося одним из самых старых войсковых подразделений и возглавлявшего процессию султана во время его торжественных выходов. Всего силяхдаров насчитывалось обычно около четырех тысяч.

Кизлыр-ага (правильно кызлар-агасы), называемый еще дар ус-сааде агасы, глава «черных евнухов» — высший чин султанского гарема. В его ведении находились также личная казна султана и управление султанскими вакфами.

Капычилар кегая (правильно капыджилар кетхудасы) — глава привратников, отвечающий за охрану внутренних покоев дворца, а также устраивающий султанские празднества.

30. По османским традициям, большим влиянием при султанском дворе пользовалась мать царствующего султана — «вдовствующая султанша». Она имела титул валиде (или точнее валиде-султан), сохранявшийся за ней только в период царствования ее сына. В описываемый П. А. Толстым период титул валиде принадлежал Гюльнюш Эметтулах султан, вдове Мехмеда IV, матери султанов Мустафы II (1695-1703) и наследовавшего ему Ахмеда III (1703-1730). Валиде-султан играла важную роль в дворцовых интригах и тайных заговорах. Известно, что Гюльнюш Эметтулах приложила руку к смещению великого везира Мустафы Далтабана. Она проявляла большой интерес к русско-шведским отношениям, в частности к пребыванию шведского короля Карла XII в Турции после Полтавы. Характерно, что сразу же после Прутского похода (1711 г.) тогдашний великий везир Мехмед Балтаджи-паша послал письмо валиде с известием о закончившейся войне и заключении с русскими мира (письмо опубликовано турецким историком А. Н. Куратом; см.: Kurat А. N. Prut seferi ve bansi. Ankara, 1953, с. 732-734).

Даже великие везиры были вынуждены считаться с валиде и лицами, которым она покровительствовала. Многие сановники, попав в затруднительное положение, обращались к султанше-матери в надежде через нее воздействовать на султана для благоприятного решения их дел. Примером этого может служить второе письмо вышеупомянутого Балтаджи-паши (написано 18 августа 1711 г.), в котором везир, подробно описывая Прутский поход и мир, пытается рассеять распространявшиеся в то время в Стамбуле слухи о имевшем будто бы место подкупе его русскими. Балтаджи-паша в этом письме просил валиде сказать в присутствии султана несколько слов в его защиту (там же, с. 815-823).

31. Командир янычарского корпуса считался старшим из командиров султанских войск, состоящих на жалованье.

32. Обязанности рейс-эфенди с января 1702 г. исполнял Абдул Керим-бей.

33. Грек Александр Шкарлат (правильнее Маврокордато, 1637-1709) — главный переводчик Порты, играл важную роль в отношениях Османского государства с западными державами. Родился в очень богатой семье фанариота — торговца шелком. В источниках и литературе Александра Маврокордато часто называют Шкарлат (в турецких источниках — tskerletzade) по фамилии семьи его матери — дочери поставщика скота для султанского двора грека Шкарлата (Скарлатос).

Александр Маврокордато получил блестящее по тем временам образование — он обучался в университетах Рима и Падуи, специализируясь по философии, праву и медицине. Возвратившись в Стамбул, занял место профессора риторики в греческой школе в Фанаре (греческий квартал в Стамбуле) и, кроме того, занимался врачебной практикой. Помимо греческого и турецкого языков Александр Маврокордато знал итальянский, латинский, французский (и, возможно, немецкий). Вскоре он обратил на себя внимание султанских сановников и был назначен драгоманом высочайшего Дивана (около 1673 г.). После поражения под Веной (1683 г.) османского войска под командованием великого везира Кара Мустафы среди многих других государственных сановников был арестован и Маврокордато, обвиненный в том, что дал «пагубный» совет — предпринять осаду Вены. Он избежал смерти, лишь пожертвовав султану все свое состояние.

Находясь почти сорок лет на посту драгомана Порты, Александр Маврокордато прекрасно разбирался в международной обстановке того времени и проявил себя ловким политиком и дипломатом, как на внешнеполитическом поприще, так и при султанском дворе. Дважды участвовал в важных международных дипломатических переговорах. В конце 80-х — начале 90-х годов XVII в. выезжал в Вену с предложением о прекращении войны, а в 1699 г. вместе с Рами Мехмед-пашой участвовал в Карловицком мирном конгрессе, где, в частности, вел переговоры и с русским представителем П. Б. Возницыным. П. А. Толстой в своих реляциях неоднократно упоминал имя Маврокордато, характеризуя его как прекрасно образованного человека и опытного дипломата (см., например, ЦГАДА, ф. Турецкие дела, 1703, д. 2, л. 17). См. о нем: Camariano N. Alexandre Marvocordata le grand drogman. Son activite diplomatique 1673-1709. Thessalonique, 1970. Публикации дипломатической переписки Маврокордато см.: Cernovodeanu P., Caratasu M. Correspondence diplomatique d'Alexandre Mavrocordato 1'exaporite. 1676-1703. Revue de Etudes Sud-Est Europeennes. T. 20. 1982, № 1, c. 93-128.

