Яков Рейтенфельс. Сказания.. Книга I. Главы 1-6.

Библиотека сайта XIII век

ЯКОВ РЕЙТЕНФЕЛЬС

СКАЗАНИЯ СВЕТЛЕЙШЕМУ ГЕРЦОГУ ТОСКАНСКОМУ КОЗЬМЕ ТРЕТЬЕМУ О МОСКОВИИ

DE REBUS MOSCHOVITICIS AD SERENISSIMUM MAGNUM DUCEM COSMUM TERTIUM

Книга первая
О происхождении московитов и обзор царствований

Глава 1. Откуда и когда появились мосхи в России

Подобно тому, как все в подлунном мире изменяется, следуя закону превращения, ежедневно нами по великой книге опыта замечаемому, но не постигаемому, точно такому же круговороту подвержены также и судьбы народов, на море и на суше, так что мы не видим ни достаточно долговечных жилищ, ни какого-либо постоянного языка, ни неизменяющихся нравов, которые бы долго продержались. Одни народы, которые еще не так-то давно совсем отвыкли на севере от дневного света, переменив местожительство, обитают ныне на ясном востоке и юге, другие, которых некогда чуть не первых озаряло восходящее солнце, ныне погружены в почти постоянный мрак. А вследствие военных набегов и дружелюбных сношений все до того смешались, что в настоящее время тщетно было бы искать какой-либо народ на тех же самых землях, которые он обрабатывал в начале истории. Поэтому нам, отыскивающим сокрытую колыбель рода московитов, нужно будет до тех пор тесно связывать историю с землею и ее обладателями и изучать последовательный ход различных переселений, пока мы не доберемся, идя по их следам, начиная с их выхода из Азии, до нынешнего отечества их, хотя иноплеменные народы гораздо менее тревожили север своими вторжениями, нежели остальную часть земного шара. Всякий, нимало не задумываясь, скажет совершенно определенно, что Мозоху, сыну Иафета, принадлежали в качестве первых поселений (колоний) в мире Каппадокия и вся область Трапезунтская и Колхида, ибо Иосиф Еврей утверждает, что Каппадокия некогда называлась Мосхой, и всякий ясно видит из свидетельств Геродота, Плиния, Страбона, Птоломея и других, достоверных и надежных древних писателей, что мосхи, мосхины и мосинокки занимали как Каппадокию, так и известные кавказские ущелья близ Черного моря. Первоначально свободные, но вскоре порабощенные другими, они, испытав также изменчивость судьбы, не только подпали под власть Дария Гистаспа и вошли в [241] состав войска Ксеркса (имея в руках короткие дротики с длинными наконечниками и деревянные шлемы на голове), но совершенно, в конце концов, слились с племенем каппадокийцев. Из разных свидетельств Св. Писания об них наиболее достойны внимания слова Иезекииля, гл. 27 и 38, где боговдохновенный пророк говорит: “Греция, Мозох и Фубал принесли рабов и медные сосуды народу твоему”, и далее; “начальника Роса, Мозоха и Фубала”. Затем они же, теснимые могущественными ассирийцами, или же потому, что туземные жители, умножаясь, расширяли свои владения, достигли северного берега Черного моря, пространствовавши по Кавказским и Мосхийским горам, и пришли к р. Танаису, а отсюда постепенно расселялись по всей Руси, двигаясь преимущественно по следам гомеритов. Последние же, хотя занимали раньше эти места, благодушно приняли пришельцев или даже добровольно перенесли свои жилища дальше, так как пред ними с каждым днем открывались все более и более обширные земли и они жили разбросанно, на большом расстоянии друг от друга. Продолжая таким образом двигаться все дальше, они, около 1900 года от сотворения мира и 300 года после потопа, страшно увеличили своим присоединением к нему Сарматское государство, образовавшееся раньше из потомков Магога и Фубала и части гомеритов. Относительно этого вполне сходятся отрывочное известие Катона, утверждающего, что северные страны были заселены на 108 лет ранее, нежели Италия, и показание Бероза, говорящего, что Мозох основал две колонии. Как бы ни было, но имя мосхов, сохранившееся в названии одного древнейшего божества и реки Москвы в небольшом уголке Европы, начало в позднейшие века после долгого забвения все шире и шире распространяться, ибо моксами стали уже называться народы за Казанью, и поэт Лукан, равно и Плиний и Страбон называют мосхов соседями сарматов; а ранее сего преобладали сарматы. Сарматское государство стояло незыблемо ровно 3000 лет, и даже сам Александр Великий как-то, за верную их помощь в войне, не столько даровал им, а скорее подтвердил (если только он мог сделать и это) за ними преимущественное право селиться навеки на пространстве земли, ограниченном Ледовитым, Балтийским и Адриатическим морями. Нынешние чехи и далматы — я думаю, впрочем, похвальбы только ради — уверяют, что это подтверждение, начертанное золотыми буквами, и в настоящее время еще хранится в архивах Турции. Это Сарматское государство имело всегда, вследствие обширности и разнообразия страны, многих совершенно самостоятельных князей, причем, однако, один был главенствующим над прочими, и на стороне его были остальные соплеменники в силу договора о вечном союзе. Этот обычай, без сомнения, сохранился от вышеназванных первых устроителей рода человеческого, которые, заполняя собою [242] период времени в несколько веков, постоянно удерживали за собою верховную власть над потомками.

Переднею частью государства и древнейшим местопребыванием всех народов сарматского или скифского происхождения были, по единодушному свидетельству историков, Кавказ и Аракс, откуда, как из Троянского коня, вышли, ужас народов, люди в железных доспехах, и куда они, как в свое средоточие, сносили такое множество величайших и на весь мир знаменитых побед и неувядаемую за них награду — славу. Кто же, стало быть, не заключит отсюда, и вполне основательно, что сарматские племена получили свое название от этой самой родины их! Этими крайне дикими племенами постоянно пользовались как наемниками с большим успехом в своих войнах ассирийцы, персы, мидяне, Александр, Митридат и сами римляне, властители вселенной. Семь раз они нарушали спокойствие Азии своими набегами, Европу же они тревожили еще большее число раз.

Тем временем мосхи, распространяя все шире да шире свои владения и становясь все более известными под различными именами сопредельным народам, стали все сильнее и сильнее сталкиваться враждебно с ними, хотя первоначально никто, конечно, не счел бы выгодным делать на них нападения, ибо они долее всех придерживались своего старинного, скромного и невзыскательного образа жизни, да и затруднительные пути сообщения и доблесть их крайне не располагали их недругов к войне. Но потом, полагаю, с течением времени, у них несомненно произошли междуусобицы и разного рода раздоры, пока наконец, благодаря передвижению остальных северных потомков Иафета, т. е. кимвров и готов, мосхи не были вынуждены начать войну. Ибо с последними у них постоянно происходили вследствие захватов, с той и другой стороны, земли кровопролитные сечи, как это будет яснее видно из рассказа о царях московских. Шаг за шагом оттесняя врагов, они под именем славян вскоре покорили себе всю землю до реки Ельбы и положили там начало полякам и чехам. Не меньшее пространство земли они заняли потом под именем болгар, причем тотчас же за ними, как бы на смену своим родоначальникам, пришли в Московию из общей их родины новые народы. Греки, также по Черному морю приехавшие, урезали некогда их владения (fines corum a Graecis ... sunt, accisi [Пределы их ... урезаны греками — лат.]), и они могли бы легко перенять греческий образ жизни, если бы не были столь привержены к собственным нравам. Наконец дикие гунны и татары, последние народы Скифии, рядом новых набегов так стеснили их, что у них произошло замешательство, кажется, хуже вавилонского. Впрочем, в настоящее время обстоятельства изменились в их пользу: они совершенно покорили их и полновластно помыкают ими. [243]

