Комментарии
К главе "ВЗЯТИЕ МЕШИКО"1 Малиналько (Malinalco), Тулапа (Tulapa) - такие же названия этих поселений и у Берналя Диаса.
2 То есть, цомпантли (tzompantli). Из письма-реляции Кортеса не ясно, какой корпус конкистадоров занял с боем главную храмовую площадь с главным храмом Уицилопочтли Мешико (Теночтитлана), очевидно, это был корпус Кортеса, и ему пришлось их оставить. Конкистадоры тогда подожгли святилища-башенки на вершине пирамиды главного храма и разбили, сбросив вниз, идолы, и это событие произошло еще до их поражения у "Моста бедствия"; что же касается главной храмовой площади Тлателолько, то тут Кортес сообщает, что ее главным храм занял с боем корпус Педро де Альварадо. О последнем этапе битвы за Мешико (Теночтитлан), после попыток переговоров, которые, согласно испанским источникам, имели место, приведем несколько сообщений. Так, Эрнан Кортес в третьем письме-реляции (от 15 мая 1522 г.) Карлу V сообщает: ".. .Видя в жителях этого города такую непокорность и столь великую готовность умереть, какой ни в одном народе нет, я не знал, какие меры принять против них, дабы избегнуть нам стольких опасностей и трудностей, не истребляя их и не разрушая город, потому что это был красивейший город в мире. Не помогли и мои слова о том, что мы не снимем осады, и что бригантины не прекратят боевых действий.., и что на всей земле никто не придет им на помощь, и что им негде взять маиса, мяса, фруктов, воды и другого провианта. И чем больше мы им об этих вещах толковали, тем менее видели в них слабость: напротив, в бою и во всех маневрах они проявляли больше отваги, чем когда-либо. И я, видя, что наши переговоры имеют подобный итог и что мы уже более 45 дней ведем осаду, решил прибегнуть к одному средству, дабы обезопасить нас и еще больше потеснить наших врагов, а средство это было следующим: при продвижении по улицам города разрушать все строения, от одного конца до другого - выходящего на [главную храмовую] площадь... Таким образом, продвигаясь с каждым шагом вперед, мы должны были оставлять за собой развалины... И с этого момента мы начали разрушать постройки, тщательно засыпать все отвоеванные нами каналы, и, так как в тот день у нас действовало более 150 000 воинов, сделать удалось многое... Поскольку мы уже засыпали много каналов и заделали много опасных переходов, я решил выступить ночью, в третью стражу, и причинить им по возможности большой урон. Бригантины вышли перед рассветом, а я с 12 или 15 всадниками и некоторым числом пехотинцев и наших друзей внезапно вступил в город, послав вперед лазутчиков, которые подали нам сигнал, что можно выходить. И мы увидели перед собой огромную толпу людей. Это были бедняки, которые отправились отыскивать себе пропитание, большинство из них не имело оружия, и главным образом это были женщины и дети. Мы нанесли им такой урон во всех местах, где можно было свободно передвигаться по городу, что число пленных и убитых перевалило за 800. Бригантины также захватили много народу и лодки, с которых ловили рыбу, и враги понесли большие потери. В другой день поутру... мы окончательно овладели всей дорогой из Тлакопана [до главной храмовой площади Мешико (Теночтитлана)]. засыпав все опасные переходы на ней, таким образом, из лагеря Педро де Альварадо могли уже в самом городе сообщаться с нашими; а на главной дороге [из Истапалапана], которая шла к торговой площади были захвачены два моста и хорошо засыпан канал, и мы сожгли дома сеньора этого города, это был юноша восемнадцати лет, которого звали Куаутемокцин [(у Кортеса -Гуатимуцин (Guatimucin))], и он был вторым сеньором после гибели Мотекусомы; эти дома индейцы превратили в сильные укрепления, потому что были они очень велики, прочны и окружены водою... по одну и другую сторону главной дороги мы только и делали, что сжигали и разрушали здания, и это было поистине горестное зрелище, но, поскольку нам не оставалось ничего другого, мы вынуждены были продолжать наши действия. Жители города, видя столь великие разрушения, кричали нашим друзьям, чтобы те перестали жечь и разрушать, ибо они заставят их все выстроить заново, если победят, а в противном случае им придется все восстанавливать для нас; и я молил Бога, чтобы сбылось последнее... На следующий день, когда мы приготовились двигаться дальше в город, часов в 9 дня, из нашего лагеря мы увидели клубы дыма на двух башнях [(святилищах-башенках на главной пирамиде храма Тлателолько)], самых высоких, которые были в Тлателолько - у торговой площади, и не сразу поняли, что произошло, поскольку дыма было гораздо больше, чем при воскурении, обычно совершаемом индейцами своим идолам, и мы догадались, что это люди Педро де Альварадо прорвались туда, и хотя это была правда, нам не верилось. И точно, в тот день Педро де Альварадо со своими людьми совершил этот подвиг... и я поднялся на эту огромную башню [(главную пирамиду храма Тлателолько)], которая была рядом с торговой площадью, и на ней так же, как и на других, обнаружили мы преподнесенные их идолам головы христиан, которых они убили, и индейцев-тлашкальцев, наших друзей, с которыми у них была очень древняя и жестокая вражда. И я видел с этой башни, что мы несомненно овладеваем городом - из восьми частей его мы завладели шестью... В другой день я послал Педро де Альварадо, чтобы он со своими людьми совершил нападение на ту часть большого квартала, какая находилась в руках противника и насчитывала более 1 000 домов. Я же с людьми из нашего лагеря выступил с другой стороны пешим порядком, потому что на конях мы не могли бы получить там никакого преимущества. И мы атаковали противника с таким упорством, что отвоевали весь этот квартал и перебили столько врагов, что число убитых и пленных превысило 12 000 душ. ...Таким образом, будучи окружены и стиснуты со всех сторон, они [(мешики)] могли перемещаться, лишь ступая по трупам либо по плоским крышам уцелевших зданий, и вследствие этого негде им было взять ни стрел, ни копий, ни камней, чтобы обороняться от нас; а с нами шли наши друзья с мечами и щитами. Столько врагов погибло на воде и на суше, что, когда подсчитали, оказалось, что в тот день было убито и взято в плен более 40 000 душ. А вокруг раздавались крики и плач детей и женщин, и не было человека, у которого не дрогнуло бы сердце... Наши друзья в этот день очень много грабили, но мы никак не могли за этим проследить, поскольку там действовало из нас около 900 испанцев, а их больше 150 000 человек... Одна из причин, отчего несколькими днями ранее я воздерживался от такого штурма города, заключается в том, что, если бы мы тогда пошли на приступ, они бросили бы все, что имели, в воду, и даже если бы того не сделали, то наши друзья похитили бы все, что нашли, и по этой причине я опасался, что Вашему Величеству досталась бы лишь малая толика тех огромных сокровищ, которые находились в городе, и которые я ранее приготовил для Вашего Величества... И поскольку было уже поздно, и мы не могли переносить зловонный запах трупов, которые много дней пролежали на тех улицах, мы вернулись в наши лагеря. ... Когда мы собрались все вместе и бригантины встали наготове позади домов на сваях, где находились враги, я приказал, чтобы после условного выстрела аркебузы наши вошли в ту небольшую часть, которая еще не завоевана, и сбросили врагов в воду, где их уже поджидали бригантины; и наказал я им, чтобы они искали Куаутемокцина и постарались бы захватить его живым, ибо тогда бы война закончилась. А я перед боем поднялся на плоскую крышу... те [мешики], кто согласился, выходили больше пяти часов, а город был наполнен мертвецами и воды [озера] также - одни [утонули], пытаясь спастись вплавь, другие утонули в этом большом озере с лодками, горестно было смотреть на это и невозможно вообразить их страдания; бесконечные вереницы мужчин, женщин