Посланец Петра Великого А

Библиотека сайта XIII век

Посланец Петра Великого А. А. Матвеев в Париже

1705-1706 гг.

Пребывание в Париже в 1705-1706 гг. Андрея Артамоновича Матвеева, одного из первых дипломатов Петра Великого, выдающегося представителя петровской элиты, было предметом множества публикаций. Дипломатические аспекты его миссии рассматривались, в частности, в "Истории" С. М. Соловьева¹. Напомним, что Матвееву надлежало "освободить" два русских корабля, захваченных французским королевским флотом в разгар войны за испанское наследство, вести переговоры по заключению франко-русского торгового договора и попытаться отдалить Францию от Швеции, опираясь на успехи на театре военных действий в Северной войне.

Незавершенный рассказ Матвеева о его пребывании во Франции был опубликован А. Д. Люблинской и И. С. Шарковой, которые сопроводили его подробным комментарием ². В одном из исследований мы попытались, под углом зрения изучения собрания книг Матвеева ³ и путем сравнения со свидетельствами других дипломатов той эпохи, показать, в чем оригинальность его рассказа о путешествии: речь идет о столкновении той "модели на экспорт", каковой являлась Франция Людовика XIV, и новой идеологии русской монархии, что прочитывается сквозь скрытые в тексте опасения, которые внушают Матвееву Париж и Версальский двор ⁴.

Свидетельства о пребывании Матвеева во Франции, оставленные им самим и уже использованные в упомянутых выше работах, можно описать следующим образом. В российских архивах находятся: 1. Рассказ или доклад Матвеева, носящий название "7bris 1705. Diarus privatae legatlonls ad Aulam Galliae" (Сентябрь 1705. Дневник посланника при дворе Франции был опубликован в 1972 г.⁵); 2. Депеши Матвеева, хранящиеся в РГАДА и [204] цитируемые С. М. Соловьевым ⁶, а также комментарии А. Д. Люблинской и И. С. Шарковой; 3. Доклад (Статейный список), составленный Матвеевым позднее, около 1722 г., о всех его посольских миссиях ⁷; 4. Комплекс документов о путешествии, хранящийся в архиве Санкт-Петербургского филиала института российской истории РАН, быв. ЛОИИ ⁸; 5. А. Н. Медушевский приводит, среди возможных источников, перечень гражданских и военных разрядов ("Табель о рангах") ⁹ — документ, оговаривающий обязанности и полномочия французских придворных и составленный, должно быть, на основании дневника Матвеева ¹⁰.

Что касается французских источников, то известны и цитируются лишь те документы, которые находятся в Архиве Министерства иностранных дел Франции, представляющие собой, в основном, отчеты дипломата и участника переговоров с французской стороны барона д'Ибервилля, адресованные маркизу де Торси (Жан-Батист Кольбер, государственный советник, ведавший вопросами французской дипломатии) ¹¹. Некоторые из них были частично опубликованы в России и во Франции ¹². К этому необходимо добавить упоминание о подарке короля Франции супруге Матвеева в момент отъезда посланника в документе, который хранится в Национальной библиотеке в Париже ¹³.

Публикуемые ниже документы отложились в двух ранее неисследованных источниках. Первый представлен корреспонденцией, адресованной Версальскому двору двумя французскими агентами в Голландии. Один из них, Гутман (Houtman?), нам неизвестен; личность второго, подписывавшего свои письма псевдонимом "Олливье" ("Ollivier"), точно установлена: речь идет о Бонмассари, французском агенте в Гааге с 1704 по 1710 годы ¹⁴. Франция, находясь в состоянии войны с Голландией, вынуждена была использовать на протяжении десятилетий довольно сомнительных людей, наиболее известным из которых был Абраам де Внкфорт, автор известного [205] руководства по дипломатии, обнаруженного в собрании книг Матвеева ¹⁵. Из этой корреспонденции, охватывающей отъезд Матвеева во Францию и начальный период его пребывания в Париже, ясно видно, что в распоряжении Матвеева в Голландии имелась сеть связей, достаточная для поддержания неофициальных контактов с Версалем.

Второй источник — это дневник Вильраса, королевского поверенного по связям с послами, хранящийся в Отделе рукописей Национальной библиотеки в Париже. Обязанности представления послов ко двору передавались в семье де Сенктот от отца к сыну; в 1705 г. они были распределены между Николя де Сенктотом и бароном де Бретей. Следовательно, в иерархии они стояли выше, чем Вильрас, занимавшийся преимущественно вопросами повседневной жизни, все события которой он регулярно заносил в свой дневник. Что касается Матвеева, то здесь речь идет лишь о начальном периоде его пребывания и об отъезде из Франции.

