Хотя ни на одной рукописи не выставлено года, но из содержания очевидно, что записки сии написаны в 1611 году, несколько времени спустя по выезде Гетмана из России, и что вторая копия сделана вскоре после первой.

Ст. - Петербургский список оканчивается взятием Смоленска, отъездом Короля на Виленский Сейм, отправлением Хоткевича к Москве.

В Варшавском списке доведено повествование до отъезда Гетмана из Москвы.

Варшавский список написан в лист старинным, но довольно четким почерком, на сероватой бумаге, от времени пожелтевшей и весьма ветхой; (эта рукопись, вероятно, лежала долго в сыром месте, и сохранена очень дурно).

Перевод сделан под моим руководством студентами Императорского Московского Университета Гг. Белецким и Шпаком; корректуру Польского текста держал Г-н Савинич.

Теперь мы скажем несколько слов о переводе: следующие слова Jego Mosc, Hospodar, Hospodarstwo, Его Милость, Господарь, Господарство, вышедшие совершенно из употребления, мы решили заменить следующими: Его Величество, Государь, Государство.

Все примечания, как в конце книги помещенные, так и в самом тексте сделаны мною, а в подлинных же рукописях никаких примечаний не находится.

Слова как в Польском тексте, так и в Русском переводе, напечатанные мелким шрифтом и находящиеся в скобках, в подлинных рукописях не находятся, а вставлены мною для объяснения смысла.

Известны трудности, встречаемые в старинных Польских рукописях, издаваемая книга имеет, впрочем, то преимущество, что к Русскому переводу для большей убедительности приложен и Польский текст.

При помещении сего последнего я надеялся угодить Польским читателям тем более, что, сколько мне известно, вряд ли находится в Царстве Польском полная копия записок Жолкевского, подобная той, которая хранится в С.П.б. Императорской Библиотеке. Я не сомневаюсь, что Польская литература более бы выиграла, если бы cue издание было предпринято большим нежели я знатоком в древней Польской литературе, каковы например: Г. Линде, Граф Эдвард Рачинский, Граф Дзалинский, Г. Квятковский, Профессор Бантке и другие.

В конце книги поместил я несколько любопытных документов, служащих к пояснению издаваемых записок.

Жолкевский является в них тонким и прозорливым политиком и притом человеком умеренным, стремящимся к обоюдной пользе двух Государств и умевшим ценить Русских лучше, чем Сигизмунд III.

Мысль о соединении Польши с Россией и выгоды сего соединения для обоих Государств были тому слишком двести лет им постигнуты (см. стр. 62). Провидению угодно было, чтобы это соединение было совершено не Шведским домом Вазы, но под влиянием благословенного Дома Романовых.