Глава 2. О разных названиях московских племен

Хотя все ныне называемое Московией государство заключает в себе, и до сей поры, народы, ведущие свое начало от потомков Мозоха и Магога, т. е. мосхов, готов и скифов, как бы сросшихся в одно целое, тем не менее они, то все в совокупности, то лишь некоторые из них, были в разное время известны остальному миру под различными именами. У древнейших греков, которым мы почти исключительно обязаны древнейшими о них известиями, они сперва назывались гипербореями и киммерийцами, затем скифами и сарматами, а также и скифоготами, и многими еще другими именами. Киммерийцами, или кимврами, называлось то племя, которое с незапамятных времен, раньше других, занимало большую часть России. Я не сомневаюсь, что эти же самые потомки Гомера, раньше остальных, были родоначальниками германцев, направившиеся сюда на пути своем в дальнейшие страны. Ибо говорят, что они, быв прогнаны из своих местожительств готами и сарматами, неоднократными вторжениями через Фракию, Месию и Паннонию достигли наконец Норики; раньше же они, по словам Плиния и Страбона, разбойничали, не имея постоянного местопребывания, вдоль Меотидского моря и научились, по свидетельству Берозия, у скифов, чрез страну коих они проходили, располагать свои повозки лагерем. Скифы, перешедшие с реки Аракса или Араса, около которой Магог некогда впервые расположился на житье и оставил, у евреев, всему племени название магогов, на другую сторону Кавказа, Танаиса и океана, назывались ранее сего по имени царя Сколота сколотами, что означает — одетые в железные доспехи и звериные шкуры. Вследствие сего Берозий в пятой книге передает, что Арасс, отправившись с сыном Скифом из Армении на запад, занял земли вплоть до европейской Сарматии. Геродот приписывает это Геркулесу, который, по его рассказу, от женщины, получеловека, полузмеи, имел сыновей Агафирса, Гелона и Скифа, и что от них-то имена и перешли к племенам. А потому уж и все племена около Босфора, Киммерии, Борисфена, Истра, Меотидского озера и Танаиса были греками и римлянами прозваны скифами. Некоторые полагают, что и готское слово “скюте”, т. е. стрелок из лука, происходит от того же корня, так как скифы преимущественно славились искусством стрелять из лука. Что происхождение скифов относится к глубочайшей древности — с этим согласны даже те, которые ревниво отстаивают древность египтян, халдеев и финикиян. Из племен, обитающих близ Понта, они поэтому считались наиболее развитыми и справедливыми, но и наиболее жестокими. Умерших царей своих они ради поклонения возили с необычайной пышностью по всем областям до р. Герра близ источников Борисфена, где действительно находятся [244] огромные курганы, места их погребения. Дружеский союз они скрепляли тем, что почиталось делом обычным и ежедневно повторяющимся, — пить кровь убитых врагов, одеваться в их кожу, как в плащ, и употреблять человеческие черепа вместо чаш. Скифские готы, одного происхождения, от Магога, со скифами, бродившими по Московии, поселились, наконец, в Швеции, где они, ведя постоянные войны с германцами, или с кимврами, или с датчанами, постепенно, кажется, совершенно смешались с ними. Отсюда они, в 2593 году от сотворения мира, побуждаемые своим воинственным духом и недостатком земли, перешли под предводительством царя Бериха чрез Балтийское море и, как бы желая, с другой стороны, снова завоевать свое первоначальное отечество, покорили себе следующие народы; эстонцев, куретов и улмеругов, т. е. ливонцев, курляндцев и пруссов, или генетов, и вандалов. Когда же у готов при царе Балте или Галте вспыхнули междуусобицы, то от них ушли на новые места около Валахии гепиды, которые впоследствии напали на готов, поддерживаемые вандалами и скифами, но были побеждены, причем Гадарик, царь готов, объявлял вандалов союзниками, а скифов — рабами. Скифы снова попытались освободиться, но были снова покорены Филимером, вплоть до Меотидского озера; Филимер же, перекинув мост через Меотидское озеро, перевел среднюю часть войска отсюда и дошел, сражаясь со скифами, называемыми спалями, до Понта. Они проникли даже во Фракию, по языку некогда родственную готам, и отчасти в Грецию, под названием понтийских готов, и сражались во время Троянской войны против греков вместе с амазонками. Об этом свидетельствуют до сих пор многочисленные громадные каменные столпы, воздвигнутые в Швеции в честь готских героев, храбро сражавшихся за пределами отечества. Ибо Швеция, как гласят готские законы, есть постоянное и неизменное местопребывание готов. Когда Овидий жил изгнанником в Понте, то они владели Томоном и другими местами до самого левого берега реки Истра, и даже до времен перекопских ханов там еще существовали их вожди, происходящие от завоевателей. История этого народа в скором времени, надеюсь, будет весьма разъяснена, когда будут объяснены всему миру древние руны, высеченные на столпах и на скалах и которые списываются и исследуются в Упсале ученейшими мужами. Впрочем, готы уже издревле должны были быть довольно развитым народом, ибо они верили, подобно скифам, в бессмертие души и приводили в восхищение мудрейших философов. Позднее их имя было кой-где слегка изменено в прозвание “геты”; геты, живущие по Борисфену, утверждали, что их покойники уходят к демону Замолксису или Гевелейсу и там становятся причастными всяких благ. От тех же готов, которые некогда отправились из московских областей в Италию, Испанию [245] и еще куда-то, отделились, говорит предание, парфяне, положившие первое основание могущественнейшему Парфянскому государству. Впоследствии то весь народ мосхов, то отдельные племена из его состава назывались многими различными именами, подробный перечень которых впервые составлен греческими писателями. Из него можно до известной степени выяснить себе древнейший их быт и простые нравы. Ибо все они носят название, приноровленное к местожительству каждого из них: темноволосые агафирсы в пестрых одеждах, получившие свое название от сына Геркулеса, соседи азиатских скифов, которые, говорят, владели большим количеством золота и не скупы и не завистливы. Это, несомненно, обитатели нынешней Черкасии. Гелузы, т. е. строящие жилища в болотах, на озерах, так как они населяют землю, чрезмерно болотистую, и которые представлены у Тацита в его древней Германии как нечто баснословное по причине их необыкновенной одежды. Гелузы и оксионы, говорит именно этот писатель, имеют голову и лицо — человечьи, туловище же, руки и ноги — звериные (это подобно тому, что говорят про нынешних лапландцев и пермяков). Гиппофаги, питающиеся кониной, которую татары и поныне употребляют в пищу; борисфениты, живущие по р. Борисфену, т. е. северной, и приносящие жертвы по греческому обряду и хвастающие своим происхождением от милезийцев; невры, также близ реки живущие, зовутся так от слова “нерва”, т. е. ременная плетка. Вблизи находятся гелоны, происшедшие, как говорят, от Гелона, сына Геркулеса. Равным образом занимали некогда немалую часть Московии туссогеты или тиссагеты, тирсагеты и массагеты — народы гетского происхождения. Аланы, т. е. бродячие, кочевали около Меотидского озера и болот, пока не слились в одно с готами; агриппеи, знаменитые своею справедливостью, говорят, процветали в том же самом месте, где и абии, жившие у реки Оби, после того как месы заняли Месию у Гема. О них говорит Гомер в 5-й песне Илиады, обращаясь к Борею: “Там находятся воинственное племя фракийцев, любящие войну месы, доблестное племя гиппомолгов и пожирающие молоко абии, справедливее коих нет народа”. Царские скифы, которые вследствие какой-то, неизвестной мне, знатности считают прочих скифов своими рабами; меланхлены, ибо они носили темную одежду, как это делается и сейчас, в Червонной Руси. Будины или бодины, рыжеволосые и голубоглазые, которые некогда двинулись в Подолию, где великое изобилие выдр и бобров. Номады, ведущие пастушеский образ жизни и бродящие по полям и лесам, не имея постоянного места жительства; георги, усердно занимавшиеся обработкою земли, у которых и женщины были обучены военному искусству; от них, кажется, еще уцелело племя грузинов, часть коего принадлежит мосхам. Далее — аорсы и аримаспы, [246]историю которых, как утверждают некоторые, некогда изложил Аристей, учитель Гомера, в эпической поэме. Тот же Аристей свидетельствует, что аримаспами были прогнаны иссидоны, скифы — иссидонами, а киммерийцы, тревожимые скифами, покинули страну у южного моря. Гамаксобы и иссидоны, имеющие обыкновение возить повсюду свои жилища на повозках, что и поныне делают калмыцкие татары. Рифаки, получившие название, быть может, от Рифата, сына Гомера, или от сильных ветров и Рифейских гор. Циги, близ Меотидского озера, получили название от легко раскалывающегося дерева, клена и багрового цвета коры. В соседстве с ними Плиний и Страбон полагают сербов или сирбов, которые впоследствии переселились в Сербию, страну близ Константинополя. Также отступила вначале, чрез Каспийские ворота, с целью захватить государство на востоке и часть турок, главным образом из тех частей Татарии и Черкасии, которые ныне подчинены Московии. Равным же образом весьма заслуживают упоминания здесь и амазонки (ибо они главная домашняя гордость русских). Эти савроматиды или савропатиды и эопарты, т. е. женщины-мужеубийцы, ведут свое происхождение от тех скифов, которые владели громадной частью Азии, вплоть до воцарения ассирийского царя Нина, когда они, перебив уцелевших от вражеских мечей мужей своих, сперва заняли пустынную страну у реки Фермадонта, наследственное достояние древних потомков Мозоха. В этом месте расположили свои жилища изгнанные из своей родины аристократической партией Филос и Сколопитас с большим числом скифской молодежи, но, будучи окружены разного рода преследованиями, они уступили владения женам, которые впоследствии помогали троянцам против греков и, в свою очередь, получили в помощь от скифского царя Сагилла громадный отряд конницы под предводительством князя Печагора, но тем не менее были побеждены греками; когда же те везли их по морю, то они перебили всех корабельщиков на судах и ушли в скалы у Меотидского озера. Делая отсюда набеги на владения скифов, они были признаны за женщин, и скифы, пренебрегая ими, предоставили своим юношам бороться с амазонками, которые, выйдя за них замуж, поселились по реке Танаису на расстоянии трех дней пути от Меотидского озера, и здесь, говорят, имя и храбрость амазонок были в большой славе вплоть до времен Юлия Цезаря. Наконец, особенно выдаются между теми племенами, коих имена и доныне еще сохранились, московские племена болгар, славян и русских. Кому не ясно, что болгаре или, вернее, волгаре получили свое имя от реки Волги, откуда они появились и распространили свое владычество и свой язык до самой Греции включительно. Часть их, прозванная на варварском наречии уннобундоболгарами или контра-готами, поселилась у северных берегов Евксинского Понта и у [247] Меотидского озера. Кроме того, из этого же племени, как бы из колчана, явились, по свидетельству Свиды и других, славяне, отличающиеся, как уже одно их название указывает, доблестью и которые впоследствии, под именем также булгар и венетов, заняли на громадном пространстве все свободные земли вандалов. Поэтому-то летописи мосхов и утверждают, что мосхи — славянское племя из колена Иафетова. Здесь должно обратить внимание на то, что эти славяне впервые привели две дружины в Польшу и в Богемию, большую часть коих до того занимали вандалы. Имя же “русские”, присвоенное ныне московитами себе, происходит от славянского слова “рассеяние” и обозначало уже в древности людей, живущих не кучно, а на большом расстоянии друг от друга, вследствие чего греки и называли их славянами, антами и спориями, т. е. “разбросанными”.