34. Правильно дефтердар, чиновник государственного казначейства, ведающий тем или иным видом поступлений доходов в государственную казну, сведения о которых он заносил в специальную реестровую тетрадь (дефтер). В тексте речь идет о башдефтердаре — государственном казначее, одном из важнейших высших чиновников османской империи. Ведомство башдефтердара подчинялось только великому везиру, и его чиновники на местах не были зависимы от местных властей. Таким образом, это была еще одна линия централизованной администрации, в данном случае ведающей финансами. СМ.: Uzuncarsili I. Н. Osmanli Devletinin Merkez ve Bahriye teskilati Ankara, 1948, c. 325-337.

35. По Карловицким мирным договорам (1699 г.), завершившим войну Священной лиги (см. примеч. 128) с Османской империей, Мopea отошла к Венеции, что явилось сильным ударом по казне и престижу турок. Как свидетельствовал Толстой в одном из донесений, в казну Мореи приходило доходов более полутора тысяч мешков левков в год (ЦГАДА, 1703, д. 2, л. 198). Идея войны за возвращение Морей была одной из самых популярных в турецких правящих кругах в начале XVIII в. Сама Венеция, переживавшая в то время период упадка, не могла быть сильным соперником для османского государства. Однако приобретения венецианцев по Карловицкому договору гарантировались Австрией, и любая попытка турок возвратить себе Морею неизбежно привела бы к австро-турецкому конфликту. В условиях внутреннего кризиса Османской империи и разорения страны в ходе почти пятнадцатилетней войны со Священной лигой наиболее дальновидные политики тогдашней Турции «вынуждены были проводить политику своеобразного нейтралитета». (Cм.: Kurat A. N. XVIII yuezyili basi Avrupa utmimi harbinde Tuerkitemin tarafsizligi — Belleten. 1943, № 26, c. 7.) Тем не менее в турецких правящих кругах шла ожесточенная борьба по вопросу о Морее. Влиятельная группировка сановников требовала воспользоваться тем, что главные европейские державы были заняты войнами (война за Испанское наследство и Северная война), и немедленно отобрать у Венеции Морею. Наиболее критическим в этом отношении был конец 1706 г., когда резко обострились отношения между Австрией и Швецией и реальной угрозой стала австро-шведская война. Именно в этот период в Стамбуле особенно активизировалась группировка Али-паши, наиболее рьяного сторонника войны за Морею. Однако вплоть до 1714 г. султанское правительство не решалось начать войну с Венецией. В 1715 г. Морея была завоевана турецкими войсками и по Пожаревацкому (Пассаровицкому) миру с Австрией и Венецией в 1718 г. отошла к Турции.

36. О денежном дефиците казны свидетельствуют те уступки налогоплательщикам, на которые вынужден был пойти великий везир Амджа-заде Хюсейн-паша (см. примеч. 20).

37. Во время войны в Османской империи было принято взимать с податного населения чрезвычайный налог — авариз (авариз-и ди-вани). Взимался он по специальному султанскому указу через особые налоговые единицы — хане. С середины XVII в. эти сборы стали производиться ежегодно — по 300 акче с каждой податной единицы. Кроме авариза в качестве чрезвычайных по случаю войны стали собираться новые налоги — сначала нюзюль, затем сюрсат, которые также постепенно превращались в регулярные сборы. См.: Suceska A. Die Entwicklung der Besteuerung durch die Avariz-i divaniye und die Tekalif-i Orfiye im Osmanischen Reich waehrend des 17 und 18 Jahrhunderts. Suedost. Forschungen. T. XXVII. Muenchen, 1968, c. 89-130.

38. По традиции османская армия состояла из двух основных частей: кавалерийского ополчения и постоянной армии на жалованья султана. Воины (сипахи) феодального ополчения обязаны были жить в мирное время в том санджаке, где находилось пожалованное им султаном земельное владение — тимар или зеамет, а по требованию султана собираться под знамя своего санджакбея для выступления в поход (см. об этом, например. Аграрный строй Османской империи XV-XVII вв. Документы и материалы. М., 1963, с. 165). Значительная часть султанских войск на жалованьи также размещалась гарнизонами в провинциях империи (см. примеч. 40).

