178. РЕСКРИПТ ЕКАТЕРИНЫ II С. С. ЗИНОВЬЕВУ

С.-Петербург, 24 января [4 февраля] 1794 г.

Божиею милостью мы, Екатерина Вторая, императрица и самодержица всероссийская, и прочая, и прочая, и прочая.

Высоко и благоурожденный, нам любезноверный.

При обратном Вашем отправлении к мадритскому двору, при котором Вы столь долговременно и с толикою похвалою обретались, не можете Вы иметь никакой нужды в общественных наставлениях касательно всегдашних и обыкновенных отношений наших к сему двору. Но паче надлежит особенно объяснить Вам намерении и начала наши по поводу настоящаго положения Гишпании да и всей Европы, что и будет главным предметом сего рескрипта, Вам вручаемаго.

В свежей памяти должны Вы иметь все те подвиги, кои Вам предписаны были у помянутаго двора, дабы возбудить его внимание на французские дела и ввесть его в связь с другими дворами для принятия общих и согласных с ними мер к отвращению всех следствий, тогда предвидимых и ныне самими событиями, по несчастию, доказанных. Но соображении, основанные на опасении Англии, тогда еще простою зрительницею остающейся, а может быть, и свойственная мадритскому кабинету безпечность и таковая же робость духа не допустили его принять [428] деятельнаго участия в тех делах, доколе зло, во внутренности Франции до последней крайности достигшее, не коснулось пределов Гишпании и не вызвало ее на ту войну, которую она теперь производит ¹.

Сугубо сия держава озабочена сим произшествием, ибо обрела себе врага сильнаго и опаснаго в прежнем своем союзнике и надежнейшем поборнике властолюбия и хищности господствующих на море областей. Хотя при помощи Божией уповать и должно, что неистовства во Франции прекратятся, что законная и благоустроенная власть там по прежнему возстановится и что тем самым возобновится и прежняя ея политическая система, но толикими бедствиями государство сие изнуренное долго еще не достигнет до той значимости в общих европейских делах, каковую оно в них до своего падения имело. А между тем Гишпания наисильнейшия причины имеет заботиться о сохранении в целости огромных и богатых своих владений в Новом Свете. Кажется, что и действительно она чувствует тягость таковаго положения, ибо ищет составить с другими дворами новые связи, а нам и формальные отзывы учинила о желании ея вступить с нами в союзные и торговые обязательства, как Вы то обстоятельно видели из сообщенных Вам донесений нашего поверенного в делах в Мадрите и из словесных здесь изъяснений гишпанскаго министра с нашим Министерством. Равномерно Вам известно, каким образом на сие предложение по повелению нашему ответствовано было.

На сем же самом основании повелеваем Вам по прибытии Вашем к месту Вашему изъясниться с Министерством е. кат. в-ва, уверяя, что как по всегдашнему личному к нему благорасположению, так и по долгу всякаго государя пещись о сохранении совершеннаго и необходимо нужнаго для общаго покоя Европы равновесия на море и на твердой земле не отречемся мы при удобном случае войти с е. в-ом во всякия постановлении, к сей цели клонящиеся; что между тем, одобряя учиненное от Министерства гишпанскаго примечание о надобности не только не давать ныне никакого действия таковым взаимным намерениям, но, напротив, хранить их в непроницаемой тайне, дабы безвремянною их огласкою не произвесть в Англии ревности, опасной в настоящих обстоятельствах, мы таковое поведение поставляем себе в правило тем паче, что и существовавшая недавно между нами и сею последнею державою отсюда главнейше была возпричинствована оказанною от нас в 1788-м году податливостию на сближение с бурбонскими дворами, чего в нынешнем положении дел наивяшие убегать должно.

Касательно желания мадритскаго двора вступить с нами в торговые постановлении не менее мы пред ним изъявили и на сие готовности не одними словами, но и самым делом, когда без всякаго с его стороны взаимства дозволили его торговле в наших областях сбавкою с товаров гишпанских пошлины [429] преимущественные пред прочими землями выгоды, почему и не усомнимся мы войти по сей материи в формальные переговоры и утвердить дело сие подписанием торговаго договора на основании обоюдных и совершенно равных выгод, как скоро находящийся здесь гишпанский министр получит на то надлежащее уполномочение. Между тем по приезде Вашем препоручаем Вам собрать и вскоре к нам доставить обстоятельнейшия и надежнейшия сведении о способах доставать и вывозить выгоднейшим образом гишпанския серебре-ныя и золотые монеты, дабы по надлежащем разсмотрении могли мы тем удобнее распорядить и внесть в намеряемый трактат коммерческий статью и по сему предмету.

