Хотя, сравнительно с прочими европейскими государствами, Московия кажется гораздо беднее предметами, доставляющими наслаждения, однако она значительно богаче их тем, что необходимо для пропитания и одежды. Мало того, если вглядеться тщательно, то она производит даже многое, служащее к развлечению и наслаждению, и чего лишена большая часть Европы, и в чем она открыто завидует мосхам. Как благодетельная ключница, она щедро раздает из обильных недр своих разного рода деревья, травы, овощи, плоды, древесные и полевые, драгоценные камни, соль, железо, медь, серебро и многое другое.

Леса, которыми почти вся страна покрыта сплошь, хотя и не плодоносны, но доставляют величайший доход всему государству, так как из них — чего только не добывается, кроме бревен на постройку кораблей и зданий и громадного количества поташа. Даже сами медоносные пташки — пчелы, складывают здесь в дуплах деревьев в огромном количестве мед, собранный ими в других местах. Говорят, что особенно в Нижегородской области и у мордвы, в лесах, из туго набитых верхушек сосен мед так обильно сочится, что даже у медведей является сильное желание поживиться столь сладкою добычею, и они не обращают никакого внимания ни на боль и укусы пчел, ни на преследования пчелинцев. Из деревьев особенно славится одно, растущее в окрестностях города Калуги, внутри от природы как бы источенное червями, из коего делаются очень красивые сосуды для домашнего обихода, а также еще и другое, красноватого цвета, которое, будучи положено в горячую воду, подобно воску делается гибким, тянучим и вновь опять выпрямляющимся. [380] А на одном из островов реки Борисфена растет дерево, называемое местными жителями таволгой, с корой красного цвета и твердое, как черное дерево, и которое, говорят, обнаруживает свойство способствовать мочеиспусканию у лошадей, вследствие чего казаки, татары и русские обыкновенно привязывают ременные плети к палкам из этого дерева. На островах Волги, и особенно близ города Чернояр, растет куст, увешанный стручковыми плодами, красноватые семена коих пахнут, как амом, и поэтому русские женщины набивают себе ими рот, ибо если раскусить их зубами, то они издают весьма приятный запах. Там же в немалом количестве произрастает и душистый тростник, и некая трава, называемая татаркой, которую много употребляют, примешивая ее к водке, а также и известнейший врачам корень ревень. А между Волгой и Танаисом у самарских племен водится знаменитое овцевидное растение баранец — иные неправильно пишут борамец, — кора которого походит на овечью шкуру; это руно тщательно снимают, и знатные люди обыкновенно подбивают себе им платья и рукавицы, дабы было теплее. Оно обладает такою способностью сушить и согревать, что высушивает всю траву вокруг себя, прежде чем завянет, почему некоторые, плохо осведомленные, предполагали, что оно обладает разумом и питается близ находящеюся травою. Из этих же приблизительно местностей получается в изобилии также и шафран, солодковый корень, перечная трава или чабер, не говоря уже о винограде, дынях и других плодах, перечисленных в другом месте. Во многих местах можно видеть на зеленеющих лугах траву, обильно покрытую медом (который по каплям падает в нее с неба, как жемчужина в раковину). Эту, росе подобную, манну, довольно, впрочем, плохую и лишь как приправу к рыбной пище, они собирают в сита до рассвета, ибо по восходе солнца она либо быстро осыпается и всасывается, либо испаряется.

Коноплею и льном преимущественно пред остальными областями изобилует область Ярославская. Черкасия и Киевская области славятся плодами всякого рода и названия, хотя там нет, как в других, более счастливых частях света, деревьев, приносящих плоды дважды или трижды в год. В самом городе Москве растут весьма вкусные арбузы и дыни и яблоки с такою нежною кожицею и мясом, что видны семена, в самой глубине их находящиеся. Громадное количество зернового хлеба доставляет ежегодно жатва почти везде во всем государстве, а из прочих областей Рязань отличается таким плодородием, что часто из одного зерна вырастают на одном стебле два-три колоса. Большая часть остальных областей также обильны и плодоносны. Несмотря на то что они очень долго бывают покрыты снегом, последний не только нисколько не вредит им, но, напротив, превосходно защищает их от большого холода. Дальше [381] же к северу находящаяся земля плоха и почти не родит ничего, и ее трудно обрабатывать, а местные жители, как я говорил уже, приобретают хлеб у голландцев и ливонцев, хотя в настоящее время они делают всевозможные попытки и упорным трудом начинают все более и более торжествовать над нею. Недостаток этот зависит не только от необработанных полей, но главным образом, естественно, от войны и производства водки.