и детей направлялись к нам. И стремясь поскорее выйти из опасного места, они толкались, падали в воду и тонули посреди множества мертвых; были у них умершие и из-за соленой воды, которую они пили, из-за голода и ужасного смрада - там умерли больше 50 000 душ. Тела умерших они, не желая, чтобы мы прознали про их нужду, не бросали в воду, где на них могли бы наткнуться бригантины, и не выносили за пределы своего стана, чтобы мы в городе не увидели их; и таким образом на тех улицах, где они находились, мы нашли горы из мертвецов, и не возможно было поставить ногу, чтобы не наступить на мертвеца; а так как люди из города выходили к нам, я заблаговременно на всех улицах разместил испанцев, чтобы помешать нашим друзьям убивать этих несчастных, которых было не счесть. А также сказал я всем военачальникам наших друзей, чтобы они ни под каким видом не позволяли своим убивать тех [мешиков]. которые выходят; но это не смогло помешать, так как их было столь много, что в этот день они убили и принесли в жертву больше 15 000 душ..." Бернардино де Саагун во "Всеобщей истории Новой Испании" рассказывает (Книга XII. глава XXXV): "... Повсюду воины [(защитники Мешико)] были настороже, повсюду шли бои. Дозорные не смыкали глаз, потому что вокруг нас рыскали люди из Шочимилько на своих лодках. С обеих сторон были пленные, с обеих сторон были убитые. И весь народ [в Мешико] испытывал великие муки, они голодали, многие умерли от голода, и уже не было у них хорошей, чистой воды для питья, пили лишь воду из озера, соленую на вкус. Многие умерли от этого, а многие - от дизентерии. Люди ели ящериц, ласточек и зеленые листья маисовых початков, а также горькую траву, ели... лилии, штукатурку и оленью кожу: они ее обжаривали, пекли на углях, тушили и так ели... И траву они ели, и камни... Не было большего страдания, чем их страдание; они находились в жестоком кольце, все больше людей погибало от голода, и враги постепенно сжимали кольцо. (Глава XXXVI) Однажды четверо всадников ворвались на торговую площадь Тлателолько, преследуя воинов-мешиков и нанося им удары копьями. Многие погибли. В неудержимом натиске обрушились они на торговую площадь. Потом они отступили, и воины-мешики атаковали их и преследовали по пятам. В это же самое время враги предали огню храм [(святилища на главной пирамиде Тлателолько)]. И когда они подожгли его, огонь сразу же запылал, высоко взметнулся в небо и осветил все вокруг. А мешики, увидев, что храм горит, начали плакать и утешать друг друга сквозь слезы. И долго еще шли бои на торговой площади Тлателолько. .. .воины-мешики укрылись за стенами построек [квартала] Куечолана, и все строения там, вблизи торговой площади, были превращены в баррикады... Был там [в квартале Атлиякапан] известный вождь куачик [(cuachic)] по имени Ашокенцин, который преследовал своих врагов, отбивал у них пленных, заставлял противника повернуть назад. Этот вождь погиб, его убили стрелой, она попала ему в грудь и пронзила сердце... Им [(испанцам)] трудно было достичь своей цели [(захватить квартал Йакаколько)]... они не могли преодолеть линию обороны тлателольков, которые находились по другую сторону канала и метали оттуда дротики и камни. Враги не могли захватить ни один проход, ни один мост. (Глава XXXVII) Наши враги, продвигаясь, заваливали каналы, но как только они уходили, мешики снова вытаскивали камни. Когда рассветало, все было снова так же. как накануне. Война продолжалась, им так тяжело было продвигаться вперед... каналы были для них как неприступные стены... [Мешики], не имея возможности защитить женщин и детей, сажали их в лодки и с великими трудами перевозили из этих построек в квартал Амашак... В другой раз одна бригантина испанцев со множеством лодок шочимильков направлялась к Атликеуиану... заметил испанцев и военачальник Койоуеуецин, у которого был военный знак Орла-Ягуара: наполовину орел, наполовину ягуар, он был в своей лодке у Толмайекана. И много лодок с воинами было с ним... Люди, которые находились в этих лодках, метали оттуда дротики, всеми силами оказывали сопротивление врагу, не теряя времен даром... Дротики с зазубренными наконечниками обрушивались на врагов, как дождь, летели по ветру стрелы... [Испанские лазутчики часто пробирались на территорию осажденных] они проникали туда незамеченными. Они одевались, как мешики, и сбивали с толку своим обликом... (Глава XXXVIII) В это время установили испанцы одну катапульту, чтобы метать камни... в индейцев, собравшихся в [квартале] Амашак... А однажды испанцы попытались засыпать пруд под названием Тлаишкуипан, который им очень мешал. Они бросали в него камни, деревья, колонны, пилястры, двери, глиняные кирпичи... Было много шуму, и вокруг носились столбы пыли... Они хотели ограбить людей, которые в тесноте ютились на улице, ведущей в Тепеяк. И когда воины-мешики увидели, что пытаются сделать враги, они решили ответить тем, что было в их силах. И они незаметно подплыли на лодке, встали на якорь, а сами, ничем не привлекая внимания, спрятались. Затем подошла вторая лодка, также бесшумно, за ней еще две; с этими их стало четыре. Тут поднялись два рыцаря-орла [(caballeros aguilas)] и два рыцаря-тигра [(caballeros tigres /ягуара/)]. Первым орлом был Топантемокцин, второго звали Тлакоцин. А первым ягуаром был Темилоцин, а вторым - Койоуеуецин. Вслед за ними еще один ягуар и один орел. Они гребли изо всех сил, лодка почти летела... После того, как они выехали, послышались звуки труб... И когда наши враги увидели их, они бросились бежать, но многие попадали в воду и утонули. Другие с трудом выбрались на берег и были все мокрые и шатались от изнеможения... Нас полностью окружили, жестоко сражаясь, в [квартале] Амашак. А также и на дороге, ведущей в Тепеяк. ...Испанцы проникли в Тельпочкалли [(Telpuchcalh)], большое здание, в котором живут юноши, получающие особое воспитание; там было много людей. Они поднялись на его плоскую крышу... И великий военачальник, куачик - по имени Уицилоацин держал оборону на плоской крыше Тельпочкалли. Он был еще могуч, как скала, и мешики повиновались ему. Испанцы били их, рубили, кололи, убивали... На другой день испанцы подожгли то здание, в котором было много скульптурных изображений идолов. Испанцы бились с мешиками уже внутри укрепленного [квартала Амашак], и женщины и дети тяжко пострадали... На пятый день, когда рассвело, испанцы снова решили атаковать, и все, кто нас окружал, начали наступление. Они взяли нас в кольцо, и уже никто не мог оттуда выскользнуть. Люди сталкивались, давили друг друга, и многие погибли в давке. А когда враги уже почти настигли одну нашу женщину, она плеснула им в глаза водой, и вода ослепила наших врагов".
3 Великого Капитана - см. прим. 121 к главе "СНАРЯЖЕНИЕ КОРТЕСА".
4 Чериньола - более правильное; у Берналя Диаса - Чиринола (Chirinola). Битва при Чериньоле, городе в Апулии (Италия), произошла 21 апреля 1503 г. между испанским войском (6 000 человек) под командой "Великого Капитана" - Гонсало де Кордовы и французским войском (около 10 000 человек) под командой герцога Немюрского - Гастона де Фуа. Победили испанцы благодаря аркебузам и укрепленной позиции (ров и вал с частоколом), командующий французов погиб в битве.
5 Горильяно - более правильное; у Берналя Диаса - Гарельяно (Garellano). Битва на реке Горильяно, в Лацио (Италия, недалеко от города Гаэта) произошла 29 декабря 1503 г. между испанским войском (около 15000 человек) под командой "Великого Капитана" - Гонсало де Кордовы и франко-итальянским войском (23 000 человек). Победили испанцы, их противники, понеся большие потери убитыми и пленными, спаслись бегством и укрылись в городе Гаэта.
6 Арроба (airoba) - мера веса (11-12,5 кг; обычно - 11,502 кг) а также мера объема (10-16 литров; обычно -16,137 литра для вина и 12,564 литра для масла).