Все эти документы проливают дополнительный свет на отдельные эпизоды путешествия Матвеева. Остановимся лишь на следующих моментах. Перед отъездом во Францию Матвееву была поручена деликатная миссия: он должен был добиться приема в Версале, сохранив при этом статус инкогнито ("без официального статуса"), ибо Россия опасалась дипломатических осложнений с Республикой Соединенных Провинций. В дневнике Вильраса достаточно хорошо показаны все трудности, с которыми столкнулись при приеме неофициального посланника такого ранга ответственные за протокол, так как европейский дипломатический церемониал еще далеко не сложился (это произойдёт только в конце XVIII века). Опыт приема русских послов, в соответствии с протоколом, был скорее, неудачным: Версальский двор хранил в памяти прием 1687 г. (в регентство Софьи), который нельзя было использовать в качестве примера ¹⁶.

При чтении дневника Вильраса нельзя не поражаться гибкости и предупредительности, которые проявлял Матвеев в вопросах церемониала. Из докладов д'Ибервилля известно, что этим его умением Пронизаны также хвалебные речи в адрес Франции и лично Людовика XIV ¹⁷. В том же ключе роль посланницы исполняла супруга Матвеева. [206]

Разумеется, обходительность Матвеева и его восхищение Францией носят, прежде всего, дипломатический характер, и не зависят от его личных вкусов. Его переписка с Бонмассари (см. письмо последнего от 20 октября, док. № 3) показывает, что он старался оставить о себе хорошее впечатление, заботясь о том, чтобы похвалы, расточаемые им Франции и Версальскому двору, были переданы тайным агентом в Париж. В то же время вдова Бохлен, голландка, владелица отеля "Голландия", где остановился Матвеев со своей свитой, шпионившая за своим постояльцем в пользу французского двора, подозревала Матвеева в лицемерии: в письме к де Торси от 26 ноября 1705 г. она пишет (на едва понятном французском языке): "A Versaillez il non degas pas bon coeur contre la France i1 mon dite que tous le bien quil avet mande en aulande naitees que pour donner le moien quon le mite dans la gasaite a fin que cela fus raporte au Roy..." ¹⁸. ("С первых его визитов в Версаль Франция не занимает места в его сердце. Он мне сказал, что добивался в Голландии расположения только для того, чтобы его поместили в газету, и чтобы об этом доложили королю..."). Со своей стороны, д'Ибервилль высказывает удовлетворение информацией, полученной, вне всякого сомнения, из Голландии через Бонмассари: "Я доставил ему большое удовольствие, сказав, что во многих полученных ранее из Голландии письмах содержалась информация о том, в каких лестных выражениях он описал прием, оказанный ему Королем. Он мне ответил, что написал об этом еще больше своему Государю и его приближенным, и что впредь он будет непрестанно прославлять величие, великолепие, доброту, одним словом, несравненные добродетели его Величества. Нечего больше добавить к выражениям восхищения и уважения, с которыми он говорит о его Величестве" ¹⁹. Здесь речь идет о частной аудиенции (или о двух аудиенциях), которой удостоил Матвеева Людовик XIV в самом начале его пребывания в Париже, о чем речь пойдет ниже.

В дневнике Вильраса приводятся либо новые, никогда не публиковавшиеся данные частного характера о пребывании Матвеева в Париже, либо те, которые служат подтверждением уже известных. Из них становится ясно, что с Матвеевым обращались как с важной персоной. Ледран в докладе от 17 сентября 1716 г. "О соблюдении церемониала во Франции при приеме посланников царей Великороссии" так говорит о приеме, оказанном Матвееву: хотя он и приехал инкогнито, "ему оказывали прием, достойный послов высокого уровня, ибо он сам определял свои расходы. Также обстояло дело во время его пребывания в Королевстве" ²⁰.

Важность публикуемых документов состоит еще и в том, что они позволяют точно датировать путешествие Матвеева ²¹. И наконец, в дневнике содержится подробная информация о сети его знакомств в Париже. То, что у Матвеева были контакты с русскими агентами, проживавшими во Франции, уже было известно: Петр Васильевич Постников и его брат ²²; Иван Никитич [207] Зотов ²³ в, разумеется, голландец Крок, упомянутый вдовой Бохлен в письме, которое мы уже цитировали ²⁴, а также дипломаты в Париже — Тьеполо, посол Венеции ²⁵, барон Мейеркон, посол Дании ²⁶ и, возможно, маркиз Сальвиати, посол Тоскании, ибо Вильрас обращал внимание на чрезмерную его предупредительность по отношению к прибывшему инкогнито Матвееву. В общем, мы имеем дело с ловким дипломатом, который для получения информации использовал все имевшиеся в его распоряжении средства.