Соль получается в изобилии из нескольких областей сразу, но лучшая, чем где-либо, добывается в Астрахани из воды: здесь имеются шесть озер или болот, в которых она из года в год постоянно оседает наподобие льда. Ошибаются те, которые думают, что в этом месте есть соляные горы, где соли снова вырастает столько же, сколько ее было взято. Всякая вещь, брошенная в эти озера, немедленно покрывается как бы жидким сахаром. На дне их, в иле, скрываются кусочки в виде плиток, которые называются корнями соли, которые не растворяются в воде и которые можно разбить на мелкие куски лишь с величайшим трудом. В Старой Русе, в Галиче и иных местах соль выпаривается из воды, а в Нижнем Новгороде и на острове Соловки добывается из недр земных.

Россия не только имеет в самой себе достаточное количество всего, но даже ведет меновую торговлю с иноземцами большею частью своих произведений. К числу таковых кроме соли, железа относятся еще скот, зола, смола, лен, конопля, рыбий жир, мед, воск, икра, меха и кожи, которые она доставляет народам, и соседним с нею, и далеко живущим. Татарам русские продают попоны, уздечки, сукно, ножи, топоры и много другого в том же роде, что они сами по большей части покупают у других. Леса доставляют в громадном изобилии разного рода золу, пригодную для приготовления подзола и иных дел, а также и пушных зверей, именно: соболей, куниц, рысей, бобров, бырсей, диких кошек, лисиц, пахучих бобров, белок, горностаев, зайцев, волков, белых и черных медведей, оленей, коз, лосей, зубров и многих других зверей, коих меха и кожи в большом употреблении и дорого ценятся. Для их покупки не только вся Европа, но и Азия и Африка постоянно высылают купцов, которые имеют большое влияние на московские государственные доходы, ибо они платят громадные пошлины и часто определяют стоимость денег. Меда у русских набирается, как я уже упоминал выше, такое количество, что они не только заготовляют его для собственного употребления, но и услаждают им и иноземцев. Воска они также производят многие тысячи фунтов, хотя значительная часть его расходуется у них дома, при богослужении. Не говоря уже о других еще товарах, мосхи, также за небольшую цену, продают иностранцам пахучую кровь известного индийского животного, обыкновенно называемую мускусом, которую им привозят издалека татары. Сюда же должно, по справедливости, присоединить и бобра речного, шулята которого доставляют известное врачебное средство и вывозятся в громадном количестве из России за границу. Немалый источник дохода составляют громадные рога, или носы, рыбы нарвал, выдаваемые некогда датчанами, привозящими их из Гренландии и Исландии, за рога земноводного зверя, единорога, пока мосхи не увидали у себя на Новой Земле, в чем дело. Сюда же относятся и тюлени, из которых добывается в большом количестве жир, и моржи, морские чудовища, обладающие большими, похожими на слоновую кость клыками, из которых делают рукоятки для ножей и мечей.

В России, соответственно тому, как в селах и городах повсюду виднеются многочисленные стада домашних животных: овец, свиней, быков, коров, лошадей, и большие стаи голубей, куриц, уток, павлинов и гусей, — так и в лесах встречается очень много диких зверей. Зайцы белые и серые доставляют мосхам более меха для одежды, нежели мяса для пропитания, так как в силу привычки они считают осквернением себя есть их. Ни в каком другом месте не ловится большего количества белок, белых и рыжих, бобров водяных с пахучими хвостами, горностаев, этих беленьких, с темными пятнами, зверьков, кроликов всевозможных цветов, диких лесных кошек, куниц, соболей и лисиц — белых, красных и черных, — рысей, отличающихся острым зрением и красивыми пятнами. Предметом охоты служат, далее, дикие козы, бобры (а особенно белые медведи, живущие на ледяных горах Кандинии и которые более свирепы, нежели другие), а также рыбы в водах и иные звери: олени, лютые зубры и лоси, знаменитые своими копытами и непроницаемою для ударов шкурою. Медведи же эти, иногда заходящие и на Шпицберген, отличаются от тех, что водятся в наших краях, головою, похожею на собачью, длинною шеею и большею подвижностью в телодвижениях; волоса, коими они покрыты, длинны и мягки, как волна, нос и когти у них черные, и они чрезвычайно ловко ныряют в воде. Фридрих Мартенс из Гамбурга говорит, в своем путешествии на Шпицберген в 1671 году, что зубы этих медведей, [384] истолченные в порошок, восстанавляют обращение застывшей крови, а жир из-под подошв их в растопленном виде вызывает пот, ускоряет роды и утоляет боль в сочленениях. Таким образом, Россия во всей совокупности своей представляется как бы неким громадным зверинцем. Ко всему этому надо еще прибавить неисчислимые полчища разных птиц, как-то: гусей, уток, диких голубей, лебедей, предвозвестников собственной кончины, орлов, коршунов, выпей, фазанов, драхв, тетеревов, рябчиков, перепелок, серых дроздов, курочек и других, более мелких, подробно перечислять коих я считаю здесь излишним.