39. Собравшееся по приказу султана ополчение (для войн в Европе местом сбора было местечко Бабабадаг под Адрианополем) подвергалось регистрации (йоклама). Воина, не зарегистрировавшегося в проверочных списках, лишали его земельных пожалований. См. такие регистрационные списки в: Mutafcieva V. P., Dimitrov Sir. Sur 1'Etat du sisteme des Timars des XVII-XVIII ss. Sofia, 1968.

40. Янычары (тур. еничеры, букв, новое войско) — пехотные формирования султанской армии на жаловании. Первоначально комплектовались из молодых военнопленных, а затем по принудительному набору (девширме) мальчиков из семей христиан, подданных империи. Детей обращали в ислам и туркизировали, направляя для первичной выучки и приведения в «рабское покорство» в услужение турецким семьям разного материального достатка. Через несколько лет их собирали и отправляли для обучения в особое учреждение, созданное при султанском дворе, — аджеми огланы (чужеземные мальчики), откуда переводили в янычарский корпус или другие подобные же военные или дворцовые службы. Воспитанные в духе мусульманского фанатизма и покорности, имевшие хорошую военную выучку, янычары составляли основу той части султанской армии, которая состояла на жалованье. Они использовались как военные и полицейские силы. Янычары и другие формирования такого же характера (кавалерия, пушкари и т. п.) считались капукулу (букв, рабы августейшего порога), т. е. лично зависели от султана и призваны были защищать его интересы. Высокое жалованье, щедрые подарки и т. п. создавали янычарам привилегированное положение в османском обществе и в то же время обосабливали их от других слоев. К XVIII в. янычарский корпус стал формироваться почти исключительно из детей янычар, т. е. янычарская служба становится наследственной. Частые финансовые трудности Порты и связанные с ними задержки в выплате жалованья войскам заставляли янычар искать себе побочные заработки. Для многих из них занятая ремеслом и торговлей ста новятся основой их материального благосостояния, на что неоднократно обращает внимание П. А. Толстой.

Из янычар формировались гарнизоны наиболее важных в стратегическом отношении городов и крепостей, расположенных в разных местах страны. Во второй половине XVII в. из общего числа войск капукулу — 94 979 человек, янычары составляли 54 222, из них в крепостях служили 21 428 человек (см.: Хюсейн Хезарфен. Телхис ал-бейан фи каваныни ал-и Осман; рукопись ЛО ИВ АН СССР, шифр Д 217-1, с. 616-626). После Карловицкого мира численность янычарского корпуса, превысившая к концу войны 70 тыс. человек, была сокращена до 33389 (см.: Uzuncarsili. I. H. Osmanh Devlet Teskilatlerinden Kapukulu ocaklan. Т. 1. Ankara. 1943, с. 617).

41. Правильно сипахи, воины-кавалеристы. Здесь имеются в виду сипахи из войск капукулу, получающие, подобно янычарам жалованье от султана и набираемые сходными с янычарами способами. Их формирования назывались алты бёлюк (букв, шесть отрядов), а воины, в отличие от сипахи-ополченцев (тимариотов) — улуфе сипахи (сипахи на жалованье).

42. Имеется в виду православная религия.

43. Неточно переданное по-турецки выражение «великий османский падишах».

44. Мекка и Медина — два священных города мусульман. Совершить хадж, т. е посетить эти города и поклониться храму Каабе в Мекке и гробнице Мухаммеда в Медине, считалось обязанностью правоверного мусульманина.

45. Т. е. султану Мехмеду IV Авджи (см. примеч. 12).

46. Т. е. император Священной Римской империи. В 962 г. германский король Оттон I, укрепив свою власть над Германией и заняв Рим, провозгласил свое государство «Священной Римской империей германской нации». Это название сохранялось вплоть до XIX в., хотя со второй половины XVI в. государство представляло собой, по сути дела, Австрийскую империю Габсбургов.

47. Азов в конце XVII в. — турецкая крепость в устье Дона, запиравшая России выход в Азовское и далее в Черное моря. Был взят Петром I в 1696 г. во время войны стран — членов Священной лиги с Турцией. Главные силы русских войск действовали в этой кампании не против Крыма, как это имело место, например, во время безуспешных походов В. Голицына, а против крепости Азов. Преимущества этого направления состояли, во-первых, в том, что войскам приходилось двигаться не по безводной степи среди враждебного населения, как при походе на Крым, а по землям дружественного казачества, и, во-вторых, взятие Азова давало России выход к морю. Первая попытка овладения Азовом, предпринятая Петром I в 1695г., была неудачной. Сказалось отсутствие у русских флота, вследствие чего крепость не была блокирована и турки могли морским путем беспрерывно доставлять осажденным подкрепление и продукты. Поэтому при подготовке второго похода против Азова Петр главное внимание уделил созданию флота (см. примеч. 48), который мог бы действовать против крепости со стороны моря. Весной 1696 г. турецкий гарнизон Азова, оказавшись блокированным русской армией и молодым российским флотом, капитулировал, не дожидаясь штурма. Победа России юридически была закреплена Константинопольским мирным договором 1700 г., по которому Азов с прилегающими к нему землями отошел к России.