7 Приведем еще несколько сообщений о пленении Куаутемока и последующих событиях. Так, Эрнан Кортес в третьем письме-реляции Карлу V сообщает: ".. .Бригантины неожиданно вышли на озеро и врезались в середину флотилии лодок [мешиков], а воины находившиеся в них, уже не решались сражаться. И тут Бог надоумил капитана одной бригантины по имени Гарсия Ольгин погнаться за лодкой, в которой, как ему показалось, ехали знатные люда. На носу бригантины стояли двое или трое арбалетчиков, и, когда они прицелились в тех, что ехали в лодке, оттуда подали знак, чтобы они не стреляли, поскольку в лодке едет важный сеньор; и тогда наши быстро спрыгнули туда и захватили Куаутемокцина, а также сеньора Тлакопана и других знатных, которые ехали вместе с ним. Затем капитан Гарсия Ольгин привез в то место, где я находился, на плоской крыше здания вблизи озера, сеньора этого города и других знатных пленников. Я предложил Куаутемокцину сесть, не выказав никакой суровости, он приблизился ко мне и сказал на своем языке, что он делал все, что было в его силах, дабы защитить себя и своих сограждан, пока не очутился в таком положении, и что теперь я волен сделать с ним все, что хочу; и он положил руку на мой кинжал, прося, чтобы я убил его. Я же приободрил его, сказав, что ему нечего опасаться; вот так, когда этот сеньор был пленен, и кончилась война, а завершилась она по милости Бога Нашего Сеньора во вторник, в день Сан Ипполита, то бишь 13 августа 1521 г. [(см. прим. 8 к этой же главе)]. Таким образом, со дня, когда город был окружен, что произошло 30 мая указанного года, до победы прошло семьдесят пять дней, в которые Ваше Величество увидели бы труды, опасности и несчастья, которые вынесли Ваши вассалы, из которых столь много персон проявили себя, и их деяния дают хорошее доказательство этого. И все эти семьдесят пять дней окружения ни один не прошел без боя, малого или большого. В этот же день, после пленения Куаутемокцина и захвата города, мы. собрав добычу, которой удалось завладеть, и вернувшись в лагерь, возблагодарили [Бога] Нашего Сеньора за столь знаменательную милость и столь желанную победу, что нам были даны. Пробыв в лагере три или четыре дня, приведя в порядок многие вещи, которые следовало, мы затем прибыли в город Койоакан..." А вот сообщение Бернардино де Саагуна из "Всеобщей истории Новой Испании": "(Книга XII, глава XXXIX) 1. - И появилось [на небе] будто бы большое пламя, а под вечер пошел дождь и пал туман, и, когда темнота сгустилась, вновь показался огонь. Казалось, что он спускается с неба и кружит подобно вихрю. Появилось пламя, похожее на цветок, и сколь быстро оно росло, столь же быстро стало и уменьшаться, пока не превратилось в искру; потом, подгоняемая ветром, эта искра взлетела, потрескивала и сверкала. Покружив над дамбой, она долетела до Койонакаско, а затем направилась в центр озера и там потухла. Никто даже не вскрикнул, не заговорил в полный голос. 2. - .. .наши враги по-прежнему оставались на своих позициях. А предводитель [Кортес], прибыв, все время находился вблизи, остановившись на плоской крыше; эта плоская крыша была на доме [знатного тлателолька] Астауцина, который был рядом с [кварталом] Амашак. [Кортес] был там под разноцветным балдахином. Его окружали испанцы и разговаривали одни с другими. 3. - На своей стороне собрались [мешики] в Тольмайекане и обсуждали, что же делать, что мы должны дать в виде дани и на каких условиях покориться врагам. Там были Куаутемокцин и остальные знатнейшие мешики: Тлакоцин - Сиуакоатль [(Cihuacoatl)], Петлауцин - управляющий Черным Домом [(Тлиланкалли - Тlilапсаlli)], Мотелчиуцин - вождь де Уицнауатль [(de Huitznahuatl)], Ачкаутли - управитель в Мешико, знатнейший из жрецов; а еще из Тлателолько: Койоуеуецин - Тлакочкалькатль [(Tlacochcalcatl)], Темилоцин - Тлакатекатль [(Tlacatecatl)], Тупантемокцин - Тикосиауакатль [(Ticociahuacatl)], Ауелитокцин - Мишкоатльаилотлакатль [(Mixcoatlailotlacatl)], Уицильиуицин - вождь де Уицнауатль, Уицицин - управляющий мостами... 4. - Потом посадили они Куаутемокцина в лодку. Двое, только лишь двое, сопровождали его, отправились с ним: военачальник Тепуцтитолок и его слуга Ястачималь. А еще был один, тот, что на веслах сидел, по имени Сениаутль. И когда посадили Куаутемокцина в лодку, весь народ заплакал. Люди говорили: "Вот отправляется самый юный властелин, Куаутемокцин, отправляется сдаваться испанцам! Отправляется сдаваться "богам"!" (Глава XL) 1. - И когда, по прибытии, высадили его там, вслед за тем подошли увидевшие его испанцы. Его взяли, его взяли за руки испанцы и повели вверх на плоскую крышу и поставили перед предводителем, своим полководцем. И когда его поставили перед предводителем, тот, увидев его, стал внимательно рассматривать, и восхитился волосами Куаутемокцина. Потом его усадили рядом с предводителем. 2. -[ Испанцы] произвели залп из пушек... Потом вновь началось побоище, и было много убитых. А после наступило время исхода: война была проиграна. Посреди шума и криков слышалось: "Хватит, пора уходить! Пошли!" Услышав это, народ пришел в движение: все люди уходили, одни по воде, а другие по большой дороге. И там еще многие были убиты испанцами, разгневанными на то, что некоторые мешки все еще не расстались со своими маканами [(тасапа - деревянная палица с толстым и круглым концом)] и щитами. 4. - Те, кто жил в городских домах, уходили направо от Амашака, прямо к развилке дороги. Спасаясь изо всех сил, все уходили по направлению к Тепеяку, все уходили по направлению к Шошоуильтитлану, все уходили по направлению к Ноноуалько. Однако, по направлению к Шолоку или к Масацинтамалько никто, 5. - А все, кто обитали в лодках, уходили по озеру. Лишь жители Тольмайекана уходили по воде; некоторым вода доставала до груди, другим до шеи, некоторые утонули на глубоких местах. Маленьких детей сажали на плечи... 7. - Со своей стороны, испанцы повсюду на обочинах дорог проверяли людей. Они исками золото. Для них нефрит ничего не значил, неинтересны были перья кецаля и не нужна бирюза. Женщины уносили золото [тайком] на груди и под юбкой, а мы. мужчины, - во рту и в маштлатль [(maxtlatl- набедренная повязка)]. 8. - А кроме того, испанцы хватали красивых женщин, отбирали со светлой, с золотистой кожей, со смуглым телом. И некоторые женщины, узнав об этом, намазывали грязью лицо, прикрывали бедра и грудь лохмотьями; лохмотья вместо юбок, лохмотья вместо рубашек. Все. во что они оделись, было тряпьем. Но испанцы повсюду искали женщин. Они задирали им юбки, ощупывали, осматривали уши, грудь, волосы. 9. - Были отделены и некоторые мужчины. Самые храбрые и самые крепкие, с мужественным сердцем. И также подростки, которые стали их слугами, л которые стали исполнителями их приказаний. [Испанцы] одних клеймили огнем возле подбородка; некоторых - на щеке, а других - у губ. 10. - Когда был спущен герб, поскольку мы были побеждены, шел год под знаком: 3-й Дом; а день магического календаря: 1-й Змеи". Это сообщение Саагуна - по версии текста на языке науа; и вот маленький фрагмент его же сообщения, но уже по версии текста на испанском языке (Книга XII, глава XL): "... 9 - Индеанка, что была переводчицей, которую звали Мариной, стояла рядом с предводителем [(Кортесом)], а с другой стороны - сеньор Мешико, Куаутемокцин, одетый в богатую накидку, и сеньор [бывший] Тескоко, которого звали Коанакочцином, одетый в накидку не столь богатую, и был там также другой знатнейший, которого звали Тетлепанкецальцином, - сеньор Тлакопана, одетый в накидку, были там и многие другие знатные." Вот сообщение из "Повествования о конкисте" анонимного автора из Тлателолько: "... 82. - Все это происходило на наших глазах. Мы были потрясены и страшились уготованной нам жалкой судьбы. 83. - Повсюду на улицах лежали сломанные копья, валялись клочья волос, кругом были люди на конях. Наши дома стояли покинутыми без крыш, их стены были красными от крови. На улицах и площадях кишели черви, и стены были забрызганы мозгами. Вода тоже казалась красной, словно ее красили, и оставляла во рту вкус горечи... 84. - Мы ели тростниковые стебли, мы жевали соленую землю, кирпичи из необожженной глины, ящериц, мышей, дорожную пыль и червей... Мы били кулаками по стенам из кирпичей из необожженной глины, наше имущество было разорено. Мы хотели укрыться за своими щитами, но нет щита, способного заслонить нас в нашем одиночестве... 99. - Вот каким образом умирали мешики, тлателольки. Они покинули город. Все мы находились в Амашаке. И у нас уже не было щитов, не было палиц, и не было у нас никакой пищи, уже нечего было есть. И всю ночь лил на нас сверху дождь. 100. - Однако, когда пошел дождь уже ушли Койоуеуецин, Тепантемокцин, Темилоцин и Куаутемокцин. Они вели Куаутемокцина туда, где находился предводитель [Кортес] и дон Педро де Альварадо и донья Малинцин [(Марина)]. Конкистадоры после победы расположились в Койоакане. ...122. - Там испанцы повесили Макуильшочитля, короля Уицило-почко. А затем и Писоцина, короля Кулуакана. Этих двух там повесили. А Тлакатекатля из Куаутитлана и управляющего Черного Дома затравили собаками. Также и нескольких человек из Шочимилько разорвали собаки. 123. - И трех магов [(magos - маги, волшебники)] из Эхекатля, тоже тескокцев по происхождению. Хотя они сами пришли сдаваться. Никто их не приводил. Они пришли лишь со своими рукописями (кодексами)... "Родственник "короля Тескоко" Иштлильшочитля, союзника Кортеса, хронист Фернандо де Альба Иштлильшочитль в труде "Реляции" указывает следующие потери при взятии Мешико: "("Тринадцатая реляция, о прибытии испанцев и начале Евангельского Закона, написанная доном Фернандо де Альбой Иштлильшочитлем") ...179. - От начала окружения - до взятия Мешико прошло, согласно специальному подсчету дона Алонсо Ашаякатля по историям, рукописям [-кодексам], реляциям - ровно 80 дней. Погибли со стороны Иштлильшочитля, королевства Тескоко, больше 30 000 человек из более чем 200 000 [воинов], что были на стороне испанцев, как уже упоминалось; из мешиков погибли более 240 000 [из почти 300 000 воинов, упомянутых ранее], и среди них вся знать мешиков, поскольку, если после этого и остались какие-нибудь сеньоры и рыцари, то это были в большинстве дети, да и то малого возраста". В заключение приведем слова о разгроме Мешико, написанные мешиком на языке науа: "В Теночтитлане и Тлателолько, там, где раньше царили красота и доблесть, сейчас только горе и страдание. Тебе [Уицилопочтли] надоели твои слуги? Ты сердишься на своих слуг, о Великий Податель Жизни?"
