Библиотека сайта  XIII век

СЕЙАХАТНАМЕ

ЗЕМЛИ МОЛДАВИИ И УКРАИНЫ

ТОМ VIII

XI

[ПУТЬ ИЗ МОЛДАВИИ В КРЫМ]

О ГРАНИЦАХ МОЛДАВСКОЙ ЗЕМЛИ

/490/ Сначала из города Фокшаны мы направились на восток и, проехав три часа верхом, перешли вброд реку Путна. Эта река начинается у Сучавских гор и впадает в Дунай. Проехав еще пять часов, мы достигли реки Серет. Река Серет протекает между областью Трансильвания и польскими землями и далее, продолжая путь на юг, течет через Молдавию и впадает в Дунай недалеко от крепости Галац, что на берегу Дуная. Я, ничтожный, с большими трудностями переправился в лодке через Серет и после четырехчасовой езды достиг города Текуч.

О ГОРОДЕ ТЕКУЧ

Город является резиденцией молдавского боярина. В городе много садов, но нет лавок и монастырей. /491/ Этот небольшой город расположен на берегу реки Бырлад. Окрестные деревни очень благоустроенны. Река Бырлад тоже берет свои истоки с Молдавских гор и впадает в реку Серет. Отсюда, проехав в широкой лодке вдоль берегов Бырлада, мы миновали около сотни благоустроенных селений, [расположенных] среди прекрасных садов.

ОПИСАНИЕ ГОРОДКА БЫРЛАД

Этот городок тоже подчинен молдавскому боярину. Его двести деревянных домов, крытых дранкой и тростником, [186] расположены на крутом склоне холма. В городке имеется двести лавок, а у подножия склона [расположен] очень красивый монастырь, похожий на крепость; в городке садов нет.

Взяв с собой проводников и подводы, мы ехали отсюда шесть часов, а затем двигались в лодке по реке Бырлад. Левый берег реки гористый. Проплыв в лодке четыре часа, мы достигли реки Васлуй. Река Васлуй тоже берет свое начало с Молдавских гор. Река небольшая — ее можно перейти вброд, но с прекрасной водой. Следуя берегом реки Васлуй, мы прибыли в городок Васлуй.

ОПИСАНИЕ ГОРОДКА ВАСЛУЙ

Городок находится на молдавских землях и подчинен молдавскому боярину. Городок расположен на склоне холма. Торговых рядов и базара здесь нет. Имеется триста домов с тесовыми и тростниковыми крышами. В городке есть благоустроенная церковь. В этом месте долина реки Бырлад еще не кончается.

В полночь при лунном свете мы, взяв у боярина этого городка подводы и проводников, отправились в путь. К утру через шесть часов пути по долине реки Бырлад долина эта осталась по левую сторону от нас, а к востоку от нас появилась река Скынтей. Она является притоком реки Бырлад. По долине этой реки мы ехали еще два часа.

ОСОБЕННОСТИ ГОРОДКА СКЫНТЕЙ

И здесь правит молдавский боярин. Старые здания городка  расположены на высоком земляном холме. /492/ Имеется триста домов, лавок, крытых досками и тростником, и монастыри. Но, так как в городке вспыхнула чума, все жители убежали в горы. Поэтому, хотя мы и перенесли большие трудности в пути, но остановиться там не могли и, двинувшись на восток, в течение четырех часов ехали через горы и леса.

ГОРОДОК ГАЛАТА

Городок Галата является владением самостоятельного боярина, [расположен] на берегу озера близ столицы Молдавии Яссы. Дома Галаты благоустроенны, имеются торговый ряд, [187] базар, много садов и виноградников, а также монастырь, находящийся в хорошем состоянии. Оттуда мы двигались берегом озера и через час [прибыли в Яссы].

СТОЛИЦА НЕЧЕСТИВОЙ МОЛДАВИИ — ДРЕВНИЙ БЛАГОУСТРОЕННЫЙ ГОРОД ЯССЫ

Выше под упомянутым годом при описании города Яссы было подробно изложено, как в .. (Пропуск в тексте. Ср. т. V, стр. 335 и след.) году сын Лупул-бея Стефан-бей был взят из внутренних покоев султана и назначен беем Молдавии; как он вместе с татарами сражался с Константином Бурунсузом под этим городом Яссы и нанес Константину Бурунсузу поражение, как Стефан-бей стал правителем города Яссы; как мы разграбили и опустошили Молдавию и Валахию. И теперь, когда мы прибыли и я встретился с .. (Пропуск в тексте) беем, я передал ему письма валашского бея и мюселлима Никопола, а также сохранную грамоту австрийского короля, которую король вручил мне, ничтожному, в крепости Вена и тетрадь суточного довольствия. Тогда молдавский бей, проведя по лицу грамотой австрийского короля, поднялся и оказал [мне] Почести. Мне, ничтожному, приготовили жилье рядом с домом начальника канцелярии Мехмеда-эфенди. Он выдал жалованье и довольствие, и я отдыхал три дня. А на четвертый день он выдал мне сопроводительные письма к боярам, бендерскому бею, прибрежному aгe, а лично для нашего господина татарского хана он вручил еще грамоты с выражением покорности и подарки. И еще он дал пятьдесят вооруженных воинов-кяфиров для сопровождения, повозки, один кошелек на путевые расходы и сто алтунов для моих слуг.

