№ 127. Рапорт князя Прозоровского — графу Румянцову-Задунайскому.
20-го января 1777 г. № 2. Перекоп.
При самом отправлении нынешней к вашему сиятельству депеши возвратился и посыланный от меня в Бахчисарай, под видом некоторых покупок, известный вашему сиятельству по донесениям моим компанейский сотник Маргос, который каковое о проведанном им там и слышанном сделал
[259] показание с оного здесь копию подношу, и как там ваше сиятельство, меж прочим, особливо изволите усмотреть негодование Ширинского бея о невъезде по сию пору в Крым Шагин-Гирей-хана и что о сем единогласные почти доходят и ко мне слухи и размышления о таковом крайнем желании многих прибытия сюда его Шагин-Гирея, то не можно-ли иногда ваше сиятельство хотя на судне из Ачуева прибыть ему в Ениколь, а дела тамошнего края мог-бы между тем своему старшему брату поручить, что и предаю все сие россмотрению вашего сиятельства.Показание сотника Маргоса.
1777 года января 20-го дня приехавший из Бахчисарая сотник второго компанейского полка Маргос, который послан был туда под видом покупки для разведывания о обстоятельствах области Крымской сказывает, что он виделся с Ширинским-беем, который ему велел поклонится его сиятельству князю Александру Александровичу и спрашивал о Шагин-Гирей-хане, где он и зачем по сию пору в Крым не едет Объяви его сиятельству, говорил он, чтобы как наискорее это сделать спешили, ибо чем далее медлится его въезд, тем сильнее роспложаются противные дела. С Абдувели пашою не нашел он случая видеться, однако сей паша чрез купца своего, брата сего сотника, объявил ему Маргосу, что он имеет прислать письма свои к его сиятельству и Шагин-Гирею в деревню Кашкару. Чрез своего же брата уведомился он от Абдувели паши, что четырех мурз посылают от четырех фамилий в Царьград, вместе с тем татарином, который был у них от верховного визиря. Они поедут на Очаков и повезут те письма, которые писал его сиятельство к ним о принятии вольности. Столько-же мурз посылают и к Гаджи-али-паше, однако сии поедут после первых. Ширинский-бей хотел было выехать из Бахчисарая в свою деревню, но хан [260] ему воспретил. Он сказывал, что еще попросится у хана, и если по другой просьбе не отпустить, то ужь сам конечно уедет. Более-же он ничего не мог разведать, потому что при выхаживании его из Козлова выходили с ним люди.