В местностях, лежащих близ Белого моря и Северного, животные большей частью имеют шерсть и перья белого цвета; мало того, привезенные сюда издалека, в несколько лет теряют первоначальный цвет свой и приобретают цвет белоснежный. Поэтому в этих местностях очень часто встречается птица, редкая в других краях, именно — белый ворон. Некоторые полагают сами до сей поры и других уверяют в том же, что аисты не живут в Московии. Поистине, этого никак нельзя утверждать относительно всего государства, ибо хотя они и не появляются в некоторых серединных местностях по причине густых лесов и сильных морозов, однако в других местах, более открытых и близких к морю, они большими стаями вьют свои гнезда на верхушках деревьев и на дымовых трубах. В Сибири водится белая птица, которая по величине тела равняется лебедю, но с более короткой шеей; снятая с нее кожа, покрытая пухом (в других краях это же самое производят с лебедем), служит для подбивки перчаток и нагрудников и дорого ценится иностранцами. У угличан славятся более всего белые соколы, главным образом преследующие цапель, и которых некоторые называют иродовыми соколами или священными. На Новой Земле, говорят, мерзнут многочисленные дикие гуси, а также и пестрые утки и неизвестного рода птицы, высиживающие птенцов из яиц в гнездах, свитых из их собственных перьев и моха. Многие не без основания полагают, что эти птицы и шотландские или зимние гуси — одно и то же. Ибо когда случайно как-то в Шотландии были найдены их яйца, то думали, что они сперва растут на деревьях, а потом уже, упав оттуда в воду, начинают оживать. Голландцы же видели в 1596 году, как эти утки сидели на этих своих яйцах зеленоватого цвета, и назвали их шотландскими; в настоящие время достоверно известно, что эти птицы водятся и на Шпицбергене под названием горных уток. В Астрахани, этом пороге в Азию, являются между другими, залетными, птицами, некие черные птицы, крупнее ворона и во всем совершенно схожие с утками, которых русские называют бакланами, а также онокроталы с зобами, более крупные, чем лебеди, и называемые по-московски бабами. Последний [385] род птиц получил свое название от Плиния за то, что они, опустив клюв свой в воду, ревут, говорят, по-ослиному; клюв, повторяю, огромный, продолговато-красный и имеет на конце вид ложки, а под ним у шеи висит зоб, наподобие мешка. Местные жители поэтому весьма охотно приручают этих птиц и обучают их рыбной ловле, так как они рыбу, не умещающуюся более в желудке, кладут в это вместилище и хранят ее там на будущее, на случай голода. Хозяева же посредством легкого встряхивания достают эту рыбу оттуда, часто еще дышащую и извивающуюся. Очень много водится в России зверя росомахи или бырси с щетинистою кожею, которая долго сохраняется, вследствие твердости волос, и из которой мосхи шьют шапки и рукавицы. Это животное если наестся случайно чрезмерно, то имеет обыкновение, дабы не порвать себе кишок, втискиваться между двух дерев и, таким образом, освобождаться от бремени, коего оно не в силах более снести.

В степях, почти совершенно не населенных, близ Борисфена и Танаиса, пасутся овцы, которых казаки называют сайгаками. В крайней Татарии, подчиненной мосхами, бродят, в меньшем, впрочем, количестве, нежели в Персии и Индии, знаменитые пахучие животные, по внешнему виду и величине похожие на коз, и испускают из себя кровь, приятно пахнущую, которая маленькими кусочками, обернутыми в кожу, вывозится к нам и продается за громадную цену. Однако не один пуп, исключительно, бывает полон столь искомой жидкости, но и поверхность всей спины, если ее умело посечь прутьями, источает подкожную сукровицу с таким же приятным запахом. Татары часто сами ее портят, примешивая к ней, когда она свернется, кровь плохого качества.

