Комментарии

1) Различия во вступлениях Макризи, Ибн-Тагрибирди и Калькашанди. 2) Значения *** и ***. Различные булавы и палицы. Кожа ***. Боссеты щитов. 3) “Серебряные копья”. *** — инсигний. Различные копья. 4) Носилки и ткани, из которых они были сделаны. 5) Число инсигний везира и высших должностных лиц. Различные знамена. 6) “Тронная стража”. 7) Барабаны л литавры — инсигний. 8) “Добровольцы”, борцы за веру. 9) Сокровищница оружия в описании Макризи. Цитаты из Китаб-аз-захаир и Ибн-ат-Тувайра. Знаменитые мечи, панцири и пр.; особые доспехи, луки и стрелы; ***. Сокровищница щитов. 10) Чины- *** и *** и ***. Конские уборы - *** и ***. Передние и задние седельные луки. Культурная слава Дамаска в средневековой Европе. 11) Миср и Кахира. Сокровищница седел в описании Макризи. 12) Верблюжьи носилки. ***. 13) ***. Топография Большого Дворца Фатимидов; *** и *** и ***. 14) Вход везира за завесу к халифу. Трон и места в приемной зале — *** и ***. Сходный церемониал в описании Вильгельма Тирского. Известия Макризи о придворных конюшнях. Приготовление халифского выезда. 15) Сокровищницы одежд - внешняя и внутренняя. Сад этих сокровищниц. Значения *** и ***. Время празднования. Белый, отличительный цвет Фатимидов. *** и *** венец и тюрбан. 16) *** и знаменитые жемчужины. Историческая судьба яхонтового полумесяца ***. 17) Зонтик, как знак верховной власти. Значение титула ***. 18) Различные знамена. 19) Вышивка знамен. 20) Изображения на копьях львов и обручей. Сходное изображение на покрове для Ка'бы. Значение ***; подарки Джаухара; *** и *** Изображения льва и полумесяца. Круг на верху копья. Специальное значение слова ***, “алам”. 21) Меч из громовой стрелы. *** и ***. 22) Копье-инсигний. 23) Щит Хамзы, дяди Мухаммеда. 24) Мечеть *** — мечеть ***. 25) Собрание должностных лиц на площади. 26) Тюрбаны с перевязью. Отличительные особенности одежды везира и эмиров. ***. “Рытые” ковры. 27) *** и ***. Водружение зонтика. 28) Меч и носитель его. 29) Чернильница — инсигний и описание ее. 30) Исправление *** в ***. 31) Поднятие завесы. “Западный” меч. “Жезл власти” — ***. Инсигнии Фатимидских халифов. 32) Выход процессии из замка. Труба *** и прочие церемониальные трубы. Славянские рабы — носители халифского зонтика. 33) Распределение процессии. Церемониальные опахала. 34) ***. 35) ***. Светская власть везира и духовная халифа. Названия полков. 36) Мечеть Акмар. Порядок приветствия везира и ответа халифа. *** и ***. 37) Прощание эмиров с везиром. 38) ***.

1. Описание новогоднего выезда начинается у Макризи на последней строке *** стр. I-го тома и озаглавлено *** — “праздник (букв. время, сезон, сборище; гипотезу о первоначальном значении слова *** см. Journal Asiatique, IX serie, t. XX, 1902, 346—347) начала года”. После заглавия, идет цитата из Ибн-ал-Мамуна с описанием новогоднего торжества 517 г. X. (1123—1124 по Р. X.), не имеющая подробного и общего характера переведенного нами текста. Цитата эта продолжается до двадцать второй строки *** стр. — с этого места начинается наш текст.

Переведенному нами подробному описанию новогоднего выезда, Макризи предпосылает слова: *** — “и говорит Ибн-ат-Тувайр”. Краткие замечания об этом последнем авторе, являющемся источником описания церемонии у Макризи, мы находим у Becker'а, 29 — 30. Здесь приведено то немногое, что нам известно об Ибн-ат-Тувайре — заглавие его сочинения, вероятное время его жизни, те вопросы, о которых должно было трактовать его сочинение, недошедшее до нас. Основываясь на заглавии, г. Becker думает, что этот писатель пережил Салах-ад-дина. Время его жизни, во всяком случае, надо относить к эпохе Айюбидов — см. напр. замечание Ибн-ат-Тувайра у Макризи, I, ***. Судя по сохранившимся цитатам, он писал преимущественно именно о церемониале. Позволим себе, однако, указать, что пример, взятый г. Becker'oм, не вполне применим. Он упоминает, что как раз интересующий нас новогодний выезд, описан Калькашанди (202), Макризи (I, ***) и Ибн-Тагрибирди (II, ***) со слов (unter der Verantwortlichkeit) Ибн-ат-Тувайра. Ссылка на этого последнего находится лишь у Макризи, тогда как ни Калькашанди, ни Ибн-Тагрибирди не ссылались на Ибн-ат-Тувайра; они могли имеет и другой источник. Сходство текста, по нашему мнению, не является еще в данном случае несомненным доказательством общности источника. Нам кажется, что самостоятельность самого Ибн-ат-Тувайра, при характере взятой им темы, может подлежать сомнению. В данном случае, как и в других подобных, первоисточником могла явиться официальная запись церемониала. Поэтому мы и приводим лишь в примечании указание на автора цитаты Макризи.

У Ибн-Тагрибирди предпослан рассказу особый заголовок: *** — “повествованиe о выезде Фатимидских халифов в начале каждого года”, а вместо приведенной фразы Макризи — “и говорит Ибн-ат-Тувайр”, у Ибн-Тагрибирди стоит: *** — “все это установил Му'изз, который приказал” и т. д. Хотя эта фраза имеется лишь у Ибн-Тагрибирди, мы все же включили ее в наш перевод, так как придворный церемониал, как одна из частей новой государственной организации, весьма вероятно получил форму лишь по достижении Фатимидами заветной цели их стремлений— завоевания Египта и перенесения туда центра государства, т. е. именно при халифе Му'иззе. Во введении мы уже более подробно говорили о возможном времени выработки церемониала. Калькашанди дает лишь заглавие выезда и сразу переходит к описанию.

И у Макризи, и у Калькашанди последние дни Зу-л-Хиджжы определены: *** — “когда оставались последние десять дней (Зу-л-Хиджжы)”. У Ибн-Тагрибирди стоит лишь ***, но его же упоминание, ***, о выбитых для нового года монетах — ***, “в последние десять дней” того же месяца, указывает точнее дату. Кроме того, у Макризи принадлежности выезда определены еще словами — ***, “(состоящих, из) оружия и прочего”. Как отметил уже Juynboll при издании Тагрибирди, ***, п. 2, выезд у Макризи всегда означается словом *** в противоположность *** Ибн-Тагрибирди.

2. Прежде всего рассказывается о вынесении принадлежностей выезда из сокровищниц оружия, специально того, что несли так называемые ***, “стремянные юноши”. Они получали особого рода мечи и различные булавы и палицы. Переводя стоящее в тексте слово ***, множ. от ***, словом “мечи” (см. Dozy, Supplement aux dictionnaires arabes, I, 845), мы не сочли нужным еще как-нибудь определить его, хотя не всякий меч называется ***; в нашем тексте, однако, мечи, обыкновенно прямые, противопоставляются выгнутым, кривым саблям, так что смысл слова *** кажется нам совершенно ясным. И по первоначальному своему значению это слово отвечает понятию прямого меча — см. Schwarzlose, 382, s. v., особенно же 192—194. *** обозначался “острый, несгибающийся меч”, а корень этого слова выражает понятие твердости, крепости. *** назывался меч известного, древне-арабского князька-поэта Амра-ибн-Ма'дикериба, переданный, по преданию, владельцем его либо Халиду-ибн-Са'иду-ибн-ал-Асу, либо халифу Омару. Затерянный во время убийства халифа Османа, он был снова найден. Позже о нем упоминается уже при Аббасидах — Махди, Хади, Xapyне-ap-Рашиде, подарившем его своему полководцу Язиду-ибн-Мазьяду. Слову *** в техническом отношении неопределенному и могущему означать и “позолоченный”, и “выложенный золотом”, мы, не колеблясь, даем первое из приведенных значение на следующих основаниях. Во-первых, в нашем же тексте, известное металлическое изделие сопровождается прилагательным *** в одной редакции (Ибн-Тагрибирди, ***), в то время, как в другой (Макризи, ***) — ***; это же выражение имеет именно значение “золоченый, наведенный золотом”, а не “выложенный золотом, таушированный”. Во-вторых, тут же, мы находим при описаниях металлических изделий выражение ***, “разрисованный золотом” (Макризи, *** и Ибн-Тагрибирди, ***; это выражение, не заменяющее ***, означает именно “выложенной золотом, золотыми узорами”. Фраза *** имеющаяся лишь у Макризи, все же включена нами в перевод, так как она содействует пониманию термина ***. Слово *** может, конечно, означать и “меч”, но так как оно определено прилагательным *** “изогнутый, кривой”, мы, не сомневаясь, перевели его словом “сабля”. Слово “вместо” (***) указывает, очевидно, на то, что ни сами “стремянные юноши” в иных случаях, ни кто-либо другой, не пользовались правом получать это оружие. Рукопись Макризи в Учебном Отделении, — о ней см. Baron V. Rosen, Collections scientifiques de l'Institut des langues orientales du Ministere des affaires etrangeres. I. Manuscrits arabes decrits par —, Saint Petersbourg, 1877, 21, № 41, — прибавляет еще *** т.е. “для других”. Эта превосходная рукопись, хотя и дополняет в двух — трех случаях интересующий нас текст Булакского издания, все же в большей части случаев нуждается в помощи этого же издания.

Остальными предметами оружия, передававшимися “стремянным юношам”, были различного рода булавы. Первые из упоминаемых, с круглыми и зубчатыми головами, были обшиты красным и черным кимухтом. ***, по словарю Vullers'a, означает “corium dorsi posterioris vel clunium equi et asini peculiari modo concinnatum”. Этот род кожи упоминается как предмет экспорта из Хорезма у Макдиси — Bibliotheca Geographorum Arabicorum, III, *** (далее мы будем цитовать это издание под инициалами BGA). При оживленных в эпоху Фатимидов торговых сношениях, это произведение промышленности крайних восточных пределов мусульманского миpa, может быть тожественное более известному позже ***, могло доходить до Египта; могло также выделываться и где-нибудь ближе — в самом Египте, в Ихмиме, существовали кожаные изделия (см. Kremer, I, 353). Возможно сходство этого рода кожи с известными испанскими изделиями, т. н. кордуанами. Katalog der historischen Ausstellung der Stadt Wien, 1883, 169, прямо передает слово kimucht через Korduanleder. Обратим, однако, внимание на то, что по V. Gay, Glossaire archeologique, I, Paris, 1887, 427, “le cordouan est la peau de chevre ou de bouc”. Об этой коже *** см. экскурсы у G. Jacob, "Welche Handelsartikel bezogen die Araber des Mittelalters aus den nordisch-baltischen Laеndern? Berlin, 1891, 49 — 50 и Die Waaren beim arabisch-nordischen Verkehr im Mittelalter, Berlin, 1891, 8—9. Следующее оружие называется в тексте ***, арабское множественное число от персидского слова *** или *** тожественного персидским же словам *** или. *** и арабскому *** (см. Vullers, 1082 и 1085; ср. еще древнейший из дошедших ферхенгов Lughat — i Furs, Asadi's neupersisches Woеrterbuch, herausgegeben von P. Horn, Berlin, 1897, II). Итак, слово *** имеет одинаковое значение со словом ***, которое мы перевели далее “булавы”; переводя *** словом “палицы”, мы считались с соответствующим ему пояснением у Макризи и Ибн-Тагрибирди — *** (у Макризи кромe того еще ***). Так как словом “булава” обыкновенно обозначается деревянный или металлический жезл с шаром наверху, то мы думаем, что описываемое оружие более подходит под наше понятие “палицы”, имеющей продолговатую верхушку (древнерусский ослоп). Следующее оружие ***, объясненное в самом тексте, есть, по-видимому, разновидность булавы. Ссылка Juynboll'a на Freitag, Selecta ex Historia Halebi, Lutetiae Parisiorum, 1819, 149, не особенно помогает делу, так как там этот термин поясняется текстом Ибн-Тагрибирди и Макризи. Считаем, кроме того, необходимым обратить внимание на то, что в первом случае мы перевели словом “булавы” араб. ***, а во втором ***. Оба слова (*** и ***) имеют тожественное значение — см. кромe словарей J. Reinaud, De l'art militaire chez les Arabes аu moyen age, 1848, Paris, 31 — 32, (из Journal Asiatique). Однако, не без основания, в нашем тексте, в одном случае стоит одно слово, в другом другое; вероятно существовавшее, но во всяком случае небольшое, техническое различие между *** и ***, мы пока определить не можем. Изображения восточной булавы, кроме упомянутых в цитованной выше статье Reinaud арабских рукописных сочинений о военном деле, можно видеть напр. у Е. Rehatsek, Notes on some old arms and instruments of war, chiefly among the Arabs, Journal of the Bombay Branch of the Royal Asiatic Society, vol. XIV, 1880, таблица между 248 и 249 стр. или Egerton of Tatton, A description of Indian and Oriental armour, London, 1896, p. 108 или plate X. О различных формах восточных булов см. также В. В. Стасов, Серебряное восточное блюдо Императорского Эрмитажа, СПб. 1904 (из Журнала Министерства Народного Просвещения), 29—36. О более поздних, но сохранивших различные старые типы булавах и палицах Янычар, см. интереснейшее сочинение A. Djevad Bey, Etat militaire ottoman. I. Le corps des Janissaires. Constantinople-Paris, 1882, 217 suiv. (и рисунки приложенного к изданию альбома).

Переводя далее — “всего в определенном количестве”, мы следовали тексту Макризи ***; у Ибн-Тагрибирди стоит *** т. е. “и также определенные воинские доспехи разного рода” (*** множ. число от *** — воинский доспех, ср. Quatremere, Mamlouks, I, 1, Paris, 1837, 238). He отрицая и этой редакции текста, мы поставили в нашем переводе редакцию Макризи потому, что она определеннее и более отвечает последующему, точному перечислению выносимых предметов opyжия и роскоши. Следующее за “и получали это начальники их” имеется лишь у Макризи.

Haзваниe следующего, состоявшего из трехсот молодых черных рабов, отряда, о положении которого в процессии говорится далее в нашем тексте, мы перевели “.носители малого оружия” (собственно “господа малого opyжия”), *** согласно Ибн-Тагрибирди, признавая текст Макризи попорченным (у него стоит ***). Мы думаем так потому, что не только Ибн-Тагрибирди в обоих местах, в которых упоминается об этих воинах, дает чтение *** (см. *** и ***), но и Макризи при вторичном упоминании (***) дает тоже чтение ***.

Определение слова *** — *** имеется лишь у Макризи. Несмотря на наши поиски, нам не удалось найти подходящего значения для слова ***. Это слово однако определяет *** в нашем тексте не один раз. И далее (Макризи, ***; Ибн-Тагрибирди, *** сопровождается тем же ***, но на этот раз уже не серебряными (***), a золотыми (***). Какое же значение может иметь это слово, являющееся в различных начертаниях, так что пока надежнее было бы писать *** либо *** (второе, по нашему мнению, вернее)? Прежде всего укажем на то, что слово ***, щит, стоящее в нашем тексте, не единственное в арабском языке, выражающее это понятие. Имеются еще и другие слова — *** и т. д. В эпоху современную Фатимидскому выезду особенно резко разделялись, по-видимому, два вида — *** и *** — см. Reinaud, 33. Существуют указания, что в более раннюю, чем наш текст, эпоху, преимущественно в   домусульманской Аравии, словом *** означался щит, не имевший не только металлических, но даже и деревянных частей, а сплошь сделанный из кожи — см. G. Freytag, Einleitung in das Studium der arabischen Sprache, Bonn, 1861, 252 и Schwarzlose, 351 folg. (Cp. Rehatsek, 224—225, без указания источника). Если допустить, что в Фатимидское время слово *** могло означать того же рода щит, что и в старину (отрицать это, сколько нам известно, нельзя за отсутствием фактов), то, очевидно, металлические *** являлись посторонней щиту приделкой. Таким образом *** можно было бы перевести словом “украшения” (серебряные или золотые), которыми выкладывался щит. Мы, однако, поставили в переводе слово “боссеты”, т. е. те рельефные, металлические, по большей части круглые бляхи, которыми выкладывались и выкладываются щиты, как металлические, так и кожаные, тростниковые, деревянные и пр. Рисунки восточных щитов с боссетами см. напр. Egerton, pl. II, IV, V, XII, XV. Помимо того, что эта часть, по отличию в материале и по своему положению на щите, более всего казалось бы заслуживала отдельного упоминания, у того же Макризи, в описании церемонии праздника открытия Нильского канала (I, ***) следующим образом описывается украшение галер — *** t. e. “вcе они (галеры) были украшены разноцветными Дабикийскими завесами и золотыми и серебряными *** полумесяцами”. Нам кажется, что значение *** допущенное нами в первом случае, подходит и в этом — металлические бляхи на щите и таковые же на завесах или бортах галер, рядом с полумесяцами. С этим ср. и далее идущее упоминание *** уже не в применении к щиту (Макризи, ***; Ибн-Тагрибирди, ***), — значение металлической бляхи вполне подходит и здесь. Ср. также перевод Калькашанди у Wuestenfeld'a, 173 — mit goldenen Buckeln. Наконец с этим словом, несомненно, тожественно и приведенное у A. von Kremer, Beitraege zur arabischen Lexicographie, II, Wien, 1884 (из Sitzungsberichte der Wiener Akademie, phil.-hist. Classe), 41—42, *** в том же значении, встречающееся в романе об Антаре и выводимое Кгеmег'ом из турецкого ***. Сближение это вполне возможно, так как в турецком это значение вполне установлено, см. В. В. Радлов, Опыт словаря тюркских наречий, Вып. 12 (т. II, вып. 6), СПб. 1899, 1612—1613. Гобак (в османском и крымском) имеет первоначальное значение “пупок”, но в применении напр. к шали, означает — “розетку в середине” ее; далее, производное прилагательное гобаки, в применении к предмету, означает “имеющий выпуклое украшение посередине”.

При переводе того, что выдавалось черным рабам, мы следовали более полной редакции Макризи. Все вышепереведенные подробности отсутствуют в переводе Wuestenfeld'a (Калькашанди, 202) — там лишь сказано, что из оружейной выносили мечи, палки, копья и т. д.