Итоги миссии Матвеева во Францию носят двойственный характер. С одной стороны, в дипломатическом отношении она закончилась почти полным провалом. С другой, в культурном и политическом отношении в широком смысле этого слова, можно говорить о несомненном успехе. Знакомство с Версалем, скульптурами, фонтанами, дворцом и парком — все это свидетельствует не только о столь свойственном европейскому путешественнику той поры стремлении серьезно выполнять работу "туриста", но являет собой яркие символы особой культурной модели западноевропейского королевского двора, которую Петр Великий собирался в скором времени внедрить в России и которую одним из первых Матвеев описал изнутри. Здесь он выступает не просто как ловкий дипломат, но один из тех людей, посредством которых происходило окультуривание русской элиты.

Публикацию подготовил В. БЕРЕЛОВИЧ, Высшая школа общественных наук (Париж). Перевод З. С. ЕЛЬМЕЕВОЙ и Н. С. ПРИЛИПКО.

Комментарии

1 См.: Соловьев С. М. История России с древнейших времен. М., 1965. Т.УШ. С. 56-59.

2 См.: Матвеев А. А. Русский дипломат во Франции (Записки Андрея Матвеева) (Л., 1972). Публикация А. Д. Люблинской и И. С. Шарковой (далее — "Записки"). Первое исследование данного текста принадлежит перу П. Пекарского "Поездка графа Матвеева в Париж в 1705 г." // Современник. 1856. Т. 57. С.39-66. Библиографию по данному вопросу можно найти во введении Люблинской и Шарковой ("Записки". С.7-8, сноски 9 и 10), которое, если добавить комментарии к тексту, является на сегодняшний день наиболее полным исследованием поездки Матвеева. В дополнение можно привести статью И. С. Шарковой "Статейный список посольства А. А. Матвеева во Францию (1705-1706 гг.)" // Вопросы историографии и источниковедения истории СССР. М. — Л., 1963. С.627-639.

3 См.: Библиотека А. А. Матвеева (1666-1728). Каталог. М., 1986 (далее — "Каталог"). Первый посмертный инвентарий, составленный в 1738 г., был опубликован в "Летописях русской литературы и древности". 1863. Т.5. С.57-79. Н. А. Копанев обнаружил еще три книги, подаренные Матвееву в Лондоне в 1708г. и принадлежащие перу отца и сына Фелибьен. См.: Книги А. А. Матвеева из библиотеки Михайловых // Книжные сокровища. Л., 1990. С.130-137.

4 См.: Berelowitch, Wladimir. Aux sources d'un modele a construire: la France de 1705 vue par un Russe // De Russie et d'ailleurs. Melanges Marc Ferro. Paris. 1995. P.389-403.

5 Во введении а. Д. Люблинской и И. С. Шарковой ("Записки". С.25) указано, что авторская рукопись этого текста находится в Российской национальной библиотеке в Санкт-Петербурге (Отдел рукописей, F.IV 552), а две копии, соответственно, в архиве С.-Петербургского филиала Института российской истории РАН (быв. ЛОИИ. Ф.36. Оп.1, Д. 180) и в Российской Государственной библиотеке в Москве (Рукописи, коллекция Беляева, Ф.29. № 89 (1593)).

6 РГАДА. Ф.93. Сношения России с Францией. Оп.1. 1705 г., № 1 и 2; 1706 г., № 2 и 3.

7 "Статейный список ближняго окольничаго и наместника Ярославскаго Андреа Артамоновича Матвеева, комиссии Его бывшей с Посольством при дворе Пресветлейшаго Людовика 14 Короля Французскаго в прошлых 1705-м и 1706-м годех" (РГАДА. Ф.50. 1700 год. Д.2. Л.101-129 об.).

8 СПб. филиал ИРИ РАН. Ф.36. Оп. 1. Д. 185 и 188.

9 См.: Медушевский А. Н. Утверждение абсолютизма в России. М., 1994. С.149-157.

10 РГАДА. Ф. 370. Оп.1. Д. 3 Существование этого документа свидетельствует о систематическом и целенаправленном поиске образцов, хотя в этом конкретном случае нельзя еще говорить бесспорно о прямом влиянии. То же относится и к Регламенту Русского флота 1715 г., который практически является переводом правил французского королевского флота, приобретенных Матвеевым (См.: "Каталог". № 583, 584, 585, частично 311), образец которого он приводит в своем отчете.

11 Ministere des Affaires etrangeres. Correspondence politique. Russie. (Министерство иностранных дел Франции. Политическая корреспонденция. Россия. Далее — "д'Ибервилль"). Т. 3. Л.21-80.

12 См: Сборник Императорского Русского Исторического Общества. 1881. Т.34. С.37-49; Rambaud, Alfred. Recueil des instructions donnees aux ambassadeurs et ministres de France. Vol. VIII. Russie. Tome 1. Paris. 1890. P.111.

