ЭВЛИЯ ЧЕЛЕБИ

Однако два брата, сыновья польского магната, в замке том пребывавшие, не могли примириться друг с другом. Молодой шляхтич польский именем Михаил бежал к царю московскому и прибыл затем по Днепру с тремя тысячами лодок, препровождая к Саркерману неисчислимое войско.

В течение некоторого времени воевал он с братом, пока в одну из ночей брат его не сел на корабль и из замка не скрылся. Дознался об этом брат, из Москвы пришедший, и, не желая, дабы замок достался бежавшему, оставался в нем с войском московским в течение года, уничтожая замок изо всех сил, так что замок тот и по сию пору во многих местах разрушен ²³⁶.

Во времена те было в замке семьдесят тысяч дворов в весьма хорошем состоянии. Замок тот с полуденной стороны возвышается над берегом большой бухты, в которой помещается десять тысяч кораблей, подобно порту Суда около замка Кандии на острове Крит. Этот замок Саркерман стоит на полуострове ²³⁷, окруженном с обеих сторон заливами, а по другую сторону тех заливов на расстоянии одной мили лежит

Здесь также лежат на земле прекрасные порфировые колонны ста восьмидесяти тысяч дворов, сорока тысяч лавок, одного храма, находящегося посредине этой местности, а также двукратно по сто тысяч благотворительных строений. Виднеются там также фундаменты всех тех строений.

Те города Салония и Саркерман находятся один против другого, но так как разделяют их вышеописанные заливы, то из одного города в другой перевозят людей на сорока тысячах лодок.

И этот город был разрушен шляхтичем, короля польского подданным, совместно с войском московским, после чего там поселились и загнездились совы, воронье, а также змеи и всяческие другие гады. Зимой, однако, в этом городе руин пребывает двукратно по сто тысяч голов овец, принадлежащих крымским богачам. Оплату за содержание их там в течение зимы отдают администратору замка Балаклава, ибо земли [84] обоих этих замков лежат в окрестностях Балаклавы в эйалете каффенском, принадлежащем династии османской. Однако находятся они в стороне от дорог в местности глухой и неизвестной, где на обрывистых скалах между двумя портами в заливе моря Черного находились некогда могучие замки. Если бы окрестности те были обжиты, то давали бы троекратно больший доход, нежели Египет.

После осмотра всего этого ехал я снова в течение трех часов берегом моря, минуя по дороге богатые деревни.

Татарский народ называет ее Балыклагыкерман. Согласно описанию летописцев неверных генуэзцев, замок Балаклава был построен в году 882 перед рождением величайшего Пророка (то есть тогда, когда умер Александр) королем генуэзским по имени Генуя, от страха перед злосчастным Заллем, сыном Салсала. На языке генуэзском называется он ..., татары же ввиду великого обилия рыбы называют его Балыклагы.

В хрониках татарских рассказано подробно о том, что позднее в году ... во время правления султана Баезида Святого, досточтимый предводитель Гедик-Ахмед-паша с помощью Менгли Герей-хана своей могучей дланью замок тот силой и превосходством добыл у франков-генуэзцев, а когда дворянин генуэзский, который осуществлял там власть бана, убегал на кораблях через море Черное к Азову, [85] наш флот султанский догнал в море этого генуэзца — бана, захватил пятьсот кораблей его, его же самого в неволю взяв ²³⁹.

Теперь замок Балаклава, согласно распоряжению Баезида Святого, является воеводством, подчиненным паше эйалета каффенского, а также высокой резиденцией кади, который от султанов османских получает поддержку в сто пятьдесят акча, а к казам наисветлейшего хана не принадлежит. Шейхулислама, главы шерифов, подкяхьи сипахиев и предводителя янычар там нет. Для фетвы ездят оттуда либо в Каффу, либо к муфти в Багчесарае. Власть имеет там, с одной стороны, начальник таможни, ибо это большой и стародавний порт, с другой же, комендант замка. Охрана замка состоит из восьмидесяти человек.

Об облике замка

С восточной стороны залива на обрывистых красных скалах, которые громоздятся одна на другую до самого небосвода, стоит высокий замок треугольной формы — могучая каменная цитадель, подобная строениям Шеддада, построенная на участке весьма неровном, на склонах и возвышениях. С востока те красные скалы настолько высоки, что от поверхности морской до их вершин пятьсот аршин будет. Это горы Айайа. Те высокие горы в Балаклаве похожи на горы около Синопы, то есть Синопа в Анатолии, а также на горы около Белграда в Румелии, отдаленные отсюда на триста миль ²⁴⁰. Этот же замок балаклавский, как и другие тамошние замки, является твердыней, вознесенной на наивысшую точку этих гор. Когда человек бросит взгляд из этого замка на море Черное, то корабли, плывущие по морю, кажутся ему не больше, чем камешки.