У мосхов не только одни леса изобилуют зверями, а поля — плодами, но и реки, озера и моря — многими рыбами, чрезвычайно приятными на вкус. В качестве обычных блюд подают лещей, щук, окуней, белорыбицу, краснобородок, форелей, мурен, семгу, поставляемую преимущественно из Архангельска, осетров или стерлядей и много других, которых у других народов желудок дорого ценит. Да что! В Москве зимою на рынке ежедневно можно видеть целые горы рыб, лежащих на снегу, причем особенно поразительное зрелище представляют собою, главным образом, длинные ряды астраханских осетров, как бы питающихся пустым воздухом, выставленных для замораживания и на продажу. Икру из них, приправленную солью, русские продают с громадным барышом во все страны, так что Московия поэтому может назваться общим международным рыбным садком. В Каспийском море и в реке Волге, на всем их протяжении, водятся чрезвычайно вкусные рыбы, осетры и другие, а также и стерляди, т. е. молодые осетры, ростом очень небольшие, но почитаемые всеми за высшее лакомство, по причине их крайне нежного мяса. Не уступает им и белуга, которая ловится преимущественно в реке Оке, почти совсем не имеет костей, и мясо которой бело, как снег, а чешуя блестит, как серебро. Очень часто встречается в Московии рыба сом с громадной головой и жирным телом, из которой, так же как и из китов и тюленей, или морских собак, вытапливается ягодь, т. е. жир. В Борисфене обыкновенно ловят сетями клювышей, называемых Плинием также и гузонами. Вокруг Новой Земли можно видеть морских собак (тюленей), противных чудовищ в шесть, семь футов длиною, одетых коротким пестрым мехом и, благодаря обилию в них крови, до того живучих, что они продолжают жить даже по снятии с них кожи и будучи разрублены на куски. Встречаются и знаменитые рогатые нарвалы, т. е. вернее, рыбы с хорошими зубами и шестнадцати футов в длину, а также и моржи, отвратительные чудовища величиною с быка, обладающие клыками, более ценимыми, нежели слоновая кость, и составляющими отличительный признак самцов, с головою рыси и кожей, более непроницаемой, нежели панцирь: убить их нелегко, разве что попадешь в висок. Эти моржи формою тела совершенно схожи с морскими собаками, но гораздо крупнее их, с шерстью более короткой и рыжей, двумя громадными клыками, красными и круглыми глазами, они свирепы и опасны, на ногах у них находится пять когтей, наподобие [387] пальцев. Они, кроме того, крайне сонливы, и мореплаватели часто слышат, как они, одинаково на льду и в воде, страшно ревут, совершенно как быки. Если охотники нападут на одного из них, то остальные являются, скрежеща зубами, ему на помощь и предпочитают погибнуть все вместе, нежели изменить одному. Щетина, похожая на тростник и растущая у них в виде бороды, доставляет корабельщикам кольца, способствующие исцелению от судорог, а порошком, приготовленным из костистого мужского члена их, мосхи пользуются для изгнания камней из мочевого пузыря.

Хотя полагают, что мосхи проявляют гораздо более воинской доблести при защите городов, нежели в открытых сражениях, однако у них и по сию пору весьма немногие места хорошо укреплены. Причина этому заключается не только в незнании военного зодчества, но и в самой обширности государства. Если, поэтому, они строят где-либо укрепление, то оно по большей части бывает либо громадно и неуклюже, без всяких искусных, твердых опор и утверждений, либо выстроено главным образом из дерева, непрочно, с тонкими стенами, и не могущее устоять против пушек или огня, при первом же нападении. Укрепления из кирпича они строят обыкновенно лишь перед весьма немногими городами, причем большей частью устраивают в защиту его валы, рвы и бревенчатые заборы.

Московия несомненно более, нежели какая бы то ни было страна на земном шаре, орошается реками и озерами, покрыта лесами и усеяна горами и немногими пустынями. После Меотидского самое обширное из всех русских озер есть Ладога или Ладожское озеро, в пределах Финмаркена, в которое впадает река Вуокса, шумным, оглушающим слух близживущих, водопадом, и обтекая весьма многие острова, которые чуть ли и не поныне принадлежат Швеции. С ним соединяется посредством реки Свири другое — Онежское, а по соседству находятся озера Кивияри, Выгоозеро, Энаре, Улеотраск и другие. Равняется им Белоозеро, находящееся близ шриккфиннов и русских лапландцев, богатое рыбами и птицами разного рода, а еще более известное как местопребывание князя и казнохранилище, в древности. Около города Пскова лежит также обширнейшее озеро Пейпус, которое латиняне зовут Пелас и Бицис, русские — Псковским или Чудским, т. е. достойным удивления. Далее, близ Новгорода на громадное расстояние в длину и в ширину тянется [390] другое озеро, Ильмень, около которого живут племена Водской и Шелонской пятины. Обхожу здесь молчанием озера — Рязанское, Ивановское и другие, коим конца почти нет и которые легко можно видеть на географических картах.