В древние времена рутенами, россами, роксанами и роксоланами у Плиния, Тацита и Страбона, в разных местах их сочинений, назывались народы, занимавшие большую часть Европейской Сарматии и которым нанес ужасное поражение Митридат Седьмой.

Другие производили это название от греческого слова “рус”, обозначающего “течение”, или от слова “риссейя”, что на арамейском наречии значит “рассеяние”. Не буду здесь распространяться о словах пророка Иезекииля “князья Росс, Мозох и Фубал”, так как св. Иероним сомневается — было ли “Росс” собственно имя народа, или же оно обозначало только вождя.

Каковым бы истинное значение этого слова ни оказалось, но пророк, кажется, имеет в виду провинцию Аракс, так как речка Аракс по-арабски называется Рос, и Иосиф Бенгорион отводит место россам у реки Кир, которая сливается с Араксом еще до впадения его в Грузинское, или Каспийское, море. А около этих рек Скифское государство как бы начало, сплотившись, крепнуть. Перейдя отсюда через Аракс, россы заняли Таврику, которая также стала называться по их имени. Это вполне подтверждает и Цецес в своих исторических летописях, говоря, что тавры были племя, называемое россами. Некоторые, оспаривая это, по моему мнению, неосновательно утверждают, что Россия называлась у готов “Русланд”, т. е. страною великанов, ибо это чудовищное потомство Энака по преданию некогда владело всем севером. Поэтому у древних германцев она называлась “Гунеланд или Гунеград”, т. е. страна гуннов или великанов, а также и “Остроград”, т. е. восточное государство, ибо гунны, так же как и угры, вышли из местностей, ныне подчиненных мосхам. Во времена императоров Юстиниана и Маврикия они, для внушения громким именем большого страха народам, выдавали себя при первом своем царе Хагане за абарцев, иначе называемых аварами, хунами, сарфатами и сабирами. Дело в том, что в 568 году по [248] Р. Х. эти гунны, облеченные во взъерошенные шкуры зверей, вторглись в Паннонию, называя себя аварцами по имени вождя Авара, которому наследовал Хаган. Поэтому Константин Багрянородный назвал славян аварами, ибо, конечно, они подчинили себе много славянских или русских племен, прежде чем стали тревожить греков своими набегами- Иордан Равеннский и римский сенатор Аблавий говорят, что первые гунны произошли от ведьм и скифов. Одни из них, называемые евталитами, по словам Прокопия, совершенно не похожи на прочих и не имеют никаких сношений с ними, но живут рядом с персами по направлению к северу. Главный город их называется Горги, и они одни из всех гуннов обладают белым цветом кожи и не безобразной наружностью. Это, кажется, нынешние грузины и черкесы. Обхожу здесь молчанием племена хозаров, боранов, азаниев, влахов, бастарнов, печенегов и половцев и многие другие, кои некогда занимали ту или другую часть Московии, и память о которых еще свежа. Впрочем, те половцы, которые жили первоначально близ Волги, т. е. готоланы и сарматоготы, остатки готов, были истреблены татарами при их нашествии на Московию в 1202 году. В настоящее время все племена, подчиненные московскому царю, носят без различия одно общее название русских или московитов, отличаясь одно от другого разве лишь языком, верою и нравами. Для того же, чтобы еще яснее стало, что все выше перечисленные разнообразные, дошедшие до нас от глубокой древности, имена народов действительно принадлежат стране русских, достаточно взглянуть на теперешние ее границы, ибо она широко захватила собою большую часть европейских Сарматии и Скифии, всю азиатскую Сарматию и немалую часть азиатской Скифии.

Глава 3. О местопребываниях царей в России

Не только одни скифы, но и многие другие народы в первобытные, суровые времена проводили счастливо жизнь не в дворцах, искусно построенных согласно требованиям нашей изнеженности, или в укрепленных городах, но в малых шалашах, крытых повозках, кожаных шатрах и под открытым небом. Быть может, сам Господь незримо внушал им это, чтобы они, таким образом, меняя по возможности чаще места своего пребывания, двигались бы все вперед с тем, чтобы, в свою очередь, легко уступить впоследствии свою землю другим, не удерживаемые дорогими постройками, и заселяли бы весь шар земной. Народы, занимающиеся скотоводством, проводили тогда большую часть времени, кочуя по пастбищам, и равным образом даже и те, которые владычествовали над другими, не основывались прочно и надолго на каком-либо определенном месте, но предпочитали вместе с подчиненными отыскивать новые пастбища [249] и бродить там и сям, пока, наконец, не решались избрать себе постоянное местожительство, как вследствие ослабления страсти к бродяжничеству, так и потому, что царство их становилось, вследствие величины своей, неудобопередвигаемым. Я бы полагал, что во времена скифского владычества наши мосхи имели весьма мало городов, так как из свидетельств Плиния, Геродота и других видно, что сами скифы, даже гораздо позднее, занимали один или два города — не более. Готские летописи упоминают, под самыми ранними годами, о русском городе Ротуле и некоторых других с славянскими именами в Карелии и Эстонии; Птоломей считает древнейшим городом Ольвию или Ольвиополь, т. е. блаженный город (он же назывался и Борисфеном), расположенный не то чтобы далеко от племени герров, в стране которых находились древние царские могилы в виде громадных земляных насыпей. В этом месте теперь воздвигнут на покрытом рощами берегу реки город Страпен. Следующим за ним городом был второй Борисфен, построенный близ устья реки Борисфена, называемый также Милетополем, так как основание ему положила Милетийская колония в 3300 году от сотворения мира. Полагают, что это — нынешний Очаков, которому император Антонин Благочестивый посылал помощь против тавроскифов. Русские летописи говорят, что Московскому государству было положено начало позднее близ Новгорода Великого, Белой Церкви и Изборска братьями варягами — Рюриком, Синеусом и Трувором. Из них Рюрик избрал местопребыванием царя город Ладогу и Ладожское озеро, Святослав же перенес отсюда столицу всего государства в Переяславль. Впрочем, далеко не безосновательно мнение, что этим городам предшествовал Киев, так как мосхи не припомнят никакого другого города, более древнего. Пусть Кий, царствовавший, по словам Кромера, в 800 году, считается, как это вообще принято, его основателем, — по-видимому, он существовал еще задолго до него, но после того как Кий чрезвычайно украсил его, он очень долго был местопребыванием первых русских князей, хотя с некоторым перерывом, когда находился последовательно во власти литовцев и поляков. Высится этот город над Борисфеном на расстоянии 30 миллиариев от Понта и блаженствует от обилия рыбы и богатых урожаев плодов — полевых и древесных. Жители его некогда были до того привержены к утехам любви, что девочки на восьмом году жизни уже бесстыдно занимались прелюбодеянием. В настоящее время они исправились от этого порока и усердно предаются плаванию, рыболовству и гребле веслами. О том, что Киев служил местопребыванием царей, свидетельствуют множество преданий, могильных памятников, а также и остатков храмов и дворцов. Он делится на старый и новый город; последний, весьма мало населенный, расположен на верху горы, подошву которой омывает Борисфен, [250] и, кажется, те сухие поля, что находятся внизу, были некогда морем, ибо местами на них находят якори. Новый город заключает в себе следующие замечательные древние храмы: храм св. Софии, знаменитый своими мозаиками и царскими надгробиями; св. Василия с греческими надписями, вырезанными на мраморе 1400 лет тому назад, но все-таки еще не вполне стершимися от времени, и св. Михаила Златоверхого, названного так от позолоченных железных листов, в котором поклоняются мощам св. Варвары, покоящимся здесь, по словам русских, со времен Никомидийской войны. Из прочих древностей города заслуживают вполне упоминания громадные подземные ходы, которые кроме того, что стоили громадных трудов, еще, как говорят, достойны удивления потому, что действительно сохраняют внутри себя человеческие тела, нисколько от времени не потерпевшие. На некоторые из них, превышающие человеческие размеры, нельзя смотреть без ужаса: это, вероятно, либо исполины, либо образцовые представители племени. Особенно же славится громадными пещерами, искусственно ли или природою созданными, это не решено окончательно, гора, находящаяся на расстоянии полумиллиария от города, близ Печерского монастыря. Здесь находятся тела св. Елены, или Ольги, монаха св. Иоанна и других знаменитых людей, совершенно сохранившиеся и как бы поныне еще дышащие. На расстоянии шести дней пути от этого места, говорят, поляки во времена Стефана Батория, по расследованию Войнусского, мужа, отлично знающего многие языки, нашли надгробный памятник Овидия со следующей надписью: “Здесь покоится вещий певец, которому разгневанный Цезарь Август приказал покинуть землю Лациума. Часто, несчастный, желал он почить на родных нивах, но тщетно! Рок ему здесь приуготовил место”.