На самой вершине прекрасной и стройной башни внутри этого замка в течение шести месяцев — с весны и до первого дня зимы ²⁴¹ — горит фонарь с десятью фитилями. Суда, плывущие по морю, увидев этот фонарьи зная, что это замок Балаклава, прямо к нему направляются и, заходя в тамошнюю гавань, находят там безопасное убежище. Однако с первого дня зимы корабли не могут плавать по морю Черному, ибо это все же Черное море! Только маленькие суденышки плавают кое-где в водах прибрежных.

Замок тот на все три тысячи шагов растянулся. На скалах со стороны моря стен крепостных нет, ибо с той стороны такая пропасть, что сохрани Аллах! В оставшихся местах тянется одинарная стена каменная, подобная стенам Шеддада. Этот замок очень красив и строен, с сорока прекрасными башнями, амбразурами и стенами, в середине [86] — тройная стена, есть также ворота и рвы. Удивительно, что из таких высоких скал бьет источник и потоки живительной воды снаружи замка вытекают. Короче говоря, добыть этот замок с какой бы то ни было стороны

— вещь совершенно невозможная, а взять его можно лишь путем осады.

С северной стороны твердыня та двойными воротами из железа обладает, из-за коих бьет источник необыкновенно вкусной живительной воды. Вокруг этого замка рва нет вообще; он был бы совершенно излишним. На своде ворот виднеется надпись с датой построения замка, письменами гяуров-генуэзцев выполненная. Ибо замок тот во времена Баезид-хана у франков-генуэзцев добыт был.

Внутри замка стоит пятьдесят домов, крытых черепицей, заселенных солдатами. Окна этих домов, прижатых к скалам, одни над другими на север выходят, а с западной стороны — на залив. Дома те, окна имеющие, хотя и небольшие, но весьма удобные. Со стороны залива возвышается большая башня, в которой находится двадцать больших пушек. Кроме этих строений нет в замке и следа рынка, базара, хана или бани.

Тут же за воротами живет комендант замка со своими солдатами. Стоит он там на страже, однако изредка замок свой покидает и спускается вниз, в гавань.

Похвала предместью в замке Балаклава

Если спуститься из того замка вниз, то можно узреть у берега залива две святыни мусульманские: одну джамию, мечеть и двести крытых черепицей домов двух-или трехэтажных, построенных на скалах, многие из них — это дома из досок. Находится там также маленькая баня, один небольшой хан и восемьдесят лавок. У берега моря стоит таможенное помещение. Сверх того находится там семьдесят домов гяуров греков. Грунт в этом предместье скальный, из-за чего ни огородов, ни садов там нет вообще так же, как и источников. Воду пьют там из колодцев, а вода в них чистая и на вкус приятная.

Залив может вместить пятьсот кораблей, а от всех восьми ветров он защищен и безопасен. В течение всех четырех времен года пребывает в нем столько рыбы, что лишь Аллаху ведома её численность.

Весь тамошний люд занимается рыболовством и мореплаванием. Преимущественно это неотесанные лазы ²⁴², ибо татары в тех скалах выдержать не могут.

Зайти в этот залив и выплыть из него весьма трудно, ибо вход в него очень узок. Неосведомленные капитаны, желая [87] войти в эту гавань снаружи, то есть с моря Черного, не могут найти вход в нее и разбивают там свои корабли, да убережет нас от этого Аллах! Это один из опасных портов османских, хорошо известных мореплавателям.

Порт этот необыкновенно удивителен. Лежит он как бы в какой-то впадине, ибо окружают его многочисленные обрывистые скалы, наивысших небесных сфер достигающие.

Посетив сей замок, получил я от тамошнего субаши Ак-Мехмед-паши и от начальника таможни обеспечение на дорогу, после чего покинул я тот полуостров и после трех тысяч шагов пути остановился на

постой в деревне Кадыкёю ²⁴³

Живут там татары-мусульмане. Деревня сия, расположенная среди садов и огородов, имеет одну баню и двести домов в хорошем состоянии, покрытых черепицей. После часа дальнейшей езды на север миновал я каменный мост с четырьмя пролетами над рекой Казыклыёзен, построенный Сефер Гази-агой, визирем ханов Ислам Герея и Мехмед Герея. Над михрабом молитвенным на одной из боковых стен увидел я нижеследующую хронограмму, написанную каллиграфически письменами джели:

Оттуда ехал я в течение часа на восток, оставляя по правую руку деревни, Камара называемые ²⁴⁶.