3. Сокровищница роскоши, из которой выносили следующие в описании предметы, считается главной составной частью сокровищниц оружия. Переводя *** словами “сокровищница роскоши”, отмечаем, что, как часть сокровищниц оружия, эта сокровищница заключала в себе не предметы роскоши вообще, — для этого были иные места хранения, — а роскошное оружие, те военные доспехи, которые выдавались особо почитаемым лицам, важным государственным сановникам. *** в сходном значении, встречается у того же Макризи напр. на стр. *** и ***. По-видимому то же слово стоит и в тексте Калькашанди (фраза передается со ссылкой на Ибн-ат-Тувайра, стр. 177) — dieses sei ein wirklicher Bestandtheil des Waffenmagazins.

*** — “серебряные копья”, одна из важнейших инсигний главных должностных лиц Фатимидского государства. Наш текст в обеих редакциях, и Макризи, и Ибн-Тагрибирди, дает это чтение. В тексте Калькашанди (202) ничего не говорится об этих предметах и описание вполне конспективно, — лишь упоминается, что для везира, эмиров и пр., выносили знамена, легкие мечи, седла и др. Однако, в другом месте текста, Калькашанди говорил об этих копьях. На стр. 179 он описал три степени эмиров: ***, “эмиры с шейной цепью”, самый важный, первый разряд эмиров; ***, “меченосцы”, по переводу Wuestenfeld'a, которые, как поясняет текст Калькашанди далее, при выездах, ехали с серебряными мечами, получаемыми из халифской сокровищницы роскоши; наконец ***, низшие эмиры, не имев-шиe права носить такие мечи. Мы думаем, что в тексте Калькашанди — ошибка и что второй разряд эмиров, несомненно тожественный тем, о получении которыми из сокровищницы роскоши серебряного оружия говорит наш текст, нужно назвать не ***, а ***, “носителями копий”, “копьеносцами”, отличительной чертой которых, кроме этого оружия, являлись еще и выдаваемые им из сокровищницы роскоши носилки; о них же говорит Макризи и в других местах (напр. *** — ***). Кроме того, самый перевод *** через “меченосцы” кажется нам более искусственным. ***, мн. от ***, значит кроме “веток”, “скипетров” и т. д. — “острые” и лишь в переносном значении — “мечи” — см. хотя бы Schwarzlose, 178. У Макризи, в Булакском издании временами встречается форма *** — напр. *** и ***, но необходимо отметить, что эти слова у Quatremere, Memoires sur l'Egypte, II, Paris, 1811, 379 и 380, переведены словом cannes — следовательно в Парижской рукописи стоит ***, а не ***.

*** или *** — “для инсигний”— перевод вольный; буквально — “для почета”. Мы думаем, что и в этом месте нашего текста, и далее, словом *** обозначались те вещественные знаки, которыми Фатимидское правительство отличало должностных лиц различных степеней, следовательно не только “жалованные одежды”, о которых см. Quatremere, Mongols, I, 1836, 217, n. 62 и Mamlouks, I, 1, 6 и II, 1, 70 и 73.

В перечислении лиц, которым выдавались эти инсигнии, мы следовали тексту Макризи, как более ясному, хотя и здесь мы принуждены были перевести *** — “различные войска”, так как ближайшую разницу между *** и *** мы определить не беремся. Текст Ибн-Тагрибирди еще запутаннее — определение войсковых частей *** т. е. синонимами (и то, и другое означает “пехотинцы”) указывает на затруднения при переводе этого текста.

Отметим снова, как в прим. 2 при словах *** и ***, что слово “копья” в обоих случаях выражено различными арабскими словами, *** и *** (первое, впрочем, означает скорее частное понятие — “тростниковое копье”). Под словом ***, множ. от ***, “стержни”, мы разумеем металлическую оковку древка копья (деревянного или тростникового); в том же значении это слово употреблено у Макризи при описании столба парадной палатки (*** и ***; E. Quatremere, Memoires geographiques et historiques sur l'Egypte, II, Paris, 1811, 380, перевел прямо colonnes couvertes d'argent, 383 — tuyaux).

Слово *** мы перевели — “убор” (***); возможно, однако, читать это слово ***, и переводить — “определенное или некоторое число” (кусков ткани). О ткани *** (шарб) см. Dozy, Supplement, I, 740 — это была очень тонкая и очень дорогая полотняная материя, byssus, виссон. Далее, мы оставили без перевода, слово “санджаки”, как чуждое арабскому языку, турецкое, предполагая, при том, что значение его (“знамя”) достаточно известно хотя бы по знаменитому “санджаки-шариф”. Это лишь более позднее название знамени — Freytag, 263. Обыкновенно знамена, называемые ***, бывали из желтого шелка, Quatremere, Mamlouks, I, 1, 135; объяснения этого слова, проникшего в Египет с турками-мамлюками, см. у него же, 227—228. Ср. наше прим. 18. Сообщения о различных украшениях, в формах полумесяцев см. еще напр. Quatremeге, Mamlouks, I, 1, 243 и 253. Прилагательное, сопровождающее слово “гранаты” (***) у Макризи — ***, мы перевели “позолоченные”, о чем ср. наше примеч. 2. В определении числа копий, мы следовали точной цифре Ибн-Тагрибирди; у Макризи — *** — “приблизительно сто”. Необходимо отметить, что Макризи во всех вообще определениях цифр выражается по большей части приблизительно.

4. Вместе с копьями выносились и носилки — *** (о начертании см. Dozy, Supplement, II, 171); ***, (у Макризи ***) поясняет далее текст. Чтение в тексте Ибн-Тагрибирди, несомненно, правильное; сделано лишь пояснение арабского слова персидским. ***, кеджаве, есть известное и по cиe время употребляемое в персидском языке слово, означающее носилки, паланкин, привязываемый между двумя верблюдами и служащий для перевозки пассажиров, преимущественно женщин. Быть может, именно этой известностью и распространенностью слова *** объясняется вышеприведенная, дополнительная фраза; слово же ***, как то можно видеть хотя бы из цитованного выше места у Dozy, по спору о самом значении его, было распространено гораздо меньше. О *** см. еще и BGA, IV, 304 — 305. Об употреблении таких носилок в Фатимидских церемониях см. также Насыри-Хосроу, *** - 137: *** — 140: ***.

Названия тканей, из которых были сделаны эти носилки, не представляют затруднений при переводе. Дибадж (***), одно из известнейших названий, обозначало род атласистой ткани (обыкновенно, впрочем, при переводах мы встречаем слово “парча”) — см. J. Karabacek, Ueber einige Benennungen mittelalterlicher Gewebe, Mittheilungen des k. k. Oesterreich. Museums fur Kunst und Industrie, Wien, 1879, 346 — 349 (№ 165). Определения — красный и желтый, относятся лишь к дибаджу, причем фраза — ***, “а это наилучший сорт”, — имеется лишь в тексте Макризи. Название ткани куркуби (***) тоже имеется только у Макризи; так называлась ткань по городу Куркуб, близ Тустера, в Фарсе, известному ковровыми мастерскими — см. J. Karabacek, Ueber einige Benennungen etc., 1880, 85, an. 156 (№ 176) и Susandschird, 114 — 115. Наконец, ткань сиклатун (***), принадлежавшая тоже к драгоценным средневековым восточным тканям, достаточно известна нам, см. J. Karabacek, Ueber einige Benennungen etc., 1879, 274 — 283 (№ 162). Что касается далее тех двух арабских слов, которые мы перевели “шнуры” и “перевязи”, то отмечаем, что как то, так и другое первоначально имеют значение пояса. Имя относительное от первого из них ***, множ. от *** имеет отношение к конскому убору — означает чапрак, Dozy, Supplement, I, 606. Второе слово *** множ. от *** или ***, кроме значения пояса, имеет еще и значение всякого рода перевязи (напр. лошадиной подпруги; см. Dozy, Supplement, II, 684). Так как только второй из них шел вокруг всего четырехугольника носилок, мы думаем, что слово *** означало лишь боковые шнуры носилок, слово же *** — перевязь всего остова. О *** см. выше пр. 2. Вместо точной цифры Ибн-Тагрибирди, у Макризи в конце текста стоит — ***, “соответственно числу копий”.

5. В перечислении вышеописанных, общих везиру и высшим должностным лицам инсигний — “серебряных копий” и носилок, мы следовали более подробному тексту Макризи, хотя в некоторых отношениях он запутаннее текста Ибн-Тагрибирди. Последний, не определяя числа копий и носилок, выдаваемых везиру, определяет лишь число специально назначенных для везира знамен — два ***. Сахиб-ал-баб и Исфахсалар получали по десяти того и другого; все же, ниже их стоявшиe, по пяти. Текст Макризи подробнее, но в первой же фразе встречается некоторое затруднение. Слова “для везира” вставлены нами в текст и у Макризи не находятся; без них, однако, смысл фразы непонятен. Первую часть фразы можно было бы толковать как объяснение к предшествующему упоминанию об одинаковом числе предметов, но тогда остается непонятным конец фразы — ***. Мы думаем, что как по числу, равному числу больших знамен, ***, полагавшихся везиру, так и по лучшему цвету носилок, эти предметы должны были идти высшему сановнику в государстве.

Слово *** в следующей фразе мы перевели “два небольших знамени” потому, что таким определением мы отличали это слово от последующего ***, большие знамена. См. еще напр. Freytag, 262—264 и Rehatsek, 248—249.

Фраза “и это были инсигнии” и т. д. имеется лишь у Макризи; Ибн-Тагрибирди заменяет ее следующими словами, относящимися к *** — “несли их перед везиром”.

В следующем далее распределении инсигний высшим должностным чинам мы, как упомянуто paнеe, следуем Макризи. “Сахиб-ал-баб”, ближайший помощник везира, и “Исфахсалар”, командующий войсками, были следующие за везиром сановники и старшие эмиры (о них см. Калькашанди, 181—182), но, будучи все же ниже везира, должны были получать меньше его инсигний. Ввиду разнообразия следующих чинов, они тоже должны были получать разное количество копий и носилок.

Далеe следуют десять (по Макризи; у Ибн-Тагрибирди числа нет) больших знамен ***. Слово ***, банд, означает особенно большое знамя — см. Gawaliki's Almu'arrab, nach der Leydener Handschrift herausgegeben von E. Sachau, Leipzig, 1867, *** (по Джавалики слово это в арабском языке заимствованное из персидского); Freytag, 262; Rehatsek, 248. Ткань дабики (***), из которой были сделаны эти знамена, получила свое название от главного места производства, города Дабик, близ Дамиетты, в нижнем Египте — см. E. Quatremere, Memoires historiques et geo-graphiques sur l'Egypte, I, Paris, 1811, 340. По-видимому это была ткань полотняная — ср. напр. A. Kremer, Culturgeschichte II, 289. Рукопись Учебного Отделения заканчивает эту фразу *** ***, т. е. — “(в числе) от девяти до семи и пяти”.

6. В этом месте, как справедливо заметил Juynboll (***, n. 5), в Булакском издании Макризи безусловно пропуск, пополняемый текстом Ибн-Тагрибирди, хотя и его текст мы в одном месте несколько изменяем. Juynboll принял для названия следующего отряда воинов название *** = scutorum portatores, образуемое из персидских слов (***). Так как, во первых, именно этот отряд не нес щитов, а во вторых текст Калькашанди дает несколько иное чтение, мы воздерживаемся пока от толкования Juynboll'a. У Калькашанди (174) стоит слово ***, производимое, разумеется, из арабского слова *** — “трон” и верно переводимое Wuestenfeld'oм “Thronwachen”. В рукописи Учебного Отделения стоит однако ***, отвечающее тексту Ибн-Тагрибирди. Juynboll дал еще вариант *** — не скрывается ли здесь перс. слово ***, “острый”? Во всяком случае, наше чтение термина находит место в тексте лишь за неразобранностью слова, как наиболее понятное.

В определении длины мы следовали цифре Ибн-Тагрибирди. “С полированным острием наверху” мы перевели слова ***. Несмотря на наши поиски в словарях, мы не могли найти для *** значения “ocтpиe”, а потому и переводим это слово по смыслу текста. *** значит собственно — “вид, образ, лицо”. Мы думаем, что “лицом” всякого рода холодного оружия может быть названо лишь ocтpиe или лезвие его. *** собств. значит вообще древко копья, копье (кроме указанного у Juynboll'a места у Quatremere, Mongols, 289 n., см. также Dozy, Supplement, II, 413); в нашем тексте оно имеет, по-видимому, значение известного сорта дерева (***). Слово *** мы переводим “деревянная стрела”, основываясь на авторитете Schwarzlose, 280 и Freytag, 258.

7. Стоящий у нас перевод соответствует, за исключением чисел, тексту Ибн-Тагрибирди, хотя более краткому, но более ясному. У Макризи описание несколько подробнее и возможно, что Ибн-Тагрибирди списал с позднейшего источника, сократившего за непониманием текст, или же сам сократил. Прежде всего нужно отметить различие в цифрах, вообще, наблюдаемое у наших авторов. Макризи дает цифру “двадцать” мулов и “три” музыкальных инструмента на каждом из них (последнее более вероятно, чем пять; вообще же, сколько нам известно, употребляются две литавры); у Ибн-Тагрибирди пятьдесят мулов, с пятью литаврами на каждом. Самые инструменты описываются у Макризи полнее, но так как термины возбуждают некоторые сомнения, мы даем перевод в примечаниях. Он пишет — *** _***. В этой фразе мы имеем три термина — *** и ***. Первое слово (древне-русские накры, др. франц. nacaire) и второе, по происхождению персидские, имеют вообще тожественное значение — “литавры” (см. Quatremere, Mongols, 420 и словари). Слово ***, множ. от *** (табл) сомнений не возбуждает; оно значитъ “барабаны”. О *** и *** см. Quatremere, Mamlouks, I, 1, 173—4, где вообще о музыкальных инструментах, как инсигниях; о последнем вопросе ср. еще Djevad-Bey, 237 suiv. Однако, при отожествлении значений *** и *** перевод удаться не может: ***, по тексту, есть понятие частное, *** — общее. Выносимые музыкальные инструменты были барабаны, которые, по пояснению текста, суть ***, т. е. литавры, но без ***. Принимая, что барабан есть цилиндр пустой внутри и обтянутый с двух сторон кожей, а литавра — медное полушарие с натянутой на одной стороне кожей, мы думаем, что *** может означать именно эти пoлyшapия, не имеющиеся у барабанов. Дальнейшему у Ибн-Тагрибирди предпослано слово *** — “я говорю”; значит, сообщение о прекрасном звуки музыкальных инструментов и следовании в процессии (единственно имеющееся у него), он относит к своим личным сообщениям. У Макризи же, писавшего раньше, то же самое сообщение следует без этой оговорки. Выражение ***, стоящее в тексте Ибн-Тагрибирди, может быть является опиской переписчика. Количество следовавших в одном ряду в процессии мулов, определяется различно: у Макризи — по два, у Ибн-Тагрибирди — по три. Мы приняли версию первого потому, что в тексте второго, заключается, как нам кажется, скрытая недостоверность: нельзя, при точном указании чисел, вести пятьдесят мулов по три в ряд. Калькашанди (175), по переводу Wuestenfeld'a, тоже упоминает об этих музыкальных инструментах — у него говорится, однако, лишь о ***, переводимых им “die kleinen Pauken”, отличных от ***, “Kesselpauken”; их в числе трех, навешивали на каждого из двадцати мулов; мулы велись в процессии попарно. Заметим, что и в средневековой Европе различали Nacara, ***, литавру и Tabur, ***, барабан — Du Cange, Glossarium mediae et infimae Latinitatis, X, Niort, 1887, Indices, Extraits des observations sur l'histoire de Saint Louys, CCXXXII и CCXXXVI.

8. Число добровольцев (т. е. борцов за веру), о которых см. напр. Reinaud, 41—42 или Kremer, I, 236, определяется Макризи, по обыкновению, приблизительно. Кроме того, вместо ***, у него стоит ***. равно по значению ***, см. Dozy, Supplement, I, 190. *** у Макризи вообще, видимо, имеет значение — харчей, рациона, жизненных припасов, выдаваемых при жаловании правительством, см. напр. I, ***; ср. о более позднем янычарском рационе интересные данные у Djevad-Bey, 157 suiv. О ламатских щитах, кроме указанных у Ju'ynboll'a — Reinaud, Abou'1-feda, II, 190, n. 4 и Quatremere, Notices et Extraits, XII, 634, см. еще литературу в BGA, IV, 350 и V, XLVI.

9. Все описанные выше предметы сохранялись, как говорит наш текст, в сокровищницах оружия. Краткие описания этих сокровищниц имеются у Макризи (*** — ***) и Калькашанди (176—177). Первая часть сообщений Макризи, именно соответствующая строкам *** *** Булакского издания, была переведена у Quatremere, Memoires, II, 378, причем перевод был сделан по парижской рукописи, дающей в этом месте, по-видимому, более исправный текст, чем Булакское издание (ср. глоссу издателей на полях). Вторая часть (от строки ***), до известной степени, соответствует данным о Фатимидской сокровищнице оружия у Калькашанди, имеющимся в конспективном переводе Wuestenfeld'a. Затруднявшие или возбуждавшие сомнения переводчика слова и места были, в некоторых случаях, приводимы в арабском тексте. Однако, в Булакском издании Макризи имеются сообщения, которые не находятся нами ни в пересказе Quatremere'a, ни Wuestenfeld'a.

Первая часть сообщений Макризи в Булакском издании представляется цитатой из “Китаб-аз-захаир” (***) “Книги о редкостях”, что не упомянуто Quatremere'oм. По предположению Juynboll'a (Ибн-Тагрибирди, II, 1, ***, n.) под этим заглавием разумеется книга известного Мас'уди — *** *** (см. полный список сочинений Мас'уди в BGA, VIII, р. VI). Однако, в том же сочинении Макризи дает иное, более полное, чем обыкновенно заглавие — см. напр. в описании сокровищниц, *** или *** — ***; такого сочинения Mac'уди не писал. Быть может, здесь разумеется какой-нибудь инвентарь казны халифов, дававший также описания хранившихся предметов.

Вторая часть возводится к Ибн-ат-Тувайру, что также не указано у Калькашанди, либо Wuestenfeld'ом в его пересказе. В виду того, что перевод первой части дан у Quatremere'a достаточно полно, мы ограничимся лишь пересказом того, что дает “Китаб-аз-захаир”. Главнейшие же внешне-бытовые описания, находящиеся в цитате из Ибн-ат-Тувайра предлагаются нами в переводе, так как пересказ Wuestenfeld'a не полон. Для этой части ср. также Kremer, Culturgeschichte, II, 284—285.