48. П. А. Толстой имеет в виду Азовский флот, начало создания которого Петром I относится к концу XVII в. После неудачи Азовского похода 11695 г. (см выше) были созданы корабельные верфи в селе Преображенском под Москвой, в Козлове и Воронеже, на которых работали собранные со всей страны плотники и солдаты под руководством архангельских и выписанных из-за границы мастеров. В октябре 1696 г. после взятия Азова царем и боярской думой было постановлено продолжать строительство флота на средства частных лиц, возложив на них корабельную повинность. Все духовные и светские землевладельцы были записаны в «кумпанства» (компании) и должны были построить по одному кораблю с каждых 8-10 тыс. дворов. Мелкие землевладельцы обязывались вносить на строительство флота «пятинные деньги». Определенное число кораблей должно было своим «иждивением» построить купечество Таким образом, возникала довольно большая Азовская флотилия. В августе 1699 г. сам Петр I с эскадрой из 10 кораблей проводил до Керченского пролива корабль «Крепость», на котором отправился в Стамбул для заключения мирного договора с Османской империей его посол Е. И. Украинцев. По этому договору, подписанному в 1700 г., Азов оставался за Россией, но плавание русским кораблям по Черному морю было запрещено. В инструкции, данной П. А. Толстому, ему предписывалось объяснить туркам цель существования флота следующим образом: «Сие не для чего иного токмо для опасности от них (турок) незапного нападения и для частых перемен, которые быть у них в государстве обыкли, а (со) стороны царского величества никогда никаково злого начинания не будет. А то зачали прежде учинения миру строить для воинов — и есть ли и опасно, что вы розрывать станете, нам как спасая себе не готовить и для всегдашней от вас опастности, а понеже со всеми у вас есть мир, а есть немалая флота и всегда готовят. Токмо царское величество никогда начинать войны и мир разрушать не будет, который утвержден нынешним мирным, при помощи Оожей, договором» (Письма и бумаги императора Петра Великого. Т. II, с. 36). Однако султанское правительство неоднократно выступало с требованием уничтожить Азовский флот. Так, в 1/03 г. в Москву отправилось специальное посольство султана, которое должно было обсудить вопрос «ни о чем ином, токмо о кораблях московских и о новопостроенном в Каменном затоне городе». С этим посольством султан отправил царю грамоту, в которой высказывал недовольство в связи со строительством кораблей у Азова и требовал их разрушения (ЦГАДА, 1703, д. 2, л. 385, 404).

Созданная Петром I Азовская флотилия существовала до 1711 г. После неудачного для России Прутского похода 1711 г. по условиям Прутского мирного договора, флотилия была ликвидирована. Часть кораблей была продана Турции (см.: Недков Б. Несколько документов о военных кораблях, проданных русскими туркам после Прутского похода. — Восточные источники по истории народов Юго-Восточной и Центральной Европы. М., 1964, с. 166-198).

49. После заключения Константинопольского мира (1700 г.) царское правительство прилагало большие усилия, чтобы наладить торговлю с Османской империей через Азов и Черное море. Еще 17 января 1701 г. был издан специальный указ царя, предписывающий, «чтобы гречане цареградские и иных тамошних малороссийских городов жители торговали в Азове, а к Москве не ездили» (см.: Полное собрание законов Российской империи с 1649 г. Т. IV. СПб., 1830, с. 123). Одним из первых крупных купцов, приехавших в Азов, был Савва Лукич Владиславич-Рогузинский. Жалованную грамоту ему см.. Письма и бумаги императора Петра Великого. Т. II, с. 207.

50. Планы устройства ярмарки в Азове не были осуществлены.

51. Здесь и далее П. А. Толстой под «прошлой войной» имеет в виду войну Священной лиги с Османской империей (1684-1699); см. примеч. 128.