Между выдающимися в России реками по справедливости, по-видимому, должно считать первыми: Борисфен, Волгу, Танаис, Двину и Обь. Борисфен (это название сохранилось за ним с древнейших времен), столь известный и изобилующий рыбою, берет начало в области Белой и, свершив отсюда длинный путь, вливает свои пресные воды, благодаря коим его так же превозносят, как Нил, в Черное море, на расстоянии пятидесяти тысяч шагов ниже Киева. Но до сего он встречает на пути пороги, т. е. скалистые места, или вернее обрывы, более десяти футов глубины, и, став поэтому вследствие каменистых препятствий, воздвигающихся среди течения его, менее стремительным, омывает своими водами немалое количество островов — отечество запорожских казаков.

Волга, или Ра, которую татары называют Итиль, армяне же — Тамат, составляет восточную границу между Европой и Азиею, вытекает в лесу Фряново из Волконского болота (откуда вытекают также реки Борисфен, Двина и Ловать) и, протекши громадными извилинами шестьсот германских миллиариев, впадает в Каспийское море семью громадными рукавами. Танаис, называемый русскими Доном, или Конскою Водою, берет начало в Рязанской области из озера Иван-озеро, в лесу Оконицком, т. е. лесу монахов, и, описав большую дугу по направлению к востоку, сворачивает опять на запад, захватывает с собою Донец, или Малый Танаис, и если не вполне образует Меотидское озеро, то в значительной степени увеличивает его собою. Несколько лет тому назад перекопские татары, желая проложить себе дорогу в Каспийское море, попытались было при помощи главным образом турок соединить эту реку каналом с Волгою, но мосхи, уничтожив турецкий флот, разбили наголову также и их сухопутное войско, в котором насчитывалось 80000 татар и 25000 турок.

Двина вливается шестью рукавами в залив Белого моря, посвященный св. Николаю. Почти по всему течению ее на обоих берегах находятся поселения вследствие постоянного приезда сюда купцов, которые сплавляют отовсюду по ней товары к Белому морю.

Обь, или Карамбик, которую русские называют Нарынь, вытекает из какого-то китайского озерца, протекает мимо многих диких народов и соединяется широким устьем с океаном у мыса Литармина, причем течет здесь значительно медленнее.

В числе остальных выдающихся рек считается и Москва, которая, будучи к великой выгоде государства судоходною, вливается в Оку, реку гораздо больше ее, а Ока, в свою очередь, впадает в Волгу, [397] и таким образом Москва совершает громадный водяной путь от Москвы до самой Астрахани. После Москвы следуют почти бесчисленные, если не меньшие, то действительно менее известные: Нарва. Великая река или Турунту, Ловать или Хезин, Буг, Вага, Печора, Юг, Кама и, по направлению к древней Татарии и Китаю, Иртыш, Берес, Енисей, Пясида, Казым, Тахнин, а близ Кавказа — Пятиглав, которая некогда служила в области Пятигорье границею между кочевниками и грузинами, а ныне — между татарами и черкесами, и другие.

Что касается рощ и лесов, то я отказываюсь вдаваться в подробности по этой части, так как почти вся страна представляет собою сплошной лес, более Герцинского. Более других выдаются имена, кроме Епифановского или Оконицкого, еще Фряновского, Ивановского и Столпнинского, т. е. леса пустынников; остальным едва ли есть чем похвастаться.

В разные времена границы Московии обозначались различно, согласно изменчивому успеху в войнах. То она заключала в себе Эстонию, Карелию, Финляндию, большую часть Литвы, Мизию, Херсонес, Таврический полуостров и иные области, то, по утрате многих из них, ее границы суживались более тесно, — мало того, будучи одно время покорена готами и гуннами, она чуть не исчезла совсем. В наше время она все более и более распространяется по направлению с запада на восток и на север.

После того как мы, приводя выше царский титул, уже рассмотрели те наименования, которые главным образом указывают на величие царя, нам надлежит теперь внимательно изучить, каждую отдельно, те области, которые в нем перечисляются. При этом мы, по нашему мнению, должны поступить так, чтобы и о тех областях, которые не упоминаются в перечне титула, были нами сообщены краткие сведения, почерпнутые из каких-либо иных источников. Ибо так как большая часть московских событий находится во мраке и еще недостаточно объяснена, то мы предпочли предоставить более ученым людям заботу о подробном их расследовании, нежели необдуманно и тщетно приниматься за трудную и сложную задачу. А между тем желательно было бы, чтобы кто-либо из государей, исповедующих христианскую веру, движимый чувством соревнования к отважным странствованиям древних на умножение научных сведений, соблаговолил послать опытных мужей для расследования многого неизвестного и сокрытого в московских странах. В награду за столь великий подвиг он, поистине, не только стяжал бы себе бессмертную славу и принес бы всеобщей торговле громадную пользу, но и вывел бы весь мир из глубокого невежества. [393]

