№ 135

1650 г. октября 31. — Письмо крымского хана Ислам Гирея польскому подканцлеру А. Лещинскому с предложением, совместными силами воевать против России с тем, чтобы астраханская, казанская и пр. мусульманские области России отошли к Крыму

Копия письма крымского хана Ислам Гирея е. м. ксендзу коронному подканцлеру ¹⁰³, переведенного Озимом, который в качестве гонца был отправлен с письмами, принесенного в конце октября 1650

Наизнатнейшему из знатнейших панов народа христианского, превосходнейшему нашему другу и канцлеру, по изъявлении наших дружеских пожеланий и пожелания доброго здоровья, пусть станет [354] известно, что как только ваши письма, принесенные нашими людьми, дошли к нам, мы сразу все достаточно поняли. А так как в этих же делах мы получили было от вас уверение еще раньше через Мустафу агу, нашего слугу, то мы для точности и успешности пространнее писали и приказывали.

Но когда так долго ожидали ответа и не могли дождаться, не будучи в силах далее выдержать, я отправил на войну султана калгу, нашего родного [брата].

Каков был бы результат, если бы [не только] мы писали вам через нашего слугу Мехмет Гази аталыка, но и от всех к нам дошло бы известие обо всем этом. Тогда мы написали бы обо всем вышеупомянутому нашему брату, чтобы, хорошо приготовясь на зиму к этой войне, с помощью божьей, весной [он] с нашей стороны, а вы оттуда с вашей стороны, очень сильно напали бы совместными силами, [отдавшись] в руки всемогущего бога, который нам поможет.

Что бы ни обещал бог, как много замков, волостей и городов и земли ни [передал он в наши] руки, под вашей властью останутся. Мы стараемся только об астраханских, казанских и иных ордах нашего магометанского союза, чтобы их могли получить в наши руки и удовлетвориться ими.

Такой оказии для приобретения таких больших владений не случалось никому с давних времен и, конечно, это будет лучше для вас, что можете не только добыть московскую столицу, но также с Крымом утвердить дружбу и братство до судного дня.

Желаем, чтобы, не упуская оказии, е. к. м. поддавали в этом охоты нашему брату, побуждали панов сенаторов, сообщая им о нашей благосклонности. Это дело, при помощи божьей, должно считаться великим и высоким счастьем. Кто бы силился помешать этому делу, такового нужно считать изменником и врагом отечества. Но не следует слушать слов таких людей.

Ваша вельможность в пожилом возрасте и окидывала взором великие дела, поэтому ожидаем от вас много хорошего. Как мы достаточно написали и через Мехмет Гази аталыка обо всем и устно приказали, пожелаем, чтобы вы, хорошо выслушав его, хорошо приготовились к этой войне на будущую весну. Кроме того, мы выпустили на волю п. Балабана, оцененного в десять или пятнадцать тысяч талеров, из братской любви к е. к. м., в которой хотим пребывать, пока будем живы.

Поэтому также справедливо, чтобы и вы, будучи в этом деле советниками е. к. м., сами пребывали в такой же дружбе, старательно заботились о всех бедных татарах, не могущих выйти на волю, до освобождения и отсылки их к нам.

У нас остается в заключении еще некий комиссар, очень нас обманувший. Измена и фальш его нами разоблачена, вообще это человек не много стоящий, он не только ничего доброго кому-либо делать не желает, но не умеет ходить около общественного добра. Поэтому не обижайся, если бы такой человек лучше остался в плену, чем вышел.

Желаем при этом долгого века и здоровья от господа бога.

Дано в Бахчисарае.

Комментарии

103. Андрей Лещинский, епископ хелминский, был с 1646 по 1650 год подканцлером коронным, а с конца августа 1650 года, после смерти Юрия Оссолинского, исполнял обязанности коронного канцлера.