В сокровищницах оружия, по сообщению Китаб-аз-захаир, среди различных родов оружия и военных орудий, хранились знаменитые мечи — Зу-л-Факар (*** — принадлежавший, по преданию, некогда Мухаммеду, унаследованный Али, отличительной инсигнией которого он и сделался, позже упоминающийся при халифах Харуне и Муктадире, см. Schwarzlose, 152) и Самсама (см. прим. 2); далее мечи — Хусейна-ибн-Али-ибн-Абу- Талиба, шестого шиитского имама Джафара Садика, Абдул-лаха-ибн-Вахба-ар-Расиби (у Quatremere'a названного Abdallah ben Wahab с пропуском, видимо, непонятной переводчику нисбы; в тексте Макризи стоит слово ***, которое мы, не сомневаясь, исправляем в ***; *** именовался избранный 22 Марта 658 года крайней партией Хариджитов халиф, правивший, однако, ими лишь до мая или июня и разбитый Али в битве при Нахраване, см. R. Е. Brunnow, Die Charidschiten unter den ersten Omayyaden, Leiden, 1884, 18; в рукописи Учебного Отделения читается правильно ***, полновластного абиссинца-евнуха Ихшидов Кафура, халифа My'изза, во время которого был завоеван Фатимидами Египет, и отца его Мансура. Историческая подлинность всех этих вещей, особенно же связанных с шиитскими традициями Фатимидов или дающих им так или иначе право на обладание Египтом, разумеется, подвержена сильным сомне-ниям. Там же находились — стоивший тысячу динаров панцирь халифа My'изза, щит дяди Мухаммеда Хамзы-ибн-Абд-ал-Мутталиба (о котором см. наш текст далее), персидские шлемы, арабские панцири, панцири для лошадей (стоящее в тексте Макризи *** мы исправляем в ***, множ. от ***, о значении которого см. Schwarzlose, 324 или Freytag, 257; не caparacons, т. е. попоны, как переводил Quatremere), мечи, разукрашенные золотом и серебром (***), мечи железные (не d'acier, как переводил Quatremere), сундуки с остриями и колчанами (см. Schwarzlose, 316 и Freytag, 260) стрел, сделанных из (дерева) халандж (клен — см. G. Jacob, Welche Handelsartikel etc. с указанной там литературой, 60—61, также его же, Die Waaren beim arabisch-nordischen Verkehr im Mittelalter, 10; об этом дереве идет у нас далее речь в тексте), сундуки с луками, связки Хаттийских (см. об этом названии Schwarzlose, 217) копий из дерева зан (Dozy, Supplement, I, 577, склоняется, по-видимому, скорee всего к значению “дуб”), пучки длинных пик (читая вместо *** — ***, так как первое слово не дает, сколько мы знаем, удовлетворительного понимания этого места; о ***, вообще равнозначащем ***, см. в частности Schwarzlose, 217 folg.; коньектура наша подтверждается рукописью Учебного Отделения, где стоит ***), персидские панцири, арабские шлемы (мы переводим персидскими и арабскими шлемами и панцирями — ***, так как слова *** и *** суть персидские, a *** и *** — арабские; вообще см. об этих словах — Freytag, 256 и Schwarzlose, 322, 340, 341, 349, 350). Всего этого, по описанию, были сотни тысяч (мы не думаем, что здесь косвенный падеж двойственного числа, как перевел Quatremere; это, как то требуется и текстом. именительный падеж множественного числа, вообще, впрочем, редко встречающийся — ***, см. Caspari-Wright, A grammar of the Arabic Language, 3-rd edition, revised by Robertson-Smith and De Goeje, I, 1896, 258), каждого же рода оружия — десятки тысяч.

“И говорит Ибн-ат-Тувайр: халиф входил в сокровищницу оружия и обходил ее, прежде чем сесть там на трон. И рассматривал он содержавшиеся там предметы — кезаганды с подшитыми кольцами, крытые дибаджем, искусно сделанные; латы, положенные на подкладку, позолоченные; кольчатые доспехи сплошь закрывающие; персидские шлемы, украшенные серебром, как и большая часть кольчатых доспехов; различные мечи — арабские и персидские; копья с полированными и позолоченными древками и лезвиями Б-р-санийя (или Бусанийя, как в рукописи Учебного Отделения); луки для ручной стрельбы, возводимые к сделавшим их мастерам, как почерки возводятся к изобретавшим их, — и представляли ему (их) для пробы, и осматривал он деревянные стрелы с трехгранными остриями различного вида; потом (осматривал он) ножные и стремянные луки, и луки с болтом, острие которого весило пять ритлов. И стреляли перед ним различными стрелами, и он осматривал, в каком состоянии был их ствол. И стреляли из луков деревянной стрелой, называемой “саранчой”, длиной в пядень, в сделанных для нее стволах. В одно мгновение бывал (ею) простреливаем всадник или пехотинец. По окончании смотра всего этого он выходил”.

Этот перевод текста Ибн-ат-Тувайра нуждается, несомненно, в комментарии. Прежде всего — самый осмотр. Халиф обходил сокровищницу оружия и потом, вероятно для осмотра подносимых ему вещей, садился на находившийся там трон. Последний находился в сокровищнице оружия не случайно. О нем имеются сведения у Макризи, (см. напр. I, *** — *** — ***) и у Калькашанди (197), причем известия обоих восходят к более древним авторам: у Макризи прямо указываются источники — Ибн-Абд-аз-Захир (о котором см. P. Casanova, L'historien Ibn'Abd-adh-Dhahir (620 — 692 de l'hegire), Memoires publies par les membres de la mission archeologique francaise au Caire, t. VI, Paris, 1893, pp. 493 — 505) и Ибн-ат-Тувайр. Упоминаемые сокровищницы оружия находились без сомнения в том помещении, которое некогда именовалось *** “Большой Портик” (о нем см. Sacy, Chrestomathie arabe, I, Paris, 1826, 125—126), .и в котором происходили еженедельные приемы халифов по понедельникам и четвергам (у Wusteufeld'a почему-то “Dienstag und Donnerstag”, хотя в арабских текстах и Макризи, и Ибн-Тагрибирди ясно стоят *** и ***. Позже, при халифе Амире (495 — 524 = 1101 — 1130), дворцовые пpиeмы были перенесены в ***, “Золотую Залу”, а “Большой Портик” был обращен в сокровищницу оружия, причем находившийся там трон остался. У Ибн-Абд-аз-Захира говорится собственно не о троне, а о ***, отгороженном решеткой месте, с куполом — там сидел халиф при приемах. Когда это помещение было обращено в оружейную, то этим-то троном, и пользовался халиф при осмотре вещей.

Перечисляемые предметы также нуждаются в комментарии. Прежде всего кезаганды. В тексте Макризи стоит собственно ***, которое без труда исправляется в ***, вполне определенный внешне-бытовой термин, о различных способах начертания которого см. у Dozy, Supplement, II, 342 и 462 и Schwarzlose, 334. Это были стеганые, шелковые или бумажные куртки, входившие в состав доспеха, заменявшие панцири или, как показывает наш текст, представлявшие собою скрытую кольчугу. Далее, необходимо выяснить фразу, переводимую нами — “кольчуги, сплошь закрывающие”, *** и буквально значащую “кольчуги, свешивающие на вершинах их”. Понимая под *** полные кольчатые доспехи (см. Schwarzlose, 341), мы думаем, что под вершиной разумеется кольчатая железная шапка, к которой со всех сторон приделывалась сплошная кольчатая же сетка, возможно лишь с прорезами для глаз. Quatremere, Mamlouks, I, 2, 114, n. 138, переведший попутно выражение ***, “les cuirasses flottantes”. вряд ли был прав. *** есть причастие действительное; кроме того, при этом переводе не было бы понятно следующее ***. Ср. у того же Макризи, напр. I, *** — *** (там же ***; доспех с ***'ом т. е. с “бармицей”, отличался от сплошь закрывающего доспеха). Далее мечи — *** (у Калькашанди ***, с вопросительным знаком переводчика), арабские и каладжури. Последнее слово, в отрывке из Ибн-Абд-аз-Захира у В. Г. Тизенгаузена, Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды, I, Спб. 1884, 51 и 60, было переведено Калджурские (мечи). Не находя слова *** в арабских словарях, мы имеем его в несколько ином начертании в персидском языке. См. Словарь Vullers'a, II, 716 и 733, *** в значении “длинный меч” и просто “меч”. В виду того, что мы не можем определить точнее форму этого меча, мы, основываясь на персидском названии, особенно вследствие соседства с “арабскими” мечами, перевели *** “персидские” мечи. Далее, провести точное различие между словами *** и *** затруднительно, но во всяком случае эти два слова означают, по нашему мнению, в противоположность следующим *** (лезвия), древки копий (см. *** Quatremere, Mongols, 289, n., а о *** — Schwarzlose, 219). Тизенгаузен, 51 и Quatremere, I, 1, 216, note, понимали под *** сорт дерева. Kremer, Culturgeschichte, II, 285 перевел kantarijat — vergoldete oder einfach gefirnisste Streitkolben. Лезвия ***, Б-р-санийя или ***, Бусанийя, остаются для нас непонятными. О ***, деревянных стре-лах, см. Freytag, 258 и Schwarzlose, 280—281. Далее, выражение *** мы переводим “ножные и стремянные луки”, хотя в переводе, Wuestenfeld'a стоит “Fussganger und Reiter”, что, с грамматической стороны, при отсутствии ташдида и гласных знаков, вполне возможно. Тем не менее, мы считаем наш перевод более правильным, основываясь на следующих соображениях: 1) не далее, как строкой ниже Ибн-ат-Тувайр говорит о всадниках и пеxoтинцах, причем употребляет для понятия “всадник” не слово ***, a ***, 2) *** могут быть, при нашем переводе, объяснены технической терминологией мусульманского лука — см. Reinaud, 17 suiv. Обыкновенный лук именовался ручным, ножной же лук был то, что мы теперь называем “арбалетом”. Стременем же арбалета называлось особое приспособление в виде кольца, служившее для придания стреле желаемого направления. Это приспособление одно из простейших в эволюции арбалета (ср. напр. V. Gay, Glossaire archeologique, I, 42). Kremer, II, 285, по-видимому, отожествил kasijj alrigl wal-rokab, переводя die mit dem Fusse abgeschossen wurden. Следующий вид луков представлял какую-нибудь сложную разновидность арбалета, но за недостатком данных точно описать его трудно (Dozy, Supplement, II, 418; ср. V. Gay, 42 et suiv.). ***, который мы перевели через “болт”, означаетъ также и “вращающийся винт”; термин известный и древне-русским самострелам — были “самострелы болтовые”, названные так вероятно по особому виду стрел — “болтам самострельным”, см. П. Савваитов, Описание старинных русских утварей, одежд, оружия, ратных доспехов и конского прибора, Спб., 1896, 123 при слове самострел и 132. Отмечаем сходство в древне-русском и восточном термине. О невыясненности древне-русской терминологии стрел ср. впрочем Э. Ленц, Опись собрания оружия гр. С. Д. Шереметева, СПБ. 1895, 100. ***, как и далее множ. ***, мы переводим “ствол” у лука (др.-русс. “полоса”), соглашаясь с переводом Wuestenfeld'a Ricntungseinschnitten. Подробное сообщение об *** см. у Rei-naud, 24—25. По-видимому, однако, наш текст указывает на то, что луки с таким приспособлением не явились на мусульманском Востоке лишь в середине ХШ-го века, как объяснял Reinaud приведенное им сообщение; мы видим, что Ибн-ат-Тувайр упоминает о них уже в сокровищницах Фатимидских халифов. В oписании быстроты поражения, сообщение Ибн-ат-Тувайра тожественно с описанием приведенного у Reinaud отрывка Петербургской рукописи. Со своеобразным названием стрелы *** (саранча) ср. еще персидское название лука — “мотыльковым” — *** (Katalog der historischen Ausstellung der Stadt Wien, 110, 113 и др.). Наконец, отметим, что по тексту халиф *** т. е. “выходил из сокровищницы щитов”. Об этой сокровищнице см. Ravaisse, Essai sur l'histoire et la topographie du Caire, I, 437, note; тут же опыт восстановления краткого описания делавшихся там предметов. Противопоставление ***, как Magasin des armes defensives — ***, как Magasin des armes offensives, вряд ли справедливо; мы, из нашего описания приготовлений к выезду, видели, что в последней хранилось не только наступательное opyжиe, но и носилки, щиты, знамена и пр. Относительно предположения Ravaisse'a, что сокровищница оружия находилась внутри Большого Дворца и отдельно от сокровищницы щитов, ср. его же II, 98 — 99, где все сокровищницы помещены вне дворца, к югу от него; ср. его же Plan restitutif du Grand Palais, помещенный перед этой второй частью. Только при втором предположении можно представить, что после осмотра оружия, халиф выходил через сокровищницу щитов. В таком случае, он проходил за ***, находившемся по фасаду между *** и прочими сокровищницами.

10. Два главных лица в сокровищницах седел — “заведующий” (как мы переводим слово ***) и “смотритель” (как мы переводим слово ***) принадлежали к особым разрядам придворных чинов — *** и ***, о которых необходимо сказать несколько слов. О первом из них уже сказано в примечаниях Juynboll'a к тексту Ибн-Тагрибирди, II, 1, 101—102, на основании замечаний Fleischer'a и более ранних соображений Hammer-Purgstall'я, хотя их объяснения касались второй части этого названия, наиболее сложной. ***, множ. число от *** (персидское слово), означает в нашем случае определенный чин — см. Калькашанди, 179—180. Ср. также своеобразное толкование термина “Устад” у Насыри-Хосроу, 138; ***. О сходном термине *** см. Quatremere, Mamlouks, I, 1, 25 suiv. Ближайшая свита (***) халифа делилась на три разряда — 1) *** — “устады”, 2) *** — “свитские юноши” и 3) *** *** — “барачные юноши” т. е. жившие в казармах ***, о которых см. напр. S.Sacy, Chrestomathie arabe, I, Paris, 1826, 156. Последние два разряда представляли собой собственно ближайшую охрану халифа, тогда как первые, “Устады”, являлись высшими сановниками; самые важные из “устадов” назывались *** и получили свое название от внешнего признака; *** значит — “обертывать под подбородком конец тюрбана”. Hammer-Purgstall (Jahrbuеcher der Literatur, CIX Band, Wien, 1845, 36) в свое время указал, что изображение подобного убора мы можем видеть в известных росписях Альгамбры, в Sala de la Justicia или del Tribunal, где часть изображенных на плафоне лиц имеет подобные перевязи. Определить с точностью — какова была эта перевязь: род ли галстука, каковой мы видим у некоторых лиц вышеупомянутого плафона, или просто обернутый около шеи конец тюрбана, — затруднительно. Следующее далее в нашем тексте описание халифа — “был он перевязан под подбородком тем концом тюрбана, который свешивался с левой стороны”, склоняет ко второму предположению. Далее, Dozy, Vetements, 307 — 308 и прим. к Ибн-Тагрибирди, II, 1, 102, отожествляют *** и ***, “конец тюрбана”; благодаря Макризи, есть возможность установить некоторое различие между этими терминами, ограниченное может быть местом и временем. ***, говорит текст Макризи, I, ***, т. е. “спущенная *** есть ***, из чего можно бы заключить, что обернутый конец тюрбана носил специальное название ***, а спущенный — ***. Перечисление некоторых сановников, имевших по своему служебному положению право на подобного рода перевязь, см. напр. у Макризи, I, *** след. И позже, вероятно при Айюбидах, “адли” (о которых ниже) носили подобные же перевязи, см. Макризи, I, *** (цитата из Ибн-ат-Тувайра). Заведующие сокровищницами принадлежали именно к разряду сановников этих степеней — см. напр. Макризи, I, ***; ***; ***. При тех же сокровищницах находились и помощники заведующих — смотрители (***), см. напр. Макризи, I, *** след. Чин этого смотрителя также нуждается в объяснениях; он по словам нашего текста, был ***, множ. число от ***, не представляет затруднений для перевода, давая определенный смысл — “свидетели” и выражая известный чин, зависимый от “кади-л-кудат”, см. напр. Макризи, I, *** или Quatremere, Mamlouks, II, 2, 108. Эти “свидетели” были ближайшими помощниками “кади-л-кудат” и его свитой, ср. Калькашанди, 199. *** означает — “имеющий чин ***”, букв. “посредника” — см. собранные из восточных авторов упоминания у Quatremere, Mamlouks, II, 2, 111 suiv. Имевших этот чин называли иногда просто ***, множ. от *** — см. напр. Макризи, I, ***; ***; ***. Таким образом этот чин можно перевести буквально — “посредник-свидетель” или “нотариальный свидетель”. Кроме того, сопоставление *** с предшествовавшим *** дает нам возможность высказать некоторые соображения относительно сближения этого названия с другим, более поздним словом. в словаре Педро де Алкала (составленном в 1505г. в Гранаде) приведено слово *** в значении “cordon pour une tresse de cheveux”, “шнурок для (обвязывания) косы”, см. Dozy, Supplement, II, 103. При Фатимидах, как и при Айюбидах, чиновники, имевшие чин “адля”, носили перевязи тюрбанов под подбородком: см. ***, Макризи, I, *** и ***. Возможно, что название перевязи косы возникло из названия перевязи чиновников ***. Во всяком случае, мы название *** в обоих значениях выводим из первоначального, общего смысла этого слова. Обязанности шахидов, как смотрителей сокровищниц, были связаны с контролем, наложением “печати справедливости” (***) на сокровищницу, см. напр. Макризи, I, ***. Ср. Sacy, Chrestomathie, I, 38 suiv. Словами “конскиe уборы” мы переводим арабское *** (как у Макризи) или *** (как у Ибн-Тагрибирди). У Dozy, Supplement, I, 553, для слова *** дано значение “седло”; у Lane, Arabic-english Lexicon, to же значение дано для слова ***. Однако, мы не пользуемся этим значением в нашем случае, так как несколько дальше стоит слово ***, имеющее несомненно значение седла. См. *** и тожественное ему *** в принятом нами значении у Макризи напр. I, ***; ***. О семидесяти лошадях и мулах говорится лишь в тексте Макризи, и у пего же подробнее перечисляются материалы, из которых были сделаны уборы. У Ибн-Тагрибирди описанию убора предпосылается слово ***, — “говорят”. Слова *** и *** мы перевели через “задние и передние луки”; слово *** множ. число от *** затруднений не представляет, задняя же лука обыкновенно обозначалась чрез *** сm. Reinaud, 36. В сопоставлении с *** не представляем однако особых затруднений для понимания — множественное число от причастия глагола *** “быть сзади чего-либо”, может иметь в данном случае лишь одно значение — “задних седельных лук”. Мы предпочли далее перевод “драгоценныe камни” *** у Макризи), стоящему у Ибн-Тагрибирди “жемчугу” (***) только потому, что первое понятие шире (хотя *** может означать и жемчужину). Говоря о шейных украшениях, Ибн-Тагрибирди не включает их в понятие ***, а прямо говорит ***, и т. д.; в описании колокольчиков говорится лишь о том, что они были на пе-редних ногах (***). Словом “позолоченные” перевели мы стоящее у Ибн-Тагрибирди ***; у Макризи стоит одно слово ***, для которого скорее всего подходило бы аналогичное *** значение, см. Dozy, Supplement, I, 757. Слова *** нет в тексте Ибн-Тагрибирди. Об *** см. Karabacek, Ueber einige Benennungen etc. № 162, 282, anm. 43. (О выделке кожи *** в самом Каире ср. Макризи, II, *** — ***; это в дополнение нашего прим. 2).