52. П. А. Толстой подразумевает события, связанные с войной за Испанское наследство (1701-1714). По сути дела, это была борьба крупнейших европейских держав за преобладание в Европе, на море и в колониях. Поводом к войне послужило решение вопроса о наследнике бездетного короля Испании Карла II, на сестрах которого были женаты французский король Людовик XIV и император Австрии Леопольд I. Умирая, Карл II завещал свой престол внуку французского короля Филиппу Бурбону. Не желая усиления Франции, Англия, Голландия, Пруссия и ряд других держав поддержали австрийского претендента — эрцгерцога Карла. Русский представитель на Карловнцком конгрессе П. Б. Возницын писал, что Франция желает установить свое господство в Западной Европе, а морские державы (т. е. Англия и Голландия) и Австрия готовятся к войне, «чтоб француза не допустить до Гишпанского королевства, понеже он, то приобрев, всех их задавит» (ЦГАДА, ф. 89, Турецкие дела, 1699, д. 3, л. 185). Филипп Бурбон, успевший еще до начала войны вступить на испанский престол, втянул в нее Испанию на стороне Франции. Именно этот союз Испании и Франции и имеет в виду Толстой.

Война за Испанское наследство, ставшая одной из крупнейших войн XVIII в., велась одновременно на нескольких театрах — в Испании, Нидерландах, Италии, на Рейне и на морях и сложилась неудачно для Франции, ей удалось избежать полного поражения лишь благодаря противоречиям внутри вражеской коалиции По мирному договору испанский трон был закреплен за Бурбонами, но с обязательством не допускать обладания французской и испанской короной одним лицом.

53. По Карловицкому договору Морея (Пелопоннес) перешла под управление Венеции.

54. Здесь П. А. Толстой не точен. Дело в том, что в Иране, где с 1502 г. утвердилась династия Сефевидов, государственной религией был ислам шиитского толка. Шииты, как и сунниты, признают пророка Мухаммеда, но считают, что власть главы мусульман — халифа должна была быть передана от зятя и племянника Мухаммеда — Али его наследникам, а затем и их потомкам. Сунниты же придерживаются мнения, что халиф должен избираться мусульманской общиной Имеется и ряд других различий между двумя толками — в обрядах, религиозном праве, преданиях и т. п. (см. об этом подробно: Петрушевский И. П. Ислам в Иране в VII-XV веках. Л., 1966).

55. На рубеже XVII-XVIII вв в Хиджазе происходили неоднократные антитурецкие выступления. Османские султаны придавали большое значение своему номинальному господству над священными городами ислама Меккой и Мединой, что давало им возможность претендовать на духовную власть над всеми мусульманами-суннитами. Поэтому Порта пыталась щедрыми субсидиями привлечь на свою сторону вождей хиджазских кочевых племен, через территорию которых проходили пути паломников в эти священные города.

56. В турецких источниках есть сообщения, что общая сумма всех денежных доходов османского государства в 1669/70 г. составляла 612528960 акче, что в переводе в кесе (мешки) составляет сумму 15313 кесе 8960 акче (из расчета, что гуруш-и кебир = 80 акче, а 1 кесе = 500 гурушей). См.: Barkan О. L. 1079-1080 (1669-1670). Mali yilina ait bir Osmanh butcesi ve ekler. — Istanbul Oniversitesi Iktisat Fakueltesi mecmuasi. 1956, № 1-4, c. 226.

57. В данном случае речь идет о провинциях, которые в османских источниках называются эялетами о сальяне. К ним относились: Египет, Йемен, Хабеш (Эфиопия), Басра, Лахса (Бахрейн), Траблус Гарб (Ливия), Тунис и Алжир (см, например, трактат Али Чауша из Софии о тимариотской организации в Османской империи в кн.: Аграрный строй Османской империи XV-XVII вв. Документы и материалы. М., 1963, с. 92).

58. Известно, что из Египта ежегодно поступало в личную казну падишаха 600000 монет (сикке-и хасен). См.: Хюсейн Хезарфен. Телхис ал-бейан фи каваныни ал-и Осман (рукопись ЛО ИВ АН СССР, шифр Д. 217-1, с. 55а).

59. Правильно медресе — мусульманская религиозная школа. Обычно существовала при мечетях.

60. Правильно имарет — благотворительное учреждение, находящееся в распоряжении вакфа, чаще всего странноприимный дом.

61. Собственность мусульманских религиозных и благотворительных учреждений в мусульманских странах называют вакфом.

62. Деление доходов государства на три, отмеченные П. А. Толстым, части отвечало шариатскому предписанию. Однако треть, которая, как пишет П. А. Толстой, «расходится по министрам», первоначально предназначалась для условных земельных пожалований — тимаров, предназначавшихся для воинов-кавалеристов феодального ополчения. Об этом см.: Barkan O. L. Seri miras hakuku ve evlatlik vakiflar. — Istanbul Universitesi Iktisat Fakueltesi Mecmuasi. 1962, t. VI, № 1, c. 170; Мутафчиева Вера. Основные проблемы в изучаването на вакъфа като част от социално-искономическата структура на Балканите под Османска власт (XV-XIX в.). — Проблемы на балканската история и култура. София, 1979, с. 100.