Постой в деревне Чоргуна

Среди этой обширной долины у реки Казыклыёзен ²⁴⁷ находятся сады, огороды, сто пятьдесят домов в хорошем состоянии, покрытых черепицей, джамия и баня. Перед домами Мустафа-аги из Чоргуна, который нас там принимал, а также Ахмед-аги, возвышаются две большие башни с железными воротами и подъемными мостами. Гостеприимность тех домов все путешествующие узнают.

Оттуда ехал я в течение четырех часов на восток через горы и долины.

Построили его неверные генуэзцы, однако в году ... добыл его султан Баезид. На замок сей Гедик-Ахмед-паша семикратно ходил в поход и взял его лишь на восьмой раз. Утратил он при этом семь тысяч янычар, смерть которых во время штурма этой крепости стала причиной гибели и самого Гедик-Ахмед-паши. Султан приказал Гедик-Ахмед-пашу умертвить, поставив ему в вину то, что, после завоевания стен оборонительных с четырех сторон, надо было остаток крепости добывать затяжной осадой и постоянно беспокоить осажденных, он же стремительной атакой привел к смерти многих слуг султанских ²⁴⁸. [89]

Замок этот в нынешнее время является воеводством в эйалете каффенском и резиденцией кади с жалованием сто пятьдесят акча. Подвластно ему сто пятьдесят деревень. Иных служащих там нет, лишь сам комендант замка и пятнадцать солдат, ибо местность эта лежит в пределах Крыма.

Об облике замка

Это высокая, достигающая небес крепость на белом скальном выступе. Скала, на которой цитадель сия возвышается, имеет в окружности двадцать тысяч шагов. Раскинулась скала та, как равнина плоская, травой и тюльпанами поросшая, а вокруг нее пропасти зияют на тысячу аршин глубиной — воистину бездны адские! У сией скалы, как у горы Бисутун ²⁴⁹, значительный изъян есть: имея более узкое основание и расширяясь кверху, она обликом своим напоминает гриб. Доступа к этой цитадели ниоткуда нет, разве что со стороны ворот.

Замок имеет семь высоких башен, а вход в них лежит через ворота, каждые из которых подобны воротам премогучей твердыни. Достаточно только, дабы на место, неприятелем облюбованное, низверглись камни — и стрельба из пушек и ружей будет излишней. Хотя вокруг той скалы нет гор, высотой ее превышающих, Аллах пожелал, дабы из той скалы в трех местах источники били.

Крепость сия стоит на выступе высокой скалы, на восточной ее стороне. Имеет она лишь одну толстую стену, а в стенах ее — как ни в одной другой крепости — нет ни амбразур, ни бойниц. В иных местах, где пропасти разверзлись, стен нет совершенно. Не потребны они там вообще, ибо Аллах сотворил эту скалу для того, дабы стала она крепостью.

Над пропастью, к западу распростершейся, находится небольшая железная калитка, через которую не только воз, но даже конь или человек с трудом протиснуться могли бы. Во время вышеупомянутого штурма все солдаты и янычары именно здесь смерть повстречали.

В крепости нет никаких строений, кроме мечети с каменным куполом, перестроенной из храма, длинного строения, крытого черепицей, а также колодца с крышей. Дабы набрать воды из того колодца, надо спуститься по лестнице, пятьюдесятью перекладинами обладающей.

Над воротами крепости виднеется надпись с датой ее построения, письменами неверных генуэзцев выполненная ²⁵⁰. В четырехугольной башне, возвышающейся над воротами, дворец неверных размещался. Теперь находится [90] там оружейная: пушки, ружья, амуниция и иное снаряжение военное. Крепость всегда закрыта, а ключами к ней владеет комендант. Теперь нет там ни одного человека.

На широкой равнине, отстоящей от ворот крепостных на сто шагов на восток, стоит джамия султана Баезида Святого, небольшая мечеть без минарета, построенная по старинным канонам, крытая черепицей. На четырехстенной башенке, возвышающейся над входом в нее, виднеется нижеследующая хронограмма, письменами джели написанная:

Мечеть та обладает лишь одними воротами. По соседству с ней нет никаких домов, она сама же стоит на поросшей травой поляне. Несколько ниже мечети находится квартал мусульманский с мечетью, сотней домов, покрытых черепицей, небольшой баней и двумя колодцами, иных же строений там нет.

Ниже этого квартала находится семь кварталов иудейских, около тысячи злосчастных домов иудейских с черепицей, грязных и обшарпанных, а также восемьдесят лавок кожевников. Все тамошние иудеи выделывают тонкие кожи для верхней одежды, а также известные в Крыму толстые кожи мангубские. Есть там только две мясные лавки и один кабак с бузой.