О СТОЯНКАХ, КОТОРЫЕ МЫ МИНОВАЛИ ПО ПУТИ ИЗ МОЛДАВИИ В КРЫМ

Сначала из города Яссы мы ехали на восток четыре часа. Река Жижия, которая берет свое начало в польских землях, в этих местах отделяется /493/ от реки Прут, а потом опять сливается с ней. Это большая, полноводная река. Через обе эти реки мы переправились на лодке, [затем] шли еще два часа и [188] снова подошли к большой реке Прут, которая течет с (Пропуск в тексте) гор от польских земель и в местности под названием (Пропуск в тексте) впадает в Дунай. На берегу этой полноводной и чистой реки находится село Цуцора. В этом благоустроенном селе есть большой монастырь. Все неверные, которые прибывают сюда из казацких областей, останавливаются здесь, ибо у этого села находится переправа. Но пырколаб не дал нам остановиться в этом селе, нам тотчас подали лодки таможни, и мы переправились на Другой берег этой большой реки Прут. Нас встретили кяфиры — пырколаб, вамеш и бояре.

ОПИСАНИЕ ДРЕВНЕГО РАЗРУШЕННОГО ГОРОДА ЦУЦОРЫ

Приезжающие из города Яссы и направляющиеся туда торговцы и путники останавливаются в этом городке. Так как этот город находится на берегу реки Прут, то все таможенные пошлины взимаются здесь, — таков древний обычай. Право взимания пошлин откуплено за семьдесят юков акче. Этот городок Цуцора в древние времена был портовым городом. До сих пор ясно видны остатки его разрушенных дворцов, монастырей, рынков и улиц.

[Однажды] во времена завоевателя Багдада победоносного султана Мурада хана IV войска мятежных казаков и Молдавии дрались между собой. К утру, когда правитель Молдавии Лупул-бей начал побеждать казаков, подошли ветроподобные охотники за врагами — татары и устроили казакам и [воинам] Молдавии [такую] чингизову сечу, что до сих пор кости неверных грудами лежат вокруг. Лагерь погибших казацких войск был здесь настолько велик, что его с трудом можно [было] обойти за день. После захвата этого большого лагеря татарские войска, предав огню упомянутый город Цуцору, с захваченным имуществом вернулись в Крым. С того времени и до сих пор город находится в разрушенном состоянии. Ныне это населенный пункт, подобный городку. Здесь имеется сто домов, две церкви и около пятидесяти лавок; на берегу Прута — таможня.

Из этих мест я, ничтожный, направился на восток. [Мы] прошли по холмам и горам и перевалили через гору Делусвар (?). Восемь часов мы плыли в лодке по реке [189] Днестр среди холмистых берегов. /494/ Эта небольшая река начинается с польских гор и впадает в реку Серет. Когда мы плыли в лодке вдоль берега, слева от нас появился городок одного пырколаба, после чего мы ехали на восток еще три часа.

ОСОБЕННОСТИ ГОРОДКА КИШИНЕВ

И этот городок является боярством, обязанным платить налог. Он находится на берегу реки Днестр и очень благоустроен. Кварталы его очень красивы. Там имеется семнадцать церквей, но монастырей нет. В то же время лавок много. Все дома крыты тростником. Дома населенных пунктов в этой области в большинстве случаев также крыты тростником. Порочные женщины, выйдя из бревенчатых домов, окруженных садами, приходят и усаживаются приезжему человеку на колени. Из этого городка, проехав на восток еще пять часов, мы прибыли в благоустроенное село Бербуюз, а потом в село Сынжера на берегу реки Ишновец. Эта река свое начало берет в польских землях и впадает в большую реку Серет. Мы остановились на ночь в упомянутом селе Сынжера и были устроены с большими удобствами. Отсюда, продолжая путь на восток, мы прибыли в благоустроенные села Лучун (?), а потом Бунареш (?). Остановились в Бунареше [на ночь] и до утра вели задушевные беседы. Это село расположено в пограничной полосе между Молдавией и санджаком Бендеры, поэтому жители его проявляют предельную покорность и верность. Дальше ехали на восток еще три часа.

О ЗЕМЛЕ — ОБИТЕЛИ ИСЛАМА В ЛИВА БЛАГОУСТРОЕННОЙ КРЕПОСТИ БЕНДЕРЫ

Мы вступили в село Паша. Это благоустроенное османское село с тремястами домов, двумя церквами. Оно принадлежит бендерскому бею и подчиняется воеводе. Все население его состоит из кяфиров-молдаван, которые проявляют покорность и послушание. Оно находится недалеко от реки Днестр. Отсюда мы ехали еще (Пропуск в тексте. Ср. т. V, стр. 116—120) часов на восток среди плодородных полей. [190]

/495/ КРЕПОСТЬ СУЛЕЙМАНА ХАНА, ИЛИ БЛАГОУСТРОЕННАЯ КРЕПОСТЬ БЕНДЕРЫ — ПРИСТАНИЩЕ БЕЗОПАСНОСТИ

Эта крепость подробно описана выше в .. (Пропуск в тексте) томе под 1067 (1656-57) годом, когда сын Ракоци отправился в поход на Польшу. Здесь, повидавшись со всеми друзьями и получив от аги крепости охрану, мы направились на восток и прибыли в село Еникёй, а затем в села Копан, Левонта, Талмаз и в общем через семь часов пути прибыли в село Базар-Чабручи. По пути отсюда мы миновали благоустроенные, похожие на городки села Султан-Савати, Коркмаз, Хаджиханкышла, которые подробно были описаны в главе под тысяча шестьдесят седьмым годом (1656-57), где описывается наша крепость Бендеры и где было сказано, что эти села находятся под властью прибрежного аги.