8 13 августа 1521 г. по старому стилю, а по новому - 23 августа 1521 г. Согласно Диасу и Кортесу, началась операция по взятию Мешико 13 мая 1521 г. (по ст. ст.) - 23 мая 1521 г. (по н. ст.), и полностью был окружен Мешико 30 мая 1521 г. (по ст. ст.) - 9 июня 1521 г. (по н. ст.), таким образом, вся операция по взятию Мешико длилась 93 дня, из которых со дня окружения и по день взятия Мешико прошло 75 дней.
9 Действительно, юная жена Куаутемока, дочь Мотекусомы II, была очень красивой. Ее звали Текуичпо, что в переводе означает "Пушинка Хлопка". Кортес, изнасиловав ее, отдал солдатам, потом вновь забрал к себе (Perez Martinez, Hector. Cuauhtemoc, vida у muerte de una cultura. Ed. Leyenda, Mexico, 1944). Здесь следует привести хотя бы несколько свидетельств о том как женщины Мешико (как Теночтитлана, так и Тлателолько) вместе с мужчинами проявляли стойкость и героизм, обороняя свой родной город. Так Гонсало Фернандес де Овьедо-и-Вальдес во "Всеобщей и подлинной истории Индий, островов и материковой земли в море-океане" сообщает: "Многие подвиги были совершены во время этой осады. Прежде всего хочу сказать о женщинах Теночтитлана, о которых нигде не было упомянуто. И я свидетельствую, что то были замечательные и достойные изумления женщины: нужно было видеть проворство и постоянство, с коими они помогали своим мужьям, и лечили раненых, и заготавливали камни для пращников, и исполняли другие поручения, в коих хорошо проявили себя". Диего Дуран в "Истории индейцев Новой Испании и островов у материка" пишет, что достойную лепту в оборону Тлателолько внесли женщины "с круглыми щитами и мечами в руках".
10 Вероятно, широко распространенную переделку Иосифа Флавия (Л., 1928 г.). То есть испанский перевод древнегреческого оригинала знаменитой "Иудейской войны" (ISTORIA IOUDAIKOU POLEMOU PROS RWMAIOUS) известного еврейского историка Иосифа Флавия (FLAUIOU IWSHPOU) I века нашей эры, так как, по словам самого Берналя Диаса, он не знал других языков.
К главе "ПОСЛЕ ПОБЕДЫ"
11 Как рассказывает Франсиско Лопес де Гомара, жаждущие золота конкистадоры, недовольные малым, по их мнению, количеством добычи, решили, что мешики спрятали свои сокровища. Они помнили обещание Куаутемока послам Кортеса во время осады Мешико: "Передайте Кортесу, первое, что мы сделаем, - это бросим все наши сокровища в воды озера, где вы их никогда не найдете, так как мы не хотим, чтобы вы после нашей смерти наслаждались нашими богатствами".
12 См. прим. 32 к главе "ЗОЛОТО".
13 Сеньор Тлакопана - Тетлепанкецальцин.
14 Франсиско Лопес де Гомара сообщает, что через семь дней после взятия Мешико, конкистадоры подвергли жестокой пытке огнем Куаутемока и правителя Тлакопана - Тетлепанкецальцина, а также нескольких мешикских высших сановников, требуя раскрыть местонахождение спрятанных сокровищ. Согласно этому источнику, правитель Тлакопана во время пытки, когда конкистадоры раздули огонь в жаровнях под ногами его и Куаутемока, громко застонал, не выдержав мучений; тогда Куаутемок поддержал своего соратника фразой: "Держись! Ведь и я не предаюсь удовольствиям, находясь в своей купальне". Гомара утверждает, что вина за мучения Куаутемока целиком лежит на королевских чиновниках, и прежде всего, на королевском казначее Альдерете, науськивавших озлобленных конкистадоров на пленного "императора" мешиков, Кортес же якобы изо всех сил противился их требованиям и, лишь испугавшись обвинений в заговоре против испанской короны, нехотя уступил, но затем пораженный мужественным поведением Куаутемока, он немедленно остановил пытку и вырвал несчастную жертву из рук палачей. Вот так гуманно, по словам Гомары, поступил Кортес с вождями мешиков. Куаутемок был избавлен от пыток, но стал калекой, получив тяжелые ожоги обеих ног. Кристобаль де Охеда, личный медик Эрнана Кортеса, в своих мемуарах утверждает: ".. .И я видел также, как этот упомянутый дон Эрнан Кортес пытал упомянутого Куаутемока, прижигая ему огнем руки и ноги для того, чтобы тот рассказал ему о сокровищах этого города... И впоследствии, будучи врачом, я много раз ходил лечить упомянутого Куаутемока по приказу упомянутого дона Эрнана". Сам же Эрнан Кортес в своих письмах-реляциях императору Карлу V даже не упоминает о пытках Куаутемока.
15 Для сравнения приведем сообщение Франсиско де Хереса, секретаря Писарро, о событиях в Перу (1532-1534 гг.; завоевание государства инков): "Обычная цена лошади была 2500 песо, да и эта цена не была устойчива... а пара башмаков или панталоны стоили 30 или 40 песо, плащ - 100 или 120, меч - 40 или 50... я отдал 12 песо за полунции [(1 унция = 28,35 г)] попорченного шафрана; должник, бывало, отдавал кусок золота, не взвесив его, не заботясь о том, что его вес вдвое больше долга, и должники ходили в поисках своих заимодавцев из дома в дом в сопровождении индейца, нагруженного золотом".
16 Медельин (Medellin) - Гонсало де Сандоваль назвал его в честь своего родного города Медельин в Испании.
17 Колима (Colima), провинция; ныне штат в Мексике, центр которого - город Колима, основанный в 1523 году.
18 Мичоакан (Michoacan) - страна индейцев тарасков (tarascos или пурепечь), долгое время отражавших завоевательные походы мешиков. Ныне Мичоакан - штат в Мексике.
19 Оашака (Оахасо) - провинция; ныне Оахака (Оахаса) - штат на юге Мексики.
20 Сантэстебан дель Пуэрто (Santisteban del Puerto), река Чила - севернее река Пануко. В области уастеков (уастеки - индейская народность, относятся к языковой семье майя-киче, занимали низовья рек Пануко и Тампико, побережье и прилегающие горные районы; известны с 1200 г. до н. э.; с древности занимались земледелием; изолированные от области древней культуры майя, они находились под влиянием своих южных соседей тотонаков, а позже мешиков, которые завоевали южных уастеков при Мотекусоме I и заставили платить дань; в 1492 г. была подавлена попытка восстания против мешиков). В 1521 г. Кортес покорил уастеков, умертвил их вождей, предал сожжению 60 касиков и 400 других знатных уастеков, казнив их в присутствии их детей и близких родственников. "С помощью этого средства, благодарение Господу, неприкосновенность испанцев была обеспечена, мир и тишина снова воцарились в этом краю" - сообщал Кортес в письме-реляции Карлу V.