В другом же, близлежащем городе они видели сочинение Цицерона о государстве к Аттику, написанное золотыми буквами. Меж тем около 930 года, как мы уже упомянули выше, Святослав Игоревич перенес княжеский престол из Киева в Переяславль, знаменитый своею рыбою, которую переяславцы и поныне имеют обыкновение по странной привычке представлять к царскому столу во время венчания на царство. Немного лет после сего Владимир, первый христианский князь на Руси, построил город с своим именем — Владимир, и определил ему быть царским местопребыванием, находя, что здесь — средоточие всего царства и земля богата плодами всякого рода, хотя в 1001 году при Ярославе царский Двор снова, как бы после временного изгнания, вернулся в Киев. Наконец, с 1300 года. и до настоящего времени Москва сделалась и пребывает, благодаря заботам и попечению великого князя Ивана Даниловича, блестящим местом жительства царей. Более подробному рассказу о ней нам еще представится ниже обширнейшее поприще. [251]

Глава 4. О войнах и о царях русских до Р. Х.

О древнейших царях и событиях у вышеназванных народов, занимающих столь обширное пространство земли, до нас не дошло ни одного почти известия за весь древний период, или, по меньшей мере, эти известия не ясны и не достоверны. Поэтому и мы, не желая прибегать к каким-либо измышлениям, будем продолжать рассказ, употребляя названия то готов, то русских, то скифов и другие, обильно сообщаемые современными летописцами-очевидцами, до тех пор пока не достигнем времен, уже более близких к нам, когда все это получает более прочное основание, яснее видна последовательность событий, и когда мы будем следить исключительно только за тем, что действительно может касаться Московского государства и его древних повелителей. Но так как все его области в древности были различно разделены, и границы их были разно означены, причем не сохранилось остатков каждой в отдельности, то я счел достаточным подробно изложить то событие у восточных племен, то у западных, то какого-либо племени отдельно, то события, касающиеся их всех вместе, и назову имена князей, дабы по крайней мере последовательно обнаружилось бы, что за столь долгий промежуток времени совершила та или другая часть русских, нередко на славу другим племенам. Первоначально же сталкивались враждебно готы и русские, главным образом, однако, так, что чаще первые были принуждаемы признать власть последних.