Упоминание о золоте, игравшем важную роль в вышеприведенных конских уборах, побуждает нас указать на то, что в средневековой Европе золотыми изделиями особенно славился мусульманский Восток. В рыцарских романах часто цитуется “арабское золото”, or arabiant. О технике средневековых мусульманских золотых изделий и их отношении к западному художеству, дал ряд интересных сведений Н. Lavoix, Les Azziministes, Gazette des Beaux -Arts, XII, 1862; он отметил два типа дамаскинирования — Lavori alla Damaschina, перегородчатое дамаскинирование, манера дамасской работы и Lavori all' Agiamina, выемчатое дамаскинирование, собственно персидская манера, особенно применявшаяся в Каире. Дамаск, один из главных центров мусульманского миpa, славился в средневековой Европе произведениями культуры и промышленности, получившими даже в европейских языках его имя. Некоторые данные по этому вопросу были собраны у Gay, Glossaire archeologique, 535 suiv., нo его материалы можно еще дополнить. Мы имеем — дамаст, род драгоценной ткани (древне-русская адамашка); дамаскинирование, известный способ украшения металла; дамасские клинки; damasquine, род орнамента (морески на коже); oeuvre de Damas, филигрань; стеклянные изделия a la faсon de Damas (a la Morisque); lettres de Damas, арабские буквы; charta damascena, дамасская бумага; damasco, итальянское название абрикоса; дамасская слива; rosa damascena (дамасская роза, тожественная, может быть, средневековой rose d'outreraer); suchero dommaschino, дамасский сахар; tapeti damascliini, дамасские ковры (XVII в.) и пр..

11. После слова *** — “десятью”, у Макризи идет ***; мы следовали тексту Ибн-Тагрибирди, так как речь главным образом шла об уборах, выносимых из сокровищниц седел. Слова *** не имеется в тексте Ибн-Тагрибирди. Текст от слова *** до *** имеется лишь у Макризи и не приведен полностью в примечаниях Juynboll'a к тексту Ибн-Тагрибирди. В определении числа Макризи ограничивается приблизительной цифрой — ***. Слова *** до *** имеются также лишь у Макризи. Об ответственности за взятые из сокровищницы уборы см. еще Макризи, I, ***. Ниже мы увидим, что эти *** не были собственно начальниками конюшен, а лишь известного числа стремянных и конюхов. Дальнейший перевод до конца отрывка дан нами по тексту Макризи; у Ибн-Тагрибирди, вполне можно предполагать некоторый пропуск, так как текст Макризи полнее. Титул “Хаджиб”, “камергер”, весьма распространенный при дворах мусульманских государей, не нуждается в особых разъяснениях. Упоминаемые далее географические, или вернее топографические, названия, Миср и Кахира, означают более древнюю, до-Фатимидскую часть города и новую, уже основанную Фатимидами, столицу их государства, см. напр. Е. W. Lane, Cairo fifty years ago, London, 1896, 22 сл., 138 сл.; Stanley Lane Poole, Cairo, London, 1898, 6 сл.; его же, The Story of Cairo, London, 1902, 34, 41; Franz-Pacha, Kairo. Leipzig, 1903, 3, 17.

Описания сокровищниц седел мы не находим у Quatremere, Memoires etc. Калькашанди дает лишь самое краткое сообщение, 176. Описание Макризи состоит собственно из двух цитат — из Китаб-аз-захаир (о ней см. также Becker, 21 — 22) и Ибн-ат-Тувайра (***) т. е. из тех же источников, из которых он брал описания и сокровищниц оружия. В кратком сообщении из первой книги содержится лишь упоминание о том, что в этой сокровищнице хранились сундуки, наполненные украшенными серебром, чернеными (***; термин, по-видимому, однозначущий с ***, о котором см. J. Karabacek, Ein romischer Cameo aus dem Schatze der Aijubiden-Sultane von Haman, Sitzungsberichte Wiener Akademie, Phil.-hist. Classe, B. 129, 9, anm.), гладкими седлами. Описание Ибн-ат-Тувайра подробнее. По его словам, сокровищница седел Фатимидских халифов содержала такие богатства, каких не было в сокровищницах седел ни одного другого государства. Это была большая зала, по стенам которой находились особые возвышения (собст. ***, скамья), с наложенными на них подушками (в тексте — муттаки). На каждой подушке лежало по три седла, а над ней был вбит в стену полированный кол, выступавший над подушкой и служивший вешалкой для разукрашенных конских уборов, с поводьями трех сортов — золотыми, серебряными и из золота с серебром, — и ожерельями и цепями для украшения шей лошадей. Седел, предназначенных исключительно для халифа и высших сановников, было более тысячи штук. Халиф производил смотр и этих сокровищниц, но только обходил их, не садясь там (***) (в противоположность, таким образом, сокровищницам оружия, где даже имелся трон). Тут же рассказывается о приспособлении, сделанном при халифе Амире, для удобства всадников. Халиф приказал сделать передние седельные луки полыми и обить их внутри оловянными пластинками; затем проделать в них отверстия (в тексте ***, букв. “рот”), в который и вставить трубки (***). Всадник мог пить из этого отверстия воду и утолять свою жажду. Каждое седло вмещало семь “ритлов” воды. В заключение говорится, что первым, начавшим выдавать чиновникам своих лошадей с золотыми уборами в дни торжественных церемоний, был халиф Азиз.

12. Вместо стоящей у Макризи фразы о верблюдовожатых, имеющейся в нашем переводе, Ибн-Тагрибирди говорит — “и принимали это соответствующие лица от начальников”, ***. “Конюшни верблюдов” — первоначальное значение ***. Об этих конюшнях есть краткое сообщение и у Калькашанди, 178. О ***, покрывало, см. вообще Quatremere, Mamlouks, I, 1, 5. Из того, что покрывала для вышеупомянутых носилок передавались верблюдовожатыми (***), можно заключить, что эти носилки либо ставились на верблюда, либо, по образцу современных персидских ***, привязывались между двумя верблюдами, идущими один за другим. Ибн-Тагрибирди не дает определения числа месяца, а только говорит — ***, “затем”. В тексте Макризи после определения числа говорится еще — *** (Булакское изд.) или *** (рук. Учебного Отделения), “и оно (т. е. двадцать девятое число) согласно мнению народа (было) концом месяца”. Мы оставили слово ***, “Шуббак”, без перевода в тексте, так как оно имеет специальное, техническое значение — решетка, отгораживавшая особое, для халифа предназначенное, место: ***, максуру; о ней см. напр. Dozy, Supplement, I, 723 и II, 358; в частности Ravaisse, II, 54 и у нас далее. О “Шуббаке” везиров см. напр. также Sacy, Chrestomathie, I, 235 suiv.

13. “Сахиб-ар-рисала”, принадлежавший к разряду “ал-устадуна-ал-муханникуна”, переводимому нами в данном случае “устады с перевязью” для того, чтобы не наполнять наш перевод рядом транскрипций Фатимидских чинов, имел специальную обязанность перевозить письма халифа везиру и прочим чиновникам — см. Калькашанди, 183. К словам ***, у Макризи еще прибавлено — ***, “красноречивых, умных, знающих”. Фразы “в противоположность обычной своей езде нет у Ибн-Тагрибирди. Словами “из своих покоев” мы перевели стоящие в арабском тексте ***. Сообщение о следовании свиты пешком имеется лишь у Ибн-Тагрибирди, а о том, что никто не ездил по замку, кроме халифа, лишь у Макризи, но не только в одном этом месте (см. напр. еще ***). См. также Калькашанди, 213-214.

Все дальнейшее oпиcaниe, как выезда халифа, так и следования везира до смотра, связано с внутренней топографией Большого Дворца Фатимидов, почти вовсе нам неизвестной. Однако, в виду краткости сообщений текста и общего характера его, мы имеем возможность, руководясь трудом Ravaisse'a (см. для ориентировки Plan restitutif du Grand Palais), наметить приблизительно те части дворца, в которых мог происходить упомянутый смотр. Портик (***) “Баб-ал-Мульк” (скорее чем “Баб-ал-Мелик”), “Ворот власти”, в котором находился “Шуббак”, т. е. решетка, отделявшая назначенное для халифа место, определить из описания выхода затруднительно. “Баб-ал-Мульк”, во всяком случае, не были внешние ворота дворца, имена которых нам хорошо известны (на подробном описании их построена работа Ravaisse'a, см. I, 434—435), а находились где-то внутри. Некоторую помощь можем мы получить из описания выезда везира. Прежде всего, говорится, что он въезжал в этот день через “Баб-ал-Ид”, “Праздничные ворота”. Везир ехал, разумеется, из своего дома (***), местоположение которого нам хорошо известно — Ravaisse, II, 50 suiv. Далее, так как он въезжал через “Баб-ал-Ид”, находившиеся в северо-восточном углу дворца — Ravaisse, II, 63 suiv. и план, — то он должен был только пересечь “Площадь Праздничных ворот” (***). В других случаях, он мог въезжать и через “Баб-аз-Зумурруд”, “Изумрудные ворота”, и через “Баб-ар-Рих”, “Ворота ветра” — Ravaisse, II, 34 suiv., 56 suiv. и план. Спешивался он лишь у “Длинных портиков”, очевидно тожественных ***, “Колонному портику” (см. Макризи, II, ***—***), о положении которого мы знаем, — Ravaisse, I, 461. Этот портик тянулся от западных ворот замка, так называемых ***, “Баб-ал-Бахр”, “Речных ворот” (Ravaisse, I, 457 suiv. и план), внутрь Большого Дворца. Очевидно, что, въезжая через “Праздничные ворота”, везир входил в этот портик с противоположной “Речным воротам” стороны. Таким образом, в центре Большого Дворца, между “Праздничными” и “Речными” воротами, должно быть, находился “Шуббак”, сидя в котором халиф делал смотр лошадям.

Слово “Сидилла” (***), представляющее известную трудность для понимания, могло быть установлено нами лишь благодаря тексту Булакского издания. Дело в том, что у Ибн-Тагрибирди, видимо не понявшего в чем дело, стоит ***; он, вероятно, счел конечное *** за отдельное слово, отрицание “не”; тогда, остающееся непонятным *** будет отвечать ***. Juynboll, давая разночтение Макризи и тоже не поняв этого слова, напечатал совершенно ясно — ***. Наконец, у Макризи в Булакском издании, фраза напечатана слитно. Мы несомненно имеем здесь слово ***, особое помещение, в одной из стен которого, вероятно, и находился “Шуббак”. Об *** см. Lane, Arabic-english lexicon, I, 1333—34, Gawalikt's Almu'arrab, *** (***) и BGA, IV, 259. Ср. Dozy, Supplement, I, 642 (banquette). Нам кажется, что самое объяснение, даваемое Джавалики этому слову, в основе персидскому — *** или ***, можно толковать в пользу устройства в нем решетчатой стены. Этот архитектурный термин переводится на арабский следующим образом — *** — “в нем три свода (или купола, или башенки), входящих друг в друга”. См. о персидской форме этого слова Словарь Vullers'a, I, 897 (***), 750 (при слове ***), 950 (***) и II, 354 (***), где пехлев. *** отожествляется с новоперс. ***. Как бы ни понимать слово ***, здесь разумеется постройка, закрытая с трех сторон, а с четвертой — открытая; тут-то и могла находиться решетка. О *** и ***, важных должностных лицах Фатимидского двора, см. Калькашанди, 183. В виду возможности точной передачи смысла, мы и перевели эти слова на русский язык. В тексте Макризи стоит ***, тогда как у Ибн-Тагрибирди — ***. У Калькашанди трон определен иначе — везир находил hoheu eisernen Thron, В рук. Учебного Отделения стоит вместо *** Булакского издания — ***.

14. Количество отпускаемых везиром поклонов определено нами по Макризи, согласующемуся с Калькашанди; у Ибн-Тагрибирди — *** “пять раз ”. О приветствии эмиров Ибн-Тагрибирди не говорит, но мы сочли необходимым сохранить стоящее у Макризи, так как и у Калькашанди, по-видимому, стоит то же выражение — ***, переведенное Wuestenfeld'ом “verabschiedeten sich die Emire”, хотя несколькими строками выше, он перевел то же слово *** в применении к везиру — “grusste”. Следующее выражение — “Устады опускали завесу”, необходимо пояснить. Wuestenfeld, вероятно, на основании того, что вся церемония носила торжественный, публичный характер, тот особый почет, который оказывал везир халифу, считал тоже публичным и фразе ***, дал свободный перевод — “der Vorhang ganz entfernt wurde”. Следуя, однако, буквальному смыслу этих слов, мы оставили буквальный перевод — “опускали завесу”. Туда, за завесу, и входил позже везир для оказания особого почета халифу. Он “целовал руки и ноги его”, как говорят Макризи и Калькашанди; мы следовали их единогласному свидетельству, хотя у Ибн-Тагрибирди стоит единственное число — ***. У самого Макризи различается целование рук и ног, руки и ноги халифа — см. напр. *** — ***. Почтение выражалось также и целованием земли — см. напр. I, ***; ***, ***. (О противоречиях в данном случае с теорией мусульманских богословов ср. I. Goldziher, Le monotheisme dans la vie religieuse des musulmans, Revue de l'histoire des religions, XVI, 1887, 157—165 и Die verweigerte Kniebeugung, Zeitschrift des Vereins fur Volkskunde, VII, 1897, 441—443).

Слово, переведенное нами “трон”, ***, имеет, кроме того, особое значение в языке церемониала. *** означает ряд мест в приемной зале халифа. Lataifo'lma'arif, auctore at-Tha'alibi, edidit P. de Jong, Lugduni Batavorum, 1867, ***, дает подробности относительно введения этих мест. Рассказывается, что первый ввел это аббасид Мансур; Омейяды не знали этого обычая, — желавшие видеть их просто ждали у дверей. Мансур, построив Багдад, устроил во дворце приемные залы. В том же месте Са'алиби упоминается и о другом нововведении Мансура — ***, куске материи, опахале, натягивавшемся на потолок и приводимом в движение; ср. Н. Yule — А. С. Burnell, Hobson—Jobson, A Glossary of Anglo-Indian Colloquial, London, 1903, Punkah, 742 след. Это слово имеет также, кроме значения трона, еще и значение подушки, лежавшей на троне — Sacy, Chrestomathie, I, 70 и 126, и тронной эстрады — Quatremere, Mamlouks, I, 1, 147.

О церемониале, сходном с вышеупомянутым, имеется также соoбщениe у Вильгельма Тирского (Recueil des historiens des croisades, Historiens occidentaux, T. I, P. 2, Paris, 1844, 911 suiv.). Иерусалимский король Амальрих III (Амори) отправил к Фатимидскому халифу Адыду, сыну Фаиза (Elhadeth, filius Elfeis; 555—567=1160—1171), посла, рыцаря Хюга Цезарейского, которого везир Шавер (Sanar, Savar) представил халифу. После того как везир (Soldanus) трижды поклонился в землю, раздернулась златотканная и разукрашенная драгоценными камнями завеса и увидели халифа, сидящего на золотом троне. Soldanus почтительно приблизился и поцеловал ноги халифа. В параллельном французском тексте завеса определяется как златотканная и с шелковыми разноцветными узорами, изображающими зверей, птиц и людей.

Как дополнение к сообщению о смотре лошадей, интересны некоторые известия Макризи, со слов того же Ибн-ат-Тувайра, о придворных конюшнях. Как увидим ниже и как указывали ранее, описания имеют значение и для понимания нашего текста. См. Макризи, I, *** сл.; об организации службы в конюшнях было кратко пересказано Ravaisse'oм, II, 84. По рассказу Ибн-ат-Тувайра, у Фатимидских халифов были две конюшни — одна, называвшаяся “Тарима” (***; у Dozy, Supplement, II, 42 — “балдахин или портик”; Ravaisse переводил Ecurie de la Rotonde), против “Каср-аш-Шаук” (***, Ravaisse, II, 77), другая — в квартале Зувайлы, называвшаяся “Джуммайза” (***, “сикомор”, Макризи, I, ***, сл.; о третьей из известных конюшен там же *** сл.). В распоряжении халифа было до тысячи лошадей, причем на каждую конюшню приходилась половина общего числа. Среди этих лошадей были специально предназначенные для халифа, были постоянно служащие различным чиновникам, были, наконец, и такие, которые попеременно несли службу при церемониях. Ибн-ат-Ту-вайр указывает, что о распределении их чиновникам было уже упомянуто у него; и в нашем тексте уже говорилось об этом. В каждой конюшне, над каждыми тремя лошадьми имел присмотр постоянно находящийся при них “надсмотрщик” (***), а каждая лошадь, кроме того, имела при себе выводившего ее “конюха” (***). В каждой конюшне был колодезь, вода которого через канал соединялась с водоемами. Там же были магазины с ячменем и сухим сеном. Над каждыми двадцатью “надсмотрщиками” был особый “начальник” (***), на ответственности которого было наблюдать за конюхами, так как эти начальники получали из сокровищниц седел разукрашенные конские уборы и возвращали их обратно туда же; это, как говорит Ибн-ат-Тувайр, было уже упомянуто при описании сокровищниц седел. В нашем описании сообщение об этом включено в текст рассказа о вынесении принадлежностей выезда. Наконец, в каждой конюшне был особый “доезжачий” (***), вроде старшего конюшего (*** — Quatremere, Mamlouks, 1, 1, 19—20). Они оба получали, как содержание хозяйственными припасами, так и деньгами. Начальникам “надсмотрщиков” шло содержание хозяйственными припасами (у Ravaisse *** в первом случае переведено верно — traitement en nature, во втором же случае, почему-то l'argent). Прочим, низшим служащим, шли, помимо жалования, хозяйственные припасы. За неделю до торжественного выезда, в конюшню к “доезжачему” являлся “устад” с зонтиком из дабикийской ткани на полированном древке. “Доезжачий” должен был ездить на тех двух или трех лошадях, которые были специально предназначены для халифа, причем был надет и тот разукрашенный конский убор, который одевался для выезда халифа; седло было, однако, в чехле. “Устад” с зонтиком садился на мула, назначенного возить этот зонтик. Они ездили туда и обратно по большой площадке (манежу) конюшни, а кругом них играли на трубах и барабанах. Это проделывалось несколько раз на дню в течение всей недели, чтобы халифская лошадь привыкла и не понесла во время выезда. (Ср. сходное, но краткое сообщение о приучении лошадей к шуму у Насыри-Хосроу, *** след.; 137). И происходило это в обеих конюшнях. И лошадь, и мул были те самые, на которых ездили во время процессии халиф и носивший зонтик над ним. Интересно также сообщение (***, *-*), что Фатимиды никогда не ездили на вороных лошадях, которых даже не было в их конюшнях (ср. еще Калькашанди, 177—178, объяснение см. Ravaisse, II, 84, note 5).