63. Имя везира искажено, правильно Кёпрюлю-заде Фазыл Муста-фа-паша, великий везир с 1689 до 1691 г. Кёпрюлю провел ряд реформ. Наиболее значительными из них были узаконение пожизненных откупов и введение единой подушной подати с немусульманского населения империи. Одновременно с этим были упразднены некоторые налоги и повинности с христиан и разрешено им строить церкви, проведены некоторые мероприятия к поощрению торговли, обложен налогом табак, до этого совсем запрещенный для употребления. Финансовые мероприятия Кёпрюлю Мустафа-паши отличались определенной решительностью, он осмеливался даже накладывать руку на вакуфные имущества, мотивируя это тем, что изымаемые средства идут на «священные» войны. Все это способствовало некоторой временной стабилизации финансового положения империи. Однако подобные административные меры не могли, разумеется, ликвидировать того глубокого кризиса, в котором находилась страна.

64. Кёпрюлю Мустафа-паша погиб в бою с австро-венгерскими войсками при Сланкамене или точнее Аслан-камене близ нынешнего города Вараждина в Югославии 21 августа (по другим источникам, 19 августа) 1691 г.

65. До реформы Кёпрюлю Мустафа-паши подушный налог с немусульман — джизье взимался с хане (перс. дом). Под налоговой единицей джизье-хане понимались семья или дом, как хозяйственная единица, хозяйство. С 1690 г. джизье взимался поголовно (см.: примеч. 19).

66. Здесь П. А. Толстой допускает неточность. Речь в тот момент должна была идти не о начале войну, а о ее продолжении. Война со Священной лигой длилась с 1684 по 1699 г.

67. См. примеч. 65.

68. Значительная часть венгерских земель, захваченных Османской империей, была включена в состав эялетов Будун, Эгри, Канижа. Это так называемые «эялеты с хассами», в которых были предоставлены тимары и зеаметы воинам кавалерийского ополчения (см. примеч. 78 и 80). В середине XVII в. эти эялеты поставляли 11 тыс. воинов (см.: Трактат Али Чауша из Софии о тимариотской организации в Османской империи. — Аграрный строй Османской империи XV-XVII вв. Документы и материалы. М., 1963, с. 94).

69. Десятая деньга — очевидно, налог ушр (мн. число ашар) — десятина, основной подоходный налог, взимавшийся в пользу владельца земли.

70. С ряда провинций Османской империи годовой доход поступал в государственную казну в виде дани. Это так называемые «эялеты с сальяне» (см. примеч. 57). Однако в перечислении мест, откуда поступает дань, П. А. Толстой допускает неточность (о том, какие эялеты относятся к этой категории, см. там же).

71. По данным Баркана, в 1669/70 финансовом году на нужды двора были израсходовано 189 208 463 акче (см.: Barkan O. L. Оsmanli Imparatorlugu Buetcelerine Dair Notlar. — Istanbul Oniversitesi Iktisat Fakueltesi Mecmuasi. T. 17, № 1-4, c. 222-223.

72. Али, четвертый праведный халиф. Шииты лишь за ним и его потомками признают право на духовное и светское руководство в мусульманской общине (см. примеч. 54).

73. О янычарах см., кроме того, примеч. 40, а также: Петросян И. Е. К истории создания янычарского корпуса. — Тюркологический сборник. 1978 г. М., 1984, с. 191-206.

74. Имеются в виду боевые действия на венгерской территории во время войны со Священной лигой 1684-1699 гг.

75. Семени, т. е. сеймены или секбаны (тур. ловчие, псари), — одно из привилегированных подразделений янычарского войска, в которые зачислялись дети янычарских командиров. С XVII в. так начали называться различные категории войск (в том числе отряды провинциальных правителей), а также вербовщики в армию на жалованье, о чем и пишет П. А. Толстой.

76. Т. е. сипахи, алты бёлюк (см. примеч. 41 и 78).

77. Знамя пророка (санджаки-и шериф). По преданию, оно перешло к османским султанам как халифам правоверных мусульман от прежних халифов Аббасидов после завоевания Египта. В мирное время хранилось в султанском дворце, а в военное бралось в поход, возглавляемый султаном, реже великим везиром.