В 2400 году от сотворения мира, не касаясь здесь событий более отдаленных и затемненных, отчасти вымыслом, отчасти же отсутствием показаний в готских летописях, упоминается некий Веспасан, царь западных россиян, который, говорят, имел пребывания в городе Ротоле и вел войны со скандинавами. В 2418 году от сотворения мира, во времена Моисея и Девкалиона, Свафурлам, царь русских, лишился дочери Ливоры, хищнически увезенной царем упсальским в Ингрию. В 2493 году от сотворения мира Берих, царь шведов, впервые привел войска через море на противоположный берег и, разбив ульмеругов, куретов и эстов, угрожал оружием даже русским. С 2620 года от сотворения мира русские начали понемногу смешиваться с гепидами, частью готов, отделившейся от прочих и поселившейся в Валахии. В 2640 году от сотворения мира Гадарик, царь готов, одержав победу над гепидами, обратил скифов в рабов, а вандалов — в союзников за то, что те помогали гепидам. В 2660 году от сотворения мира Филимер, царь готов, прогнав киммерийцев с их места жительства, привел войска к Меотидскому озеру и, переправив их по средине озера через него, покорил спалов, скифов. В 2747 году от сотворения мира Танаузий или Таргитай, царь гетоскифов, сын Юпитера и дочери реки Борисфена, прогнал Везора, египетского царя из Скифии, [252] до самого Нила, и хотя египетские болота помешали ему идти дальше, однако он в течение многих лет заставлял большую часть Азии платить ему дань. Сыновья этого Танавзия, Липоксайс, Арпоксайс и Колаксайс, разделили царство между собой, и во время их царствования, говорят, упали с неба золотые воспламеняющиеся плуг, секира и чаша, которые впоследствии постоянно глубоко чтились у скифов. В это же приблизительно время, когда тщетные усилия Троянской войны и безрассудный поход аргонавтов неустанно волновали честолюбивою борьбою столь многих племен, говорят, готоскифские цари близ Понта, Сагилл или Апенон, Пенаксагор, Телеф и Евтифил вместе с амазонками оказывали помощь Трое. Тогда же, говорят, в Скифии начальником готов был философ Зевт, преемником коего в деле преподавания наук был несколько времени спустя Дикиней. Кроме того, в это же приблизительно время, говорят, и Агафирс, Гелон и Скиф, сыновья Геркулеса, основали колонию в Сарматии и знаменитая волшебница Цирце вышла замуж за некоего сарматского царя, но так как она извела своего мужа ядом и жестоко обращалась с своими подданными, то была лишена власти и бежала в Италию. В 2866 году от сотворения мира скифы снова вторглись в Азию, и их примеру последовали фракийцы, месы, геты и бобрики и заняли в 2978 году почти всю Вифинию, поселив в Азии военные поселения. В 3031 году от сотворения мира Регнер, царь Швеции, делал разбойнические морские набеги на владения западных рутенов. В 3132 году от сотворения мира Готеброт, царь готов, царствовал на всем протяжении от Эльбы до Танаиса. В 3174 году от сотворения мира Боус, начальник рутенов, успешно воевал с Готером, царем шведским, и вся Финляндия тогда перешла к русским, но Родерик, сын Готера, снова подчинил русских себе. В 3200 году от сотворения мира скифы предприняли поход против ионийцев. В это время скифами повелевал, кажется, Ариант, который с целью узнать количество своих воинов велел каждому из них принести по наконечнику стрелы, из которых слили медный котел, вмещающий в себе 600 амфор, поставленный им, на память о себе потомству, между Борисфеном и Гипанисом. В 3300 году от сотворения мира, в царствование Проботита, отца Мадия, над скифами, построен город Борисфен милетийцами в Понте у реки того же имени. В 3315 году от сотворения мира во времена Киаксара Мидянина скифский царь Мадий, двинувшись вдруг от Борисфена и преследуя киммерийцев, племя у Меотидского озера, захватил на 28 лет в свои руки власть над Азией, но затем б243льшая часть скифов, сильно напоенная вином, была обманным образом предана Галиартом, царем лидийским, и умерщвлена этим же Киаксаром. Кажется, об этом избиении упоминает пророк Иезекииль в 32-й главе, стих 26. Во время пребывания в Азии скифы сильно стремились перейти в Египет, но царь египетский Псамметих, [253] в 3220 году от сотворения мира, мольбами и деньгами склонил их к возвращению в Скифию. Когда остатки их направились домой, в 3344 году от сотворения мира, их рабы, вступившие тем временем в брак с женами своих господ, преградили им путь, выкопав ров между Кавказом и Меотидским озером, пока, наконец, не были, благодаря рабским свойствам своего духа, побеждены дубинами (оружием ничего нельзя было сделать) и снова подчинены прежней власти. В 3380 году от сотворения мира в области Гилея, близ Ахиллова Бега особенно, пред остальными, упоминается скифский царь Савлий, пронзивший стрелою Анахарзиса, скифского философа, по его возвращении из ученого путешествия домой, за то, что он тайно у себя совершал жертвоприношение по греческому образцу. Об этом Анахарзисе весьма подробно и много говорят Гомер и другие писатели, что он переложил скифские законы в стихи и в Афинах славился у Солона своею ученостью. Между многими учеными его изречениями по справедливости достопримечательно то, что форум по его определению есть место, назначенное для обмана и способствующее скупости, а также и то, что виноградная лоза приносит тройной плод: вожделение, пьянство и печаль. В 3387 году от сотворения мира упоминается о Кальвиде, царе скифов, когда Абарид, гиперборейский жрец Аполлона, прибыл по поручению своего народа в Грецию, дабы исполнить обет, данный его отечеством за избавление от чумы. Почитая здесь Пифагора за Аполлона, он ему принес чудодейственную стрелу, благодаря которой он переплывал реки и освобождал города от чумы и делал много другого чудесного, по словам Геродота. В 3421 году от сотворения мира царица Томирида (сына которой Спаргапита персы убили раньше) разбила Кира, отправившегося с войском против скифов, живших по Волге, и у обоих морей, и по реке Оксу, и бросила голову его в кожаный мех, наполненный кровью. Отправившись отсюда в часть Мизии, она выстроила там город Тамер и назвала всю эту область Малой Скифиею. В 3427 году от сотворения мира Камбиз, сын Кира, отправился против скифов, к которым на помощь пришли жители города Борисфена, через Босфор и Дунай, построив через каждый из них по мосту, при неблагоприятных предзнаменованиях. В 3493 году от сотворения мира Дарий Гистасп, не получив в жены дочь готоскифского царя Янкира, или Идантира, или, как другие сообщают, Антина или Индатирса, был завлечен с войском восемью скифскими царями в пустыню и там совершенно обезоружен голодом и утомительными переходами. Поэтому он с немногими из своих вернулся из Скифии во Фракию по прошествии 60 дней и терпя нужду во всем. Между прочими, говорят, присоединились к войску Индатирса в этой войне Таксакис, предводитель скифов или массагетов, и Скопасис, начальник савроматов. Немного времени спустя Скила, царь скифов, был лишен царства и жизни братом своим Октомасадом [254] за то, что принял греческие верования. Этот Скила, обученный греческому языку и нравам своею матерью-истрианкою, повел войско на город борисфенитов, где и сам подготовил себе гибель, принимая, в противность обычаю предков, участие в вакхических празднествах в своем великолепном дворце из белого камня, окруженном изображениями сфинксов и грифов. Он же написал полезное для здоровья наставление на своих изображениях: должно обуздывать язык, чрево и срамные части. В 3500 году от сотворения мира готоскифы изгнали из Скифии франков, или германцев, число коих было почти невероятно. В 3600 году от сотворения мира Атей или Антей, царь скифов, хорошо знающий Фракию, отправившись с Филиппом, сыном Аминты, был побежден обманным образом. Он же сам утверждал, что ему кажется более приятным резкое ржание кровного коня, нежели музыка флейтистки из Фив, так что послы, отправленные Филиппом, сообщали, что Антей в конюшне чистит, убирает и накрывает попоной лошадей и занимается этим неподобающим царям делом на глазах у всех. В это время Медампа, дочь Готилы, царя готоскифского, вышла замуж за Филиппа. В 3621 году от сотворения мира, когда Александр Великий отправился против парфян и в Гирканию, Зопирион, начальник над Понтом, и все войско его погибли от скифского оружия. Александр потом хоть и видел, но не победил их, отправившись уже за Вакховы грани. Тогда же и Фалестрис, царица амазонок, желанная гостья, явилась к нему, а он, преследуя Бесса, едва не был засыпан кавказскими снегами. Отправившись отсюда к Танаису (по мнению других, это была Волга), он построил город Александрию. Царь скифов, владения которого находились тогда по ту строну Танаиса, послал своего брата Харкасина разрушить этот город. Здесь, когда во время сражения с небольшим отрядом врагов Александр потерял своего коня Буцефала, скифы, чрезвычайно устрашенные его угрозами, возвратили ему его. Раньше же всего этого пришли в Бактриану двенадцать скифских послов, начальник которых обратился к македонянину с изящною и убедительною речью: “В лице нас, — сказал он, — ты имеешь сторожей Азии и Европы. Если бы Танаис не отделял нас, то мы бы соприкасались с Бактрой, а по ту сторону Танаиса мы населяем землю вплоть до Фракии”. Когда же Александр немного спустя возвратился в город Мараканд (нынешний Самарканд), то Бердес, посланный им к скифам, живущим выше Борисфена, вернулся с послами от этого народа, предлагающими Александру в супруги дочь их царя. Отсюда явствует, что по всей Руси и Скифии, уже в то время, слава об Александре была весьма распространена, хотя он сам поставил как бы предел себе на границе этих стран. В 3600 году от сотворения мира готы, занимающие часть Скифии, взяли в плен преемника Александра, Пердикку, побежденного царем Ситалком, но несколько времени спустя [255] с честью отпустили его домой, вновь начали войну и опустошили всю Македонию. За Ситалком в ряде царей следовал Танабонт, а за ним Бороист, во времена которого Дикиней-философ преподавал физику и законоведение у готов и оставил потомству некое сочинение, называемое “Биллагинес”, ибо он в одно и то же время был избран царем и верховным жрецом готов, каковой род сановников они называли зарабасами, тереосами, т. е. героями, а также и “носящими войлочные шапки”, и к таковым, говорят, принадлежали Етеспомат, Ганала, Фридигерд, Видикул и др. Над восточными скифами в это время, кажется, владычествовал царь Скилур, который, будучи отцом восьмидесяти сыновей, в виду близкой своей кончины показал им на связанном пучке копий (которые, будучи взяты каждое порознь, так же легко ломались, насколько не было возможности переломить их, когда они были связаны вместе), что согласие есть самая прочная опора власти. В 3740 году от сотворения мира эстонцы в соединении с русскими сражались на море с Линдормом, царем готов, который, по словам Корнелия, Плиния и др., отослал индийских купцов, попавших чрез Ледовитый океан в Германию, к Целеру Метеллу, наместнику обеих Галлий. В 3760 году от сотворения мира Фротон, царь Дании, покорил Дорниона и Траннона, царей куретов и русских, и подчинил себе русские города Ротолу и Палтиссу. В 3775 году от сотворения мира Персей, царь македонский, призвал бастарнов, дабы истребить дарданов. В 3888 году от сотворения мира скифы с самого Борисфена помогали Митридату, царю понтийскому, против римлян, ибо Аппиан говорит, что царские скифы, язиги, кораллы, фракийцы, а также и все потомки Пелопса, живущие по Танаису, Истру и Меотидскому озеру, были дружны с ним и его союзниками; к ним Страбон прибавляет еще именно мосхов и киркитов, или черкесов. Из тех же скифов, которые сражались против вождей митридатовых, более всего прославились роксоланы, которым другой скифский царь, Палак, послал помощь под начальством Тазия, хотя в конце концов Митридат, убив из них 50000, победил их чрез своего посланного, Диофонта. Фарнаку же, сыну Митридата, в 3917 году от сотворения мира подал помощь Спадин, царь аорсов, живущих у Танаиса, коему современником был Абеан, царек ситаков и бродячих скифов. Около этого же времени и Асандер, царь этих народов, укрепил Херсонесский перешеек у Меотидского озера стеною в 360 стадий.