15. Упоминаемые “сокровищницы избранных одежд”, составлявшие, несомненно, важную часть дворцовых сокровищниц, нуждаются в комментариях, которые дает нам тот же текст сочинения Макризи (ср. краткие замечания Калькашанди, 175—176). В обширной статье, озаглавленной *** (I, ***—***); “сокровищницы одежд”, он дает любопытные сообщения, касающиеся устройства этих сокровищниц, при чем приводит ряд других, весьма интересных описаний, непосредственно, впрочем, этих сокровищниц не касающихся. Чтобы не удлинять наших примечаний, ограничимся лишь цитатами, непосредственно относящимися к этим сокровищницам.

Наиболее интересна цитата из того же Ибн-ат-Тувайра, *** сл. Указав на то, что служба в сокровищницах одежд считалась важной должностью, он сообщает, что таковых сокровищниц было собственно две. Одна — внешняя, которой заведывал обязательно один из высших сановников, приближенных халифа, — “устад” или кто-либо иной. В ней находились раздаваемые в награду одеяния из различных тканей — шарба, лучших дабикийских разноцветных тканей для мужских и женских одеяний, разноцветного дибаджа и сиклатуна; туда свозили лучшие произведения государственных ткацких мастерских в Тиннисе, Димьяте (Дамиетте) и Искендерийи (Александрии). В ней же находился так называемый ***, (букв. “владетель ножниц”), т. е. начальник портных, подчиненным которого было отведено там место для шитья. Одежды шились там согласно приказаниям и представлявшейся необходимости, и потом передавались в другую, внутреннюю сокровищницу одежд, назначавшуюся специально для одеяния халифа. Ею управляла женщина, именовавшаяся “Украшением хранителей” (***) и имевшая под начальством тридцать невольниц; в ее присутствии менял халиф свои одежды, даже домашнее платье (***), ширина рукавов которого была в половину уже рукавов наружнего платья. Для этой сокровищницы находился на берегу Нильского канала принадлежавший лично халифу сад, в котором росли шиповник (***) и жасмин (***); каждый день, зимой и летом, приносили из этого сада цветы для одежд и сундуков с ними. Когда наступало время для распределения летних или зимних одежд, для каждого из сыновей, жен, близких к халифу и различных чиновников, — составлялся определенным порядком тюк различных частей одеяния, сделанных из различного рода тканей, начиная от самых драгоценных, как то цветной дибадж и сиклатун, и кончая наиболее простыми — суси и искендерани. Таких тюков было до двухсот. Высшие сановники получали дабикийские арди, ниже их стоящие — шелковые уата, ниже этих — искендерийские футы. Последняя фраза нуждается, конечно, в разъяснении. Определяемые по месту производства или по материалу, все три слова — *** и *** имеют как мы заключаем из контекста, сходное значение, хотя в словарях мы нашли одно и то же значение лишь для двух слов — *** (Dozy, Supplement, II, 289) и *** (Dozy, ib. II, 113), равное *** (Kremer, Beitraege, II, 16—17); ***, множ. *** (cp. Dozy, Supplement, 819), кроме прочих значений, имеет значение и части костюма, именно “башмака”, в данном случае не подходящее. И *** и *** значат — “кусок ткани, обертываемый в виде тюрбана вокруг головы”; они, весьма возможно, различались в фасоне. Для *** мы не нашли такого значения, хотя значение ткани вообще оно имеет, — именно “ковра”; мы расширяем его значение, отчасти основываясь на контексте, отчасти же потому, что это слово, от арабского корня ***, “попирать что-либо ногами, идти по чему-либо”, сближаем с близким в буквальном переводе персидским словом *** — см. BGA, IV, 195. Что касается далее до значений этих слов в разбираемом нами тексте, то мы не колеблемся определить значения *** и *** в данном случае. В предлагаемом нами ниже, в приложении II, пересказе из ***, имеющее значение “пояса, перевязи”, постоянно чередуется с ***, причем и из других мест текста Макризи это последнее слово является в значении “пояса, перевязи”, напр. *** — ***. Дело идет, следовательно, о поясах, различавшихся для отдельных чиновников. В форменных одеждах эти пояса служили одним из существенных признаков отличий — см. Quatremere, Mamlouks, II, 2, 70 suiv. Добавим, что женский служащий персонал имелся не только во внутренней сокровищнице одежд; у того же Макризи I, *** сл., сохранилось упоминание напр. об особых женщинах, присматривавших за дворцовыми мулами и ослицами.

Краткое сообщение о сокровищнице одежд дает у того же Макризи и Ибн-Аби-Тай (о нем см. Becker, 30) — *** сл. Он говорит, что основание этой сокровищнице положил еще Му'изз. В ней хранились зимние и летние одеяния для различных служащих лиц, равно как и для их сыновей и жен. Одеяния эти были в полном составе от тюрбана до шальвар, а платок, обвязываемый в виде тюрбана — “миндил”, принадлежал к лучшим и драгоценным частям одежды. Эмирам выдавали оттуда дабикийские одежды и тюрбаны с золотыми вышивками, и такие тюрбаны бывали ценой в 500 динаров. Высшиe эмиры получали кроме того цепи, запястья и разукрашенные мечи.

Мы следуем тексту Макризи ***, а не Ибн-Тагрибирди — ***, во-первых потому, что это могло происходить во внутренней сокровищнице, где халиф мог бывать ежедневно для перемены одежд; во-вторых из согласия с текстом Калькашанди, гдe “begab er sich in das Garderobe-Magazin”; в-третьих же потому, что в сообщении Ибн-ал-Мамуна у Макризи, I, ***—***, прямо говорится, что по окончании церемониала выхода, халиф проходил в сокровищницу избранных одежд и там менял церемониальные одежды на иные. Если халиф снимал торжественное одеяние в сокровищнице, то вероятно там же и одевал его.

Отмечаем, что вместо *** “на следующий день”, у Макризи стоит *** — “в праздник этой ночи (т. е. этих суток), а он — день открытия года”. Зу-л-Хиджжа, как известно, месяц переменный: он состоит из двадцати девяти дней в простом году и из тридцати в високосном. Выше, в прим. 12, мы отметили уже фразу Макризи, по которой 29-е число считалось фактическим концом месяца. Наше описание все расположено в сообразном этому порядке — 29-е есть канун праздника; очевидно, описывается обычный порядок, т. е. простого года. В високосном, тридцатый день весьма вероятно оставался незанятым; впрочем, наш текст в этом отношении ясных указаний не дает.

Об одеждах белого цвета, являвшегося отличительным знаком Фатимидов, см. М. J. de Goeje, Memoire sur les Carmathes du Bahrain et les Fatimides, Leide, 1886 (Memoires d'histoire et de geographie orientales, № 1), 179—180. Об отличительных цветах Омейядов, Аббасидов и Фатимидов см. М. Hamaker, Reflexions critiques sur quelques points contestes de l'histoire orientale, Leide, 1829, 8—10. О должности *** см. краткие замечания Калькашанди, 182—183. О самом головном уборе также краткое замечание у него же, 172. Wuestenfeld, по-видимому, полагал, что халиф действительно одевал корону. Слово *** указывает на то, что под ***ем, перешедшим из до-мусульманских, сасанидских традиций, разумелся головной убор халифа, одевавшийся в торжественных случаях. Это пример заимствования старых понятий в мусульманскую государственную терминологию. Приводимое далее слово “венец” есть буквальный перевод слова ***, но означает собственно ***, “тюрбан”. Самый фасон свертывания характеризуется у Макризи следующим образом (I, ***—***) — тюрбан, арабского фасона (букв. свертывания), исключительная принадлежность халифского одеяния при праздниках и церемониях, усыпанный отборными яхонтами, изумрудами и прочими драгоценными камнями. Как противоположность такому тюрбану, у того же Макризи (I, ***) говорится о тюрбане “близкого свертывания”, ***, т. е., в противоположность пышному и широкому тюрбану арабского фасона, о тюрбане, обвязанном вплотную. Слов “касаться того, что было на халифском венце” нет у Ибн-Тагрибирди. Названия *** и *** имеют также специальное значение в применении к должностному лицу — “смотритель, инспектор” — см. Quatremere, Mamlouks, I, 1,110 suiv. и Dozy, Supplement, I, 736. ***, кроме того, имеет также значение головного убора — см. Dozy, Vetements, 213 suiv. и Supplement, I, 736.

16. В дальнейшем описании головного убора халифа, у Макризи и Ибн-Тагрибирди нет большого различия. Отметим, что Ибн-Тагрибирди дает вес лишь ***'а, о веce же *** не сообщает. Драгоценный камень “Ятима” и полумесяц из яхонтов “Хафир” заслуживают особого упоминания.

Обыкновенно, словом *** обозначали чистейшей воды жемчужину — славилась жемчужина ***, поступившая в сокровищницу Харуна-ар-Рашида — BGA, IV, 380 (предание из Аджаиб-ал-Хинд см. теперь в изданном тексте P. A. van der Lith, Livre des merveilles de l'Inde, Leide, 1883—1886, 134—137 и Arib, Tabari continuatus, ed. M. J. de Goeje, Lugduni Batavorum, 1897, глоссарий, XXVII). He сближая упоминаемую в нашем тексте Ятиму с этим драгоценным камнем в сокровищнице ранних Аббасидских халифов, мы, в виде вопроса, сопоставляем ее со знаменитой жемчужиной в сокровищнице Ка'бы, которая, по словам Ариба (de Goeje, Memoire sur les Carmathes, 107; см. также Arib,***), весила четырнадцать мискалей и была похищена Карматами, вместе с черным камнем, при грабеже Мекки в 317 г. X. (930 по Р. X.), вдохновленным основателем Фатимидской династии Убейдуллой (de Goeje, о, с. 100). Отмечаем, однако, различие в весе — четырнадцать мискалей и семь дирхемов (о весе драгоценных камней см. Clement Mullet, Essai sur la mineralogie arabe, Journal Asiatique, VI serie, XI, 1868, 502 suiv.). 0 ***, весом в семь дирхемов, см. еще краткие замечания Калькашанди, 172.

Описание яхонтового полумесяца ***, данное у Макризи и Ибн-Тагри-бирди, достаточно ясно, думаем, определяет его место в церемониальном уборе, именно — накладывание его на халифский тюрбан. У Калькашанди, 173, однако, говорится, что этот полумесяц клался на лоб лошади султана (?) во время выезда; это сообщение мы объясняем либо тем, что во время Калькашанди назначение Хафира было уже забыто, либо (что допускаем скорее) неправильным пониманием текста Wuestenfeld'oм. У того же Калькашанди, 177, имеется весьма интересное сообщение о том, что когда Салах-ад-дин занял халифский дворец (в 567 г. X.; 1171— 1172 по Р. X.) (последний халиф ***, Адыд, почему-то назван Фадылем), он нашел там и вышеупомянутый ***. После падения Фатимидов эта драгоценность, по-видимому, не долго продержалась в Египте; мы имеем известие от 575 г. X. (1179—1180 по Р. X.), что король Сицилии Вильгельмъ II, при заключении мира с Альмохадом Абу - Яку-бом, послал ему, среди прочих подарков, рубин Хафир, вложенный Альмохадами в переплет драгоценного экземпляра Корана, перешедшего к ним из сокровищниц Омейядов (R. Dozy, The history of the Almohades by Abdo-'l-Wahid al-Marrekoshi, ed. by — 2 ed., Leyden, Brill, 1881, 182 и E. Fagnan, Histoire des Almohades d'Abd el-Wah'id Merrakechi, tr. et ann., Alger, 1893, 218—219). Итак, за восемь лет эта драгоценность из сокровищниц Фатимидского дворца в Каире перешла к норманским королям Сицилии, а оттуда к Альмохадам. Салах-ад-дин относился вполне равнодушно к диковинкам, собранным его предшественниками в сокровищницы, и даже отдал Большой Дворец для жительства своим эмирам — Stanley Lane Poole, Saladin and the fall of the kingdom of Jerusalem, New-York — London, 1898, 115. При таком условии, *** легко мог быть проданным сицилийским королям, тем более, что на пространстве этих четырех лет произошли в сицилий-ском королевстве важные события, для празднования которых могли произвестись и особые покупки драгоценных предметов. В 1172 г. исполнилось совершеннолетие короля Вильгельма II, в 1177 — свадьба его е с Иоанной, дочерью Генриха II английского, см. Graf A. F. v. Schack, Geschichte der Normannen in Sicilien, II, 1889, Stuttgart-Leipzig-Berlin-Wien, 186 и 213.

В дальнейшем описании отмечаем, что весь убор из драгоценных камней в виде полумесяца, на куске шелковой материи, прикреплялся на переднюю сторону тюрбана, кругом же него прикреплялись еще в большом количествe “мушиные изумруды”, *** — ср. Калькашанди, 173. “Мушиными” изумруды назывались по сходству в цвете с металлической окраской больших жуков — Clement-Mullet, 66, а не по величине, как у Juynboll'a. Об изумрудных копях в Египте собран материал у Quatremere, Memoires, II, 173—181.

17. Фраза “и бывший у них в почете” и т. д. — имеется лишь у Макризи. Вместо *** мы принимаем чтение Juynboll'a — ***, равно как чтение у Макризи *** считаем опечаткой или опиской вместо ***. *** означает в данном случае древко зонтика, а материал, из которого оно было сделано, определяется словом ***, о котором мы говорили уже выше, в прим. 9. Мера ***, “ибхам”, равняется большому пальцу, тогда как следующая несколько ниже ***, “исба” — простому пальцу. О дереве халандж см. выше прим. 9. Упоминаемое далее ***, у Макризи в Булакском изд. дополнено ***; в рук. Учебного Отделения — ***, второе чтение, “листами золота”, лучше. Крючки, устройство которых описывается далее, мы отнесли к ребрам зонтика (***), так как они скорее всего могли быть там. После слов ***, у Макризи стоит еще ***, a после *** еще и ***. Обе эти фразы, понимание которых затрудняет нас, не имеются в тексте Ибн-Тагрибирди. Далее, у негоже, вместо слова *** — см. Ибн-Тагрибирди, II, 2, 138, — поставлено *** (букв. “отделяющий”), имеющее в данном случае, по-видимому, то же значение, что стоящее у Ибн-Тагрибирди ***. Числительное, определяющее длину шейки, различно; у Макризи — три, у Ибн-Тагрибирди — шесть. Мы следовали последнему, так как его текст мы приняли в данном месте. “Фестон”, ***, стоящий в текстах Ибн-Тагрибирди и Булакского издания Макризи, выражен в рук. Учебного Отделения словом *** (значениe которого тожественно ***). Перевод Quatremere, Memoires, II, 381, слова *** через paroi — вряд ли правилен (соответственный текст Макризи, I, ***). Наконец, вместо *** текста Ибн-Тагрибирди (см. II, 2, 138), у Макризи стоит слово ***. Об этом зонтике рассказывается и у Насыри-Хосроу, ***; 141, у которого также упоминается чрезвычайная роскошь этого предмета.

Описание церемониального зонтика, несомого над головою халифа, заставляет нас остановиться несколько дольше на этом любопытном признаке халифского достоинства, относимом к разряду инсигний халифата. Число этих зонтиков было велико, все они хранились в дворцовых сокровищницах, были снабжены золотыми или серебряными рукоятками, цвета же их были различны, так как цвет зонтика обязательно должен был соответствовать цвету халифского платья, так что в нашем напр. случае цвет зонтика должен был быть белым — см. напр. Макризи I, *** и Калькашанди, 173.

Зонтик, как знак верховной власти, служил уже предметом подробных разысканий. R. Andree, Ethnographische Parallelen und Vergleiche, Stuttgart, 1878, 250—258, Der Schirm als Wuеrdezeichen, относил, хотя и с оговоркой, изобретение зонтика, как знака верховной власти, к Востоку. Западная и южная Азия и Африка исключительно отмечаются им при установлении области распространения этого обычая. Позже, к этому же вопросу вернулся Е. Hahn, Der Sonnenschirm als Konigssymbol und die Einfuhrung des Rosenkranzes in Westeuropa, Internationales Archiv fur Ethnographie, B. XVI, 1903, 30—42. Дополняя указания, собранные в статье Andree, этот ученый еще определеннее высказывается за восточное изобретение этого знака верховной власти (ср. напр. 36). Мы думаем, что к ряду приведенных обоими учеными примеров можно прибавить еще значительное количество; укажем хотя бы на весьма тщательно собранные библиографические указания и цитаты у Н. Yule — А. С. Burnell, Hobson — Jobson, 185, 951 и Н. Yule, Travels of Marco Polo, London, 1904 (new edition), 354—5. О зонтике, как инсигнии у мусульманских государей, дал (что не указано в вышеназванных работах) в изобилии цитаты Е. Quatremere, Mongols, 208, note (***) и Mamlouks, П, 1, 280 (***). Однако, приводимые до сих пор известия не давали возможности, хотя бы приблизительно, определить — когда и откуда этот знак высшей власти перешел в Европу. Hahn, 34, основываясь на показании A. Kremer, Culturgeschichte, II, 218, считает несомненным, что этот знак есть заимствование от Сасанидов, хотя сам Kremer весьма осторожно указывал, что приводимое им известие относится к поздней эпохе, правлению Мустаршида (512—529= 1118—1135).