ХАНКЫШЛА

Здесь [находится] резиденция прибрежного аги. Оказывается, в это время, [когда мы прибыли сюда], в Ханкышла остановился направлявшийся в поход хан Крыма его высочество хан Мухаммед-Гирей.

Я, ничтожный раб, осмелев, представился самому господину и падишаху моему его высочеству хану Мухаммед-Гирею. Подойдя, я склонил голову и на татарском языке произнес слова приветствия (?), а затем, сняв с головы чалму, лбом коснулся земли перед его высочеством, [и тут] я заплакал, и из моих глаз брызнули слезы, и когда я поцеловал руку его высочества, хан сказал: «О друг и товарищ, брат мой Эвлия, добро пожаловать! Откуда ты приехал к нам с дружественными чувствами? Ты был вместе с моим сыном Ахмед-Гиреем и с нашим султаном в походе против [крепости] Уйвар и тогда, когда не удался поход против [крепости] Раба. [Потом] ты отправился с пашой-послом к австрийскому королю, а теперь откуда едешь?».

И когда он это сказал, я, ничтожный, ему ответил: «Клянусь богом, падишах мой, в этих походах со мной случилось много [191] происшествий. Получив все, что нужно, от австрийского короля, я побывал в Дюнкерке на берегу океана, в стране Дании, в Лунчатской стране ¹, в Амстердаме, что находится в землях голландских, в Шведской земле, в стране чехов и области тут, /496/ и в Венгерской стране, и в области Трансильвании, а оттуда я проехал по земле дома Османова, Валашской области и Молдавии. Короче говоря, о падишах мой, после уйварского похода я за три полных года объехал земли семи королей и множества банов и всякие [иные] мыслимые области ². И, слава Аллаху, я вновь увидел здесь красоту и совершенство моего благословенного падишаха. Теперь мне не жалко и умереть». Сказав это, я еще раз поцеловал руку хана.

После того как, сидя рядом с ханом, мы долго беседовали, Хан сказал: «Что до нас [самих], о Эвлия мой, то мы прибыли с султанским рескриптом для того, чтобы вывести в Крым кубанских и буджакских татар и татар ногайца Адиля из-под Аккермана. Но, Аллах всеведущ, татары эти как будто хотят затевать с нами битву» ³.

Тогда я, ничтожный, ответил: «Бог даст, падишах мой, они не смогут устоять против ваших крымских войск с высочайшей грамотой падишаха Мекки и Медины. Если они станут сопротивляться, [я] с сорока мужами прочту суру “Быстробегущие (100-я сура Корана), и мы подуем на ногайские войска, и тогда по приказу всевышнего Аллаха и чистого и великого Корана они будут обращены в бегство, а мы останемся победителями». И, когда я это сказал, хан остался доволен моим ответом, полным справедливости, и подарил мне, ничтожному, двух коней, соболью шубу и сто алтунов и еще дал мне, ничтожному, рядом с домом прибрежного аги Ахмед-аги место для ночлега, поручив Ахмед-аге заботиться о нас.

Короче говоря, его высочество хан три дня и три ночи вел с ногайскими и буджакскими татарами переговоры, и, когда татары категорически отказались покинуть свои места и направиться в Крым, хан сказал: «Теперь я, согласно высочайшей грамоте, которую получил несколько дней тому назад, заставлю вас силой оружия идти в Крым». Как только [хан это] сказал, ногайские и буджакские татары ответили: «Если [ты], хан, способен, попробуй заставить нас идти в Крым! Мы будем драться с тобой, и пусть даже все погибнем, но разобьем тебя и твое войско. Поступай как хочешь!»,—и ушли. [192]

Настал следующий день. Рано утром прибыл один из ногайских татар и известил хана: «О мой падишах, ногайские и прибрежные татары, быстро вооружившись, схватив колчаны, сели на коней и скачут на тебя». Сказав [это], татарин исчез.

О ПОБОИЩЕ ВО ВРЕМЯ ВЕЛИКОГО СРАЖЕНИЯ, КОТОРОЕ УСТРОИЛ ХАН МУХАММЕД-ГИРЕЙ С НОГАЙЦАМИ АДИЛЯ И БУДЖАКСКИМИ ТАТАРАМИ БЛИЗ АККЕРМАНА В ..(Пропуск в тексте) ГОДУ

/497/ В .. (Пропуск в тексте) день упомянутого месяца подошли конным строем вместе с ханом из числа крымских войск племена тарагы, мансур, ширин, седжют, а еще улан, аркан, дайыр, керес, черкес — и арбат, а вместе с ними восемьдесят семь тысяч конных батыров и джигитов в кольчугах и с колчанами, [следующих символу] «у меня нет другой веры». С противной стороны подошли ногайцы Адиля и буджакские татары с сорока-пятьюдесятью тысячами воинов. Тотчас ногайские воины изготовились к битве и, прильнув к головам коней, с улюлюканьем бросились на воинов достославного хана.