Глава 5. О войнах и царях русских от Р. Х. до времен царицы Ольги

Между тем готы, проникая постепенно в Грецию из Скифии, приуготовили вместе с тем как бы путь и прочим скифским народам. Ибо последние, тревожимые до сей поры различными внутренними [256] междуусобицами, стали вдруг, как бы с некоего рокового согласия, высылать бесчисленные вереницы войск против римлян и греков. В первые годы по рождении Спасителя рода человеческого, при императоре Августе, далматы с сарматами и бастарнами (против коих успешно воевал Красс) безбожно терзали Римскую империю, хотя, по словам Флора, скоро затем скифы и сарматы, а равно и геты и индийцы, живущие на самом юге, отправили послов к Августу, прося о дружбе. По свидетельству Светония, Август Цезарь просватал дочь свою Юлию за Коммозита, царя гетов, а сам, в свою очередь, просил у него руки его дочери; вследствие этого союза готы отступили из области Транссистрана во Фракию на 50 миллиариев. Тем временем Фротон Третий, царь Дании, одержал победу над западными руссами и гуннами. По словам Саксона, уже в первый день битвы реки русские были наполнены трупами так, что по ним можно было удобно пройти, как по мосту. Бой продолжался семь дней, и во время его было убито сто семьдесят мелких царьков гуннских или союзных с ними. Посему Фридлев, сын этого Фротона, некоторое время властвовал над русскими. Между тем на Русь напал кулачный боец Старкатер и, победив царя Флока, отнял у него много сокровищ. В 72 году по Р. Х., в то время как роксоланы при Веспасиане опустошали Мизию, Гервит, царь западных руссов, был разбит в страшно кровопролитной битве Филмером из Швеции с помощью самогитов, ульмеругов и куретов. Дело в том, что готы, по совету героя Старкатера надев деревянные сандалии, обезопасили себя совершенно от тех колючек, которые были разбросаны русскими, а Старкатер победил Визинна, кулачного бойца русских в единоборстве. Но по смерти Филмера Гервит, в свою очередь, свергнул сына его Нордиана и подчинил себе при этом большую часть Швеции, откуда, впрочем, немного времени спустя Гервит Младший был снова изгнан. В 85 году Гапт или Дорпаней, по прозванию Анз или Полубог, царь готов, принудил императора Домициана платить ему дань и умертвил его посла Фуска со всем легионом. В 119 году император Адриан, предприняв поход на Мизию против роксаланов и сарматов, одержал над ними верх благодаря коннице из батавов, которую он имел при себе и которая их весьма устрашала. В 179 году они снова восстали, и император Марк Аврелий также успешно победил их. В 242 году готы и сарматы, живущие между Танаисом, Евксинским Понтом и Данубием, стали тревожить окраины империи и тем принудили императора Гордиана платить им ежегодную дань. Когда же император Филипп, более храбрый, отказал им в ней, то они в 248 году вторглись в Мизию и Паннонию; особенно славился тогда царь скифов Аргунт. В 254 году, после того как в болоте погиб сражавшийся против готов и скифов император Деций, римский народ, дабы заключить мир, обязался уплатить врагам двести [257] тысяч драхм. Тем не менее они подвергли Фракию, Дарданию и Македонию жестокому опустошению, между тем как западные руссы вели упорную войну с Аттилою Третьим, королем шведским. Мало того: отсюда готы нанесли страшное поражение и всяческий урон Понту и Азии, расхитили сокровища храма Дианы Ефесской, обратили его в пепел и вернулись домой с богатейшей добычей. В 269 году при императоре Клавдии они, проходя мимо Византии, разграбили Халкедонию, Никомидию, Никею и другие города. Тогда именно — говорит Свида — у реки Тира собралось до 320 тысяч скифов, к коим присоединились герулы, певчесты и готы; с 900 кораблями они явились в Понте и сперва тщетно пытались взять города Томень и Марционополис, попав же в тесный пролив Пропонтиды, корабли их разбились о скалы, и б243льшая часть их погибла. Остальные же, доплыв до Кизика и обогнув гору Афон на исправленных судах, тщетно осадили Кассандрию и Фессалонику. Отсюда они спустились в Средиземное море, все порассеялись и различным образом погибли. Уцелевшие же примкнули к римлянам и обратились к земледелию. В 379 году Ерманарик, царь готов, победивший герулов и славинов, будучи уже стариком 110 лет, был убит ударами кинжала в бок двумя братьями Саром и Аммием из гуннского рода Россоманов, мстящими ему за сестру. Ибо Ерманарик, покоривший, как передает история Швеции, себе скифов, герулов, около Меотидского озера, венетов, вандалов и эстонцев, незадолго до сего приказал растерзать лошадьми Суниель, женщину благородного происхождения, но развратную, муж которой тайно перешел на сторону гуннов. В 280 году император Проб победил в битве сперва сарматов, бастарнов и других варваров, вторгшихся в Иллирию, а вскоре после сего переселил 100 000 из них на римскую землю. В 319 году Константин Великий, разбив царя сарматов Равзимода, заключил мир с врагом с тем условием, чтобы 40 000 сарматов воевали бы за императора каждый раз, когда в этом будет нужда. Вследствие сего они, нуждаясь дома в воинах, так как скифы угрожали им войною, вооружили своих рабов, которые потом обратили оружие на них самих (что, говорят, у этого народа производилось неоднократно) и присвоили себе даже в отсутствие своих господ их жен и дочерей. Когда герои возвращались домой, то они их не пустили туда, и те, прогнанные дубинами, обратились в количестве 300000 человек к Константину Великому, который и расселил их по Скифии, Фракии, Македонии и Италии. Здесь, кажется, будет уместно привести рассказ из новгородских летописей, излагающий событие, совершенно схожее с этим, ибо — говорит летопись — в то время в Угличе, одном из княжеств России, часть рабов возмутилась, и немедленно выстроился город Хлопий-град, т. е. город рабов, существующий и поныне. В 341 году Дагер Второй, король шведский, также покорил руссов, [258] убив Ретона, их морского разбойника, а также и данов; когда же первые снова восстали, то Аларих и Ингемар, наследники Дагера, снова подчинили их себе. В 369 году император Валент купил за деньги мир у Атанарика, царя остроготов, после трехлетней войны. В 376 году гунны, живущие по ту сторону Меотидского озера, напали на аланов, заселивших пустые места у скифов, но, будучи ими отброшены, проникли через Истр в те области, откуда бежали готы. Тогда Винитарий, царь готов, прозванный скифами Аланом, т.е. собакою, был побежден Валамиром, царем гуннов, и убит им же. Император же Валент, сторонник учения Ария, как предсказал ему св. Исаакий, был осажден в Константинополе теми готами, коим он разрешил поселиться во Фракии, и заживо сожжен в сельской хижине, в которой он заперся. Силы гуннов между тем все росли, и в 395 году часть их впервые двинулась чрез Кавказские ворота от Танаиса и Меотидского озера в Армению, другая же часть с каждым днем все шире и шире захватывала часть Европы, меж тем как готы, которые до тех пор занимали большую часть России, аланы, гунны и гепиды вели кровопролитнейшие войны между собою. В этих и других войнах многим из московских племен неизбежно пришлось также участвовать, между тем как весь скифо-сарматский север управлялся бесчисленными мелкими царьками, как это всем, конечно, известно. В 409 году, когда гунны овладели большею частью московских областей, Гульдин и Сар, предводители гуннов и гепидов, просили помощи у римлян против Радагайса, самого жестокого из всех готов. В 437 году подчинил себе руссов в незначительной и некровопролитной битве Ингемар Второй, король Швеции, вождь, пользующийся громадною славою безупречности, так что даже враги бывали рады попасть под его власть. В 451 году после поражения Аттилы на Каталаунской равнине (против него тогда сражались вожди: Сангипан — аланов, Валамир — остготов и Ардарик — гепидов, вместе с римлянами) северные племена, как бы совершенно сбросив с себя всякие оковы и цепи, снова стали захватывать прежние свои владения. В 460 году, по смерти Аттилы, Дуридий, предводитель гуннов, разбитый остроготами Валамиром и Феодемиром, бежал в Скифию с остатками гуннов. Так как в 489 году большая часть народов уже освободилась от страха перед гуннами, то, равным образом, и гепиды, булгары и те из остготов, которые двинулись из Месии к землям Италии, мало-помалу сбросили с себя это иго. В 499 году булгары из северных стран, племя раньше неизвестное, проникли вплоть до Фракии, но умилостивленные дарами императора Анастасия, немного отступили, имея в виду снова вернуться впоследствии. В 522 году, пока гунны владычествовали над Херсонисом, славяне, также скифское племя, напали на Истрию, булгары же в 539 году — на Месию. В это же самое время братья [259] Лех и Чех, отделившись от славян, с двумя дружинами, ради занятия новых земель, положили, как говорят, основание двум знаменитым королевствам — Польскому и Чешскому, которые до тех пор были густо заселены вандалами, ведущими свое начало от германцев. В 552 году руссы вспоминают в своих летописях, что они выступили против императора Юстиниана в качестве союзников царя Тотилы вместе с соседями — готами из Скандинавии, что подтверждает и Димитрий, посол московский к папе Клименту VII, прибавляя, что готы и скифы тогда жестоко обращались с своими врагами, истязая их таким образом, что прогоняли сквозь растянутое тело их колья, пока наконец Нарзес в последнем и кровопролитнейшем сражении, где особенно храбро вели себя лангобарды, не победил Тотилу. В 582 году, между тем как Хаган, царь аваров, вместе с славянами сильно тревожил Фракию, значительная часть руссов сделалась данниками Алгота Второго, короля шведского, победившего их вождя Ротера. Этот же Алгот присоединил к своему владению и меннингов, или живущих на севере сатиров или пигмеев, т. е. лапландцев. В 608 году Артус, король шведский, встревожил мосхов тяжелой войной. В 679 году булгары снова тронулись на запад из северных прибрежий Евксинского Понта и, пройдя с победоносным оружием в руках громадное пространство, заставили императора Константина заключить против желания мир с уплатою дани, причем император отдал им для поселения Малую Месию, где ныне находятся Сербия и Болгария. В 685 году Бюргер, король Швеции, выстроил Выборг, сильное укрепление против руссов, и отнял у них Карелию с частью Финляндии (называемую финнами Венайя, т. е. как бы страна венедов). В 703 году булгары, поселившиеся в Месии, подкрепленные новыми силами из московской родины, вывезли снова богатую добычу из Фракии. В 728 году, при греческом императоре Льве Исавриянине, впервые упоминаются в русских преимущественно источниках, конечно, насколько сами русские смогли припомнить столь отдаленные, дошедшие до них сведения, первые князья русские, три брата Кий, Щек и Хорев с сестрою Лебедью. Из них Кий либо впервые основал, либо устроил Киев, Щек — Щековицу, Хорев — Хоревицы, впоследствии прозванную Вышеградом, и, наконец, Лебедь, на одноименной с нею реке Лебеде, — город Лыбедь, каждый совершенно самостоятельно. В те времена руссы держали вождей прочих мелких народов у себя в подчинении. По имени Хорева, без сомнения, на древнем вандальском языке, и поныне еще употребляемом крестьянами у нас в Курляндии, мосхи и до сей поры зовутся кревингами, а Россия — Креваземьем. Засим в 744 году полчища гуннов снова вторглись в Паннонию на пастбища римлян, причем нельзя отрицать того, что с ними вместе пришло немало людей из областей, ныне подчиненных Московии, так как под иго [260] гуннов раньше подпали многие русские племена. В 810 году император греческий Михаил Куропалат вел с переменным успехом войну с болгарами, поддерживаемыми русскими. Те же русские помогали Крунну, царю болгарскому, при взятии им богатейшего города Мезембрии, когда он нанес императору страшное поражение. В 840 году Витзерк, сын датского короля Регнера и вместе с тем царь Востока, т. е. Руси, отвоевал многое у шведов, был под конец сожжен Даксоном, другим князем русским. В это же время Инго, король шведский, оттеснил русских, ищущих новых земель на севере. Остальные же русские у озера Ильменя просили совета относительно выбора вождя у Гостомысла, который тогда уже сильно возвысил свою родину, город Новгород, давно прославившийся могуществом и судопроизводством. Не имея потомства мужского пола, последний, обладая необыкновенным умом и благородством души, посоветовал русским избрать себе князей из чужестранцев. Таким образом, были чрез посланных от народа призваны приблизительно в 860 году для управления западной Русью братья Рюрик, Синиев или Синав и Трувор, родом варяги, т.е. князья вандальские или венетские из области Вария, коих Гостомысл знал за соединяющих в себе мудрость с ловким обращением; в южной Руси же владычествовали в это время Аскольд и Дир. При этом Рюрик, положивший в России начало царскому роду, называемому Беалым или, вернее, Биалым, взял в свое управление Новгород и основал свою царскую столицу на Ладожском озере; Синиев или Синав основал город на острове в озере Белоцеркве; Трувор, взяв себе Псков, сел в Изборске. Братья, как говорят, вели свой род от римских императоров. В то же время, по словам Цедрена, восточные руссы от самых Таврических гор осадили Константинополь на бесчисленных кораблях, большая часть коих была, однако, уничтожена бурями. Немного же спустя, вероятно в 867 году, император Василий Македонянин отправил архиепископа для обращения русских в христианскую веру, но эта попытка не имела успеха. По смерти же братьев Рюрик распределил перед собственною кончиною все области между своими военачальниками, однако так, что предоставил главную власть все-таки сыну своему Игорю.