Главный город царства Казани, того же имени, Казань (что у татар означает медный кипящий котел) омывается рекою Волгою и защищается крепостью, поставленною на довольно возвышенной горе. Он обладает довольно красивыми зданиями и богат, главным образом, вследствие торговли мехами и разного рода скотом. Татарские князья, которые владели им несколько веков назад, носили название “царей”. В округе его есть сильно укрепленный город, называемый Стрелецким городком, где нет никаких других жителей, кроме солдат.

Астрахань, часть прежней Бактрии, протяжением не уступает Казани, с городом того же имени, и расположена по Волге и у Каспийского моря; некогда в ней также властвовали свои особые татарские цари. Город лежит на острове в реке, называющемся Долгим, на склоне холма и, по преданию, основан неким скифским царем Астром. Он хорошо защищен стенами от необузданной ярости татар, которым, хотя и покоренным, не дозволяется ночевать в городе, но по заходе солнца они высылаются в предместье, дабы город мог с большей безопасностью заснуть. В близком соседстве от города озера, от природы доставляют поистине изумительное количество соли, а немного далее пробиваются огненные источники нефти. Жители до того удовлетворены скотоводством, что почти совсем не засевают полей. Виноград они также, приняв безумное учение Магомета, долгое время предоставляли лесным птицам, и только несколько лет тому назад там разведены, благодаря заботам и распоряжениям царя, виноградники. Кроме винограда, благоприятная почва в изобилии производит арбузы, дыни и иные подобные им плоды. А так как Астрахань находится на самой границе между Европою и Азиею, то она постоянно посещается многочисленными купцами из Персии, Армении, Татарии, Бактрии и Индии.

Псков с пространнейшей областью расположен близ громадного озера Пейпуса, под 60 град. широты, и представляет весьма красивое зрелище, благодаря позолоченным круглым главам храмов и тянущемуся [396] на громадном расстоянии поясу стен. Северную часть его омывает река Пскова, южную — река Великая, впадающая в озеро Пейпус и, по выходе своем из озера, впадающая в конце течения в Финский залив под названием Наровы. Неоднократно этот город достигал цветущего состояния под управлением народа, но, возгордившись вследствие безделья и растерзанный внутренними раздорами, подпал под власть московских царей. Поля его, окруженные густейшими лесами не менее других, весьма плодородны. Древнейших обитателей этого края, большею частью ливонцев, царь Иван Васильевич около 1500 года увел в Россию, а на их место прислал русских, дабы сделать город более послушным его указам, а расположен последний среди лесов. Поэтому-то и нам, когда мы двигались из пределов Ливонии по направлению к Пскову, вся Московия представлялась некоею глубокою и мрачною долиною, ибо мы ничего другого не видели, кроме сплошного темного леса.

Смоленская область, особенно богатая хлебом, также имела особых князей и притом далеко не бессильных. Город, находящийся на довольно возвышенном берегу Борисфена, крепко защищен окружающими его стенами из кирпичей, а также хорошо охраняется воинскою стражею, потому что, подобно яблоку Ириды, и до сей поры переходит, попеременно, то во власть поляков, то во власть московитов. В 1654 году Алексей Михайлович принудил Смоленск сдаться. По направлению к югу высятся несколько холмов, и местоположение его довольно живописно, насколько нам это можно было заметить при поверхностном обозрении при проезде мимо его зимою.

Тверь, знаменитая кузнечным производством, которым она занимается более, чем остальными ремеслами, и обилием хлеба, орошается весьма удобно тремя реками: Махою, Тверцою и Волгою. Этот город очень долго имел своего отдельного князя, который нередко открыто военною силою отражал войско царя. К тому же он и не мал, хотя защищен деревянною только оградою. Мы видели его по дороге из Новгорода в Москву вместе с Торжком, соседним городом.