И с двух сторон два мусульманских войска врезались друг в друга и выпустили такую тучу стрел, что они затмили собой солнечный свет. Крики воинов и ржание коней достигли неба, и, судя по положению небесных светил, битва, достойная султанов, продолжалась целых три часа. В конце концов ханская сторона во славу суры Корана «Быстробегущие» обратила в бегство ногайских татар.

И когда ногайцы бежали к своим шатрам и кошам, крымские воины бросились преследовать их. Ногайцы устремились к своим стоянкам, в которых находились их мужчины и женщины. Ногайские воины очень устыдились своих женщин и устроили побоище с такими воплями и криками, что со времени шаха Хушенка и Чингиз-хана, хана Тохтамыша, хана Тимура и хана Менгли-Гирея не было подобных схваток и сражений. К крымскому племени бадрак подошли с одной стороны войско Адиль-Гирея, а с другой стороны женщины и подростки, находившиеся в становищах. Произошло сражение еще более жестокое, чем прежде, и в этих становищах многие из крымских [193] воинов испили нектар из чаш мученической смерти. Хан же не имел возможности воспрепятствовать этому избиению. В полдень не осталось ногайских воинов, которые бы еще сопротивлялись.

Разграбив и опустошив все ногайские становища, [воины хана] обесчестили несколько тысяч чистых девушек и непорочных красавиц, подобных звездам. Несчастные девушки с лицами, похожими на розы, истекали кровью; /498/ многие тысячи женщин также были подвергнуты насилию. [Воины хана] взяли большое количество скота и имущества. Было [совершено] столько бесславных и позорных поступков, что таких бесчинств не совершали даже татары Хулагу при походах на Багдад, благословенный Сафад, на Иерусалим и Каир.

О ПРИЧИНАХ ВРАЖДЫ [МЕЖДУ КРЫМСКИМИ ТАТАРАМИ И НОГАЙЦАМИ]

Прежде племена этого народа — ногайцы Адиля, Шейдяка, Урмамета, Кёр Юсуф-мирзы — кочевали за пределами областей Крымского острова и крепости Ор на краю степи Хей-хат, в землях, прилегающих к Крыму, пребывая в покое и благополучии. Они платили ханам плату за пастбища.

Страны ислама — Крым и османские области — [ногайцы] подвергали ограблению наравне с областями мятежных казаков, с московскими, польскими и краковскими областями, где они захватывали масло, мед, коров, овец и ягнят, а также пленных и имущество.

Мудростью всевышнего в .. (Пропуск в тексте) году Тайша-шах ⁴ — один из калмыцких падишахов — и его сын Урмиет-шах, а также Куя Калмах-шах и Мончак-шах бежали из-за сильных морозов из областей Китая, маньчжурского императора и Махана, а народы ислама, обитавшие в тех же краях, бежали из-за засухи. Они пришли в московские области и остановились там на несколько лет, чтобы решить, что делать им дальше. Здесь они устраивали мятежи и смуты.

Двенадцать раз по сто тысяч мусульман, бывших подданными в Московской стране, ночью и днем беспокоили калмыцких [194] падишахов. И когда у саса-калмыков совершенно не осталось скота, они в конце концов перебрались на противоположную сторону, в степь Хейхат, поблизости от города Сарая на реке Волге.

Но там из-за сильных морозов и несчастий, причиняемых большими ногаями, а также из-за бедствий, чинимых черкесами и дагестанскими воинами, которые находились на берегу реки Кубань, они подошли к крепости Азов и здесь постоянно сражались с войском дома Османова. Впоследствии они устроили великое сражение с Гюрджу Мустафа-пашой, который пребывал в Азове для обороны [крепости]. Не обращаясь к чьей-либо помощи, всего лишь с семьюдесятью копьями Мончак-шах из [племени] калмыков напал на Азов, и азовский везир Мустафа-паша был убит копьем, /499/ [направленным] руками калмыков ⁵. Затем неверные-калмыки перешли близ Азова реки Дон, Миус и Дрынь. Разгромив племена ногайцев Адиля, Урмамета и Шейдяка, которые находились за пределами Крыма, они захватили безграничное и ни с чем не сравнимое по обилию количество скота. После этого проклятые калмыки снова направились в сторону Азова.

Об этом печальном обстоятельстве мирзы ногайцев Адиля и других ногайцев сообщили хану Мухаммед-Гирею. Хан Мухаммед-Гирей сказал: «Что же делать? Я боюсь, что когда-нибудь эти злосчастные калмыки — желтые выродки — проникнут на Крымский остров через Орский проход или же через пролив Черкесский и Арбат. А нас Кёпрюлю-оглу позвал в поход на Уйвар. Как же я дам отпор этим калмыкам и отомщу за вас?».