Глава 6. Об Игоре, Ольге, Святославе и Владимире Великом

Игорь Рюрикович сосредоточил в своих руках власть, до сего разделенную меж многими, именно: по совету Олега, опекуна своего, и благодаря его стараниям, он призвал Аскольда и Дира, князей южной Руси, из Киева, как будто бы для мирного совещания, злокозненно умертвил их и завладел городом и дворцом царским. Чтобы еще [261] лучше закрепить за собою власть, он в 904 году взял себе в супруги Ольгу, внучку Гостомысла, благороднейший отпрыск благородного корня. В 941 году он, совершив много других славных дел, соединившись с некоторыми скифскими царьками, сильно встревожил Константинополь большим флотом, откуда направил оружие на Гераклею и даже на Никомидию, после того как Роман, император восточный, у Византии уничтожил его корабли метанием в них греческого огня. Но, обложив древлян, народ, платящий ему дани, чрезмерно тяжелыми сборами, он был предательски убит их князем Малом, оставив малолетнего сына Святослава на попечении Ольги, благоразумнейшей из матерей.

Ольга, пока подрастал сын, отдавалась всецело с великим рвением делу не только утверждения власти, но и увеличению ее как можно более. Так она в начале своего вдовства, намереваясь, вполне справедливо, отметить древлянам и принести успокоительную жертву душе мужа, приказала зарыть живыми в землю послов, отправленных к ней, когда Мал посватался к ней, и, хитро скрывая свои планы, отвечала чрез послов, что она исполнит желание князя, но с тем условием, чтобы к ней были присланы от них самые знатные люди, с которыми она и переговорит. Когда же пришло 50 человек, самых знатных, то она, пригласив их под личиною гостеприимства и согласно с обычаями своего народа в баню, сожгла их там всех до одного.

Одновременно с этим она обещала прибыть скоро вместе с послами и потребовала, чтобы к ее приезду приготовили как можно больше меду. Но когда она с отрядом избраннейших воинов своих прибыла в область древлян, то она перебила вышедших к ней навстречу с медом и другими дарами 5000 знатнейших мужей, напоив их пьяными (своим же она перед этим запретила пить что-либо). Затем она объявила, что намерена уйти от города их Коростеня, все это время ею осаждаемого, и потребовала, чтоб каждый житель принес ей три голубя и столько же воробьев, как бы в вознаграждение за отступление. Получив птиц, она привязала к их перьям зажженные светильни с напитанным серою сухим древесным трутом; когда птицам была дана свобода лететь, то они направились каждая к своему гнезду, и во всем городе единовременно вспыхнули бесчисленные пожары. В это самое время Ольга напала на Коростень, объятый пламенем и дымом, и легко овладела им, ибо немногие были готовы оказать сопротивление. Как в этом, так и во многом другом она выказала вполне свой проницательный ум, легче, нежели парус, приноравливающийся [к обстоятельствам]. В 958 году она, отправившись с богатыми дарами в Константинополь к императору Константину, сыну Льва, возбудила благороднейшую страсть к себе в Иоанне Цимисхие, бывшем тогда главным начальником войска, и, [262] дабы не показаться доблестному влюбленному чересчур жестокою, она упросила его сперва, согласно собственной доброй воле, посвятить ее в тайны христианской веры. Когда же Иоанн по крещении ее, в котором она приняла святое имя Елены, потребовал себе награды за свои труды, то она, ссылаясь на духовное родство (ибо он был ее крестным отцом), остроумнейшим отказом отклонила от себя цепи супружества, так что сам Цимисхий вынужден был сказать:

“Я опускаю руки, побежденные достохвальной хитростью твоею”. Эта же героиня немного времени спустя отправила послов к императору Оттону Великому, прося прислать епископов для наставления в вере дикого своего народа, кои через несколько лет и прибыли в Россию. После долгих, но тщетных стараний утвердить христианскую веру в своем отечестве и, особенно, обратить в нее сына своего Святослава, Ольга, предсказав свою кончину, умерла в Киеве и была там погребена; в следующем же веке, при Владимире, она была причислена к лику святых.