78. Шпаги, т. е. сипахи, сипахи-тимариоты, — воины феодального кавалерийского ополчения, получавшие от султана земельное владение — тимар. С крестьян, работающих на землях их тимаров, они взимали в свою пользу определенные налоги, строго оговоренные османским законодательством. Сипахи-тимариоты были обязаны по приказу султана выходить в поход в составе отрядов провинциальных правителей (санджакбеев и бейлербеев — см. примеч. 17), ведя за собой определенное, в соответствии с доходом со своего тимара, число экипированных всадников. В мирное время им предписывалось жить в том санджаке, где находились их тимары. В своих владениях они обязаны были выполнять некоторые административно-хозяйственные функции. По сути дела, тимариоты были не только воины, но и низовые представители военной администрации провинций (см. примеч. 17). Их зависимость от провинциальных правителей определялась не только подчинением военачальникам и администраторам более высокого ранга, но и налоговым подчинением, так как некоторые налоги, собираемые с крестьян их тимаров, предназначались санджакбеям и бейлербеям.

К XVIII в. эта категория османского феодального класса явно разорялась. В связи с изменением военной техники упала их значимость как воинов, а потому султанское правительство начинает проводить, хотя и не всегда последовательно, политику постепенной ликвидации этой прослойки феодального класса. В XVII-XVIII вв. в стране были широко распространены дидактические трактаты, в которых авторы, описывая былое величие османского государства, связывали его с сипахийско-тимарной системой, крушение которой, по их мнению, привело к государственному расстройству и ослаблению военной мощи империи (об этом см.: Смирнов В. Д. Кучибей Гёмюр-джинский и другие османские писатели XVII в. о причинах упадка Турции; Тверитинова А. С. Социальные идеи в турецких дидактических социально-экономических трактатах XVI-XVII вв. и др.). Замечание П. А. Толстого: «Те все суть воины ратоборственные и покорные, и никогда де виделся знак, чтоб они чинили мятежи и везде там иттить повинны, где им указано будет от салтана» отражает отношение к ним, характерное для авторов подобных трактатов.

Сипахи тимариотов следует отличать от сипахи алты бёлюк, или улуфели сипахи, воинов кавалерии на султанском жалованье. По своей структуре и способам формирования эти части были аналогичны войску янычар (см. примеч. 76 и 41).

79. Среди тимариотов выделялись те, кто получал более крупные тимарные владения, называемые зеаметами. Тимарами считались владения с доходом до 20 тыс. акче, а владения с доходом от 20 тыс. до 99 999 акче — зеаметами. Владельцы зеамета — займы — были военачальниками, а в мирное время многие из них выполняли функции санджакбеев.

80. По закону владелец тимара с доходом в 1 тыс. акче выступал в поход лично, в 3 тыс. — выводил вместе с собой одного экипированного всадника (джебелю), в 4-4,5 тыс. — в добавление к джебелю еще одного (гуляма), а 5-6 тыс. — двух джебелю и т. д. (см.: Книга законов султана Сулеймана Кануни. — Аграрный строй Османской империи XV-XVII вв. Документы и материалы. М., 1963, с. 22).

81. Это место текста, а также термин салянь-беглеры не совсем ясны. Очевидно, П. А. Толстой имеет в виду провинции с сальяне (см. примеч. 57), где не было тимаров и зеаметов, но размещались отряды султанских войск, которые в случае необходимости могли посылаться на войну.

82. В XVII-XVIII вв. в связи с расстройством тимарной системы и значительным обезземеливанием крестьянства в стране появилось много деклассированных элементов. Часть их поступала на службу в отряды, которые формировали для себя правители областей и другие знатные феодалы. Таких воинов звали по разному — дели, левенды, генюллю и др.

83. Имеется в виду, австрийский театр в войну со Священной лигой (см. примеч. 128).

84. Эмерих Текели, или Имре Тёкеи, венгерский дворянин, возглавивший антиавстрийское восстание в Венгрии в 1678 г. Основную Силу восставших составляли беглые крестьяне (так называемые куруцы), к которым присоединились и "многие дворяне, недовольные абсолютистским режимом, установленным Габсбургами в Венгрии во второй половине XVII в. В короткий срок Тёкеи удалось овладеть северной и северо-западной Венгрией, где он был провозглашен князем. В надежде на турецкую помощь в борьбе с Габсбургами Тёкеи признал вассальную зависимость своего княжества от султана и обязался платить ему ежегодно дань (1682 г.). Турки воспользовались венгерским восстанием и в 1683 г. предприняли новое наступление на Австрию. Тёкеи как вассал султана участвовал со своими войсками в осаде турками Вены (1683 г.). После поражения турок под Веной Тёкеи был вытеснен австрийскими войсками из Венгрии, и его княжество перестало существовать. Сам он бежал в Турцию. В 1687 г. султан сделал его великим князем Трансильвании. После Карловицкого мира 1699 г., по которому Трансильвания перешла к Австрии, жил в Турции, где и умер в 1705 г.