И когда он это сказал, ногайцы подумали: «Вот, мол, мы получили мудрый совет от Локмана». Не дав хану плату за пастбище, они снялись с кочевья и без остановок двинулись к крепости Кылбурун и отсюда переправились на судах через Днепр. Затем они прошли к крепости Очаков, а на пятый день преодолели реку Днестр и обосновались в окрестностях Аккермана. Они уплатили положенное бендерскому бею, прибрежному aгe и десяти агам буджакских татар и успокоились.

Но это затишье продолжалось лишь несколько месяцев, после чего они украли много тысяч коней у молдаванских и аккерманских подданных и начали разбойничать на дорогах, так что совсем не осталось безопасных путей. И все подданные [195] жаловались на них благоденствующему падишаху, и тогда через посредство начальника дворцовой стражи Халил-аги к его высочеству хану Мухаммед-Гирею пришла высочайшая грамота, [которая гласила:] «Ты, Мухаммед-Гирей, должен изгнать из моих аккерманских земель разбойников-ногайцев и вернуть их в крымские области».

И когда прибыл такой указ султана, тотчас же хан Мухаммед-Гирей отправил из Крыма сорокатысячное войско во главе с калга-султаном. Но ногайский народ и шагу не сделал, чтобы уйти с занятых им земель, и прогнал калгу, сказав: «Мы являемся [верными] слугами падишаху, мы сломали наши арбы ⁶, и каждый раб был записан как имеющий дом, и мы числились в Аккермане как подданные-реайя султана Баезида хана», /500/ И они показали калга-султану соответствующие султанские грамоты и указы.

И калга-султан сообщил хану, что ногайские татары дали подобный ответ и не ушли. Однако он ничего не сказал о том, что у них на руках есть соответствующие грамоты и указы. И тогда достославный хан выступил из Крыма вместе с восемьюдесятью семью тысячами войска, действуя в соответствии с пришедшим ранее высочайшим указом. Под Аккерманом он сразился с ногайским народом и основательно разбил и сокрушил ногайцев, подвергнув их ограблению и нанеся им ущерб. Мы потому можем коротко и ясно рассказать об этом жестоком сражении, что присутствовали при жестоких схватках этой битвы.

Но видит всевышний господь, что я не прикоснулся ни к единой крохе из вещей ногайского народа, даже находясь в том месте, где было собрано имущество, захваченное в качестве военной добычи. И своих слуг я заставил отнести [назад] захваченные ими вещи и не позволил им взять ничего: ни одного халата, ни одного дирхема, ни одного динара. Дальновидный и проницательный Мухаммед-Гирей тоже запретил грабить деревни воинов Аккермана.

Затем я, недостойный, вместе с достославным ханом двинулся в путь.

О СТОЯНКАХ, КОТОРЫЕ МЫ ПРОХОДИЛИ НА ПУТИ ОТ АККЕРМАНА В КРЫМ

Сначала из числа ханских зимовий [мы посетили] стоянку крепости Янык. [196]

[КРЕПОСТЬ ЯНЫК]

Она уже была описана выше, под годом .. (В тексте пропуск. См. т. V, стр. 114—115). Еще одна крепость Янык имеется на берегу Дуная, и находится она во владении австрийского кайзера ⁷. Однако эта [крепость Янык расположена] на берегу реки Днестр и находится во владении дома Османова. Перед этой крепостью Янык от Днестра отходит один рукав. По деревянному мосту через него перешли все — и удачливые в набегах татары, и взятые в качестве добычи ногайские мужчины и женщины, и многие сотни тысяч коней, и шесть часов шли берегом Днестра посреди болот и зарослей камыша и тростника.

СТОЯНКА У ПЕРЕПРАВЫ МИЯК

Татары называют это место Мияк-гечит. Это — страшная переправа на берегу Днестра, потому что река тут подобна -морю.

Хан переправился в этом месте через Днестр на судне и остановился на противоположной стороне в небольшом шатре. Затем и все татарское войско бросилось в воды Днестра. /501/ И я, недостойный, вверил себя Аллаху и с двумя конями благополучно переправился на другой берег.

Слава господу, [данное] мною слово чести [не было нарушено]: многочисленные мои книги, и письма, и подарки, которые были посланы валашским и молдавским беями хану, совершенно не замокли. И я испытал бесконечное удовольствие оттого, что смог здесь же вручить хану эти подарки и письма. И когда меня спросили о благополучии валашских и молдавских беев, я рассказал об их добром здравии и всю правду о них.

О величие бога! Когда многие сотни тысяч коней вошли в Днестр, он стал запруженным, словно море, и казалось, что он перестал течь. И легкая кавалерия татар в мгновение ока перебралась на другой берег по малой воде, так как даже такая большая река, как Днестр, едва доходила [здесь] до животов лошадей. Но несчастные овцы, и волы, и другие животные, и сыны человеческие переправлялись с такими криками и воплями, с [197] таким шумом и гамом, что можно было подумать, будто настал день страшного суда.

