110. Отношение ген.-адъют. Розена к ген.-адъют. Чернышеву о волнениях в Нагорном Дагестане в связи с пребыванием там царских войск.

29 октября 1837 г.

И. д. военно-окружного начальника в Дагестане представил ко мне донесение командира 1 бригады 19 пехотной дивизии ген.-м. Клюки фон Клугенау о враждебных замыслах неблагонамеренных старшин разных обществ нагорного [173] Дагестана против оставленных в нынешнем году гарнизонов наших в Хунзахе и сел. Зирянах; кадий араканского общества, находящегося по правому берегу Койсу на границе мехтулинских владений, через нарочно посланных 2 жителей с письмом довел до сведения ген.-м. Клюки фон Клугенау, что старшины двух сел. койсубойлинских Балакан и Кудух в числе 24 человек имели сборища, на которое по их приглашению прибыл и сам он кадий с 15 старшинами. Старшины означенных деревень объяснили при сем случае, что занятие нашими гарнизонами сел. Зирян и Хунзаха возбуждает вообще неудовольствия между койсубойлинцами, аварцами и другими обществами нагорного Дагестана и что некоторые из них, в том числе аварцы и даже хунзахцы, замышляют произвести возмущение с тою целью, чтобы принудить наши гарнизоны удалиться из занимаемых ими пунктов, что старшины балаканские и кудухские изъяснили при том случае желание также действовать против наших гарнизонов, к чему приглашали и араканцев, но они отказались; такой же сии последние сделали отказ и Шамилю, присылавшему к ним нарочного с запросом, как они намерены поступить в случае общего восстания койсубойлинцев против Зырянского гарнизона.

После сего ген. Клюки фон Клугенау получил от воинского начальника, находящегося в Зырянском укр. рапорт, в коем подтверждаются изложенные сведения, и сверх того изъяснено, что Шамиль через рассылаемых им приверженцев старался отклонить от повиновения нашему правительству койсубойлинцев в чем отчасти уже и успел.

Дабы более удостовериться в действительности сих обстоятельств ген.-м. Клюки фон Клугенау вытребовал к себе ген.-м. Ахмед-хана Мехтулинского и кадия Араканского; последний подтвердив все объясненное им в письме с посланными им людьми присовокупил, что старшины обществ Андаляльского, Цудахаринского, Гидатлинского и Карахского, в том числе до 40 человек в последней половине ноября имели также совещания близ сел. Чох, чтобы совокупно действовать для вытеснения наших гарнизонов и положили после поста своего еще сделать на сей предмет сборище: эти 4 общества на том же месте, а койсубойлинцы и гумбетовцы близ сел. Унцукуль; новое сведение получено помянутым кадием от людей, бывших в сборище при сел. Чохе. Тот же кадий сказывал, что один из корадахских жителей, бывший в Аракане уверял его, что к ним приезжал один житель Хунзаха и просил от своего общества о подании оному помощи по первому требованию. [174]

Ахмед-хан Мехтулинский, выехавший на некоторое время из Аварии, не имел сведения об этих замыслах дагестанцев. Ген.-м. Клюки фон Клугенау просил его немедля отправиться в Хунзах для принятия возможных по обстоятельствам мер против злонамеренных людей и разослал лазутчиков для разведывания о дальнейших намерениях враждебных нам горцев. При сем ген.-м. Клюки фон Клугенау присовокупляет, что между горцами разнесся слух будто бы полк. Магомед Мирза хан Казикумыкский и Кюринский также намерен произвести возмущение в случае если наше правительство окажет покровительство двоюродному брату его Абдурахману и что будто бы о происходивших собраниях он не только имел сведения, но даже оные были с его согласия.

Слухи эти о Магомед-хане как полагают есть не что иное как отголосок тех слухов, которые разнесли после бывших в Кубинской провинции беспорядков; производящийся ныне военный суд над открытыми зачинщиками и время определять истину в отношении его поведения. Что же относится до настоящих о Магомед-хане слухов, то я считаю справедливою обязанностью изъяснить следующее:

Так скоро дошли до него сведения о выс. е. и. в. намерении посетить Кавказ, он первый из владельцев дагестанских заблаговременно просил меня о позволении приехать в Тифлис ко времени выс. прибытия в сей город, дабы лично повергнуть к стопам г. и. чувства своей верноподданической преданности к священной е. и. в. особе, но по случаю беспокойств в Кубе я писал, чтобы он оставался в Дагестане для содействия к восстановлению порядка; о чем и было мною своевременно писано начальнику военно-походной е. и. в. канцелярии ген.-адъют. Адлербергу. Магомед-хан и теперь не изменяя тем чувствам своей преданности, по которым он желал иметь счастье представиться г. и., первый еще из всех бывших ханов Казикумыкских решился отправиться в Тифлис и прибыл сюда 22 декабря, и выехал же он из своего владения несколько прежде нежели слух о его будто бы взаимной неблагонамеренности с нагорными дагестанцами дошел до ген.-м. Клюки фон Клугенау. Ныне Магомед-хан находится здесь, и я, не входя с ним ни в какие объяснения, удержу его здесь до прибытия г. ген.-л. Головина ¹⁰².

Между тем зная в полной мере неблагонамеренность обществ нагорного Дагестана, из коих только некоторые удерживаются в полупокорности к нам своими кадиями и старшинами преданными правительству я, дабы иметь в Темир-Хан-Шуре достаточный резерв и вообще более обеспечить спокойствие в Дагестане, предписал ген.-м. Реутту оставленные [175] после бывших беспокойств в Кубинской провинции 7 рот Апшеронского пехотного полка немедленно отправить в штаб-квартиру оного, откуда при устроенных в экспедиции ген.-м. Фези дорогах в случае надобности войска могут поспеть в Зыряны в один переход, а в Хунзах в 3 перехода. Начальнику 18 пехотной дивизии ген.-л. Фролову также предписано немедленно командировать 1 бат. ген.-фельдм. кн. Варшавского гр. Паскевича-Эриванского полка в Кубинскую провинцию на подкрепление находящегося там бат., 3 же бат. сего полка, находящийся в Баку до окончания производящегося там военного суда над зачинщиками кубинского возмущения может быть также в случае надобности подвинут в Дагестан.

О всем здесь изложенном покорнейше прошу, в. с, довести до выс. г. и. сведения.

С истинным почтением и совершенною преданностию имею честь быть в. с. покорнейший слуга.

Комментарии

102 30 ноября 1837 г. ген. Головин был назначен командующим Отдельным Кавказским корпусом.