Но как предпочтительнее всему в настоящих обстоятельствах должны Вы обращать внимание Ваше на дела французские, в которых приемлем мы сильное участие по мере влияния их в общее спокойствие всей Европы, то и препоручаем Вам при всех случаях возобновлять представлении Ваши о необходимости для мадритскаго двора употреблять наивеличайшия усилии к скорому оных дел прекращению, поелику в оном не только честь его, но и самая безопасность в высочайшей степени участвовать долженствуют. На случай, есть ли б Вы при таковых представлениях встречены были требованием нашего какого-либо деятельнаго пособия по сим делам, Вы можете по сущей справедливости ответствовать, что сверх того, что, не взирая на отдаленность нашу, мы уже по оным зделали преподанием помощи денежной принцам французским и их преданным, вооружением сильнаго флота и действительным онаго выведением в море и другими мерами, довольно деятельными.

Мы еще находимся в необходимости содержать все наши военные силы в полном ополчении, дабы, с одной стороны, воздерживать в надлежащих пределах зло дальнейшаго разпространения заразы неистовств и развратов французских, а с другой, — дабы не допустить их сообщников и единомышленников, которых число в некоторых частях Севера, а особливо на Востоке день от дня умножается, до какого-либо предприятия, им полезнаго, а их противоборникам вреднаго, чем самим мы действительную и весьма знаменитую услугу общему делу оказываем, гораздо предпочтительнее того, есть ли б мы, уделив малую часть сил наших в пользу союзников наших, тем бы лишь только ослабили как к общему, так и к собственному нашему вреду те меры обороны и предосторожности, каковых от нас взыскивает настоящее положение вещей в окружающих нас краях.

Пособие с Вашей стороны агентам французских принцов, подкрепление их представлений у мадритскаго двора в пользу общаго дела или иногда и частнаго, когда оное сообразно разсудку и умеренности, и ласковое и доверчивое с ними обхождение должны с Вашей стороны соответствовать выше сего изъясненным нашим разположениям.

В заключение не можем мы оставить, чтоб не упомянуть еще [430] здесь о связях и положении наших с прочими главнейшими европейскими державами. По союзу нашему с венским и берлинским дворами и по исканию недавно вящшаго с нами сближения со стороны Англии поведение Ваше с министрами сих дворов имеет быть самое дружественное, но тем не менее сопровождаемое нужною осторожности по мере сопряжения интересов их с нашими. С Швециею настоит дружба и доброе соседственное сношение. Но приверженность нынешняго ея правителя к Франции является, однако ж, в оказываемых ей пособиях посредством доставления ей разных запасов, в которых она в сих обстоятельствах наиболее нужды имеет, а при том и внушении, хотя по сие время тщетные, сего двора при Порте Оттоманской ко вреду нашим делам заставляют быть готовыми к отвращению всякаго злаго противу нас покушения сих обеих держав. Сие, однако ж, не должно Вам препятствовать обращаться с министром сего двора со всякою наружною ласкою и доверенностию. Что же до прочих дворов касается, то обращение наше с ними заключается в обыкновенном приязненном сношении и дружественной переписке. В сем кратком начертании ограничиваем мы правила будущему Вашему министерскому служению, в продолжение котораго не оставим снабдевать Вас потребными к времяни и обстоятельствам соответствующими наставлениями. Испытанная ревность и усердие Ваши к пользе нашей службы уверяют нас, что Вы употребите оные и впредь во всех случаях для усугубления нашего к Вам благоволения и милости, с коими пребываем Вам всегда благосклонны.

По ея и. в-ва указу.

Аркадий Марков

1 7 марта 1793 г. Франция объявила Испании войну, а 17 марта Испания объявила войну Франции, примкнув таким образом к антифранцузской коалиции.