Все эти иудеи караимского вероисповедания ²⁵². Другие иудеи не любят иудеев этого вероисповедания. Эти не знают, что трефное, а что кошерное в пище, а мясо едят всякое, невзирая на то, кто его продает, даже приготовленное на жире и масле и не очищенное от сухожилий. Среди иудеев они как кызылбаши. В день Страшного Суда не воссядут они на кызылбашей, а тамошние иудеи — израелисты говорят, что в день Страшного Суда будут они верхом на кызылбашах ездить. Повторяют они при этом такой стишок: «В день Суда Страшного еретик будет ослом под иудеем».

Иудеи эти действительно израелисты и мозаисты, но Тору и Псалтырь почитают. Языка иудейского не знают они совершенно и говорят только по-татарски. Не носят они шляп, но колпаки татарские, пошитые из толстой шерстяной [91] ткани темно-фиолетового цвета. Многие из них отличаются необыкновенной красотой, вследствие того, что от здорового климата на том Мангубе лица детей иудейских весьма румяны. Находятся там отроки, обладающие очами лани и газели, с лицами румяными и говором велеречивым.

Предместье этого скалистого замка имеет двое ворот. Это — открытые на север малые ворота Иудейские, через которые не пройдет даже нагруженный конь, за сими воротами все лавки кожевников находятся. Другие — это ворота Мусульманские, под крепостью, со стороны восточной расположенные. Дорога к ним вырублена среди ущелий скальных. На одной из сторон той дороги стоит храм неверных. Над его воротами виднеется высеченная в четырехугольной плите белого мрамора фигура человека, на коне восседающего, и копьем, обретающимся в деснице его, пронзающего змия, пресмыкающегося у копыт его скакуна. Изображение сие весьма красиво и восхищения достойно ²⁵³.

Изнутри и снаружи той твердыни находится несколько тысяч разнообразных пещер, при виде которых человек застывает в удивлении. В тех пещерах в замке Мангуб хранится состояние народа всего Крыма. Ибо эта твердыня Мангуб не похожа ни на одну другую крепость в обжитой четверти света.

По этой причине историки династии Чингиза дали этому замку имя «крымской Кахкахи» ²⁵⁴. Да имеет его Аллах под своей защитой!

Сотворен он был замыслом Аллаха из горы, как крепость, а кто его не видел, то пусть не говорит, что видел и осматривал все крепости на свете. На близлежащих скалах свили себе гнезда соколы, коршуны, ястребы-перепелятники, ястребы, [92] а также коричневые орлы. Если крикнуть в тех долинах, которые у подножия ущелий расположились, горы будут гудеть непрерывно в течение получаса, словно гром, а человека неимоверный испуг и удивление охватят.

Крепость сия оставалась в руках неверных в течение семи лет после завоевания Крыма ²⁵⁵.

А назвали ее Мангуб, ибо Гедик-Ахмед-паша потерял там много янычар, да и сам жизни лишился, когда гнев султана его настиг. По-татарски называется она, однако... ²⁵⁶

Посетив эту крепость, не имеющую себе подобных, спустился я через ворота Иудейские вниз, в направлении северном, и поехал по широкой долине.

Эта зажиточная деревня, в долине между двумя обрывистыми скалами расположенная, изобилует водой, есть там джамия, баня, сотня крытых черепицей домов мусульманских, а также сады и огороды.

Оттуда ехал я той самой долиной на север, а после часа пути остановился на

постой в Сюрен, деревушке, садам Ирема подобной

Это деревня над рекой Казыклыёзен ²⁵⁸, а подобна она садам Ирема. Находится там великий дворец Мехмед Герей-хана, а также небольшие замки разнообразные, дворец Хавернак ²⁵⁹ напоминающие, а также домики целиком вызолоченные, выглядящие как позаимствованные с какой-то картинки китайской. Если тот полный очарования сад райский описывать достоверно, то был бы это весьма продолжительный рассказ. Да благословит Всевышний его властителя!

В духе этого пожелания придумал я и выписал на стене следующий стих:

Гостил я там одну ночь и отдохнул, грустные трели соловьев слушая в укромных местах у брега вод, которые чрез сады, полные различных ароматов и цветов, текут.

Утром же я ехал в течение трех часов на восток через зажиточные деревни.

На языке татарском замок тот зовется Бутмай ²⁶⁰. Когда Джочи-хан из рода Чингизидов прибыл в году ... из страны Махан, овладел Крымом и отобрал замок сей из рук франков-[93] генуэзцев, татарские улемы дали ему имя Гевхеркерман. Ибо в те времена все ворота, стены и калитки замковые украшены были дорогостоящими драгоценностями. Татары, захватившие его, не обращали на те сокровища внимания, однако теперь места, где те драгоценности обретались, зияют пустотами.

