152. Обзор военных действий и положения на Кавказе, составленный по донесениям, полученным с 13 по 27 октября.

27 октября 1840 г.

По донесениям, полученным последние две недели, в северном Дагестане все было спокойно. В начале сентября тилитлинский кадий Кибит-Магома, соперник Шамиля по влиянию над лезгинскими племенами, ближайшими к главному хребту, собрал большую партию из обществ нагорного Дагестана, с намерением занять Карадахский мост на Аварском Койсу и прекратить сообщения шамхальского и мехтулинского владений с Аварией. Но дело под Гимрами 14 сентября расстроило все замыслы мятежников и с тех пор непокорные или возмутившиеся племена не предпринимали никаких враждебных покушений, за исключением незначительного набега салатавцев, которые отбили 13 октября стадо баранов у шамхальских подвластных, в окрестностях Темир-Хан-Шуры.

На левом фланге линии возмущение, поддерживаемое присутствием Шамиля, доселе не прекращается, несмотря на строгое наказание, претерпенное аулами Большой Чечни от отряда ген.-л. Галафеева. Салатавцы, с одной стороны, подстрекаемые мюридами, с другой стороны, удерживаемые [277] страхом лишиться своих баранов, которых они должны выпустить на зиму для пропитания на шамхальские равнины, колеблются до сих пор, и по всей вероятности ожидают развязки дел в Чечне, чтобы на что-либо решиться. Некоторые из них (не более 100 человек) прибыли на помощь Шамилю. Остальные не предпринимали ничего важного против северного Дагестана и против земель кумыков.

12 октября партия в 300 конных собралась около Бавтугая (близ дороги от Миатлинской переправы к кр. Внезапной) с намерением отогнать лошадей отряда, расположенного при Хемир-ауле. Но движение ген.-м. Ольшевского, который поспешил с подкреплением к сему аулу из Ташкичу, заставило эту партию разойтись по домам. Вообще кумыкское владение, охраняемое резервами, находящимися при Ташкичу, Герзель-ауле, Амир-Аджиюрте и Темир-ауле, не подвергалось прорывам больших скопищ и со стороны Чечни или ауховцев; покушения же малых партий были успешно отражаемы. В Большой Чечне отряд ген.-л. Галафеева приступил к наказанию непокорных аулов. Оставив в кр. Грозный для резерва 6 рот пехоты, ген.-л. Галафеев переправился через Сунжу б сентября с 6-ю бат. пехоты, с двумя саперными ротами, с 8-ю легкими и 8-ю горными орудиями, с 8-ю сотнями донских казаков и 250-ю казаками Моздокского полка, с продовольственными и военными запасами на 20 дней. 27 сентября он двинулся с этими войсками по направлению к Белгатою, переправился через р. Аргун близ Большой Чечни, и 28 числа занял аул Шали, истребив на пути своем весьма значительное количество запасов продовольствия и сена, собранных неприятелем, который ограничивается одною перестрелкою в лесистых дефилеях.

29 числа занят им был главный аул Большой Чечни Герменчук после непродолжительного боя, а на следующий день отряд расположился лагерем в версте от сего селения на левом берегу Джалки, где было наскоро возведено укрепление для прикрытия вагенбурга, и дабы дать возможность войскам производить налегке движение на окрестные селения.

3 и 4 октября войска предпринимали снова движение к Шали и Герменчуку, сожгли оба селения и возвратились в укрепленный лагерь, выдержав при отступлении упорный бой с неприятелем, который собрался в весьма значительных силах, но был опрокинут на всех пунктах с большою для него потерей.

7 октября отряд сжег 5 хуторов, приписанных к аулу Шали, истребил находившиеся там в большом количестве запасы и при обратном следовании отразил с успехом атаки чеченцев, [278] занявших большими толпами лесистые дефилеи, через которые войска должны были проходить.

10 числа ген.-л. Галафеев двинулся к Саид-Юрту, где находилось главное скопище Шамиля, опрокинул его после упорного боя и несмотря на чрезвычайные препятствия представляемые местностью занял Саид-Юрт, хутор Эрсеней и сел. Автур, предал их пламени и истребил дома и все имущество жителей. Строгое наказание, претерпенное главнейшими аулами Большой Чечни, и значительная потеря, понесенная ими в продолжение этих дней, поколебала умы чеченцев, но присутствие между ними и неограниченное влияние Шамиля, и прибытие на помощь к ним около 2 тыс. жителей нагорного Дагестана и нагорной Чечни, удержали их от намерения покориться. Между тем Шамиль, следуя твердо принятой им системе избегать решительного боя против наших главных сил, тревожил беспрестанно нашу линию набегами более или менее сильных партий. Линия эта, вследствие побега Надтеречных жителей, совершенно обнажена от самого Моздока до устья Сунжи; на Тереке в настоящее время года при низких его водах везде открылись броды; с другой стороны, затруднение иметь верных лазутчиков, которые бы предупреждали о замыслах неприятеля, и невозможность по недостатку войск охранять каждый пункт значительными силами, облегчает все предприятия хищников, которые, имея хороших лошадей, проходят в одну ночь расстояния в 30—40 и даже 50 верст. Несмотря на это почти все их набеги были отражены успешно. Без всякого сомнения мятежники были бы гораздо смелее и предприимчивее, если б они не лишились в продолжении прошлогодней экспедиции главных своих предводителей, людей отличавшихся дарованием, примерною храбростью и большим влиянием над горцами.

Ныне господин командующий войсками принял меры для возможного обеспечения этой линии; кроме резервов, охраняющих кумыкские земли и участок от впадения Сунжи до Каспийского моря, один батальон пехоты расположен в Наури и Моздоке; летучий отряд прикрывает это пространство и аулы Малой Кабарды, и ему приказано быть в сношениях с отрядом действующим со стороны Назрана, который усилен двумя сотнями донских казаков.

В станице Щедринской (Гребенского полка), которая по своему положению всего более подвергается покушениям мятежников, исправляется вал и плетень, а между тем резерв ее усилен одною сотнею донских казаков.

Со стороны Военно-Грузинской дороги не произошло никаких важных происшествий; прилежащие к ней покорные [279] племена и отряд подполк. Рихтера прикрывают это пространство, а жители Малой Чечни частью усилили сборище против отряда ген.-л. Галафеева; остальные же не предпринимают ничего в ожидании развязки действий в Большой Чечне.

В Большой Кабарде спокойствие не было нарушено никаким набегом.

На правом фланге линии часть отряда ген.-м. Засса продолжала работы по устройству новой Лабинской линии, а остальная часть произвела от 7 по 15 октября движение в земли абадзехов по берегу речек: Ходза, Гужа, Псефира, как для предупреждения сборищ между непокорными племенами, так и для съемки того пространства, где предполагается впоследствии вывести Белореченскую линию. Движение было совершенно успешно, и обе цели были достигнуты почти без всякой потери с нашей стороны. Толпы неприятеля тщетно старались задержать войска наши у Длинного леса на р. Псефире; они были опрокинуты и отряд возвратился благополучно 15 числа к Темиргоевскому укреплению (при устье Чамлика). К 1-му ноября все работы будут кончены и отряд распущен по квартирам своим на Кубань. Баталпашинский участок этой линии, из-за которого большая часть пехоты была выведена на другие пункты, подвергался неоднократным покушениям хищнических партий; но почти все они были успешно отражены и не могли приобрести ни малейшей добычи.

На Черноморской линии, а равно и на остальных пунктах Кавказской линии не произошло ничего особенно важного.