Югория, с городом Югра, представляет собой обширную область, простирающуюся до самого Татарского моря. Говорят, что в ней до настоящего времени не знали хлеба, кроме разве того, который случайно приносили туда пришельцы из Москвы. Дань царю она платит мехами различных зверей, коих в ней водится в большом изобилии. Древние обитатели ее, по большей части остатки гуннов и иных народов, заняли некогда многие московские области и главным образом Паннонию. Наводя ужас на весь земной шар, они образовали венгерский язык из соединения своего с языком гуннов. Доказательством сему отлично служит наречие, поныне употребляемое в Югории и мало чем отличающееся от венгерского. Мосхи, [397] поэтому, справедливо хвастаются своими югорскими подчиненными, потому что знают, что они некогда были властелинами столь обширных царств.

Пермь — также громадная область, с городом Пермью, прозванная русскими Великою, и изобилует всем, кроме хлеба. Жители ее едят вместо хлеба сушеную рыбу и багный корень. Опираясь на палку, они быстро несутся по снегу на двух деревянных сандалиях в три локтя длиною, устраивают облавы и охотятся всегда удачно на скифских соболей, белок и прочих зверей. Кажется, это, как и самоеды, остатки древних финнов и земголы, которые в 830 году под именем беармийцев, умея колдовать и будучи совершенно, впрочем, безоружными, обратили в бегство датского короля Регнера с войском.

Вятка — тоже болотистая страна, но изобилующая разного рода зверями и питательным медом; в ней славятся особенно города: Орлов, Слободской и Котельнич.

Нижний Новгород — город столь же богатый, сколько и заселенный, и который защищает, со своей высоты, крепость, воздвигнутая на скале при слиянии Оки с Волгою. Земля не только не изобилует солью и медом, но богата также плодами всякого рода. Город Чернигов, на дороге в Северию, обладает не столько тучными полями, сколько многими густыми лесами с дикими зверями; в прежнее время им владели свои особые князья. Одною частью этой области в настоящее время обладают мосхи и казаки, другою — поляки. Рязань — княжество с почвою столь плодородною, что на одном стебле часто вырастают два колоса. Производит она также и лен, и превосходнейший мед, и выкармливает бесчисленные стада рогатого скота, так что по ней как бы текут молочные и медвяные реки, да кроме того, и обитатели этой области имеют нравы более просвещенные, нежели какой-либо другой народ в России, чрезвычайно искусны в военном деле и способны.

Ростовское княжество обладает выдающимся, между прочими, городом Ростовом, местопребыванием архиепископа, и занимает область столь обширную и богатую, что считается величайшим и [398] богатейшим из всех них после Новгорода. Некогда оно, вместе с Ярославским княжеством, переходило по наследству ко второму сыну царя, а последнее княжество, с главным городом того же имени, также не менее обильно одарено скотом, рыбою, льном, медом и плодами и заключает в своих пределах немалое пространство земли. В городе Костроме этого княжества приготовляется наилучшее и самое дешевое, к тому же, мыло, которое отсюда, вследствие большого употребления, расходится по всей России.

Белоозеро, главный город обширного княжества, выстроен на полуострове в озере того же имени, служил некогда местопребыванием русских князей, затем хранилищем их сокровищ, а под конец обратился в мрачную тюрьму для наказываемых ссылкою. Само озеро, шириною в двенадцать германских миллиариев, окружено стоячими болотами, принимает в себя многие реки, а выпускает из себя только одну — Шексну.

В Удории и Печоре, областях, границы коих также широко раскинуты, живет народ, соблюдающий в пище, одежде и во всем своем образе жизни величайшую простоту. По берегами реки Печоры тянутся длинным хребтом весьма высокие горы, которые русскими зовутся “Поясом земли”. По этим горам водятся, говорят, совершенно черные соболи, знаменитые своим мехом, белые соколы и высокие кедры, похожие на можжевельник. Обитатели этих областей сохранили свой дедовский язык, но немного понимают и по-русски. Особенно известны, между прочими, города: Папинов город и Пустозерск — тоже в прежнее время древнее укрепление против непокорных.

Иберия, область, известная с древнейших времен, тянется в кавказских теснинах к Каспийскому морю; недалеко от нее находятся [399] Каспийские ворота, которые Александр Великий замышлял запереть окованными железом бревнами. Мосхи владеют большею частью ее с главным городом Тарки, который они сильно укрепили.

Карталиния есть татарская область, лежащая по направлению к Бактрии, или Бухаре, и ее цари или короли признают лишь из уважения власть мосхов над собою.