21 См. стр. 215 в главе "НОВЫЕ ПРИГОТОВЛЕНИЯ".
22 См. прим. 26 к главе "ОТКРЫТИЕ ЮКАТАНА".
23 К концу XVI века в вице-королевстве Новая Испания было около 1000 монахов-франсисканцев, 800 монахов-августинцев, 600 монахов-доминиканцев, 400 монахов-иезуитов и 450 монахов других орденов римско-католической церкви; к указанному времени (примерно за 75 лет колонизации) было учреждено около 400 монастырей, опираясь на которые римско-католическая церковь активно вела миссионерскую деятельность. Так, первый епископ Мешико (Мехико) Хуан де Сумаррага сообщил в Испанию, что лишь одни монахи-франсисканцы обратили в христианство в течение 1524-1531 гг. 1 000 000 индейцев. Также см. прим. 52 к главе "КОРТЕС И ИСПАНИЯ".
24 20 декабря 1522 г. по старому стилю, а по новому - 30 декабря 1522 г.
25 Франциск I - король Франции (1494 г. - 1547 г.). Раздел мира (колониальных владений), в том числе и в Америке, между Испанией и Португалией опирался на буллы римских пап (ниже приведен перевод важнейшей из них - БУЛЛЫ "INTER CAETERA "(№ 2). на тексте которой основывалось знаменитое испанское "Рекеримьенто", см. прим. 109 к главе "ЭКСПЕДИЦИЯ В ТАБАСКО") и на Тордесильясский договор от 7 июня 1494 г. (ниже приведен его перевод); этот договор был своеобразным фундаментом, на котором зиждилась колониальная политика Испании и Португалии. Показательно, что до конца XVIII века Тордесильясский договор сохранял юридическую силу при разрешении пограничных споров в Южной Америке между Испанией и Португалией. Вначале приводим перевод указанной буллы римского папы Александра VI: "БУЛЛА "INTER CAETERA" (№ 2) от 4 мая 1493 г. Александр, епископ, раб рабов Бога, светлейшим государям, - Нашему весьма возлюбленному во Христе сыну Фердинанду, королю, и Нашей весьма возлюбленной во Христе дочери, Изабелле, королеве Кастилии, Леона, Арагона и Гранады - привет и апостольское благословение. Среди прочих деяний, угодных всемогущему Богу и желанных сердцу Нашему, наибольшее значение в наше время имеет возвеличение католической веры и христианской религии и ее укрепление и распространение ради спасения душ и ради смирения и обращения в эту веру варварских народов. Потому Мы, хоть того и были недостойны, призваны милостью Бога на священный престол Св. Петра. Ведомо Нам, что Вы ныне суть истинные католические короли и правители и таковыми были и прежде, и что о Ваших великих деяниях известно уже всему свету, деяния же эти остались не только в помыслах Ваших, но и были свершены Вами ревностно и упорно; свершая их, Вы не щадили ни сил, ни средств и не взирали на опасности и жертвовали кровью своей, будучи преданы делу своему всей душой и посвятив себя издавна его выполнению, чему свидетельство - освобождение королевства Гранада из сарацинской неволи, свершенное во славу имени Бога. Поэтому, оценивая по достоинству содеянное, считаем Мы долгом нашим пожаловать вам по собственной Нашей воле и в Вашу пользу то, что позволит Вам с еще большим душевным пылом продолжать во славу Бога Ваше святое и достохваль-ное дело, столь угодное нашему бессмертному Господу. Нам известно, что Вы уже давно воодушевлены желанием поисков и открытия неких островов и материков [(лат. terras firmas)] далеких и неведомых, до сих пор еще не найденных, дабы их жителей и обитателей [(лат. incolas et habjtatores)] призвать к служению нашему Искупителю и обратить в католическую веру; и что будучи обременены освобождением названного королевства Гранада, вы не могли доныне довести до желанного конца это ваше святое и достохвальное намерение; и что в конце концов, после того, как Вы приобрели по воле Бога названное королевство, Вы поручили для исполнения Вашего намерения предпринять в Море-океане усердные поиски этих далеких и неведомых материков и островов в местах, где доселе еще никто не совершал плаваний, нашему любезному сыну Христофору Колумбу - мужу весьма достойному, заслуживающему высокого уважения и на подобное дело способному, и дали ему корабли и нужных людей. Они [(Колумб и его люди)], с помощью Бога проявляя чрезвычайное усердие, нашли, плавая в Море-океане, некие весьма далекие острова, а также материки, доселе еще не открытые никем другим; и там обитает множество мирных людей и ходят они, как то утверждают, нагие и не едят мяса. И судя по сообщениям Ваших посланцев, люди, обитающие на упомянутых островах и [материковых] землях, верят в единого Бога-Творца, сущего на небесах, и кажутся достаточно способными к обращению в католическую веру и к усвоению добрых обычаев, и имеется надежда, что если они будут наставлены в вере, то имя Спасителя и Господа нашего Иисуса Христа легко проникнет в пределы названных [материковых] земель и островов. И упомянутый Христофор на одном из главных названных островов велел соорудить крепость, в которой оставил для охраны ее несколько христиан, своих спутников, которые должны искать другие острова и материки, далекие и неведомые; и на островах и [материковых] землях, уже открытых, найдено было золото, пряности и много иных вещей различного рода и достоинства. Поэтому, досконально приняв во внимание все вышеуказанное, и особенно необходимость возвеличения и распространения католической веры, должны Вы приступить, уповая на милость Бога, к подчинению упомянутых островов и материков и их жителей и обитателей, как то подобает католическим королям и правителям, по примеру Ваших предков, и обратить их в католическую веру. Мы же восхвалим пред Господом это Ваше святое и достойное намерение; и желая, чтобы оно было выполнено дол-жным образом и чтобы самое имя нашего Спасителя утвердилось в упомянутых странах, ревностно будем поощрять Вас ради славы Господа; благодаря святому крещению, которое Вы получили, Вы обязаны исполнять веления апостольские; и, призывая все милосердие Господа нашего Иисуса Христа, убедительно просим Вас предпринимать с подлинным рвением к вере дело Ваше и побуждать народы, которые живут на упомянутых островах и [материковых] землях, к принятию христианской религии; и да не устрашат Вас труды и опасности и да не оставит Вас надежда и твердая уверенность в том, что всемогущий Бог окажет Вам помощь в ваших предприятиях. И дабы Вы могли приступить к столь великому делу с готовностью и пылом, Мы после того, как будет Вам оказана щедрая апостольская милость, по собственной воле, а не по Вашей просьбе и не по просьбе лиц, действующих от Вашего имени, и лишь в силу Нашей щедрости, осведомленности и полноты Нашей апостольской власти, даруем в вечное владение, уступаем и предоставляем Вам и Вашим потомкам все острова и материки, найденные и те, которые будут найдены, открытые и те. которые будут открыты, к западу и к югу от линии, проведенной и установленной от арктического полюса, то есть севера, до антарктического полюса, то есть юга, невзирая на то, имеются ли в виду уже найденные материки и острова или те, что будут найдены по направлению к Индии, или по направлению к иной какой-либо стороне; названная линия должна отстоять на расстоянии ста легуа к западу и к югу от любого из островов, обычно называемых Азорскими и Зеленого Мыса. Так что все острова и материки, найденные и те. которые будут найдены, открытые и те, которые будут открыты к западу и к югу от названной линии (если они только не были введены в действительное владение иного христианского короля и государя до дня Рождества Господа нашего Иисуса Христа, что минул в прошлом году, от которого начинается нынешний 1493 год) [(то есть 25 декабря 1492 г. по старому стилю, а по новому - 3 января 1493 г.)], когда Вашими посланцами и капитанами найдены были некоторые из указанных островов), Мы властью всемогущего Бога, предоставленной Нам через Святого Петра и как на-местники Иисуса Христа на земле, даем, уступаем и предоставляем навечно Вам и Вашим потомкам, королям Кастилии и Леона [упомянутые земли] со всеми владениями, городами, замками, поселками и селениями, с правами, юрисдикцией и всем, что к ним относится. И Мы делаем, назначаем и полагаем Вас и упомянутых Ваших наследников и потомков владыками этих [земель] с полной, свободной и абсолютной властью, правом владения и юрисдикцией, предуведомляя, что этим даром, уступкой и предоставлением прав не должны умаляться или нарушаться права, присвоенные любому христианскому государю, который имел в действительном владении эти острова и материки ранее упомянутого дня Рождества Господа нашего Иисуса Христа. И, кроме того, повелеваем Вам по долгу послушания - и это Вами обещано - и Мы не сомневаемся, что Вы свершите нижеуказанное, ибо тому порукой Ваша набожность и великодушие, - отправить