СТЕФАН ДУШАН

(1349—1354 гг.)

Законник Стефана Душана — исторический памятник сербского феодального права, главный источник для изучения классовых отношений, сложившихся внутри сербского феодального общества в середине XIV столетия. До появления этого свода административных, церковных, гражданских, уголовных и процессуальных норм сербское обычное право не было кодифицировано. Оно сохранялось преимущественно в устных преданиях. В письменных памятниках, предшествовавших утверждению Законника, встречаются лишь отдельные сведения о некоторых сербских правовых актах. Имеются данные о том, что сербские короли жаловали грамоты (хрисовулы) различным общинам, городам, монастырям, властелям. В хрисовулах нередко содержалась правовая регламентация тех или иных сторон жизни сербского общества того времени. К сожалению, из этих весьма многочисленных грамот сохранилось-до настоящего времени сравнительно немного.

Законник Стефана Душана следует рассматривать как первую попытку кодификации сербского права. Он содержит положения, внесенные в основном из сербского обычного права, из жалованных грамот королей, а также ряд норм, заимствованных у Византии, но приспособленных к сербским условиям. Заимствование норм византийского права облегчалось тем, что еще в 30-х годах XIV столетия был переведен на сербский язык и прокомментирован “Закон царя Юстиниана”, а также другие судебники византийского феодального права. Следует иметь в виду, что в Сербии того времени действовала также и “Кормчая книга”, представляющая собой запись основных положений византийского церковного права.

“Законник благоверного царя Стефана”, как он официально тогда именовался, был принят на соборе высших сербских духовных и светских феодалов, созванном в 1349 году в городе Скопле.

В этом документе господствовавший в Сербии феодальный класс (властели и высшее духовенство) получил возможность привести в систему и закрепить за собой права и привилегии, приобретенные в течение всего предшествующего периода. Наличие в то время в Сербии сильной монархической власти в лице Стефана Душана облегчало эту задачу. Законник преследовал цель закрепить существовавшие правоотношения, которые строились на жестокой эксплуатации простого народа. Данные этой эпохи свидетельствуют о вымирании ряда населенных пунктов, многочисленных случаях безосновательного заключения людей в темницу, большом количестве нищих и бездомных, массовых случаях разбоя и воровства. Все это дает ключ к объяснению того, почему пять лет спустя на другом соборе в 1354 году при том же царе Стефане были приняты дополнительные статьи к Законнику. В этих дополнениях были усилены санкции против разбойников, воров, пьяниц, клятвопреступников и других. Следует отметить, что рост классовых противоречий в этот период вынуждал сербских феодалов не только к репрессиям, но и к некоторому смягчению эксплуатации. С этой точки зрения весьма любопытны те статьи дополнений к Законнику, в которых подчеркивается право меропхов (зависимых крестьян) на судебную защиту (ст. 140), об обязанности судей защищать убогих и нищих (ст. 181), о запрещении сажать в темницу людей без царской грамоты (ст. 186), об установлении точного размера налогов, уплачиваемых в царскую казну (ст. 200), об отмене тяжелой по тому времени повинности в виде приселицы (См. о приселице примечание к ст. 56 Законника), которая сохранялась лишь в порядке исключения (ст. 157), и ряд других.

Законник различал бащину — родовую собственность, наследственное имение, от купленицы — приобретенного на основе купчей имения. Если о бащине упоминалось во многих местах Законника, то о купленице лишь в одном месте (ст. 176). Следует при этом иметь в виду, что Законник под словом “бащина” понимал не только родовое имение властеля, пожалованное ему на основе царского хрисовула (ст. 37 Законника), но и бащины меропхов (ст. 176 Законника), бащины низшего духовенства (ст. 29 Законника) и др. Во всех этих случаях имелась в виду наследственная собственность. Кроме того, Законник предусматривал пронию как временно пожалованное поместье за службу. Прония была неотчуждаема, ее нельзя было ни продавать, ни отдавать церкви (ст. 58 Законника).

Меропхи жили на властельской земле, как крепостные отбывали барщину, уплачивали оброк (ст. 67 Законника) и, сверх того, несли государственные повинности. До издания Законника меропхи пользовались правом перехода от одного владельца к другому. Законник отнял у них это право (ст. 21 Законника) и предусматривал репрессии за содействие побегу несвободного (крепостного) человека “в чужую землю” (ст. 93 Законника).

Крестьянство в Сербии жило большими семьями — задругами.

“...“Задруга”.., — как отмечал Ф. Энгельс,— явилась переходной ступенью от семьи, возникшей из группового брака и основанной на материнском праве, к индивидуальной семье современного мира... Она охватывает несколько поколений потомков одного отца вместе с их женами, причем все они живут в одном дворе, сообща обрабатывают свои поля, питаются и одеваются из общих запасов и сообща владеют излишком дохода. Община находится под высшим управлением домохозяина (домачина), который представляет ее перед внешним миром, имеет право отчуждать мелкие предметы, ведет кассу и несет ответственность как за нее, так и за правильный ход всего хозяйства. Он избирается и отнюдь не обязательно должен быть старейшим. Женщины и их работы подчинены руководству домохозяйки (домачицы), которой обыкновенно бывает жена домачина. Она также играет важную, часто решающую роль при выборе мужей для девушек общины. Но высшая власть в общине сосредоточена в семейном совете, в собрании всех взрослых членов, как женщин, так и мужчин. Перед этим собранием отчитывается домохозяин; оно принимает окончательные решения, чинит суд над членами, выносит постановления о более значительных покупках и продажах, а именно земли и т. п.”. Прямое указание на существование задруги имеется в ст. 69 Законника.

Законник дошел до нас во многих списках (около 20), из которых нет ни одного подлинного. Все эти списки, в том числе и самые древние из них, являются копиями подлинного текста, погибшего во второй половине XIV столетия. Наиболее полным списком следует считать Призренскую рукопись, хотя при чтении этой рукописи следует сопоставлять ее и с другими рукописями (Ходошской, 1-м и 2-м Григоровичевым и др.). Призренская рукопись обрывается и поэтому дополнения к ней приведены из Раковецкой рукописи. Как в Призренской, так и в Раковецкой рукописях имеются позднейшие вставки и дополнения.

В основу перевода Законника Стефана Душана на русский язык положен текст перевода, сделанный в 1872 году проф. Ф. Зигелем (Ф. Зигель, Законник Стефана Душана, СПб., 1872 г.). При сверке перевода, сделанного Ф. Зигелем, с подлинником установлено, что автор ряд терминов заменял русскими, которые не вполне передают дух подлинника. Во всех этих случаях восстановлена терминология подлинника, причем значение этих терминов, объяснено в комментариях.