13 Bibliotheque Nationale. Manuscrits francais. 14113. F.278 (Национальная библиотека Франции. Отдел французских рукописей. 14113. Л.278 об.).

14 См.: Cf. Recueil des instructions donnees aux ambassadeurs et ministres de France. Vol.XXI. Tome 2. Paris. Boccard E. de. 1923. № 2. Р.И6, 201-206 и далее.

15 См.: Wicquerfort, Abraham de. L'ambassadeur et ses fonctions. Cologne. Pierre Marteau. 1689. 2 volumes; "Каталог", № 849.

16 Во время переговоров с д'Ибервиллем Матвеев осуждал это посольство; д'Ибервилль писал 22 ноября: "Посланник в разговоре со мной вернулся к обсуждению вопроса о неподобающем поведении посланников, представших перед Двором, и, среди прочих, князя Огорукого [Долгорукого] [...]. Похоже, что это его задело настолько, что он вынужден просить Вас, Ваша Светлость, дать ему перечень нелепых притязаний и проступков, допущенных князем в выполнении церемониала ...". Матвеев даже обещал, что виновные будут "строго наказаны" ("д'Ибервилль". Л.31 и 53 об.).

17 17 ноября д'Ибервилль писал, что "ничего плохого нельзя сказать ни относительно обсуждения Матвеевым общих дел, так как он воздерживается об этом говорить с кем бы то ни было, ни о поведении, которого он здесь придерживается, ибо оно самое что ни на есть скромное". 22 ноября новая запись. "Этот посланник, конечно, очень умен и кажется человеком прямолинейным. Он считает своей заслугой то, что он искренней и не способен на интриги. Из разговоров с ним я заключаю, что он очень религиозен и набожен". К этому портрету, за которым угадывается умелый дипломат, ловко обыгрывающий и свое европейское воспитание, и репутацию московского "дикаря", следует добавить усиленно афишируемые Матвеевым знаки восхищения Людовиком XIV и Францией : "Царь вовсе не ненавидит Короля и французскую нацию, как то полагают во Франции, он восхищается добродетелями, набожностью, величием духа его Вел[ичест]ва, и считает правление последнего самым совершенным образцом справедливости, которому должны следовать все монархи". Или же: "Мне кажется, что он проявляет много усердия для установления дружественной переписки между Королем и Царем..." ("д'Ибервилль". Л.52-52 об., 22 об., 30 об., 28),

18 Архив Министерства иностранных дел Франции. Политическая корреспонденция. Россия. Т. 3. Л. 33. Мы не знаем, о какой газете идет речь. Известно, что агенты Петра в Голландии занимались систематической пропагандой в пользу России, используя возможности, предоставляемые им печатью и прессой. С. М. Соловьев цитирует письмо Матвеева в Москву, где тот пишет о своем разочаровании французским двором, холодным и коварным, о тех унижениях, которым, при внешней вежливости, он подвергся, а также о бесполезности своего там пребывания (См.: Соловьев С. М. Указ, соч. С. 58-59).

19 Письмо от 22 ноября 1705 г. ("д Ибервилль". Л. 30-30 об.).

20 Архив Министерства иностранных дел Франции. Мемуары и документы. Россия. Т. 3. Л. 129 об.

21 Матвеев покидает Гаагу 5 сентября (по старому стилю), приезжает в Париж 25-го ("Записки". С. 31 и 47) и покидает столицу Франции 20 октября (9 октября по старому стилю) 1706 г.

22 Первый был тайным агентом в Париже с 1703 г. Упоминается в "Дневнике", С. 64. См. сноска 53. С. 249. О нем см.: Rambaud A. Ibid. P.92; С. М. Соловьев. Указ. соч. Т.8. С. 54-58.

23 Сын Никиты Зотова. Молодой человек учился тогда в Париже, исполняя при этом различные поручения. Матвеев прямо называет его имя ("Записки". С.60 и ссылка 44. С.248).

24 "Il mont envoe hierd un nome de croque" ("Они прислали ко мне вчера человека по имени Крок"). Это письмо свидетельствует о том, что Матвеев, похоже, попытался завербовать в агенты вдову, обещая милости ее детям и стараясь ее убедить при посредничестве Крока (Архив Министерства иностранных дел Франции. Политическая переписка. Россия. Т. 3. Л.34-34 об.).

25 "Записки". С.70-71, 250, ссылка 60.

26 Там же. Отметим, что д'Ибервилль (Л.52) встречает его у Матвеева.

Текст воспроизведен по изданию: Посланец Петра Великого А.А. Матвеев в Париже 1705-1706 гг. // Исторический архив № 1. М. 1996