Мы имеем, однако, арабские известия о зонтике, как инсигнии, у Аббасидов, из более древней эпохи. В BGA, V, XXXIII и Tabari, Annales, Glossarium, 1901, CCCXVI, был дан при слове *** ряд указаний цитат, относимый составителем глоссария к значению этого слова в смысле зонтика. Однако, не во всех указанных здесь цитатах это слово имело, по нашему мнению, этот смысл. Сообщение о присылке в Ка'бу двух *** Омейядом Абд-ал-Меликом (Ибн-ал-Факих, BGA, V, ***; тут же о присылке туда же Омаром двух больших полумесяцев: ***—***) и таковой же присылки Аббасидом Мутеваккилем (Азраки, указан BGA, V, XXXIII), относится не к значению этого слова в смысле зонтика, а к иному. Мы думаем, что *** тут означает покров Ка'бы, так называемую “кисву”, *** — см. ниже наше прим. 20, с важным для нашего утверждения текстом Макризи. Обращаясь к эпохе Аббасидов, мы оставляем указанные у Табари (Ш, ***; ***; ***) и у Ариба (***) сообщения, относящиеся к 220, 251 и 294 гг. X. (835; 865; 906 — 907 по Р. X.), так как здесь трудно сказать с точностью какое значение имеет слово ***. В описании Ариба, (***—*** и de Goeje, Memoire sur les Carmathes, 85), относящемся к 312 г. X. (924 — 925 по Р. X.), рассказывается о грабеже Карматами каравана Меккских богомольцев, причем среди добычи находился и ***; но мы и в этом случае переводим это слово “покров для Ка'бы”. Вообще, когда говорится о посылке подобного рода вещи в Ка'бу, это значение, думаем, наиболее подходящее, так как зонтик для Меккского святилища совершенно не нужен. За то прямое уже указание на значение этого слова в смысле “зонтик”, мы имеем в цитате из Ариба (***) под 320 г. X. (932 г. по Р. X.), когда, при описании выезда халифа Муктадира, рассказывается, что над головой его несли ***, дававший ему тень. В этом случае, значение “зонтик” несомненно, а самый факт — древнее расцвета Фатимидской власти. Отметим еще, что по сообщению Ибн-Изари, сын Махди Убейдуллы, второй Фатимид, Каим, выезжая, не сопровождался зонтиком (Е. Faguan, Histoire de l'Afrique et de l'Espagne intitulee Al-Bayano'l-Mogrib, trad, et annotee, t. I, Alger, 1901, pp. 300—301). (Описание какого-то инсигния, вроде зонтика, в Хазарии см. у Ибн-Русте, BGA, VII, ***; русский перевод у Д. А. Хвольсона, Известия о Хозарах и т. д. Ибн-Даста, СПБ. 1869, 19).

Так как Византия не знала среди императорских инсигний зонтика (об известии Кодина см. у Hahn, 35; не отмеченные пока исследователями слова С. Ritter, Erdkunde, VII Theil, Drittes Buch, Berlin, 1837, 303, ссылавшегося на Иоанна Кантакузена, нуждаются в проверке — оба сообщения, во всяком случае поздние), то и предполагалось введение его иным путем, напр. через Венецию — Hahn, 36. Имеется, однако, чрезвычайно интересное для данного вопроса сообщение у арабского же писателя Ибн-Хаммада (***), приведенное в сочинении М. Amari, Biblioteca arabo-sicula, Lipsia. 1857, ***; Versione italiana, volume prima, Torino e Roma, 1880, 508—509 (по-видимому, этот же отрывок был приведен и у Cherbonneau, Documents inedits sur Obeid-Allah, fondateur de la dynastie fatimite, extraits de la Chronique d'Ibn H'ammad, Revue Africaine, XII, 1868, 471 — 472). Ибн-Хаммад рассказывает, что отличительная особенность Фатимидов, зонтик, походил на щит наверху копья, имел красивую форму и был усыпан драгоценными камнями. При нем находился особый всадник, называемый “носителем зонтика” (***). Назначение этого зонтика состояло в том, чтобы защищать царя от солнечной жары. Этот зонтик, прибавляет он далее, был исключительной принадлежностью Фатимидов. После них принял его король Сицилии (***); но и к нему этот обычай проник лишь потому, что Фатимиды подарили ему, среди прочих подарков, зонтик. Позднейшие мусульманские писатели подтверждают первенство Фатимидов в применении зонтика, как знака высшей власти, см. напр. О. Houdas, Nozhet-el-Hadi, histoire de la dynastie saadienne au Maroc (1511—1670), Paris, 1888 — 1889,I, *** и *** и II, 198 и 199—200. Сообщение Ибн-Хаммада дает ответ на поставленные выше два вопроса. Фатимиды первые, среди крупных правителей, известных в западном Исламе, приняли зонтик в разряд своих инсигний. Возможно, что они заимствовали его от своих врагов, которым, однако, были принуждены невольно подражать в некоторых отношениях, — именно от Аббасидских халифов. Из средневекового Египта зонтик перешел в Европу, но не через Венецию, а через норманских королей Сицилии. Сообщение Ибн-Хаммада относительно назначения зонтика, указывает на практический характер подобного рода инсигний (ср. Hahn, 31).

В заключение этого примечания и как пример возможного смешения внешне-бытовых терминов, укажем на следующее обстоятельство. Проф. С. Brockelmann, в рецензии на неоднократно цитованную нами работу С. Becker'a, предложил ряд поправок к изданной части текста Мусаббихи (Gottingische gelehrte Anzeigen, 1902, 975). Между прочим, он предлагал исправить чтение Мусаббихи в самом начале цитаты, в титуле ***, читая второе слово _***, как арабизацию перс. ***, имеющего значение ***, “зонтик”. Этому, казалось бы, соответствовало и то обстоятельство, что упоминаемое лицо сопровождается славянами, на обязанности которых лежал надсмотр за халифским зонтиком. В указанных выше цитатах Quatremere'a приведены многие случаи арабизации перс. ***, причем подавляющее большинство этих цитат дает форму ***, и всего лишь несколько примеров из поздних писателей — ***. Кроме того, самое конъектуру мы считаем излишней, так как и чтение *** дает ясный смысл — “завеса”. ***, таким образом, будет должностное лицо, смотревшее буквально за завесой (в шуббак; о нем и о завесе его говорилось раньше при описании смотра лошадей и будет еще говориться далее), т. е. за приемной залой халифа, и отожествляемое нами с ***. По рангу это лицо стояло ниже несшего зонтик, хотя и входило в разряд ***, см. Калькашанди, 181 и 183. Ср. слова Макризи, дающего тоже форму *** (I, *****, а также наше прил.II), и интересный пропуск в тексте Ибн-Тагрибирди, ***, тогда как у Макризи, ***. См. еще ниже наше прим. 20.

18. Переводя *** — небольшое знамя, мы следуем ранее нас высказанным доводам. По Джаухари это даже знамя самых малых размеров — см. Freytag, 262—263 (тут же о ***, как о знакe личной власти), Rehatsek, 248—249. У A.Djevad-bey, Etat militaire ottoman,I, Janissaires, 180, liwa объяснено через ba'irak (***), a raiet через sandjak (***), т. e. *** было знамя меньших размеров, a *** — больших. О том, что “савджаком” называлось большое знамя см. Djevad-bey, 181; различные же описания “байрака” и “санджака” имеются в Katalog der historischen Ausstellung der Stadt Wien, напр. 109, 112, 115 сл.; о “санджаке” напр. 129. В переводе Wuestenfeld'a, 173, слово *** почему то выражено “Knoten wie bei dem Rohr”. *** не имеется у Ибн-Тагрибирди, по Калькашанди же все копье было до острия (bis in die ausserste Spitze) выложено золотом (стоящее в рук. Учебного Отделения *** заменяет вероятно ***, как в Булакском издании).

19. ***, как о большом знамени, см. вышеприведенное примечаниe. Вышивка на знаменах составляла известное изречение из Корана, суры 61, стиха 13. Стих этот заканчивается еще ***, — “и обрадуй верующих этой вестью”. Этому соответствует заключительная фраза этого отрывка, имеющаяся лишь у одного Макризи о вознаграждении за радостную весть (***) о благополучном возвращении халифа. Сообщение о древках имеется также лишь у одного Макризи. Размеры длины и ширины мы относим к полотнищам знамен; ср. также описания выше, напр. ***, серебряных копий. О трех вышивках на каждом из знамен говорит и Калькашанди (174); Ибн-Тагрибирди умалчивает об этом. Под этими вышивками нужно разуметь собственно вышитые борты (о *** см. вообще Karabacek, Susandschird, указанные на стр. 207 места), — в данном случае их было три; кораническая надпись на самом знамени в данном случае в понятие *** не входит. “Юноши свиты”, *** входили в состав самых близких приближенных халифа (***), вместе с *** и *** ***, см. Калькашанди, 180 или наше прим. 3.

20. Сообщение об изображении в каждом полумесяце льва из красного и желтого дибаджа нуждается в пояснениях. Прежде всего, отмечаем, что это место, может быть, одно из наиболее трудных в нашем тексте и вместе с тем наиболее интересных, так как дает описание совершенно особенного халифского инсигния, — возбуждает значительные сомнения при переводе и потому особенно нуждается в комментарии. О полумесяцах имеются сообщения в нашем тексте раньше. При описании ***, серебряных копий, бывших инсигниями эмиров, говорилось о том, что наверху их были пустые полумесяцы с колокольчиками внутри. В инсигнии халифа, вместо колокольчиков, все пустое пространство между двумя изогнутыми пластинками, образующими полумесяц (так мы представляем ceбе его), заполнялось драгоценной тканью с рисунком льва. Возможно, что полумесяцы были сплошные (ср. стоящее только в тексте Макризи ***), на них же были как-нибудь прикреплены атласные изображения львов, — в одном случае красное, в другом — желтое. Во рту полумесяца, т. е. внутри его (в понимании этого места фразы нам оказал содействие Я. И. Смирнов), находился, по описанию, круглый обруч; в тексте Ибн-Тагрибирди вместо *** стоит ***, “птица”, что в прим. II, 2, 138 было исправлено Fleischer'ом, по тексту Макризи, в ***, а эта замена произошла, вероятно, от отнесения местоименного суффикса в слове *** не к ***, а к ***. Далее мы переводим — “через который проходило копье”, хотя и у Макризи, и у Ибн-Тагрибирди стоит *** т. е. “ветер”, так что перевод был бы — “в который (т. е. обруч) входил ветер, вследствие чего оба копья раскрывались”. На сколько можно, однако, видеть из описания, это были не знамена, которые развевались бы по ветру, а прямые копья, единственная матерчатая часть которых была заключена в золотой полумесяц (у Калькашанди, 173, полумесяцы золотые и серебряные). Кроме того, если бы это изображение было на развевающемся куске материи, то наш текст, отличающий в течение всего описания “знамя” от “копья” более, чем какие-либо другие внешне-бытовые предметы, не имел бы ***. Мы поэтому склонны видеть в *** описку вместо *** и считать эту фразу объяснением того, как держался в полумесяце обруч. Прибавим, что и у Wuestenfeld'a, который, видимо, не понимал этого места текста (напр. *** перевел vorn mit einer runden Oeffnung?), стоит durch welche die Lanze (курсив наш) gesteckt wird, из чего заключаем, что у Калькашанди стоит ***. Слова “и держали их” также заслуживают пояснения. В Булакском тексте Макризи и у Ибн-Тагрибирди стоит ***, т. е. “раскрывались, раскрывали их”, т. е. значение весьма неопределенное, но казалось бы более соответствующее предшествующему ***, чем ***. Определеннее стоящее в рукописи (весьма впрочем молодой) Библиотеки С.-Петербургского университета (см. ЗВО, III, 215) — ***, “развевались”, подчиняемое предшествующему ***. В рукописи Учебного Отделения стоит ***, которое не только имеет значение “развевались”, но и “поднимались, были подняты”, т. е. “держали их” нашего перевода. Во всяком случае необходимо указать, что это описание является либо с испорченным текстом, либо неумело выраженным. Определенного вида предмет получили мы лишь при принятом нами переводе.

В пояснение этого места и нашего к нему комментария, мы приводим перевод еще одного, аналогичного по содержанию отрывка, дошедшего до нас у того же Макризи, I, ***. сл., в цитате из Ибн-Зулака (о нем см. Becker, 13 ff.). В этой цитате рассказывается следующее. В день Арафы (9-го Зу-л-Хиджжы; года не указано; возможно, что подразумевается год предшествующей цитаты — 362 = 973), халиф Му'изз приказал повесить в портике замка покров, сделанный для Ка'бы. (Т. е. кисву, ***, см. Т. P. Hughes, Dictionary of Islam, London, 1895, 279 — 280; в тексте стоит ***, о значении которого см. Quatremere, Mamlouks, II, 1, 281, где указано, что в одной из рукописей стоит вместо *** — ***. Именно это место текста Макризи и упоминаниe этого же слова в ближайшей цитате, о которой см. далеe, дало повод Quatremere'y указать для *** значениe “un rideau; attendu qu'il sert a garantir du soleil”. О других примерах, отмеченных нами у Табари, см. наше прим. 17. Оба известия Quatremere отметил как заимствованные у Mohammed-ben-Moiassar, т. е. Ибн-Мисара, о котором см. Becker, 18; в Булакском издании, первое известие основано на Ибн-Зулаке, второе — на Китаб-аз-захаир. Мы думаем, что замечание Quatгеmeге'а есть личный его домысел, а не разночтения парижских рукописей). Форма его была квадратная, двенадцать пяденей в длину и в ширину. Сделан он был из красного атласа (***), а вокруг, по борту, было прикреплено двенадцать золотых полумесяцев. (*** стоит в тексте, т. е. просто “кругом него”; мы полагаем, что эти полумесяцы скорее были прикреплены к покрову, чем висели кругом него). Внутри каждого полумесяца было изображено, в виде цедрата (***), из золотой филиграни (в тексте ***, который мы исправляем в ***, “филигранный”, слово, которое часто сопровождает ***; внутри каждого цедрата было пятьдесят больших, величиной в голубиное яйцо, жемчужин. На нем (т. е. покрове) были красные, желтые и голубые яхонты, а кругом (опять-таки ***), шла надпись стихами Корана, относящимися к паломничеству (см. Hughes, 155), из зеленых изумрудов на фоне крупных жемчужин. В подкладке покрова находился растолченный мускус. Повесили его так высоко, что его можно было видеть не только в замке, но и вне замка; переносить же его, вследствие тяжести, могло лишь большое количество слуг. — Нам кажется, что в этом описании — в полумесяце и цедрате, можно видеть сходство с изображениями, даваемыми нашим текстом. В тексте мы различали описания — “в нем” и “во рту его”; у Ибн-Зулака никаких различий нет, так что вероятно, ***, “цедрат”, находился внутри полумесяца и тогда в нем мы увидим изображение, сходное с обручем, ***, в тексте описания выезда. Описание этого покрова было в свое время приведено Quatremere'oм, Vie du khalife fatimite Moezz-Lidin-Allah, Journal Asiatique, 3-me serie, t. III, 1837, pp. 172—173, причем, однако, наш перевод несколько отличается от его. Слово, соответствующее нашему ***, “Филигранный”, переведено у Quatremere'a “ажурный”, следовательно наша коньектура подтверждается. Что касается до красных, желтых и голубых яхонтов, то Clement-Mullet дал им в свое время такое объяснение: р. 32, красный яхонт — saphir rouge; p. 35, желтый яхонт — topaze oriental; p. 37, голубой яхонт — bleu pourpree.

В целях пояснения приводимых здесь слов *** и ***, мы укажем еще две цитаты, приводимые Макризи на этой же странице (*** и ***). Первая сообщается из Ибн-Зулака (***), вторая — из Китаб-аз-захаир. Ибн-Зулак рассказывает о первом въезде халифа My’изза в замок (ср. Wuestenfeld, Fatimiden-Chalifen, 119—120 и Stanley Lane Poole, History, 108—109), и о том, как он совершил земной поклон и молитву, вместе со всеми сопровождавшими его. В замок тогда уже были перевезены все сокровища и казна. В середине Рамадана, Му'изз сел на золотой трон, сделанный для него Джаухаром, в новом портике и призвал “шарифов” (т. е. потомков Али), а затем прочих знатных людей; представлял их ему поочередно Джаухар. Затем этот же Джаухар представлял ему подарки, которые все видели. Среди этих подарков были: сто пятьдесят лошадей, оседланных и взнузданных, причем некоторые уборы были разукрашены золотом, драгоценными камнями, амброй; тридцать один павильон для двугорбых (*** — см. Dozy, Supplement, I, 54) верблюдиц, из атласа, с перевязями и коврами, причем девять из них были сделаны из тяжелого (***, м. б. ***, см. BGA, IV, 200) атласа; тридцать три мула, из которых семь были оседланы и взнузданы; сто тридцать вьючных мулов; девяносто дромадеров; четыре филигранных сундука, содержимое которых было видно (***), с золотыми и серебряными сосудами; сто мечей, украшенных золотом и серебром; два ящика из черненого серебра, наполненные драгоценными камнями; усыпанная драгоценными камнями шапочка (***) в футляре; девятьсот корзин и ящиков с остальными египетскими диковинками. — Значение *** в этом описании совершенно ясно.

Цитата из Китаб-аз-захаир, как бы поясняющая описание “шемсийи”, приведенное нами выше, интересна также и для смысла термина ***. По этому сообщению, вес золотых украшений на завесе (***; вспомним описание украшенной золотом и драгоценными камнями завесы у Вильгельма Тирского), сделанной везиром Язури, составлял тридцать тысяч мискалей; кроме того, на этой завесе было тысяча пятьсот шестьдесят разноцветных драгоценных камней. В сравнение с этой завесой приводится ***, большой покров, в котором было тридцать тысяч мискалей золота, двадцать тысяч дирхемов черненого серебра (в тексте лишь *** — Karabacek, Ein romischer Cameo etc., 9, указал, что средневековому мусульманскому искусству было известно лишь чернение по серебру, не по золоту) и три тысячи шестьсот разных драгоценных камней.

Об изображении льва в древности и в мусульманскую эпоху, с особыми указаниями на цитаты об изображениях льва на знаменах в Шах-наме и на изображения львов на Каирских воротах еще при Тулунидах, мы находим данные у Yacoub Artin Pacha, Contribution a l'etude du blason en Orient, Londres, 1902, 59—76. В той же книге, 139—169, собраны материалы об еще более известном изображении, в настоящее время символизирующем ислам, — именно о полумесяце. Отметим, что изображение месяца является одною из древнейших эмблем в домусульманском искусстве Персии. Относительно мусульманской эпохи ср. цитованное выше в прим. 17 известие Табари о присылке в Ка'бу полумесяцев еще халифом Омаром. Что касается далее до форм копий, то руководясь новой работой F. Sarre, Die altorientalischen Feldzeichen, mit besonderer Beruecksichtigung eines unveroeffentlichten Stuckes, Beitraege zur alitn Geschichte, III Band, Heft 3, 1903, 333—371, мы можем констатировать копье с кругом наверху уже в ассирийских знаменах (339 и 340, fig. a—h), причем этот круг или кольцо является символом господства, а также солнца (341). Ср. в той же статье сближение знамени Варахрана IV с изображениями на парфянских и сасанидских монетах (со ссылкой на датскую статью L. Muller'a). См. также сходное изображение на головном уборе сасанидского царя напр. в таблице Oeuvres de A. de Longperier, t.I, Paris, 1883, 89 (статья Explication d'une coupe sassanide inedite). В мусульманскую эпоху подобное изображение мы находим хотя бы в рисунках древнейших халифских монет. Не вдаваясь в дальнейшие разыскания об этом любопытнейшем геральдическом типе, отмечаем, что как сами изображения, так и их сочетание, имеют определенный смысл. Мусульманская нумизматика может, вероятно, дать особенно много материалов для cpaвнения. О парном изoбpaжeнии знамен на ассирийских памятниках и у Фатимидов см. параллель в Archiv fur Religionswissenschaft, VII, 1904, 276. В дополнение укажем, что в любопытной цитате из османского историка Васыфа о мусульманских знаменах в вышеприведенном сочинении Djevad-bey, 181, слово ***, “алам”, объясняется как специальный термин для обозначения “сделанного из позолоченной меди полумесяца”, которым халифы украшали свои знамена.

