№ 88

Письмо графа дю Люда к Екатерине Медичи

Государыня, в один и тот же день я получил письма, которые королю и вам угодно было мне написать и в которых мне приказано сделать вещи не только различные, но противоположные. В письме от 7-го настоящего месяца мне приказано сохранить такие силы, какие я сочту необходимыми для оказания поддержки и помощи в осуществлении королевских эдиктов и ордонансов по установлению общественного спокойствия, а остальные распустить. В письме короля от 11-го мне приказано отпустить по домам, не оставляя никого, всех солдат, как пехотинцев, так и кавалеристов. При этой неопределенности и противоречивости я решил (прежде чем сообщить вам свое мнение) выяснить взгляды главных чиновников и горожан этого города, а также наиболее видных и почтенных духовных лиц насчет того, оставить ли в этой области некоторые силы или вовсе их распустить. Наиболее общее и надежное решение было таково: поскольку от соблюдения эдикта об умиротворении зависят общественное спокойствие и мир, а от его нарушения — опасность новых волнений и восстаний, то на время, пока не наметится какая-либо возможность мирного существования одних с другими (т. е. гугенотов с католиками, — Ред.), необходимо, дабы держать в узде бунтовщиков и дать добрую надежду мирным подданным, сохранять некоторые силы в течение лишь текущего и ближайшего месяцев, при условии, что эти силы будут таковы, чтобы не слишком отягощать народ их оплатой. Итак, государыня, если вы это найдете полезным, то я надеюсь с сотней пехотинцев и пятьюдесятью кавалеристами установить такой порядок, что королевские эдикты и ордонансы будут соблюдаться точка в точку и указанные войска будут существовать, не отягощая народа, лишь бы их оплата была соразмерной и обеспеченной, каковая могла бы для пехоты доходить, принимая во внимание нынешнюю дороговизну, до тысячи ливров, а для кавалерии — до тысячи двухсот ливров, что составит за эти два месяца четыре тысячи четыреста ливров, сумма, которую в этой области легко будет собрать с владельцев [церковных] бенефициев и с плательщиков тальи, заставив первых уплатить такую часть, какая будет решена в совете, а плательщиков тальи — остальное, для каковой цели необходимо прислать надлежащие документы. Если же вы, государыня, полагаете, что дела могут наладиться без всяких военных сил, то я во всем буду следовать вашему приказанию, какое вам будет угодно мне сделать. Скажу вам лишь, дабы вы приняли это во внимание, если сочтете нужным, что область Нижнего Пуату еще не усмирена и что возвращающиеся домой говорят и ведут себя скорее как недовольные, чем как удовлетворенные эдиктом. Засим,

государыня, в письме короля мне приказано, распуская солдат, заставить их удовольствоваться оплатой лишь за один месяц. Посему, распустив всех, кто был в городах и крепостях, я счел необходимым дать вам знать, как обстояли дела после получения королевской грамоты относительно сбора денег для оплаты военных в этой области, как размещенных по гарнизонам, которые оплачиваются жителями некоторых городов этой провинции, так и набранных недавно по королевскому ордонансу сотни легкой кавалерии, сотни конных аркебузиров и трехсот пехотинцев. Предписано, чтобы при рассылке приказов в силу указанной грамоты было вычтено то, что жители городов и сельских местностей дали вперед для оплаты и содержания указанных гарнизонов, и я думаю, что таким образом окажется, что все гарнизоны ими уже оплачены и удовлетворены. Что касается конных эскадронов и пехотных рот, набранных по королевскому ордонансу, то я оплачивал пехотную роту ежемесячно, [225] а эскадронам (при помощи авансов и поручительств) дал возможность существовать и, продолжать службу королю до конца марта, когда, получив указанную королевскую грамоту о взимании денег на их оплату, я произвел им смотр и уплатил за три указанных месяца, за которые им были должны, согласно тому, что вам было угодно мне недавно приказать, и все это как моими деньгами, так и деньгами некоторых зажиточных людей этого города, которым я пообещал заплатить из денег, которые будут собраны. Я был вынужден так поступить ради того, чтобы избежать шума со стороны тех, кто снабжал их продовольствием, а их коней — фуражом, и продал им оружие, а также для того, чтобы отнять возможность у указанных кавалеристов рыскать по сельской местности под тем предлогом, что их не обеспечили жалованьем. Поэтому я уже не могу распорядиться так, как мне приказано в указанном письме короля, и уплатить только за месяц; к тому же все распоряжения для выполнения указанной грамоты по взиманию денег уже разосланы и часть денег получена. Не могу не сказать вам, государыня, что я приказал обнародовать перечень городов и предместий, где ваши величества разрешили [приверженцам новой] веры совершать проповеди и богослужения, тем не менее я знаю, что некоторые кюре этой области собирают в своих деревнях столь многочисленные публичные собрания, что если это продлится, то я думаю, что в разрешенных местах не будет большого скопления. Следует помнить, что от малейшей искры, случалось, загорался большой пожар. Находятся также такие аббаты, которые присвоили себе право в своих аббатствах проповедовать и следовать новой вере по своему усмотрению, под тем предлогом, что они имеют право высшей, средней и низшей юрисдикции, что прямо противоречит эдикту. С самого же начала необходимо строго следить за исполнением эдиктов и ордонансов. Вы решите, какой порядок вам угодно здесь установить, и прикажите мне, что я должен делать для блага и службы ваших величеств, и я выполню, как я обязан это делать, не жалея ни в чем ни своей жизни, ни всего того, что в моих силах и власти. При этом молю бога, да дарует он вам, государыня, в прекрасном здравии очень долгую и счастливейшую жизнь. Из Пуатье, 19-го дня апреля 1563.