Святослав Игоревич, отправившись в 971 году против греков, очутился в столь худом положении, что был вынужден заключить против желания мир. Ибо русские, все чаще и чаще делавшие еще до того набеги, опять явились в Болгарию с войском в 380000 чел., намереваясь там прочно основаться, но, по крайней мере, как свидетельствует о том Цедрен, были силою оружия побеждены при Иоанне Цимисхие, тогда уже императоре, Вардою, стоящим во главе войск, и почти вытеснены из пределов Болгарии. Впрочем, им была уступлена область, некогда населенная трибаллами, и мир заключен на следующих условиях: Святославу предоставлялось возвратиться домой в совершенной невредимости, а тавроскифам беспрепятственно торговать с римлянами, — наконец, чтобы они были приняты в число союзников римлян. В этой войне в высшей степени блестяще проявилась храбрость Варды, военачальника греков: он рассек мечом надвое некоего скифа, великана, и тем внушил прочим немалый страх. Когда император Иоанн под городом Доростолом звал Святослава на поединок, то тот, не надеясь на сомнительный необеспеченный славный исход, отвечал, что он лучше врага своего знает, сколько ему надо прожить и его воинам. По окончании войны император с торжеством возвратился в Константинополь и в торжественном шествии провез чрез весь город образ Пресвятой Девы, поставленный на колесницах, запряженных четырьмя лошадьми и наполненных добычею, отнятой у болгар, с следующей надписью золотыми коваными буквами: “Иисус Христос, Царь Царей”. Святослав после сего перенес свою столицу из Киева в Переяславль, говоря: “Пусть будет мое местопребывание посреди моих владений, ибо из Греции мне сюда привозится золото, серебро, вина и разные плоды; из Венгрии (Угрии) — серебро и кони; из России — кожи, [263] воск, мед и рабы”. Отняв все-таки у болгар по Дунаю 80 крепостей, он снова, в лице сына своего Владимира, храбро сразился с греческим императором. Около 978 года он разбил печенегов, варварское племя, и в настоящее время тревожащее Киев набегами. Кажется, они назывались так от острова Певка на реке Истре, ибо в то время они жили там и близ устьев Дуная. Но в другой раз, взяв Святослава в сражении в плен, Куря, князь печенежский и боссинский, предал его смерти и сделал себе из его черепа чашу (что точно так же сделал Крунн, царь болгар, с головою императора Никифора) с следующей надписью: “Ища чужого, потерял свое собственное”. Таким образом, храбрый князь и по смерти как бы советовал врагу умеренность, ибо дал ему костяную чашу, вместо золотой. Нет сомнения, что Святослав отличался сильной любовью к крайне суровому образу жизни, так как он, весьма сведущий в военном искусстве, очень благоразумно усилил как бы стальными законами у себя военную дисциплину, благодаря которой поддерживалось и всегда будет поддерживаться благосостояние народов. Так, он лишил воинов котлов для варки пищи, постелей и мягких подстилок, как способствующих изнеженности. Мало того, он сам как-то из драгоценнейших даров греческого императора выбрал себе лишь грубую одежду и оружие. Свое царство он разделил между сыновьями на три части так, что Ярополку достался Киев, Олегу — древляне и Переяславль, Владимиру же — Новгород.

Владимир Святославович, уступая сначала могуществу Ярополка (убившего брата Олега), бежал к варяжским князьям. Приободренный ими и поддерживаемый их силами, он двинулся против Ярополка, причем, взяв приступом город Псков, насильно скорее потащил, нежели взял себе в жены Рохмиду, дочь псковского воеводы Рогволода, в руке которой ему было отказано. После сего он убил брата, бежавшего из Киева по изменническому совету некоего Блуда и уже отдавшегося во власть его, дабы царствовать одному. Вследствие сего он первый стал именовать себя царем, т. е. полновластным правителем и господином всей Руси, и передал этот титул потомству. Презрев Киев и Переяславль, он нарек столицею государства новый город Владимир, им выстроенный. Будучи язычником, говорят, имел четырех жен и 300 наложниц. Возобновившуюся в это время войну с печенегами некий малорослый московит счастливо окончил, сойдясь с печенегом громадного роста в единоборстве, получив предварительно и благоприятное предвещание по гаданию. А именно, он перерезал ножом горло печенегу, когда тот вследствие собственной тяжести упал на землю, размахнувшись для удара по врагу. Тем временем искорки христианской веры, которые со времени Ольги таились под пеплом, стали местами вспыхивать, и не знаю, кто вдруг возбудил во Владимире такое рвение, что он разослал почти по [264] всему земному шару послов, помышляя о выборе себе новой веры. Между тем как в столь важном деле усердно, чрез своих послов, наперерыв предлагали свои услуги в разных местах многие цари — магометане, татары, христиане и особенно римский первосвященник и кесарь, успешнее всех оказались хлопоты греческого императора Василия. Он именно послал к Владимиру знаменитого у греков философа и богослова Кира, который в настоящее время почитается у русских святым, и Кир, объясняя царю изображение Страшного Суда, поставленное пред глазами его, возбудил в душе его неусыпную тревогу. Вторгшись меж тем в Таврику, где и поныне еще видны следы прежних властителей ее, генуэзцев, Владимир чрез семь лет с помощью Анастасия, архиепископа корсунского, овладел ею и вскоре пожелал вступить в брак с Анною, сестрою императоров Василия II и Константина X. А так как он не мог иначе достигнуть желанной цели, то он и принял христианство, причем тот же Анастасий крестил его в 980 году от Рождества Спасителя, и он принял новое имя — Василия. Город Корсунь и другие, которые он захватил в Греции, он возвратил императору, как то было раньше условлено с обеих сторон. Рассказывают, что когда он перед самым крещением, уже по прибытии царевны Анны, стал колебаться, то лишился зрения, но вскоре, по настоянию Анны обмывшись освященной водой, одновременно прозрел телесно и душевно. При возвращении домой он захватил с собой Анастасия, Льва и других греческих священнослужителей, монахов, музыкантов, разного рода ремесленников, книги и славянские письмена. Дома он всех языческих богов, или идолов, предал огню на истребление, главного же бога Перуна, т. е. громовержца, он приказал, привязав к хвосту лошади, стащить чрез весь Новгород в реку; русские же, будучи еще язычниками, провожали его со слезами — столь непреодолимо, почти, суеверие людских умов! Засим остальные подданные по приказанию и даже под влиянием угроз царя собрались все в назначенный день, и тут, как рассказывают некоторые, Лев, первый митрополит киевский, явил чудо, так как варвары требовали такового, ввергнув для доказательства истинности христианского учения в пылающий огонь писания святых евангелистов и вынув их оттуда нисколько не поврежденными. В это же самое время священники, стоя на скамьях и мостиках, построенных в реке Борисфене, совершали таинство крещения над толпящимся в беспорядке кругом их народом, причем одну кучку людей называли Петрами, другую — Васильями, третью — еще каким-либо именем. В 985 году Владимир, воюя с Мечиславом I, королем польским, тоже христианином, отнял у него много областей и, наконец, в большой битве одержал верх над врагом. Близясь к смерти и намереваясь привести дела государства в порядок, дабы оставить все в мирном состоянии взрослым [265] сыновьям, он чисто по-отечески счел нужным разделить между ними царство. Таким образом в славное отеческое наследство достались: Вышеславу — Новгород, Изяславу — Полоцк, Святополку — Туров, Ярославу — Ростов (впрочем, последний по смерти брата Вышеслава правил Новгородом, передав Ростов Всеволоду), Святославу — Муром, Мечиславу — древляне, Борису — Владимир, Глебу — Тмутаракань, Станиславу — Смоленск, Позвизду — Псков, Судиславу с несколькими младшими братьями — Волынь, Киев, Берестов. Но как всегда бывало, что именно равно одаренные начинали воевать между собою, так и эти братья стали вести кровопролитнейшие войны друг против друга, и не только сами, но и их потомки. Владимир же, покончив со всем земным в 1005 году, был впоследствии также причислен своими к лику святых.

(пер. А. И. Станкевича)
Текст воспроизведен по изданию: Утверждение династии. М. Фонд Сергея Дубова. 1997