Neue Seite 27

№ 49

Письмо герцога д'Этампа к Екатерине Медичи

Ренн, 7 августа 1562 г.

Государыня, я получил письма, которые вам было угодно написать мне 29-го дня прошлого месяца, а также те, которые вы соблаговолили мне послать для передачи сенешалам 1 этой области, дабы они принимали 2 тех, которые пожелают сюда вернуться и жить в покое и безопасности, которые вам было угодно им предоставить; я немедленно переслал эти [письма] сенешалам и молю бога, чтобы многие пошли на это. Однако я опасаюсь, государыня, что таких будет меньше, чем я желал бы, и что тех, которые являются мятежниками и не захотят повиноваться, невозможно будет к этому принудить как из-за приверженности [к кальвинизму] одних, так из-за излишней жестокости или робости других. Мне кажется, что для их [усмирения] хорошо бы послать какого-нибудь комиссара, француза и человека порядочного, которому мне будет приказано дать такие военные силы, какие сочту необходимыми. Мне он очень нужен также для того, чтобы соблюдался запрет собраний, проповедей и совершения таинств (ибо они заявляют, что эдикт это разрешает, и нет большой уверенности, что этот запрет можно будет осуществить, если вы его не предпишите грамотой), хотя я уже начал его осуществлять и разоружать их как в Нанте, Шатобриане, Ле-Круазике, [128] так и в этом городе, и все они повиновались довольно кротко, но думаю, что если бы они сочли себя сильнейшими, они бы этого не сделали и произошли бы большие беспорядки, ибо полагаться на силу народа, которому вы приказываете вручить оружие, значило бы скорее дать возможность осуществить личные счеты, чем подкрепить ваши приказы и упрочить ваше государство, что можно сделать только с помощью регулярных войск под разумным командованием. И поскольку, государыня, вы считаете полезным, чтобы я (согласно тому, что мне приказал король Наваррский) сохранил на этот месяц при себе то, что имею 3 (если я правильно понимаю, что мне нужно делать), и это вам угодно, я приложу все усилия, чтобы их (т. е. войска, — Ред.) хорошо использовать, а на будущее я удовольствуюсь той сметой, которую он (т. е. король Наваррский, — Ред.) мне составил (вместе с помощью, которую я смогу получить от жителей этой области); для получения [денег] по этой смете вы мне выслали (как вы сообщили) поручения и письма, которых я не обнаружил в вашем пакете, но, напротив, нашел там одно поручение и письма к жителям укрепленных городов насчет сбора с них двадцати шести тысяч ливров, уплачиваемых в казначейство. Должен вам сказать, государыня, что для меня это совершенно невозможно ввиду других обложений, которыми обременены эти города, и думаю, что при этом совсем не принимается во внимание положение, в котором находится эта область, где, с божьей помощью, спокойствие поддерживается только силой. Смею вас заверить, что нет другой области, где волнения были бы более неминуемы, чем здесь, и уже многие из тех, которые вернулись, начали творить свои злокозненные дела — валить кресты, ломать изображения святых, и дошли до того, что хотели помешать и тем, кому я дал поручение набирать людей, и другим — взимать деньги, так что в расчете на помощь англичан (которые, как мне сообщили из многих мест, уже задержали многие корабли и людей как из этой области, так и из других ваших провинций, и посему я приказал делать то же самое с теми из них, которые окажутся на нашем берегу) они ждут лишь повода, чтобы начать большие беспорядки. Посему крайне необходимо, чтобы в течение этого месяца я успел искоренить все таким образом, чтобы [у англичан] не было никакой надежды на помощь и чтобы, продолжив на будущее [мои] расходы согласно смете короля Наваррского, вам было бы угодно довольствоваться лишь тем, что вы привыкли получать с этой области, т. е. обычными доходами, и, не притязая на чрезвычайные доходы, дать мне тем самым возможность получить деньги, необходимые для моих расходов. Ибо отнюдь не следует рассчитывать на частные займы, ввиду того что большая часть наших богатых купцов разорена из-за потери Лиона и Руана, где была сосредоточена их обычная торговля, и невозможно, не разорив их, получить с них эту сумму, не говоря уже о том, что нужно, чтобы они и впредь помогали нам оплачивать войска, которые содержатся для защиты и безопасности этих городов. И хотя вы, ваше величество, сообщаете мне, что утвердите все, что я сделаю, однако, поскольку мне приходится иметь дело с людьми слишком придирчивыми, необходимо прислать мне общие полномочия взимать (для употребления на дела и расходы области и вашей службы) то, что я смогу [получить] как от церквей, так и в других случаях, а им [послать] разрешение раскладывать суммы, которые будут ими определены, и принудить тех, которые будут отказываться от того, на что будет согласна наибольшая и лучшая часть (ибо есть такие, которым это дело будет неприятно). Надеюсь, государыня, что сослужу вам службу, которая вас удовлетворит; если же вы мне не доверяете, то приставьте ко мне окружного казначея этой области или какого-либо другого помощника, какой вам будет угоден. [129]

Государыня, смиреннейше препоручая себя вашей милости, молю господа, да дарует он вам прекрасную и долгую жизнь. Из Ренна, 7-го дня августа 1562.

Государыня, после того как мое письмо было написано, брат г. д'Ассига (по имени г. де Луайяк), который был в Орлеане, явился ко мне с большим покаянием в том, что оскорбил короля, и в присутствии многих обещал применять оружие лишь тогда, когда это будет ему приказано для службы его величества, и жить отныне в законе и повиновении королю. Видя это, государыня, и зная о письмах, которые вы прислали для сенешалов, дабы они принимали тех, которые ими пожелают воспользоваться, 4 я подумал, что не следует ему отказывать, как из-за его сокрушения по поводу своего проступка, так и для того, чтобы дать возможность другим сделать то же самое, и думаю, государыня, что вы не сочтете это плохим. Должен вам также сказать, государыня, что, слыша постоянно разные новости о наших соседях и желая их проверить, я задержал на три или четыре дня этого нарочного, который вам столь подробно сообщит о том, что я о них узнал, а также о других причинах его задержки, что я не буду больше докучать вам долгими разговорами и смиреннейше прошу вас скорее отослать мне его обратно, дабы я знал, что мне нужно делать.

Собственноручная подпись: Ваш смиреннейший и покорнейший подданный и слуга Жан Бретонский.

[На обороте 2-го листа: Королеве.

Другой рукой XVI в.: Господин д’Этамп, VII августа 1562 г.]

Авт. 88, № 3.


Комментарии

1. Судьи, низших королевских судов в округах, называвшихся сенешалъствами.

2. Т. е., в данном случае, не преследовали за прошлое в судебном порядке.

3. Т. е. те войска, которые были предоставлены.

4. Речь идет о королевских письмах о прощении.