Грузия, в северной части Кавказа, обращена к Евксинскому Понту. Несколько лет тому назад ее князья подверглись разорению от турок и были доведены до такой крайности, что один из братьев перешел в турецкую веру и препоручил все свое владение охране оттоманцев, другой же, оставив армянское вероисповедание, принял московскую веру, перебрался с своей матерью в Московию и уступил все свое владение царю. Нам неоднократно довелось видеть его в Москве, где он проживал, как частное лицо, с своею матерью, благороднейшей и умнейшей женщиною. Достойный сын ее, он обладает царственною осанкою и духом, нисколько ни умалившимися от злополучной судьбы его. При торжественных выходах он идет вторым после царя, который дает ему ежегодное блестящее содержание. От своих наследственных владений он дохода не имеет, а получает лишь временами оттуда подарки, главным образом, ковры, с персидской роскошью вытканные. Народ, грузины, обладает черными как смоль волосами, громадными кроткими глазами, орлиным носом, белою как снег кожею и весьма красивы вообще на вид. Женщины их, от природы уже весьма пригожие, носят к тому же еще пышные, по персидскому образцу, одежды и по привычке всегда сидят на земле, на коврах и подушках.

Кабарда, расположенная между Танаисом и Евксинским Понтом, недалеко от Ахиллова Бега, также некогда повиновалась своим собственным князьям; впоследствии же московский царь покорил их с помощью татарских набегов.

Черкассия, ближайшая к Грузии область, занимает северный хребет Кавказа и отгороженные им долины, вплоть до реки Койсу, одинаково соприкасаясь с Меотидским болотом и Евксинским Понтом. Вышедшие некогда отсюда племена заняли у реки Борисфена, на почве довольно плодородной, новую область, тем же именем названную, и основали город Черкассы, из которого при нас и на наших глазах привезли в Москву более 800 повозок, нагруженных водкою. Обитатели ее богаты, воинственны и благородного образа мыслей.

Область самоедов широко раскинулась до Ледовитого океана и Вайгачского пролива, но, благодаря постоянному холоду и продолжительной ночи, она как бы погружена в глубокий сон. Ибо в течение нескольких месяцев мрак ее ночи слабо рассеивается на недолго временным светом, называемым северным сиянием, пока не наступит снова день, столь же продолжительный. Впрочем, она полна соболей, белок, лисиц, белых медведей и северных оленей. Жители ее постоянно обитают в подземных пещерах, в прекрасных, поистине, могилах мертвых и в то же время живых троглодитов. Наречие и выговор у них — единственные в своем роде, ибо они не говорят, а шипят, без сомнения потому, что холод вызывает хрипоту в горле. Питаются они дичью и рыбою, не жареными или вареными, а подвяленными на солнце. От человеческого мяса они, однако, всегда с отвращением отказывались, хотя некоторые, введенные в заблуждение значением слова “самоед”, несправедливо приписывали им это звериное обжорство, ибо слово это скорее финское, нежели русское, и должно произноситься “суомайетти”, т. е. остатки финнов, ибо и финны самих себя называют на своем языке суомалайзетами. Они часто пьют, по примеру гренландцев, ягодь, т. е. растопленный рыбий жир, как ради наслаждения, так и ради врачевания. Ростом они так малы, что полагают, что пигмеи, [403] изображенные в древних поэтических вымыслах малыми сверх меры, были совершенно сходны с ними. Носа у них почти нет совсем, или он уж так мал и приплюснут, что они кажутся потомками если не пигмеев, то скорее всего скиров, которые имели на отвратительном лице вместо носа одни лишь дыры. Когда же они двигаются, закутанные с ног до головы в меха, то, глядя на них издали, их примешь не за людей, а за зверей. Иногда они совершенно закрывают лицо и всю голову кожами диких зверей, плохо сшитыми, так что одноглазые циклопы в настоящее время могут быть приравнены им по справедливости, а никому другому. Мало того: так как они часто надевают на себя цельные шкуры медведей, оленей и некоторых других морских чудовищ, потому что они не пробиваются стрелами (слегка смоченные, эти шкуры, благодаря холоду, быстро покрываются ледяною корою), то они и дали повод людям легковерным и неопытным рассказывать про них, что они имеют звериные головы и хрустальные, или льдом покрытые, тела. Старшие обыкновенно вооружены луком, для коего стрелы по большей части имеют острие из камней или рыбьих костей. Большинство из них пребывает и до сей поры в язычестве, поклоняясь вместо Бога деревянным или каменным изображениям. А от Вайгачского пролива, разделяющего область самоедов от Новой Земли, до Татарского мыса, по словам русских, пять дней пути, и в известное время года можно это место переплыть на корабле. В этих местах живут мерекиты, мангазеи, бадаи, все жалкие народы, ограниченные северным поясом и упорствующие и поныне в своем невежестве. Итак, ничего не говорю здесь о Новой Земле; из сего уже ясно можно видеть, что мосхи владеют областями, примыкающими к самому полюсу и крайним пределам земли.