на упомянутые острова и материки людей добрых, богобоязненных, сведущих, ученых и опытных, дабы они наставляли упомянутых обитателей и жителей в католической вере и обучали их добрым обычаям, прилагая при этом все необходи-мое для подобного дела усердие. И любым особам, какого бы они ни были звания, пусть даже императорского и королевского, или любого иного положения, степени, достоинства или состояния, Мы строжайшим образом запрещаем, под страхом отлучения (каковой каре такие лица подвергнутся в случае ослушания), ходить для приобретения товаров или по иной причине без специального на то разрешения, данного Вами или Вашими наследниками и потомками, к островам и материкам как уже найденным, так и тем, что будут найдены, и впредь будут открыты к западу и к югу от линии, проведенной и установленной от арктического до антарктического полюсов, найдут ли эти материки и острова в направлении Индии или другой какой-нибудь стороны. Линия же эта должна отстоять на сто легуа от любого из островов, обычно именуемых Азорскими и Зеленого мыса. Вы, совершая под водительством Бога Ваши деяния, вверяя себя Господу и считая действительными любые апостольские установления, выполняя Ваше святое и достохвальное предприятие, трудами и подвигами достигнете в скором времени полнейшего успеха - к славе и к счастию всего христианства. И так как трудно будет доставить настоящее послание в каждое из тех мест, куда надлежит его доставить, то Мы желаем и с присущими Нам волей и знанием повелеваем, чтобы копии сего послания, подписанные рукой государственного нотариуса [(лат. publici notorii)], для этой цели призванного, и скрепленные печатью лица духовного звания или духовной курии, принимались в присутственных местах с тем же почетом, что и подлинники; и копии эти надлежит вручать в тех случаях, когда потребуется предъявить и показать их. Точно так же никому не дозволяется нарушать эту Нашу рекомендацию, моление, требование, дарование, уступку, предписание, установление, вверение, повеление, приказание, запрещение и волю. А тому, кто осмелится поступить так, да будет ведомо, что навлечет он на себя гнев всемогущего Господа и Святых апостолов Петра и Павла. Дано в Риме, в год от Воплощения Господа нашего 1493, 4 мая, в первый год Нашего Понтификата''. Теперь приводим перевод Тордесильясского договора, в котором опущены преамбула и пункты, не относящиеся к условиям раздела мира: "ТОРДЕСИЛЬЯССКИЙ ДОГОВОР МЕЖДУ КОРОЛЯМИ ИСПАНИИ И ПОРТУГАЛИИ О РАЗДЕЛЕ МИРА от 7 июня 1494 г.... Высокие договаривающиеся стороны через вышепоименованных представителей условились и согласились во избежание сомнений и споров относительно островов и материковых земель, уже открытых, или тех. которые будут открыты в Море-океане, чтобы была проведена прямая линия от полюса до полюса, то есть от полюса арктического до полюса антарктического с севера на юг, в 370 легуа к западу от островов Зеленого Мыса, на расстоянии, определенном в градусах или иными способами, каковые будут признаны наиболее приемлемыми и удобными, и измеренном без излишка или недохватки, и чтобы все, что уже открыто или будет открыто королем Португалии или его кораблями, будь то острова или материки к востоку от этой линии и внутри ее на севере и на юге, принадлежало названному сеньору - королю Португалии и его преемникам на веки вечные и чтобы все острова и материки как открытые, так и те, что будут открыты королем и королевой Кастилии и Арагона или их кораблями к западу от названной линии, на севере и на юге, принадлежали означенным сеньорам - королю и королеве и их преемникам на веки вечные. Далее: для того чтобы названная разделительная линия была проведена правильно и в наивозможно короткий срок в 370 легуа к западу от островов Зеленого Мыса, высокие договаривающиеся стороны прикажут в течение 10 месяцев, следующих за подписанием этого договора и соглашения, снарядить 2 или 4 каравеллы по одной или по две от каждой из сторон, каковые каравеллы по истечении указанного срока должны прибыть на остров Гран Канария с пилотами, астрологами и иными лицами, назначенными в равном числе португальским королем на корабли португальские и кастильским королем на корабли кастильские, и выйти в море, дабы установить румбы, ветры и градусы юга и севера и наметить названные 370 легуа, следуя от островов Зеленого мыса на запад, вплоть до пересечения с искомой линией, и все время отсчитывать легуа. измеряя оные, согласно способу, который означенные лица установят без ущерба для высоких договаривающихся сторон и, прибыв к месту, где названная линия должна проходить, оные лица должны отметить пункты, через которые проходит линия, либо в градусах юга и севера, либо безградусно, в легуа, в зависимости от того, как будет лучше, и составить обо всем акт и скрепить его своими подписями. Если же, по счастью, таковая линия пересечет остров или материк, да будет установлен столб или знак, и да будет он разделять ту часть, что принадлежит Португалии, от той, что отведена Кастилии. Далее: высокие договаривающиеся стороны заверяют через своих представителей, что отныне и впредь не будут они отправлять никаких кораблей - названные король и королева Кастилии и Арагона - в моря, что находятся к востоку от названной линии и принадлежащие королю Португалии, а король Португалии - в моря по другую сторону линии к западу от нее, которые считаются принадлежащими королю и королеве Кастилии. Также ни одна из сторон не будет совершать открытий и завоеваний и не будет вести торговлю за разделительной линией, намеченной согласно вышесказанному. И если случайно корабли короля Португалии окажутся в порту, принадлежащем королю Кастилии, то таковые корабли должны быть немедленно переданы королю Португалии, и так же да будет поступлено последним по отношению к королю Кастилии. Далее: поскольку корабли короля Кастилии, что следуют в земли, лежащие за названной линией, по необходимости должны проходить через моря, находящиеся по сю сторону линии и принадлежащие Португалии, договорились оба государя, что названные корабли могут плавать свободно и без помех в этих морях в течение всего времени, которое потребно для перехода, и могут следовать они для открытий и завоеваний в места, принадлежащие Кастилии, но если при этом открытая земля окажется в части, отведенной для Португалии, будет она считаться владением короля Португалии. И так как может случиться, что корабли короля и королевы Кастилии и Арагона откроют до 20-го числа текущего месяца острова и материки по сю сторону названной линии, что должна быть проведена в 370 легуа к западу от островов Зеленого Мыса, условились высокие договаривающиеся стороны через своих представителей, что во избежание сомнений, все, что будет открыто к 20 июня кораблями и людьми кастильскими в пространстве, лежащем на 250 легуа к западу от островов Зеленого Мыса, будет принадлежать королю Португалии, а земли, что находятся далее к западу внутри полосы, простирающейся на 120 легуа к востоку от названной разделительной линии, будут принадлежать королю и королеве Кастилии, хотя оные 120 легуа и составляют часть дистанции в 370 легуа, в пределах коей все моря и земли являются владениями короля Португалии. Если же до 20 июня ничего не будет открыто кораблями короля и королевы Кастилии внутри оных 120 легуа, все, что откроют кастильские корабли, впредь в этих местах да считается владениями короля Португалии..."
К главе "РАЗДАЧА ПРОВИНЦИЙ И ЭНКОМЬЕНД"
26 Сапотеки (zapotecas) - индейская народность, относятся к сапотекской языковой группе (макроотомангские языки); известно иероглифическое письмо сапотеков, сходное с письмом ольмеков и майя[???]; одна из древних культур Америки. В первом тысячелетии н.э. небольшие города-государства сапотеков боролись с миштеками за господство в Оашаке; в XV веке сапотеки сопротивлялись экспансии мешиков, основная часть их к началу XVI века была покорена и часть выплачивала дань мешикам; после испанского завоевания сапотеки поднимали восстания, которые жестоко подавлялись.
27 Миштеки (mixtecos - индейская народность, относится, к миштекской языковой группе (макроотомангскиеязыки); известно иероглифическое письмо миштеков. Одна из древнейших народностей, по археологическим находкам датируется X веком до н.э. В первом тысячелетии миштекские города-государства боролись с сапотеками за владычество в Оашаке; в XV веке многие из них, а к началу XVI века все миштекские города-государства были подчинены мешиками и выплачивали им дань; миштеки оказали большое влияние на культуру мешиков. В XVI веке завоеваны испанскими конкистадорами.