Те, кто переправился на другую сторону, спокойно высушили свои шатры и свернутые кибитки и начали сушить свой скарб. [А выше уже говорилось, что у нас] было много захваченных мужчин и женщин из числа ногайцев. И сколько потонуло лошадей, баранов и волов и сколько сынов человеческих! И [как раз] здесь находится место поклонения под названием Мияк-Баба-султан. В переводе с татарского языка это значит — «Масляный Баба».

[Говорят, что] однажды население [здешних] областей попросило одного святого [совершить] чудо. И тогда он сказал: «У меня ничего нет, и я подобен пустой торбе. Ведь для святых показать чудо так же трудно, как женщинам показать что-либо сокровенное или кому-нибудь перенестись в загробный мир. Ступайте, агнцы, — попросил он, — ничего чудесного у меня нет».

В конце концов, не сумев избавиться от них, он в тот же момент обратился к Днестру и проговорил: «О великая река! По повелению всевышнего Аллаха пусть течет здесь чистое желтое масло и сало». И в тот же миг по воле Аллаха по Днестру начало течь желтое масло. Три дня и три ночи текло масло, и поверхность Черного моря покрылась маслом, и оно достигло даже Средиземного моря. Население Бендер, находившееся на берегу моря, собрало столько масла, что невозможно ни описать ни рассказать. И когда все узнали об этом чуде, святой был уже мертв. Его погребли на этом самом месте.

Впоследствии здесь же ханы прежних времен построили над каменным зданием высокий купол, /502/ который и поныне сохранился там. Рядом погребено много тысяч мучеников и праведников.

В прежние времена поблизости от Мияк-Баба-султана была неприступная крепость. Следы этого здания видны еще и теперь. И в настоящее время у коров, пасущихся в этих местах, молока бывает так много, что масло из него под названием мияк известно повсюду в обитаемой четверти земли. Оно представляет собой чистую жидкость, благовонную, как мускус и амбра. Говорят, что у многих тысяч овец, пасущихся здесь, даже зубы желты, как золото. Однако я, недостойный, этого не видел.

Многие воины говорят, что в этих равнинах имеется трава алхимиков. И они даже много раз видели, как неверные — поляки и франки — собирали в этих местах растения и травы. [198]

Отсюда мы, снявшись [со стоянки], вместе с ханом шли пятнадцать часов на север берегом Черного моря.

СТОЯНКА БЮКЕБУЛАГЫ

В этих местах некогда паслись овцы жены Ходжи Бая. Отсюда и название — Бюкебулагы. На татарском языке словом бюке называют молодых женщин. Все произносят кадынджик. в действительности же нужно говорить хатунджик.

Затем из Бюкебулагы татарское войско направилось на запад в области казаков, чтобы перейти реку Березань у ее истоков в месте Абафлат, ибо перейти ее даже на судах в том месте, где она впадает в море, очень трудно. Потому они и пошли к истокам реки Березань по землям казаков. А я, недостойный, вместе с достославным ханом сел на судно и переправился через реку Березань.

Отсюда мы шли восемь часов.

СТОЯНКА У КРЕПОСТИ ОЧАКОВ — ПРИСТАНИЩА БЕЗОПАСНОСТИ

Эти переправы и крепости, которые мы проходили раньше, в год 1067 (1656/57), уже были подробно и хвалебно описаны. /503/ Нет необходимости повторять это. Ибо выше, в томе .. (Пропуск в тексте. См. т. V, стр. 173 в след.) было отмечено, как мы еще раньше, в благословенный год, в этой крепости Очаков семь дней и семь ночей бились великой битвой с сорока тысячами казаков. И это повторять [также] нет нужды.

Аги этой крепости Очаков приготовили для хана сто судов и плотов, и хан и все войско погрузились на суда. И все переправились на другую сторону, причем за переправу скота, принадлежавшего войску, была взята плата: за каждую лошадь и каждого вола — по одной с четвертью акче и за каждого барана — по одной акче.

И я, недостойный, вверив себя господу, благополучно переправился на ту сторону, которая [лежит уже] на крымской земле, и на краю степи Хейхат [нам встретилась] стоянка — крепость Кылбурун. [199]

[КРЕПОСТЬ КЫЛБУРУН]

Она также была подробно описана под годом 1067 (1656-57) в одном из предшествующих томов (См. т. V. стр. 185 и след.). Снявшись отсюда и проскакав галопом тот край степи Хейхат, который оканчивается у этой крепости Кылбурун, мы в течение пятнадцати часов шли на восток по степи к стоянке Долина Копкую.

ДОЛИНА КОПКУЮ

Из-за того что [в местности, расположенной] между Днепром и Черным морем, на песчаных землях имеются колодцы с прекрасной и вкусной водой, татары называют ее Копкую, что означает «местность, где много колодцев». Здесь совсем нет и следов каких-либо строений. И только на дорогах, принадлежащих неверным, много таких мест, где находятся засады. Отсюда мы снялись и шли на восток двенадцать часов к стоянке Сарыкамыш.

[СТОЯНКА САРЫКАМЫШ]

Это опасное и жуткое место, заросшее камышом, на берегу Днепра. Неверные — казаки — прячутся в этих камышовых зарослях, охотятся на пеших и проезжих и берут их в плен, заковывая в цепи. Отсюда снова [мы шли] на восток в течение .. (Пропуск в тексте) часов к стоянке Чурга.