Потом неверные генуэзцы еще раз в этот замок вторглись, но в году... отобрал его у них Менгли Герей-хан с помощью Гедик Ахмед-паши, который пал смертью воителя за дело ислама, и замок тот был первой столицей ханов крымских. В эпоху сию был он весьма многолюден и оживлен; сверх того, имело тут свои жилища отборное войско.

Лежит он над расположенным в долине замком Эскисаладжик ²⁶¹ на обрывистой красной скале, верхушкой своей неба достигающей. Это высокий замок овальной формы, могучая крепость, основанием которой является скала, имеющая в окружности восемь тысяч шагов. Вокруг нее нет никакой стены оборонительной, ибо со всех сторон она окружена скалами на тысячу аршин высотой, за которые не зацепится даже птичий коготь; находятся на оных гнезда соколов и орлов. Под ними же пропасти лежат глубины бездонной, подобные челюстям ада.

Однако во времена неверных искусные в своем деле каменотесы вырубили здесь глубокий и большой ров, потом над внутренним берегом этого рва вознесли огромную стену, длиной в сто аршин, три могучие башни построили, а в средней из них сделали железные ворота крепостные. Через ворота те проходит дорога к горам, расположенным на юге. С внутренней стороны этих ворот на расстояние трехсот шагов на север от них протянули они одинарную стену от одной глубокой долины до другой и на той стене также три могучие башни вознесли. В башне средней находятся сейчас, как и в давние времена, деревянные двустворчатые ворота.

Между двумя упомянутыми стенами стоит двести домов иудейских, покрытых красной черепицей. Кроме этих двух стен нет там иных укреплений. Впрочем, они там вообще не нужны, ибо со всех сторон крутые скалы тянутся. Если с тех скал человек — да сохранит Аллах! — посмотрит вниз, то потеряет отвагу и в пропасть низринется. Однако если под ноги не смотреть, то страха нет.

От расположенной на юге вершины на север ведут малые ворота, через которые идет от домов в замке дорога вниз, по вырубленным в скале лестницам, имеющим сто ступеней. По обеим сторонам той дороги тянутся вырубленные пещеры, в коих убогие иудеи проживают. В твердыне той находится тысяча пятьсот тридцать прекрасных и великолепных каменных домов иудейских с черепицей, в хорошем состоянии. Мусульман нет там [94] вообще, ибо даже комендант замка, охрана крепости, стража и привратники — все они иудеи.

В замке сем находится множество оружия и амуниции военной, но иудеи не имеют отваги оружие это в ход пускать. Замок называется Чуфудкалеси, однако в действительности его название звучит как Гевхеркерман. Пушек или ружей там нет, ибо иудеи боятся грохота, а потому ни из пушек, ни из ружей не стреляют ²⁶².

Воистину ни в одной стране нет подобной неприступной крепости иудейской. Все иудейские хозяева лавок, а также досточтимые и уважаемые купцы крымские из Багчесарая живут в том Чуфудкалеси и в замке Мангуб. Каждодневно утром спускаются они с горы и после часа пути прибывают в лавки свои в Багчесарае.

На скалах же во всех четырех сторонах этой крепости иудеи нагромоздили многократно по сто тысяч каменьев и насыпали их в виде гор. Во время осады низвергают они на врагов те ручные снаряды каменные, ибо из пушек или ружей стрелять они не умеют.

В замке том один из предыдущих ханов Гази Хаджи Герей-хан построил джамию в старом стиле. Над ее воротами находится следующая хронограмма, прекрасно стилизованная под письмо джели:

Так там написано. Однако из-за того, что эта достойная сожаления мечеть среди иудеев находится, двери ее всегда на засов закрыты. Общины мусульманской нет там и следа.

В крепости сей нет вообще рынка, базара или лавок, ни ханов для путешествующих, ни бани, ни виноградников и садов или хотя бы воды.

Вся вода привозится в этот замок на ослах из лежащей ниже долины Хаджи Дерелери. В давние времена были там прекрасно сделанные вместилища для воды, теперь же они испорчены.

В замке сем находится темница для пленников хана. Другого подобного ада нет на всем свете, разве что темница в замке Солнок в эйалете Темешвар или тюрьма в крепости Дьор, которая остается в руках неверных ²⁶⁴.

Выбраться из этой темницы в Чуфудкалеси никоим образом невозможно, разве что человека оттуда в гробу вынесут. До такой степени эта тюрьма подобна аду. [95]

Дорога, ведущая из этого Чуфудкалеси вниз, в сад Ашлама, который владением наисветлейших ханов является, идет вдоль колодцев и имеет четыре тысячи шагов, как сосчитал это я, убогий, шествуя по этому склону пешком до Эскисаладжика.