28 Провинция Теуантепек (Tehuantepec) на перешейке Теуантепек; Педро де Альварадо в 1523 году завоевал и разорил эту провинцию, захватив там огромную добычу.
29 Как уже отмечалось, конкистадоры всегда старались пленить правителя индейцев и затем, держа его в заложниках, использовать в своих целях, а после убивали - "по решению суда" или "он сам умирал".
30 Индейцы восставали против конкистадоров постоянно и повсеместно, и лишь постоянными карательными походами и политикой "кнута и пряника" конкистадорам удавалось держать их под своей властью.
31 См. стр. 77-78 в главе "ВНУТРЕННИЕ РАСПРИ. УНИЧТОЖЕНИЕ ФЛОТА" и прим. 26 к ней; а также стр. 214 в главе "НОВЫЕ ПРИГОТОВЛЕНИЯ".
32 24 июня 1523 г. по старому стилю, а по новому - 4 июля 1523 г.; также см. прим. 58 к главе "ЭКСПЕДИЦИЯ В ТАБАСКО".
К главе "ОХОТА ЗА ЗОЛОТОМ"
33 Гватемала (Guatemala) - страна в Центральной Америке, название очевидно получила от "Куаутемаллан" (науа Quauhtemallan), так индейцы-науа (мешики, тлашкальды и др.) называли город Ишимче - столицу государства какчикелей. Какчикели (cakchiqueles) - индейская народность, относится к языковой семье майя-киче; занимались земледелием, гончарством, ткачеством; боролись за влияние с родственными, но более могущественными киче, между ними шли частые войны. Киче (quiche) - индейская народность, относится к языковой семье майя-киче; в конце XIII века киче под руководством тольтеков основали государство со столицей Гумаркаах (Утатлан); в середине XV века от них отделились какчикели. Успех конкистадорам и здесь принесла вражда родственных народов - во время похода Педро де Альварадо в Гватемалу в 1523 году с ним вступили в союз какчикели, желая с его помощью одолеть киче. но, победив киче в 1524 году, Альварадо завоевал в 1528 году и какчикелей.
34 Вероятно, это был тот артиллерист Усагре, который прибыл с Нарваэсом (см. стр. 178 в главе "НАРВАЭС ПРОТИВ КОРТЕСА"). Число индейцев-союзников в войске Педро де Альварадо у других авторов иное - более 20 000 воинов и носильщиков, а испанцев - 160 конных и 360 пехотинцев.
35 13 ноября 1523 г., это по старому стилю, а по новому- 23 ноября 1523 г.
36 Утатлан (науа) или Гумаркаах (киче) - столица государства индейцев киче; позднее в Утатлане Педро де Альварадо было написано первое письмо-реляция (датировано 11 апреля 1524 г. по старому стилю, а по новому - 21 апреля 1524 г.). В нем "сообщается о войнах и битвах, дабы умиротворить провинции Чапутулан, Чекиальтенанго и Утатлан. о сожжении их касика и назначении его сыновей, чтобы наследовать ему" (первое издание писем-реляций Педро де Альварадо вышло в Толедо в 1525 году и многократно переиздавалось). В землях индейцев киче войско Педро де Альварадо встречало преграды на дорогах из поваленных деревьев, "волчьи ямы" - ловушки со вбитыми на дне острыми кольями - в них погибло немало конкистадоров. Верховный военачальник семидесятидвухтысячной армии киче Текум Уман (его помощника звали Тепепуль) преградил дорогу конкистадорам в Пачахе (Кецальтенанго). Вот несколько свидетельств об этом бое и о том, что произошел через четыре дня после него. В легенде индейцев киче рассказывается: "Военачальник Текум, внук Кикаба, касик... повел с собой 10 000 индейцев киче, вооруженных луками и стрелами, пращами, копьями и другим оружием... Перед тем, как выступить из своего города, военачальник Текум продемонстрировал касикам свою храбрость и отвагу, а затем приладил крылья, с помощью которых он летал. Обе руки и обе ноги у него были покрыты перьями, на голове он носил корону, на груди изумруд, похожий на зеркало. Другой изумруд был у него на лбу, и еще один - на спине. И был он очень хорош собой. Этот великий повелитель и волшебник летал подобно орлу... И вот испанцы начали сражение с 10 000 индейцев киче, которых привел с собой военачальник Текум. Сражались они три часа и убили многих индейцев киче, а произошло это в Пачахе. И тут военачальник Текум взлетел, превратившись в орла, и весь покрылся перьями. У него были крылья, которые росли из его тела, и три короны - одна золотая, другая из жемчуга, и третья из алмазов и изумрудов. Военачальник Текум хотел убить "Тонатиу" [("Тонатиу" - аделантадо Педро де Альварадо)], который скакал на коне, но, желая поразить аделантадо, угодил копьем в голову коня. И так как погиб не аделантадо, а его конь, [Текум] взлетел еще выше, чтобы оттуда поразить врага. Но аделантадо встретил его копьем и пронзил им насквозь военачальника Текума. Затем прибежали два пса, на которых не было ни шерстинки, и схватили индейца, дабы разорвать его на куски. Но когда увидел аделантадо, что этот индеец очень красив и что у него три короны - из золота и серебра, из алмазов, изумрудов и жемчуга, он защитил его от собак, а потом долго глядел на него. Был он украшен перьями кецаля и прочими красивыми перьями, и потому осталось за этим местом название Кецальтенанго. Здесь и принял смерть военачальник Текум". Франсиско Антонио де Фуэнтес-и-Гусман в труде "История Гватемалы, или избранное воспоминание" сообщает: "...Орел, размахивая широкими зелеными крыльями, летал с необычайным шумом над войском... [Педро де Альварадо] с такой ловкостью поразил птицу, что та упала замертво на поле, где на нее бросились два пса, принадлежавшие генерал-капитану дону Педро де Альварадо... Взглянув на эту странную и прекрасную птицу, распростертую на земле, Альварадо повернулся и сказал тем, кто стоял поблизости: "Никогда во всей Новой Испании я не видел такого странного кецаля". С тех пор нарекли [поселение Почахе] именем Кецальтенанго, что значит "Холм Кецаля". Тогда же нашли мертвым военачальника Текума. с точно такой же раной от копья, какую получила птица". В конце этого сражения, говорит Адриан Рецинос, "произошло чудовищное избиение индейцев киче испанцами и науа [(мешиками и тлашкальцами)]. Мертвых было столько, что. как говорит предание, воды реки, протекавшей близ Олитепеке, где произошло сражение, окрасились кровью, и поэтому ее с тех пор называли Кикель [("Кровь")]". Через четыре дня после первого сражения, в котором погиб Текум Уман, путь конкистадорам преградило новое войско киче, жаждущее отомстить за смерть Текума, но конница конкистадоров смяла ряды воинов киче, а пехота довершила разгром, и как сообщает в письме-реляции сам Педро де Альварадо: "...в этот день было убито и взято в плен множество индейцев, и среди них большое число капитанов, сеньоров и прочих знатных людей".
37 Столица государства индейцев киче Утатлан (Гумаркаах) была неприступным городом-крепостью, занимая выгодное положение: она была окружена со всех сторон, кроме одной, ущельями. Фраисиско Антонио де Фуэнтес-и-Гутман сообщает, что Утатлан имел акрополь, где жила знать, а простой народ селился по окрестным многочисленным общинам, в акрополе располагалось учебное заведение, на 5 000 или 6 000 учащихся, четырехэтажный замок Аталайа, пятиэтажная крепость и королевский дворец (который по своему великолепию, согласно хронисту Хуану де Торкемаде, превосходил дворцы правителей мешиков и инков).