21. О происхождении меча из громовой стрелы говорят Макризи и Калькашанди, 172; Ибн-Тагрибирди об этом не сообщает. Ср. Kremer, Culturgeschichte, II, 284, anm. 3, о распространенности подобных поверий на мусульманском Востоке в средние века. Мы следуем в дальнейшем чтении *** Макризи — ***, а не Ибн-Тагрибирди и (по-видимому) Калькашанди — ***, так как инкрустация драгоценными камнями вероятнее могла быть на ручке, чем на всем мече. Переводя далее — “в ножнах, вышитых золотом”, мы руководились следующим: первоначальное значение *** — “кошелек, мешок”, т. е. сделанное из мягкого предмета — ткани или кожи (у Wuestenfeld'a — in einem oben vergoldeten ledernen Kastchen), *** — имеет постоянно значение “вышитый”.

22. Об этом копье см. еще Калькашапди, 173. Относительно этого копья и двух других копий у Макризи, *** — ***, говорится, что они были не арабские, a ***. Последнее слово есть арабская форма множественного числа от персидского слова ***, см. Kremer, Beitraege, I, 49. Не имея возможности точно определить, какая разновидность копий называлась этим названием, мы, руководясь высказанными в прим. 9 соображениями, предпочли бы перевести это слово — “персидские” копья. В этом же тексте говорится далее, что Му'изз привез эти три копья с собою из Магриба.

23. Об этом щите см. также Калькашанди, 173. О слове *** мы говорили уже раньше, в прим. 2. О принадлежности этого щита Хамзе, дяде Мухаммеда, мы также говорили в прим. 9. Предшествующее в описании копье и этот щит нес один и тот же человек, см. Макризи, I, *** и наше описание далее.

24. В описании Калькашанди, сообщение о пути процессии вставлено в другом местe — стр. 207, как цитата из Ибн-ат-Тувайра; цистерну Изз-ал-Мульк помещает он in der Nahe des Siegesthores. Макризи и Ибн-Тагрибирди дают нам описания обоих путей, в общем вполне сходные. Меньший круг очень легко представить себе, бросив взгляд хотя бы на lan general de Masr el-Kahirah sous les Khalifes Fatimites, приложенный к 1-ой части работы Ravaisse'a. Больший круг представляет большие затруднения, именно упоминанием бассейна и мечети *** читаем мы последнее слово). Казалось бы, раз названа мечеть, особых трудностей представиться не может — у Макризи приведен подробный список Каирских мечетей (II, *** - ***; *** — ***. Дело, однако, в том, что мечети с таким названием мы не находим у Макризи. Ближайшей же по названию и по топографическим условиям является *** (Макризи, II, ***). Из плана Plaine Fostat Masr, приложенного к 1-му тому сочинения Ravaisse'a, мы видим, что процессия могла доходить до места, означенного на плане Mosquee de Tabr el-Ikhchidi. Слово Tabr,***, мы видим в сохранившемся лишь в тексте Макризи *** (в рук. Учебного Отделения ***, в университетской — ***). В нашем переводе мы оставили в этом слове гласные буквы неотмеченными потому, что не уверены — нужно ли читать это слово Табр (как принял Ravaisse), или Табар, или как-либо иначе. О ***, иначе *** или ***, см. также сообщения из того же Макризи у Ravaisse, I, 417. Коньектура *** в ***, при том еще, что последнее название применялось к этой мечети не всегда, т. е. при меньшей известности названия, — кажется нам вполне допустимой. Самый путь по направлению к *** и бассейну, находившемуся там, объясняется, весьма возможно, тем, что там был погребен уважаемый алид Ибрахим, сын Абдуллаха, сына Хасана, сына Хусейна-ибн-Али-ибн-Абу-Талиба; связь между путем новогоднего выезда Фатимидов и ихшидским полководцем ***'ом, боровшимся с Джаухаром, разумеется совершенно случайна. В тексте Ибн-Тагрибирди нет ни слова ***, ни упоминания о мечети и о том, что это был самый дальний пункт процессии. Вторичного упоминания об извещении народа также нет у Ибн-Тагрибирди. “Баб-ан-Наср” (***) и “Баб-ал-Футух” (***) — известные ворота в северной части Каира.

Упоминание о торжественных одеждах везира побуждает нас дать хотя бы краткое упоминание о тех отличительных особенностях этих одежд, описание которых сохранилось у того же Макризи. Приводимые им цитаты из более древних авторов, I, *** след., дают нам некоторое понятие и об этом вопросе. Прежде всего, Ибн-ат-Ту-вайр сообщает (*** след.), что Фатимидские везиры одевали тюрбаны (*** — о которых см. А. Кгеmer, Beitraege sur arabischen Lexicographie, II, 9 и BGA, IV, 287) с перевязью под подбородком и отличались от всех остальных чиновников особой короткой одеждой, называвшейся “дурра'a” (*** — о ней Dozy, Vetements, 177 suiv. и Supplement, I, 434; *** ср. еще Насыри-Хосроу, ***; 140—141, уже в применении к костюму халифа), спереди разрезанной, приблизительно до высоты сердца, и снабженной пуговицами и застежками из филигранного золота и жемчуга (ср. Sacy, Chrestomathie, I, 125). Эта одежда была, по его словам, признаком везирата, также как и разукрашенная золотом чернильница. В цитате из Ибн-Аби-Тайя (***), рассказывается о тех одеждах, которые при Фатимидских халифах являлись отличительным признаком эмиров — именно о дабикийских платьях и тюрбанах из ткани касаб (Dozy, Supplement, II, 354) с золотым шитьем; золотое шитье и тюрбан — ценой в пятьсот динаров. Главнейшиe эмиры одевали золотые цепи, запястья и разукрашенные мечи, везир же одевал, вместо цепи, ожерелье из драгоценных камней. Далее, тот же Ибн-ат-Тувайр (***), упоминает о том, что везир (в данном случае Бедр-ал-Джемали) одевал, вместо цепи, ожерелье из драгоценных камней, стоившее пять тысяч золотых мискалей, перевязывал под под-бородком спущенный край у тюрбана, возлагал фестончатый (***, см. Dozy, Supplement, II, 418) “тайлесан” (***, платок, одеваемый на голову и на плечи, о нем см. Dozy, Vetements, 278 suiv.). Этот “тайлесан” поясняется у Макризи, *** — *** “теперь называемый тарха”; о последнем слове см. Dozy, Vetements, 254 suiv. Таковы были отличительные признаки везирской одежды. Некоторые указания на роскошные одежды везира при торжествах см. напр. у того же Макризи, I, *** след.; ср. также Калькашанди_; 188.

Пользуясь упоминанием о некоторых чертах внешнего быта Фатимидских вельмож, укажем, что интересная опись имущества вельможи Фатимидской эпохи сохранилась у того же Макризи, II, ***—*** (Sacy, Chrestomathie, I, 199—200; Булакский текст и французский перевод расходятся в мелочах; краткое упоминание об этом имуществе имеется и у Ибн-Халликана при слове ***). Опись относится к халифату Хакима, к 390г. X. (1000 по Р. X.). Это — весьма близкая по времени египетская параллель к описи имущества Аббасидского вельможи, упомянутой нами в прим. на стр. 8.

“Колонный портик”, упоминаемый в описании есть, очевидно, то же, что “Длинные портики”, о которых говорилось выше, при описании смотра лошадей, см. прим. 13. Церемониал шествия везира в замок согласуется в общем с его шествием накануне для смотра лошадей. Ср. также Макризи, I, *** след. “Макта-ал-визарат”, ***, помещение для везира и его близких, вряд ли может быть с точностью определено топографически, см. Ravaisse, I, 461. Слово ***, “Зала”, нашего текста, мы определили словом ***, “Золотая”, так как несомненно именно эта часть строения разумеется в тексте, см. Ravaisse, I, 456 — 457. (Любопытно отметить сходство в терминологии ***, Большой Дворец или ***, Золотая Зала, у Фатимидских халифов с *** и *** в Византии). Мы, однако, расширяем значение этого названия, не ограничивая его одной тронной, приемной залой. Макризи, I, ***, писал — ***, “Золотую залу называли также Золотым замком”; поэтому мы думаем, что этим именем обозначали также важнейшую из составных частей Большого дворца, заключавшую и тронную залу. У Ибн-Тагрибирди упоминания о том, что везир проходил в ***, вовсе не имеется — по его словам он прямо проходил в залу, где и садился; ввиду, однако, подобного сообщения Макризи, мы не можем считать эту подробность лишней, тем более, что и в других аналогичных случаях происходило то же, см. Макризи, I, ***. Ср. также и описание Калькашанди. Вообще необходимо отметить в этом месте у Ибн-Тагрибирди путаницу, происходящую, вероятно, от неисправного состояния текста. Родня халифа не спешивается, а входит *** и дальнейшее остается неизвестным. Калькашанди тоже не говорит об их спешивании. О местонахождении эмиров до церемонии, Ибн-Тагрибирди не говорит ничего, а Калькашанди только то, что они располагались в зале; сообщение о скамейках, на которые садились эти эмиры, равно как о том, чем эти скамейки покрывались, имеется лишь у Макризи. О *** см. Dozy, I, 622 и BGA, IV, 257 (делались главным образом в Палестине). Джахрамскими назывались ковры, изготовлявшиеся в городе Джахраме, в Фарсе, близ Шираза, см. BGA, IV, 209. Определение “рытые”, доставившее, по-видимому, затруднения комментаторам, ср. Ибн-Тагрибирди, II, 1, *** и II, 2, 139, вполне ясно при знакомстве с древне-русской бытовой терминологией; рытыми назывались в древней Руси, как и на мусульманском Востоке — “ткани с вытисненными или рельефными узорами”. См. также BGA, IV, 217 (Здесь Karabacek полагает, что Bezeichnung geht auf den Dessin, который den Eindruck einer Cannelirung hervorbringt. Однако, русский термин указывает именно на рельефность самого узора). О русском термине говорят напр. Савваитов, 10 и преосв. Савва, Указатель для обозрения московской патриаршей ризницы, Москва, 1858, Словарь, при слове “бархат”; ср. также ЗВО, XIII, 084.

27. *** мы переводим словом “возвышение” (у Wuestenfeld'a Erhoehung), хотя оно может иметь и более специальные значения—“скамьи со спинкой или лестницы”, см. Dozy, II, 455; во всяком случае, оно должно означать нечто иное, чем ***, упомянутое выше и служившее для влезания и слезания с коня везира. “Баб-ал-Маджлис”, ***, “Дверь собрания”, мы затрудняемся определить точно топографически; несомненно, во всяком случае, что она отделяла личные покои халифа от приемных, — на ней-то и висела завеса *** — см. напр. Макризи, I, ***—***. Об этом ср. также Ravaisse, I, 461 и указанное у него место Макризи, I, ***. Мы думаем, что замечание Ravaisse'а о ведущей в Колонный портик двери, “par laquelle on рenetrait dans I'Anticnambre du Vizirat — Makta' el-Wizarah, *** — et de la, par le Bab el-Madjlis el-Mohawwil, *** dans la Salle du Trone”, не обосновано указанными цитатами Макризи и для читателя не все ясно. Wuestenfeld, переводя сообщение о выводе лошади, дал приблизительный перевод — лошадь ставили an die Thur seines Zimmers, что выражает, впрочем, назначение ***'a. Cooбщениe о том, что зонтик выносился завернутым, конечно в тот кусок вышитой золотом Дабикийской ткани, о котором мы говорили раньше, и что он был не сложен, а уже раскрыт, мы имеем лишь у Макризи. Число приставленных к зонтику славян определяет он, как и Калькашанди; Ибн-Тагрибирди говорит лишь ***. Приспособление, в котором укреплялся зонтик, переведено у Wuestenfeld'a “eiserne Spitze”. Слово *** лишь у Ибн-Тагрибирди определено еще *** или *** (?). “Зацепкой” мы переводим слово ***; у Wuestenfeld'a — an einem Riemen.

28. Меч, выносившийся при этом случае, есть, очевидно, тот же, который был выносим при осмотре халифом вещей перед выездом и который описан в нашем тексте ранее. Лицо, несшее его, тоже, по-видимому, не имело права перевязывать конец тюрбана под подбородком; в тексте стоит ***, не поясненное, как выше при описании одежды родни везира — *** и ниже, при описании одежды халифа — ***. Wuestenfeld не понял этого места — он отнес меч к несшему зонтик, a *** перевел через Zuegel, относя к лошади.

29. Выносившаяся чернильница принадлежала к разряду халифских инсигний — см. Калькашанди, 172—173, по описанию которого, однако, украшения состояли, руководясь переводом Wuestenfeld'a, aus kleinen Perlen. Фраза о везирах и “нотариальных свидетелях” (о которых см. прим. 10) не имеется у Ибн-Тагрибирди. Wuestenfeld понял эту фразу так, что устады носили ее сначала, а впоследствии (in der Folge) поручали эту обязанность другим лицам. Дело однако в том, что фраза эта, не понятая вероятно уже Ибн-Тагрибирди и потому им пропущенная, представляет попутную вставку — чернильница была не только инсигнием халифата, но и везирата — см. напр. Макризи, I, *** — ***, “и несли при нем украшенную золотом чернильницу”. Таким образом текст наш может означать лишь одно, что чернильницу — инсигний халифата нес “Устад с перевязью”, а чернильницу — инсигний везирата — “Нотариалъный свидетель”.

Как в тексте Макризи, так и Ибн-Тагрибирди, эта фраза заключается стихами, описывающими эту чернильницу; в виду того, что это не имеет непосредственного отношения к описанию выезда, мы даем перевод этого места в примечании. Ибн-Тагрибирди говорит лишь — “и сказал о ней один поэт”; Макризи выражается подробнее — вот его слова. “И сказал о ней один поэт, обращаясь к халифу, во время которого было сделано украшение из кораллов, а это была самая замечательная часть (этого предмета). Он упомянул об этом в слtдующих двух стихах: — В знак почета сделалось мягким для Давида железо, так что делал он из него кольчуги, как хотел; и стал мягким для тебя коралл, а это — камень, трудно поддающийся обработке (букв. цели, желанию) при резьбе, крепкий”. (Об этом стихе ср. также Fleischer, Kleine Schriften, II, 1, Leipzig, 1888, 161). О древне-арабском поверии относительно того, что Давид был изобретателем железных панцирей и что Бог помогал ему в этой работе см. Schwarzlose, 331.

30. В переводе последнего слова этой фразы, мы следуем тексту Ибн-Тагрибирди и Калькашанди; в Булакском издании Макризи стоит ***, что вполне можно считать за описку, так как об особом знамени типа *** ничего в нашем тексте не говорится.

31. Мы переводим “приказывал поднять завесу”, хотя в тексте стоит ***, “поднимал”; из других аналогичных случаев, при более подробном описании, напр. I, ***, сообщается как раскрывали завесу и кто именно раскрывал ее; *** лишь отдавал приказ. Следующее сообщение о выходе приветствовавших эмиров (о слове *** в этом значении см. Dozy, Supplement, I, 355) не имеется у Ибн-Тагрибирди. Мы перевели ***, “лица, которые были у халифа в качестве прислуживавших”, т. е. свита его, хотя в церемониальном языке *** имеет специальное значение, см. примеры из того же Макризи у Quatremere, Mamlouks, II, 1, 119. Слово это имеет тогда значение “приветствие”. В нашем случае однако о входе особых лиц к халифу для приветствия ничего не говорится. У Wuestenfeld'a вместо эмиров — die dienstthuenden Lackeien; перевязь тюрбана опять отнесена им к лошади, а меч назван арабским. Мы в переводе следовали тексту Макризи и Ибн-Тагрибирди, у которых стоят слова — *** и ***. О репутации испанских мечей см. напр. Rehatsek, 240. Вообще отмечаем, что текст Макризи часто смешивает, вероятно вследствие легкой описки, *** и *** “арабский” и “западный”. Мы вообще предпочитаем чтение *** или ***, так как Фатимиды могли многое принести с собою с Запада, из северной Африки. “Жезл власти”, *** был халифский инсигний; см. Калькашанди, 172. Специально назначенные лица приветствовали везира и прочих, конечно потому, что халифу не подобало выказывать знаки почтения; об его ответе на приветствие говорится в нашем тексте далее.