На расстоянии двух тысяч шагов, поблизости от колодезей, находится там великая гробница шейха Мансура из Медины. Это был один из благороднейших спутников жизни Пророка (да благословит его Аллах и ниспошлет ему благодать!). Этот знаменитый шейх Мансур обмыл и упокоил в местности, называемой Эскиюрт, наисветлейшего короля Эштера, который погиб во время войны за Аккерман от отравленной стрелы проклятого Салсала. Благословенный шейх Мансур умер потом во время битвы за этот замок Гевхеркерман и был похоронен около этих колодезей. Прекрасное строение, в котором он покоится, огромные толпы паломников притягивает ²⁶⁵.

Оттуда дорогой, ведущей среди скал, опустился я на запад.

Согласно повествованию летописцев династии Чингизидов, народ татарский прибыл на полуостров Крымский под предводительством Джочи-хана, отобравшего Крым в году ... у неверных генуэзцев, а также Эртогмаз-хана. Татар же, мчавшихся в потоках ветра, неприятеля излавливающих, было тогда сорок тысяч. Исходили они землю крымскую вдоль и поперек, но не нашли себе ни одного места для поселения. Только эту долину Эскисаладжик для себя приемлемой посчитали и из опасения перед неверными врагами замок Эскисаладжик построили. Позднее вырвали они из рук генуэзцев вышеописанную твердыню Гевхеркерман, или Чуфудкалеси, за Эскисаладжиком расположенную, и облюбовали себе в качестве резиденции Эскисаладжик ²⁶⁶.

По обеим сторонам и на обоих концах долины шириной четыре тысячи шагов, протянувшейся с востока на запад, возвышаются обрывистые, достигающие неба скалы. Все эти скалы источены внизу, как гора Бисутун ²⁶⁷, полны пещер и ходов подземных, а на верхушках тех красных скал орлы и коршуны гнездятся. Джочи-хан и Эртогмаз-хан видели, что неприятелю совершенно невозможно проникнуть туда с какой-либо стороны или оттуда ускользнуть. Ведая, что долина сия является для них безопасным убежищем, заградили они узкие проходы по обеим ее сторонам, перебрасывая с одной стороны на другую валы оборонительные, и у обоих проходов долины [96] сделали по деревянным воротам. Ворота эти до сегодняшнего дня стоят. Кроме как в те ворота, даже птица не Найдет иного пути в долину.

Между скалами теми течет ручей живительной воды. Источник вытекает из окрестных скал, протекает через водосборы и бассейны в садах, старательно содержащихся и находящихся поблизости от домов, обеспечивает их водой, приводит в движение несколько водяных мельниц в расположенных ниже кварталах Эскисаладжика, а затем течет через долину лежащего ниже старого города Багчесарая. Ручей сей называется Чюрюксу ²⁶⁸. Воды его употребляются повсеместно для различных целей, однако не для питья. В Саладжике оба берега этой реки украшены виноградниками и садами, а также застроены разнообразными прекрасными домами. Это древний город, насчитывающий триста прекрасных домов, покрытых красной черепицей и изукрашенных. Все эти дома надежны, со стенами из каменьев, изукрашены изящно и восхитительно, построены крепко, по старому образцу. В пещерах же у подножия скал находится несколько сот помещений. Жить в этих помещениях в июле холодно, а зимой, напротив, тепло. Находится там пять кварталов и пять святынь, при которых стоит пять минаретов, по старым канонам построенных.

В городе нет, однако, ни лавок, ни постоялых дворов для путешествующих, ни бань, ибо поблизости от него лежит город Багчесарай. Эскисаладжик — это, как я уже говорил, город древний и, как мне рассказывали, было там когда-то множество постоялых дворов, мечетей и медресе. Теперь находится там огромное медресе Менгли Герей-хана. Над его прекрасными дверями виднеется нижеследующая хронограмма, письменами джели написанная:

К медресе этому прилегает баня удивительная, прекрасно построенная, с приятной водой и воздухом.

За дорогой, которая к этой бане ведет, стоит старый дворец Джочи Герей-хана ²⁷⁰. Во дворце том давние ханы пребывали, о коих я уже раньше упоминал. Теперь этот серай, построенный надежно в форме четырехугольника, небольшую крепость собой являет. Окружность ее имеет двести шагов. По ее сторонам стоят четыре башни. Имеет она также ворота, обращенные на запад. Внутри этой крепости стоит мечеть с двумя [97] невысокими минаретами. Минареты те, однако, настолько малы, что даже человек в них не помещается, вследствие чего эзан святой с них не провозглашается.

По пути к этому сераю находится прекрасное здание суда, крытое досками, полумесяцем из чистого золота украшенное. Там заседали ханы и собрания дивана проходили.