38 Педро де Альварадо были вероломно пленены два правителя Утатлана Ошиб Кех и Белехеб Ци; и как сообщает сам Альварадо в письме-реляции: "Я решил сжечь тех владык, которые уже на костре сказали, как следует из их признания, что они сами начали против меня войну и воевали со мной... Для блага и спокойствия этой земли я сжег их, и приказал сжечь также город [Утатлан] и разрушить его до основания, потому что он слишком опасен и силен, и более напоминает убежище бандитов, а не жителей". Исход завоевания решила племенная вражда. Какчи-кели вступили в союз с конкистадорами, рассчитывая с их помощью одолеть более сильных соперников - киче. Индейцев киче истребляли, пока они не запросили мира; их земли были опустошены и разграблены; пленных киче клеймили и продали в рабство; Карлу V была отправлена его пятина. А сыновья погибших Текума Умана и Телепуля после тюрьмы были поставлены управлять остатками киче, конкистадоры, словно в насмешку, сохранили им титулы их отцов. Вслед за киче пришел черед и какчикелей. В дальнейшем их судьба была также незавидна. Вот несколько сообщений из "Анналов какчикелей": "В течение двух месяцев третьего года, истекшего со дня появления владык, умер правитель [какчикелей] Белехе Кат; он умер в день 7 Кех [(24 сентября 1532 г.)], когда работал на промывке золотого песка... В течение года в день 11 Нох [(16 мая 1536 г.)] прибыл сеньор Монтунало [(Алонсо де Мальдонадо - председатель Королевской Аудьенсии)], который прибыл для того, чтобы облегчить страдания народа. Вскоре прекратилось мытье золота, отменена была дань девушками и юношами. Вскоре были отменены казни огнем и повешением, прекратились грабежи на дорогах со стороны испанцев. Вскоре можно было увидеть дороги, по которым, как и раньше, шли люди, как и в те времена, когда еще [испанцы] не начинали собирать дань; так случилось, когда приехал сеньор Монтунало. О дети мои!.. Шесть месяцев спустя после смерти Ах Циба прибыл "Тонатиу" [(Педро де Альварадо)] в местность Панчой [(ныне Сьюдад Вьеха в Гватемале)], и вскоре уехал сеньор Монтунало. Когда он уехал, его место занял "Тонатиу". Тринадцать месяцев спустя после прибытия "Тонатиу" был повешен [последний] правитель [какчикелей] Ах Посоциль Кахи Имох. В день 13 Ганел [(26 мая 1540 г.)] его повесил "Тонатиу", а вместе с ним и [последнего правителя киче по имени] Кийявит Как".
39 Пипиль - индейский народ; относится к таньо-астекской языковой макро-семье; до конкисты города пипиль (Кускатлан. Коутепек, Апастепек, Теуакано) были центрами высокоразвитого земледелия с искусственным орошением, имели широкие торговые связи, развитые ремесла и искусства. Большой бой между войском пипиль и конкистадорами во главе с Педро де Альварадо произошел на равнине, неподалеку от места, где ныне находится порт Акахутла (Сальвадор). Войско пипиль стояло вблизи леса, в котором могло скрыться, И чтобы это не произошло, Педро де Альварадо, заманивая индейцев на равнину, притворился, что отступает. Войско пипиль стало преследовать конкистадоров, и когда оно отошло достаточно далеко от леса, они атаковали его. Вот что об этом сообщает сам Педро де Альварадо во втором письме-реляции: "Они преследовали меня и уже почти наступали на пятки... Я повернул войска на них, и урон, который мы им нанесли, был столь велик, что через короткое время ни одного из них не осталось в живых, ибо они были так одеты, что тот, кто падал наземь, не мог подняться, ведь доспехи у них... из хлопка толщиной в три пальца... Мне стрелой пробили ногу... и она стала у меня короче другой на добрых четыре пальца". И после этого боя конкистадоров, идущих в Кускатлан, встретило новое войско, и как признается во втором письме-реляции Педро де Альварадо: "Я опасался индейцев, которые столь бесстрашно поджидали нас". Местность, выглядевшая болотистой, все-таки оказалась с достаточно твердой почвой, на которой могла успешно действовать конница конкистадоров, и там произошло "большое побоище и свершилось возмездие", - сообщает Педро де Альварадо в том же втором письме-реляции (написанном в городе Сантьяго де лос Кабальерос де Гватемала и датированном 28 июля 1524 г., в котором рассказывается "о завоевании многих городов, войнах, битвах, предательствах и мятежах, которые последовали, и о населении в одном городе, и о двух вулканах, один из которых извергал огонь, а другой - дым, и об одной реке кипящей, а другой холодной, и как Альварадо оказался раненым выпущенной стрелой"). Чтобы завоевать эту область, Педро де Альварадо понадобилось совершить еще два похода в 1525-1528 гг.
40 Кортес стремился найти южнее Новой Испании пролив через материк из Северного моря (Атлантического океана) в Южное море (Тихий океан), который открыл бы испанским армадам прямой путь к островам Пряностей, к Золотому Херсонесу (богатому золотом полуострову Малакка), к настоящей Индии и к новым богатым землям. Кортес заверял в письме-реляции Карла V: "Ваше Величество, можете быть спокойны - испанские армады выйдут в Великое Южное море и откроют там больше новых земель, чем можно себе представить".
41 3 мая 1523 г. по старому стилю, а по новому - 13 мая 1523 г. Гондурас имел довольно многочисленное население, на берегах рек, как сообщает Хуан де Торкемада, "существовали большие поселения и большие площади засевались культурами, издревле возделываемыми индейцами... Все 20 легуа течения прекрасной реки Улуа были засе-лены с обеих сторон до самого впадения ее в море".
42 Симатан (Zimatan) - провинция.
К главе "КОРТЕС И ИСПАНИЯ"
43 Точнее, в 1521 году умер римский папа Лев X (1475 г. - 1521 г.; папа с 1513 г.), а Адриан Утрехтский (1459 г. -1523 г.), профессор Левенского университета, позже воспитатель будущего императора Карла V, получил в Испании должность каноника, затем епископ Тортосский, и затем, после избрания кардиналом, был назначен великим инквизитором, а в 1522 году при поддержке Карла V он был избран римским папой, став Адрианом VI.
44 Булла (лат. bulla) - послание, распоряжение, издаваемое римскими папами.
45 См. стр. 166-167 в главе "ЗОЛОТО",
46 16 мая 1523 г. по старому стилю, а по новому - 26 мая 1523 г.
47 Фердинанд I (1503-1564 гг.), младший родной брат императора Карла V, король Богемии (с 1527 г.). король Венгрии (с 1527 г.), римско-германский король (с 1531 г.), император "Священной Римской империи германской нации" (с 1556 г.. формально с 1558 г.).
48 См. прим. 118 к главе "ЭКСПЕДИЦИЯ В ТАБАСКО".
49 См. стр. 95-96 в главе "ДРУЖБА С ТЛАШКАЛОЙ".
50 Фактор (factor) - королевский агент, надзирающий за торговыми операциями.
51 В оригинале Бернадь Диас подробно перечисляет этих лиц и подачки им; столь же подробно (что тоже опущено) он перечисляет известные уже нам заслуги "конкистадоров первого призыва" (Л. 1928 г.).
52 Генералами назывались руководители монашеских орденов римско-католической церкви. Эрнан Кортес также просил и императора Карла V "для лучшего закрепления этого владения" прислать в Новую Испанию монахов вместо белого духовенства, которое "не упускает следовать тем обычаям, которым мы по грехам нашим предаемся: расточают церковные имущества на устройство банкетов, ведут распутную жизнь и оставляют майораты сыновьям и родственникам". Но и монахи не отставали от белого духовенства. Так, первый епископ Мепшко (Мехико) Хуан де Сумаррага просит в письме Карла V, чтобы не посылались священнослужители "без предварительного обследования безупречности их поведения и грамотности", так как "я принужден видеть служителей Бога, развращающих тех, кого они призваны обратить ко Христу: одни корыстные до невозможности, другие хуже, нежели сводники публичных домов. В особенности пусть Ваше Величество проследят, чтобы в Новую Испанию не допускались ни расстриги, ни вообще монахи... Это самый худший народ, к которому вполне приложима вторая часть мнения блаженного Августина, выразившегося однажды, что он не знает ничего лучшего, чем хороший монах, и ничего худшего, чем дурной монах. По той самой причине я высылаю из Мешико третьего провизора Хуана Реболько, который задолго до моего приезда сюда содержал игорные притоны в этом городе и в других местах, где ему казалось удобным; совершал он и другие проступки и, по моему мнению, неисправим. Затем высылаю Франсиско де Алегриаса, легкомысленного развратного монаха, по происхождению мавра: он держал при себе четырех красивых девушек-индеанок, переодетых мальчиками, которых я сам видел в его доме... затем Иоргаса вместе с братом, монахом не лучше, чем этот. Перину, который проиграл церковные 2 000 песо. Считаю также нужным вышвырнуть из Новой Испании бакалавра Барреду, который, оставшись моим заместителем, когда я отправился в горы уничтожать идольские языческие храмы, вместе с другим викарием поспешили в общество продажных женщин, с которыми его видели и индейцы... И да будет ведомо Вашему Величеству, что во всем нашем капитуле нет священника, который бы знал порядок богослужения в кафедральных соборах, что причиняет немалые неудобства".
53 Известный монах франсисканец Торибио де Бенавенте "Мотолиния" (Toribio de Benavente Motolinia), автор Труда "История индейцев Новой Испании" (Historia de los lndios de la Nueva Espana).