В этом, месте, может быть, своевременно подвести итог упоминаемым в нашем тексте инсигниям халифского достоинства, сравнить их с перечнем Калькашанди (172—175) и отметить тe предметы, которые являлись особенностью специально Фатимидских инсигний. Наш текст отмечает следующие предметы — 1) ***, особым образом свернутый тюрбан с прикрепленным впереди особым убором из драгоценных камней — полумесяцем “подковой” (***) с “несравненной” (***) жемчужиной. 2) ***, зонтик, несомый над халифом в торжественных процессиях. 3) ***, два “знамени славы”, небольшого размера. 4) *** двадцать одно знамя больших размеров. 5) Два копья с изображением полумесяцев и львов. 6) ***, халифский меч. 7) Особое копье с разукрашенным золотом лезвием. 8) Щит, принадлежавший по преданию Хамзе-ибн-Абд-ал-Мутталибу. 9) Золотая чернильница с украшениями из коралла. 10) ***, “жезл власти”, скипетр, разукрашенный драгоценными камнями. 11) *** Два опахала, несомые около халифа во время торжественных процессий. Таковы были инсигнии Фатимидских халифов, насколько мы можем заключить из разрозненных сообщений нашего текста. Сопоставляя их с перечислением Калькашанди, мы можем видеть, что, несмотря на разрозненность своих сообщений, наш текст все же перечислил все приведенные в особом списке Калькашанди инсигнии. Кроме того, в цитате из Ибн-ал-Мамуна, тот же Макризи (I, ***—***) назвал еще два особых копья, возводимых им, как и поставленный у нас 7-ой инсигний, к халифу My'иззу. Ни в описании выезда Макризи, ни у Калькашанди мы этих копий не находим. См. наше прим. 22 и прил. II. Некоторые из этих инсигний были, по-видимому, специальной принадлежностью Фатимидов. Ибн-Халдун в главе о царских эмблемах и инсигниях верховной власти (Prolegomenes, tr. par M. G. de Slane, 2-е partie, 48 suiv. = Notices et Extraits des manuscrits, t. XX, p. 1), назвал некоторые, приводимые у нас инсигнии, как принадлежность различных мусульманских государей, напр. знамена, трубы и т. д. Но все же целый ряд предметов не находит места в этом общем описании инсигний власти. Любопытно также сравнить имеющиеся у нас мaтepиaлы о Фатимидских инсигниях с теми данными, которыми мы располагаем относительно инсигний правивших позже в Египте мамлюкских султанов. Quatremere, Mamlouks, I, 1, 133 suiv. дал перечисление предметов, являвшихся инсигниями в торжественных процессиях. Тут мы имеем: 1) тюрбан со спущенным концом, но без убора, соответствующего “подкове” в нашем тексте, 2) одеяние из черного шелка, 3) меч (или сабля) бедуинский, *** (а не *** как в нашем тексте), принадлежавший по преданию Омару-ибн-ал-Хаттабу, 4) ***, т. е. разукрашенный покров, чапрак, несомый впереди султана в процессиях, 5) зонтик (вероятное наследие Фатимидов), 6) ***, особое покрывало на шею лошади султана из желтого шелка, шитого золотом, — украшение, заимствованное от персов, 7) особые золотые ленты ***, 8) ***, знамена, инсигнии султаната, 9) различные музыкальные инструменты — *** (флейта), *** и т.д. 10) топоры *** 11) царская сабля, *** (см. там же, I, 2, 202—203), 12) кольчуга ***, 13) специальная особенность мамлюкских султанов ***, кусок ткани, прикрепляемый к головному убору, 14) ***, род палицы и т. д. Как видим, при всем богатстве, и разнообразии инсигний, большинство их не совпадает с перечисленными в нашем тексте, Фатимидскими инсигниями; наследники власти Фатимидов в Египте имели иные инсигнии.

32. Текст ни у одного из авторов не определяет из каких именно ворот замка выходила процессия. Однако, мы, основываясь на общем описании, думаем, что она выходила на площадь между замками, ***. Дело в том, что, в начале описания церемонии рассказывается, как собирались на площади между замками различные лица и тут ожидали халифа. Далее, в конце описания, говорится, что процессия, через “Баб-ал-Футух”, входила на площадь между замками, и становилась, *** т. е. “по возвращении, как была раньше”. Отсюда же, очевидно, и отправлялась процессия. Что касается далее до выхода везира, то он мог как вернуться обратно, сесть на лошадь, выехать через Баб-ал-Ид, объехать замок и остановиться на площади, так и проехать вперед халифа и выйти через те же ворота, через которые выезжал позже халиф, и куда раньше можно было провести лошадь везира, — что конечно вероятнее. Ворота, через которые входил и выходил халиф, определены в описании Ибн-ал-Мамуна у того же Макризи, I, ***. У Wuestenfeld'a везир становился neben das Thor des Schlosses. У Калькашанди после *** стоит ***, что дало Wuestenfeld'y повод подозревать здесь название ковров от собственного имени *** или *** в области Нишабура или *** в округе Кальюб в Египте; согласное чтение Макризи и Ибн-Тагрибирди дают однако ***, что значительно облегчает и перевод. “Устады” переведено у Wuestenfeld'a Lackeien. Труба ***, сообщения о которой имеются и в других местах Макризи, напр. I, *** и ***, приведена нами по чтению у Макризи; Ибн-Тагрибирди дает чтение ***, что, быть может, есть смешение *** с перс. *** — tympanum (см. Vullers, Lexicon persico-latinum). У Wuestenfeld'a стоитъ el-'arabia, что скорее можно сопоставить с ***, чем с ***. В другом месте, у того же Макризи, дается более подробное упоминание об этих церемониальных трубах. Он рассказывает, *** след., о сорока трубах, из которых десять были сделаны из золота, а тридцать — из серебра; игравшие на них ехали верхами. Игравшие же на медных трубах шли в процессии пешком. Здесь же упоминается девять больших барабанов, у которых те части, которые обыкновенно делаются из дерева, были сделаны из серебра. Функции “носителя зонтика” исполняли, по-видимому, славянские рабы; см. у нас далеe приложение II и частный случай у Sacy, Chrestomathie arabe, I, 139. Количество начальников “стремянных юношей” определено у Макризи и Калькашанди — по два; Ибн-Тагрибирди дает неопределенное ***. Упоминание о кнуте имеется и в описании Насыри-Хосроу, ***; 141. В этом же месте описывается у персидского путешественника и костюм халифа — белое одеяние; туника дурра'а, удобная и длинная, согласно моде в арабских странах; белый же тюрбан. Окружавшие его пехотинцы — дейлемиты были одеты в Румский бархат; рукава их платьев были широкие, согласно египетской моде.

33. “По команде”, ***, имеется лишь у Макризи. Дальнейшее распределение движущихся различно у Макризи и Ибн-Тагрибирди, причем распределение первого сходно с данными Калькашанди. По Ибн-Тагрибирди сначала шли некоторые войсковые части, потом *** (лучшие — люди или войсковые части?), потом имеющие различные чины (***, не описка ли вместо *** Макризи и Калькашанди?), потом сразу эмиры с цепями и т. д. Распределение Калькашанди, по-видимому, тожественно данному в нашем тексте распределению Макризи. *** (о значении “первенцы” ср. напр. Tabari, Glossarium, GDI, при слове ***), должно быть, соответствует в переводе Wuestenfeld'a Freunde der Emire. Emire unteren Ranges в переводе его же являются прибавкой сравнительно с текстом Макризи. Упоминание о распределении идущих с той или с другой стороны халифа, до описания шествия его самого, нужно все же относить, по нашему мнению, к идущим впереди. Несшие “знамена славы” шли не прямо перед халифом, а правде и левее; несшие чернильницу и меч — левее; сыновья и родственники везира — правее. Окружали же халифа лишь “стремянные юноши”. У Ибн-Тагрибирди вместо ***, стоит ***, “шумящие оружием”, вероятно просто ошибочное начертание. В описании одежды этой стражи слово ***, множ. число от ***, упомянуто в двояком значении — сначала тюрбанов, затем поясов — см. R. Dozy, Vetements, 414—418. О названии *** см. выше прим. 26. Опахало, которое несут славяне, давно уже существовало на почве Египта, см. напр. Н. Frauberger, Geschichte des Fachers, Leipzig, 1878 —1879, 18 ff., также 59 ff. В другом месте тот же Макризи описывает эти опахала так — древки их были из золота и специальная обязанность нести их возлагалась на славянских рабов, см. I, ***.

34. Три упомянутых здесь сановника — “Вали Кахиры”, т. е. наместник Кахиры, “Исфахсалар”, главный военный начальник и “Сахиб-ал-баб”, — упоминались уже нами; о них см. Макризи I, *** и Калькашанди, 181—183.

35. Количество человек, несших “кровавые мечи” определено лишь у Макризи и Калькашанди; Ибн-Тагрибирди ограничивается словом ***. “С густыми кистями” перевели мы *** (о значении *** см. Dozy, Supplement, I, 741), стоящее лишь у Макризи; Ибн-Тагрибирди дает лишь ***; у Wuestenfeld'a это слово совсем не переведено, *** передано через Kastchea, а назначение определено — zu (augenblicklich befohlenen) Hinrichtungen. *** мы перевели “кисти” потому, что это значение кажется нам более подходящим в данном случае, чем “шнур”. Мы знаем, что *** значит и то, и другое — см. в цитованном месте Supplement Dozy спор Fleischer'a и Habicht'a. Если наше понимание верно, то наш текст дает это слово в двух значениях: ***, как шнурок, мы имеем в самом начале текста, при описании оружия так называемых “носителей малого оружия”. ***, не переведенное у Wuestenfeld'a, стоит в тексте и Макризи, и Ибн-Тагрибирди. По Dozy, Supplement, II, 262, это был род военной машины (со ссылкой на Quatremere, Mongols). В нашем случаe, однако, мы склонны думать, что тут скорее имеется в виду, по аналогии с оружием *** какое-нибудь более легкое оружие, которое они несли с собою. Выше мы видели, что их вооружение состояло из особого вида дротиков; быть может, в данном случае мы под названием фиранджийя и должны разуметь эти дротики. В другом, например, месте Макризи, I, *** термин *** сопоставляется с *** т. е. с оружием легко переносимым, а не с тяжелыми военными машинами. *** не имеется у Ибн-Тагрибирди, равно как и ***, и текст от слова *** до *** Wuestenfeld, в сообщении о движении *** и о том, что окружавшие везира шли ближе к нему, чем к халифу его свита, перевел следующее не достаточно ясно — in dem Bestreben, dass dcr Anblick desselben nicht nachstehe. Мы видим в арабской фразе символику отношений светской власти везира к высшей, духовной власти халифа. Духовный характер халифата выясняется и из некоторых церемониальных частностей. Напр. до нас дошел рассказ Ибн-ал-Мамуна у того же Макризи об одном из новогодних выездов. Между прочим, он рассказывает здесь, ***-***, что различные торговцы украсили путь следования процессии предметами своей торговли ***, “желая благословения от взора халифа”. В нашем описании мы перевели по тексту Макризи *** “от взора eгo”; у Ибн-Тагрибирди — ***, “от помощи его”, что не меняет смысла. В предшествовавшем описании, щит, как мы видели, не был определен прилагательным “красный”, что впрочем имеется лишь у Макризи в Булакском издании. *** этого текста, заменено в рукописи Учебного Отделения словом ***, из которого вполне возможна описка ***. “Червленые” щиты особенно известны в древне-русском быте — см. Савваитов, 181.

Следующие oписания военных отрядов, о которых также см. Ravaisse, I, 423—426 (и Plan general de Masr el-Kahirah при том же томе), представляют некоторые различия в рассматриваемых нами текстах; мы следуем порядку Макризи и Ибн-Тагрибирди, — Калькашанди несколько отличается от них. Об этих войсках ср. вообще Насыри-Хосроу, *** — ***; 138. Впереди, по описанию, шествовали “Масмудийя”, т. е. Масмудийцы, берберское племя (а не суданцы, как сообщает Ravaisse, давая при этом описании неверную ссылку на Макризи I, 20, тогда как известия об этом племени имеются у Макризи, II, 20; о границах расселения в северной Африке и родах его см. Абд-ал-Вахид ал-Марракуши, текст, ***; перевод, 292; Насыри-Хосроу, ***; 138, называет их ***, черными, отличая однако от Зинджей, ***; 138), составлявшее часть войск Фатимидских халифов. За ними — “Райханийя”, слово, которое мы ставим в тексте, как поправку к Булакскому тексту Макризи и Ибн-Тагрибирди, у которых *** “Рикабийя” (графически изменение из *** вполне возможное); дело в том, что войска с таким названием мы не знаем, тогда как *** не только имеется у Калькашанди, но известны и из Макризи, II, i; см. Ravaisse, 425. Наконец, наша коньектура подтверждается и рукописью Учебного Отделения, где стоит ***. Об этом и следующем отряде ср. еще Lane Poole, History, 168. Следующее название мы привели по Макризи и Ибн-Тагрибирди; у Калькашанди — el Hauga (?). Далее *** идет еще раз — тут уже в разряде конницы. О возникновении названия см. Калькашанди, 180. (Может быть в одном из этих случаев могли быть упомянуты и ***, “Джаударийя”, см. Макризи, II, о; ср. и Ravaisse, 423). О следующих “Фиранджийя” и “Везирийя” см. Калькашанди, 180. (С *** ср. *** у Макризи, II, *** сл. и также Ravaisse, 423). Сообщение о том, что число их превышало те четыре тысячи, которые составляли их отряд в “настоящее время”, *** — имеется лишь у Макризи. Это “настоящее время” относится либо к эпохе предшествующих Макризи источников, либо к эпохе его жизни. О числе отдельных отрядов ср. Насыри-Хосроу, 1. с. О больших знаменах упомянуто в нашем тексте уже выше и Wuestenfeld напрасно ссылался на известие Калькашанди I, 51; он также не приводит сообщения о несении копий с изображениями двух львов. Об “Амирийя”, “Хафизийя” и “Афдалийя” см. Калькашанди, 180. Первые два отряда считались лучшей частью войск, *** см. Макризи, I, ***. Чтение Juynboll'a *** нужно заменить ***. Об *** см. Dozy, Supplement, I, 253. “Большие” и “малые” заменены в пepeводе Wuestenfeld'a alte und junge. Coпocтaвлeниe этого арабского термина *** с персидским ***, сделанное Defremery, Memoire sur les emirs al-omera, Paris, 1848. (Memoires presentes par divers savants, 1-re serie, T. II, Paris, 1852), 110, n. 2, можно выводить и из сопоставления нашего текста с описанием Фатимидского выезда у Насыри-Хосроу, *** 138, хотя по нашему описанию эта часть войск была конная, тогда как у Насыри-Хосроу *** названы ***, пехотинцами. В тексте Макризи после *** стоит еще ***, “перевезенных”. Турки названы египетскими у Ибн-Тагрибирди и Калькашанди; у Макризи стоит ***. О них, как и о дейлемитах, см. Макризи, II, ***—***, а также Ravaisse, 424. О Гуззах, кроме цитованных мест в примечании у Ибн-Тагрибирди, см. еще Dozy, II, 210. При этой цитате мы должны однако оговорить, что считаем упоминаемых у нас Гуззов турками, а не курдами. Хотя мамлюки Бахриты появляются позже, — см. хотя бы Lane Poole, History, 243, — присутствиe турецких отрядов в Фатимидских войсках несомненно. И Насыри-Хосроу засвидетельствовал (***; 138) присутствие в халифском войске отрядов турок, уже родившихся в Египте. О первом появлении турок в Египте см. J. Karabacek, Erstes urkundliches Auftreten von Tuеrken, Mittheilungen aus der Sammlung der Papyrus Erzherzog Rainer, I—II, Wien, 1886, 93—109, особенно 96. О ранней истории Гуззов — Th. Houtsma, Die Ghuzenstamme, Wiener Zeitschrift fur die Kunde des Morgenlandes, II, 1888, 219—234. Все эти отряды шли конечно ***, “в полных военных доспехах” (см. Макризи, I, ***; ср. наше прим. 3). Заключительная фраза о стрельцах имеется у Калькашанди в начале рассказа, причем моряки упомянуты отдельно, a arabische Bogenschutzeu — независимы от моряков. Заключительное сообщение о том, что вышеупомянутые войска составляли лишь часть войска халифа, отнесено у Калькашанди, вместе с ходом процессии, к сообщениям Ибн-ат-Тувайра — “говорит Ибн-ат-Тувайр”.

36. Определение соборной мечети Акмар (о ней см. хотя бы Ravaisse, II, 38 сл.) “теперешней” (***), имеется у Макризи и Ибн-Тагрибирди. У Макризи, кроме того, перед *** стоит ***, улица продавцев хлеба, имелась в Каире, но совсем в другом местe, см. Макризи, II, ***. Почему это слово стоит здесь у Макризи, нам не вполне понятно. В следующем далее переводе приветствия, оказываемого везиром халифу и ответа этого последнего, мы соединили вполне ясный, но более краткий текст Ибн-Тагрибирди с более подробным, но и более запутанным текстом Макризи. Калькашанди ближе к Макризи, так как по его описанию, везир, также как и халиф, отделялся от общей процессии. Трудно сказать, пропускал ли халиф мимо себя лишь кортеж везира или всю процессию. О значении ***, “приветствовать наклоном головы” см. Dozy, Supplement, 668. Тот знак, который являлся ответом халифа, по тексту, бывал обращаем лишь к везирам военного звания; бывали же везиры и из гражданских чиновников. Об этой должности см. Sacy, Chrestomathie arabe, I, 126—127 и Макризи I, *** след. Отметим здесь же, что слова *** и ***, означающие выражение приветствия, все же различаются. ***, по основному значению, есть произнесение определенной приветственной формулы; ***, “служба”, есть выражение определенного действия — поклона, падения ниц и пр. Поэтому напр. *** относится нами к *** в церемониальном его значении и поэтому мы в тексте неоднократно переводили *** “приветствовать словесно”, отмечая этим существенное содержание слова, хотя *** и мог сопровождаться жестами. Когда в нашем тексте говорится о жесте халифа, без слов — ***, то это, думаем, не может служить опровержением нашего мнения: слово *** нельзя было, по самому значению его, применять к халифу. Фраза “выражали ему почтение” имеется у Макризи (*** ***) и Калькашанди. У Ибн-ал-Мамуна, *** сл., сохранилось упоминание о действиях халифа по возвращении в покои. Он через “Длинные портики” и при чтении встречавшими его чтецами Корана, проходил в сокровищницу избранных одежд и менял там платье, потом поклонялся могилам предков и только потом отдыхал.

37. Определенные места, с которых уезжали везир и его свита, упомянуты нами выше, при комментарии шествия везира. По Макризи везир также слезал на особое “возвышение”, ***. “Прощались с ним” перевели мы заключительную фразу; у Макризи и Калькашанди стоит выражение, тожественное упомянутому прощанию с халифом *** и Ehrerbietung), тогда как у Ибн-Тагрибирди — ***.

38. Слово *** определено в тексте ***. Перевод этого места был уже дан у Н. Sauvaire, Materiaux pour servir a l'histoire de la numismatique et de la metrologie musulmanes (extrait du Journal Asiatique), Paris, 1882, 230—231. О “круглых” динарах см. у него же, 219. О *** у него же, 157 suiv. (ср. Dozy, I, 504); о ***, 102 suiv.; о ***, 79 suiv.; о ***, 72 suiv. Вместо *** Ибн-Тагрибирди, у Макризи стоит ***, при чем в рукописи Учебного Отделения вместо ***, т. е. “в виде благословения, из сумм халифа”. Заключительная фраза об общей сумме новогоднего подарка не имеется у Ибн-Тагрибирди. Sauvaire, ссылаясь на Булакское издание Макризи (I, 450), относит эту фразу к Ибн-ал-Мамуну, упоминания о котором, однако, нет в тексте; там стоит лишь ***, которое мы считаем заключительным словом цитаты, а не началом новой. Дополнение же это, оканчивающееся ***, мы относим к Макризи. Калькашанди заключает свое сообщение известием о том, что в провинции сообщали о новогоднем выезде халифа так же, как в его время о высоте воды в Ниле и скачках; из этого можно заключить, что новогодний выезд уже не справлялся во время Калькашанди.