В серае этом находится теперь лишь оружейная и ничего кроме нее. Содержится там множество предметов, ханам некогда принадлежавших. Вход в серай всегда закрыт на ключ. Над его красиво выполненными дверями начертана следующая хронограмма:

С позволения Аллаха, о медресе Сахиб Герей-хана, о полных святости мавзолеях стародавних ханов ²⁷², о владетелях, покоящихся там в многочисленных, остроконечными крышами покрытых гробницах, напишу я в надлежащем месте.

В горной части города Эскисаладжик, с восточной стороны, у подножия уже описанного Чуфудкалеси, находится старательно возделываемый сад, подобный рощам Ирема. Направившись на застолье с кадиаскером крымским Муртаза-Али-эфенди, я превосходно провел время и множество удовольствий получил, прогуливаясь в удивлении по этому саду.

В этом райском саду ²⁷³ развлекаются и получают удовольствия все ханы, сыновья ханские и султанши, бийимы и бюкче. В саду этом буйном, в цветниках воистину райских, уголка не найдешь, где бы воды не лились и не струились; в усадьбах же, над их берегами возвышающимися, живут они в веселости и упоении наисладчайшем, один на один с возлюбленными своими, и прекрасно звучащие трели соловьев слушая, удовольствия получают такие, что от них на душе легко делается, а также пиршества и застолья непрестанно учиняют. И прекрасно там настолько, что тот, кто хотя бы час там проведет, все свои невзгоды, заботы и неприятности забудет, а веселия и радости наберется. [98]

В саду этом всюду удивительно позолоченные и украшенные дома возвышаются, а также небольшие дворцы, многочисленные беседки и строения, наисветлейшими ханами установленные, подобные дворцам императора китайского. Тут находятся построенные различными ханами десятки бассейнов с водой, фонтанов, колодезей и дворцов, подобных замку Хавернак ²⁷⁴, при виде которых даже искусные в своем деле архитекторы от огромного удивления палец к устам прикладывают.

Растет здесь много таких видов фруктовых деревьев, подобных которым нет не только по всему Крыму, но и в иных странах. Сочных же фруктов там такое изобилие, что вывозят их в другие города в подарок. Фрукты эти, даже перевезенные на расстояние десяти парасангов, сладости своей и вкуса не утрачивают; время также сладости их не лишает, ибо фрукты эти выросли на земле с приятным климатом. Ноздри вдыхают здесь упоительный аромат тысяч цветов различных, которые ханы в дар изо всех стран получили. В этом райском саду были посажены привезенные из Анатолии луковицы спиканарда, саженцы гвоздик из Трапезунда, нарциссы из Стамбула, шарообразные тюльпаны «Монла Челеби», нидерландские тюльпаны «Челеби Ходжи», тюльпаны из Кягытхана ²⁷⁵, разнообразные виды анемонов, гиацинты из Истанкоя, а также сотни тысяч других цветов, в дар присланных.

Тот, кто лишь войдет в этот сад и увидит его, сразу поймет, что очутился в одном из райских уголков.

Весной распускаются тут цветы всех деревьев фруктовых: сливы, яблони, груши, черешни, вишни и др. От их запаха у человека голова кругом идет. [99]

Этот роскошный сад стал таким прекрасным во времена Мехмед Герей-хана. Наисветлейший хан сей, человек благородный и наделенный приятным характером, щедрый и великодушный, провел от фонтанов через зелень и цветники, распростершиеся в тени огромных деревьев, ручейки и содеял сотни фонтанов, воды которых окропляют листья и орошают плоды деревьев, как будто дождик ласковый. Прибывали сюда изо всех стран мастера знаменитые; несколько тысяч обученных невольников также показали здесь свои умения, обдумывая различные устройства для этого сада. Воистину, вещи такие удивительные, как в этом саду Ашлама, есть только разве что в досточтимом городе Константинополе, или же, по-нашему, в Стамбуле. Если бы мы все же захотели привести здесь хронограммы, находящиеся на строениях этого парка, и описать эти разнообразные строения, то лишь перечисление наших записей заняло бы так много времени, что на посещение иных краев времени бы уже не хватило. Говоря коротко, во всем Крыму нет другого такого Ирема — места для прогулок и развлечений, подобного паркам Аджама. Пусть Аллах, пожелания наши исполняющий, дозволит, дабы сад сей до конца света так же хорошо содержался, был бы таким же прекрасным и цветущим. Аминь!