85. Из христианского населения формировались вспомогательные войска. К служащим в таком войске относились, например, войнуки, которые вместо уплаты государственных налогов должны были выделять из своей среды людей для службы в армии. В военное время они участвовали в действующей армии, выполняя вспомогательные работы, а в мирное — ухаживали за султанскими лошадьми. Аналогичный статус имели дербенджи — жители деревень, расположенных близ горных проходов, переправ, мостов, которые обязаны были также за освобождение от налогов чинить мосты, ремонтировать дороги, охранять их от разбойников, держать в порядке колодцы и т. п.

86. Имеется в виду отступление османской армии из-под Вены в январе 1684 г.

87. См. примеч. 21.

88. См. примеч. 23

89. Правильно терсане — судоверфь и морской арсенал. Стамбульская судоверфь была крупнейшей в Османской империи Кроме того, судоверфи имелись в эялете Египта, на Дунае (после 1699 г. переведены в Рущук), в Галиболу и в районе Басры (см: Uzuncarsili. I. H Osmanh devletinin merkez ve bahriye teskilati. Ankara, 1948. с 394-405).

90. Острова Эгейского моря, Кипр и Галлипольский полуостров (эялет Джезаир). побережье Малой Азии и некоторые другие при морские районы Османской империи считались приписанными к канцелярии капудан-паши. Отдельным санджакбеям этих районов предписывалось участвовать в войне со своими кораблями, построенными и снаряженными в счет государственных обязательств Они же должны были набирать из податного населения своих санджаков и эялетов экипажи матросов на суда. Причем для этого иногда выделялись из казны денежные средства (см.: Хюсейн Хезарфен Телхис ал-бейян фи каванын-и Ал-и Осман. Рукопись Библиотеки ЛО ИВ АН СССР, Д 217-1, л. 47а-48а).

91. Имеются в виду военные действия флота против Венеции в войне Священной лиги (см примеч. 128).

92. Поставки леса для османского флота осуществлялись по принципу создания оджаков, т. е. районов, за населением которых записывались обязательства ежегодных поставок определенного количества лесоматериалов в счет государственных налогов (см: Хюсейн Хезарфен. Телхих ал-бейан фи каванын-и Ал-и Осман, л. 68а-69б).

Можно предположить, что под названием Смит и Прусы П. А. Толстой имел в виду районы Измита и Бурсы, так как именно там были расположены такие оджаки.

93. Правильно Абдулфеттах, капудан-паша с августа 1701 по декабрь 1702 г. Так как Толстой пишет о намерении сместить его с поста капудан-паши как о предстоящем, то очевидно, что публикуемая «отписка» была составлена послом не позднее 23 декабря 1702 г., о чем было высказано предположение Т. К. Крыловой (см.: Крылова Т. К. Статейные списки петровских дипломатов. — Проблемы источниковедения. IX. М., 1961, с 173).

Употребленные перед именем капудан-папти слова означают: Африкан — то, что, по сведениям Толстого, он был по происхождению из «берберов», т е выходцем из Алжира, Туниса или Триполи (см. примеч. 95 и 121), а Аски — искаженное турецкое эски (старый). Такое замечание о возрасте капудан-паши вполне согласуется с той характеристикой, которую дает ему П. А. Толстой, — «болше имеет склонение покоитися, нежели пребывать в трудах», и в то же время, хотя и косвенно, не признает за ним «неискуства в навигации».

94. Правильно Ашджи Мохаммед-паша, капудан-паша с 23 декабря 1702 г. по декабрь 1703 г.

95. К канцелярии капудан-паши кроме уже упомянутых районов (см примеч. 90) принадлежали также эялеты Траблус, Магриб и Тунис, т. е. североафриканские владения Османской империи, откуда и приходили на службу во флот опытные моряки. О морских традициях этого района см примеч. 121.

96. Мезоморто Хюсейн-паша, капудан-паша с августа 1695 по август 1701 г Известен своей победой над венецианским флотом у о. Хиос. В период великого везирства Амджа-заде Хюсейн-паши (см. примеч. 20), предшественника его на посту капудан-паши, явился инициатором реформы флота и составления нового морского устава.

97. См. об этом примеч. 90.

98. Далее на л. 219-241 П. А. Толстой излагает флотский устав. Этот материал носит узкоспециальный характер, касается конкретных обязанностей отдельных флотских чинов, правил следования кораблей, морских сигналов и т п. Так как данная тематика может интересовать лишь специалистов, изучающих историю турецкого флота, мы сочли целесообразным эти данные в настоящей публикации опустить Общие впечатления от устава — крайне жесткие регламентации всех действий экипажей судов и вообще флотского персонала. Такая регламентация характерна не только для воинских уставов, но и для гражданских государственных установлений Османской империи.