[СТОЯНКА ЧУРГА]

Это узкая дорога между Днепром и Черным морем. Если Черное море выступает из берегов, || оно устремляется на эту дорогу и соединяется с Днепром. Если же Днепр разливается, то тогда и он соединяется с Черным морем. Этот узкий проезд называют Кылбурун. Однако эта сторона безопасна, ибо здесь нет таких мест, где могли бы спрятаться казаки.

Отсюда мы снова шли на восток по дорогам степи Хейхат одиннадцать часов посреди земель, где имелось достаточное количество травы и воды, к стоянке Бахшели. [200]

[СТОЯНКА БАХШЕЛИ]

Здесь также имеются колодцы и с горькой и с хорошей водой. Значительная часть войска здесь совсем не останавливалась и прошла вперед к Кёзкую.

СТОЯНКА БАЙДИПИ

Татары называют это место Байдипи из-за того, что в одну суровую зиму в этом месте погибло от вьюг, буранов и морозов много богатых и знатных людей.

Комментарии

1 Лунчатская страна (ср. широко распространенное в XV—XVII вв. России название «лунское сукно» — английское сукно из города Лондона) — видимо, имеется в виду Англия.

2 Из последующего повествования Эвлии Челеби (см. гл. XII настоящего издания) явствует, что он прибыл в Ханкышла не позднее 1665 г., т. е. после уйварского похода (как называлась австро-турецкая война 1663—1664 гг.) и в его распоряжении не было трех лет, за которые он якобы объехал перечисленные им «земли семи королей». Нет описания этих земель и в «Книге путешествия» Эвлии Челеби. Остается предположить, что путешествия Эвлии Челеби в Данию, Голландию, Швецию. Англию и т. д. вообще не было.

Судя по описаниям путешествий Эвлии Челеби, помещенным в VI — VII томах его сочинения, маршруты его поездок за три года, предшествовавших приезду его в Ханкышла, представляются в следующем виде.

После того как 26 апреля 1662 г. в Стамбуле на 77-м году жизни скончался Мелек Ахмед-паша, покровительством которого Эвлия Челеби пользовался более 30 лет, Эвлия Челеби недолго оставался в турецкой столице. Как только великий везир Кёпрюлю Ахмед-паша начал новую войну (1663—1664 гг.) с австрийским императором Леопольдом I, Эвлия Челеби присоединился к турецкому войску в Эдирне. От Эдирне он прошел с войском через города Казанлык, Видин, Брестовачку-Баню, Пара-чин, Гроцку, Белград, Земун, Сремоку-Митровицу, Вуковар, Осиек и Будапешт до Уйвара. В середине августа 1663 г. турецкая армия осадила Уйвар.

На приглашение турок принять участие в уйварском походе крымский хан Мухаммед-Гирей IV ответил отказом, сославшись на необходимость охранять свои владения от набегов казаков, калмыков и ногайцев, которые сильно беспокоили хана именно в 1663 г. (подробнее об этом см. прим. 3 к гл. XI и прим. 15 к гл. XII). Однако крымский хан все же отправил в Венгрию своих сыновей — Ахмед-Гирея с 10-тысячным татарским войском и Мухаммед-Гирея с 15—20 тысячами казаков.

После 37-дневной осады Уйвар был взят турками. Эвлия Челеби с турецкой армией ходил в набег на Австрию, но в Англии и Голландии (вопреки его утверждениям), видимо, не был. Поздней осенью 1663 г. турки прервали военные действия, и Эвлия Челеби вместе с великим везиром отправился на зимни» квартиры в Белград. В феврале 1664 г. он участвовал в зимней кампании турок — обороне Уйвара и Канижи от венгерских войск, после чего вернулся в Белград. В апреле 1664 г. Эвлия Челеби был послан с официальным поручением в Герцеговину. Выехав из Белграда, он проехал через города Валево, Ужице, Рудо, Приеполе, Плевно, Чайниче, Фочу, Невесине и прибыл в Люблине, где и нашел нужного ему человека. Выполнив порученное ему дело, Эвлия Челеби возвратился к войску великого везира через города Дубровник, Рисан, Котор, Никшич, Гацко, Мостар, Кониц, Сараево, Ново-Касабу, Зворник, Биелину, Сремску-Рачу, Вуковар, Осиек и Шиклош. Потом с турецким войском был под Канижей, в Словении и Корушке. 24 августа 1664 г. был заключен мир с австрийским императором. Эвлия Челеби через Уйвар и Будапешт вернулся в Белград, где пробыл четыре месяца. В апреле 1665 г. он был влючен в состав турецкого посольства в Вену для утверждения мира с Леопольдом I. В Вену Эвлия Челеби прибыл в июне 1665 г. Далее в описании Эвлии Челеби следует перечисление (но не описание) «земель семи королей». Затем через Трансильванию, Валахию и Молдавию Эвлия Челеби прибывает в Ханкышла.

3 В то время как в 1663 г. сыновья крымского хана отличались в уйварском походе, Мухаммед-Гирей IV был занят тем, что отбивался от многократных набегов запорожских и донских казаков и калмыков (об этом см. прим. 15 к гл. XII). Тогда же племена ногайских татар, кочевавшие в низовьях Днестра и Дуная, решили освободиться от поборов прибрежного аги, собиравшего с них дань в пользу крымского хана. Они просили турецкого султана принять их в свое подданство и поселить в окрестностях Силистры. Турецкому правительству было выгодно поддерживать распри между крымчаками и ногайцами: оказывая поддержку то одной, то другой стороне, оно проводило старую политику «разделяй и властвуй». Мухаммед-Гирей IV всячески противился переходу ногайцев под власть Турции. Это послужило одним из поводов для свержения его с престола в 1666 г. Крымским ханом стал новый турецкий ставленник Адиль-Гирей I (1666—1671), представитель другой, боковой линии дома Гиреев.

4 Монгольское слово тайша, правильнее тайджи, первоначально означало царевич, впоследствии — княжич, сын феодала. Для Эвлии Челеби Тайша — просто родоначальник калмыков, так что в нем можно видеть и главу торгоутов Урлюк-тайшу и сына его Дайчин-тайшу. По контексту это скорее Дайчин-тайша.

5 Приводимые Эвлией Челеби исторические сведения о калмыках в общем соответствуют действительности.

Теснимые многочисленными врагами: с юго-востока — могущественным монгольским князем Алтан-ханом, с юга — казахами во главе с ханом Ишимом, с запада — ногайцами во главе с князем Иштереком, калмыцкие племена торгоутов, хошоутов, дербетов и джунгаров в начале XVII в. появляются в Сибири в районах расположения русских городков-крепостей. Первым калмыцким вождем, с которым в 1606 г. познакомились русские ратные люди и начали переговоры русские воеводы крепости Тары (ныне центр Тарского района Омской области РСФСР), был глава племени торгоутов Урлюк-тайша.

Необходимые калмыкам звероловные и рыболовные угодья были уже заняты ясачными татарами и русскими поселенцами. Столкнувшись с небольшими, но лучше вооруженными русскими отрядами, калмыки вынуждены были пойти на переговоры с русскими воеводами и даже вступить в номинальное подданство русскому царю. На свои шерти (присяги в верности) калмыки смотрели очень легко и постоянно их нарушали.

Уже с 1608 г. наметилось новое направление калмыцкого наступления — на юго-запад, в районы ногайских кочевий. Ограничившись вначале бассейном реки Эмбы, калмыки в 1613 г. впервые переходят через реку Яик и направляются к Волге. Необходимость продвигаться в направлении Эмба — Яик — Волга диктовалась для калмыков тем, что к тому времени их сильно потеснил монгольский князь Алтан-хан. Он заставил калмыков платить тяжелую дань не только себе, но и своему союзнику — китайскому императору. Тогда же из-за больших снегов скот калмыков, не находя себе корма, весь вымер.

В 30-х годах XVII в. калмыки становятся серьезной угрозой для такого крупного центра Нижнего Поволжья, как Астрахань. В 1630 г. Урлюк-тайша бился с ногайцами и русскими стрельцами в двух днях пути от Астрахани. В 1633 г. пришел с большим войском под Астрахань и бился с русскими войсками сын Урлюка Дайчин-тайша. Калмыков привлекали привольные кочевья за Волгой; к тому же они не находили больше на разоренном ими левом берегу достаточно военной добычи, ибо многие ногайские племена, спасаясь от калмыцких набегов, ушли на правый берег. В 1635 г. Дайчин-тайша с 10-тысячным войском приходил под Астрахань и, не встретив достаточного сопротивления со стороны немногочисленного астраханского гарнизона, посылал своих представителей за Волгу с пожеланиями «мира и совета».

С начала 40-х годов, несмотря на противодействие русского правительства, небольшие калмыцкие отряды стали переправляться за Волгу. В 1644 г. Урлюк-тайша с большим войском переправился на правый берег и двинулся в поход на Терский город и Кабарду. Калмыки потерпели жесточайшее поражение, Урлюк был убит. С этого времени кончается период самостоятельности калмыков. Даваемые калмыцкими тайшами присяги на верность русскому царю начинают обеспечиваться с их стороны аманатами (заложниками). Объектами калмыцких набегов становятся уже не союзники, а противники Русского государства, и прежде всего — Крымское ханство.

В 1651 г. в поход на Крым ходил сын Урлюка Лаузан-тайша. В 1657 г. ходил войною под Азов сын Дайчина Мончак-тайша.

6 На арбах перевозились войлочные кибитки и весь скарб кочевников-ногайцев. Выражение «сломать арбы» означало для них «прекратить кочевки», «стать оседлыми». Ногайцы числились в Аккермане подданными султана Баезида в память о завоевателе этой области турецком султане Баезиде II Вели.

7 Крепость Янык, или Янова, во владении австрийского кайзера; в настоящее время — город Дьёр в Венгрии.

© текст - под ред. Тверитиновой А. С. 1961
© сетевая версия - Тhietmar. 2003
© OCR - Николаенко Д. В. 2003
© дизайн - Войтехович А. 2001 
© Наука. 1961