В саду этом изведал я, наиничтожнейший и наинедостойнейший, немало удовольствий и развлечений. Потом же ехал я через

город Эскисала

Город этот называется Эскисала потому, что это была первая местность в Крыму, где по пятницам сала пелась ²⁷⁶. Проезжая через этот город, посетили мы сады и виноградники, которые в его западной части находятся, а также гроты среди обрывистых скал, с обеих сторон окружающих Эскисала.

Таким образом, выехал я за ворота этого сала и вот

Согласно тому, что историки татарские рассказывают, завоеватель Крыма проживал сначала в своей старой резиденции — Эскисаладжик. Однако, когда начали прибывать сюда и умножаться татары из городов Махан, Ахлат, Керман, Йеси, а также из Казани, Астрахани и Сарая ²⁷⁷, уже не помещаясь в Эскиюрте, то в новую резиденцию Багчесарай переместились и весь полуостров Крымский завоевали. Лишь неверные генуэзцы остались в своих замках на берегу моря. [100]

Неверные не могли удаляться за пределы замков своих, вследствие чего на землях их вздорожание и голод воцарились. Неверные обратились тогда к занятым земледелием племенам татарскими за большие сокровища получали от них плоды земли. Таким образом татары обогатились и привели Багчесарай к расцвету. Да сотворит Аллах, дабы продолжалось это во веки веков!

Заложили основы благоденствия Багчесарая завоеватель полуострова Крымского Джочи-хан с Эртогмаз-ханом ²⁷⁸.

Город лежит по обеим сторонам долины, распростершейся за долиной Эскисаладжик. Багчесарай протянулся с востока на запад от ворот Эскисаладжика и до конца Эскиюрта на восемь тысяч шагов, причем широких, богатырских, а не обыкновенных. Этот прекрасный город, измеренный обычными шагами, имел бы длину целого парасанга, ибо один парасанг двенадцать тысяч шагов составляет. Итак, измеренный широкими шагами солдатскими, город Багчесарай имеет восемь тысяч шагов.

Этот прекрасный город лежит как будто в какой-то котловине, в долине обширной, с обеих сторон крутыми горами окруженной. В горах же, расположившихся по обеим сторонамгорода, выделяются скалы, по воле Аллаха Всевышнего имеющие формы скакуна, слона, верблюда или козы с преудивительными пещерами. Среди тех скал кое-где возвышаются взгорья, землей покрытые. [101]

На восток от этой долины ведет дорога к Эскисаладжику; дорога на запад от нее ведет к Эскиюрту; дорога на север — к Акмесджиду, а на юг — к замку Гёзлев ²⁷⁹. Кроме этих четырех дорог нет иных путей к Багчесараю. В город ведет также много пешеходных троп, но, пользуясь ими, человек, уподобляясь козе, по горам взбираться вынужден, ибо всюду там крутизна огромная. Если ехать этими четырьмя дорогами, человек видит город Багчесарай лишь тогда, когда достигает скал, у подножия которых он лежит. Город называется Сарай по той причине, что Джочи-хан прибыл сюда из города Сарай, расположенного в Московии над рекой Волгой, и, построив этот город, назвал его Багчесараем. Воды реки Ашлама, которая течет со стороны Саладжика через самую середину города, для различных целей употребляемы бывают, поэтому реку сию называют еще Чюрюксу. Приводит она в движение многочисленные мельницы, а также несет множество нечистот и грязи. С нижней, или же западной, части города течет она через пороховые склады, многочисленные водяные мельницы, вдоль многих огороженных заборами садов к Эскиюрту, а позднее впадает в реку ... ²⁸⁰.

Из одной части города можно перейти в другую по сорока трем мостам каменным и деревянным, построенным на этой реке. По правую и левую сторону реки возвышаются дома этого города, имеющие один и два этажа, все каменные и покрытые прекрасной рубиново-красной черепицей, построенные один над другим от верхушки и до подножий скал, окруженные виноградниками и садами.

Описание усадеб сановников и ханов

Находится тут четыре тысячи пятьсот больших усадеб, покрытых черепицей, со стенами из камня, с прекрасно украшенными дверьми, с дымоходами, стройностью своей уподобляющимися кипарисам. Наипрекраснейшим из всех является кёрюнюш ²⁸¹ — дворец наисветлейшего хана, расположенный на юг от протекающей через середину города реки Чюрюксу.

Похвала кёрюнюшу — дворцу наисветлейшего хана

Этот город Багчесарай лежит в просторной долине. Джочи-хан, который тут обитал, как воитель за дело Аллаха не заботился о его строительстве и был удовлетворен тем, что там уже находилось. Однако Сахиб Герей-хан, который стал ханом в году ... весьма достойный падишах, стыдясь перед всеми врагами того, что живет в убогой долине Эскисаладжик, возжелал изойти, подобно змию семиглавому, из своего грота в долине Эскисаладжик, осесть и поселиться в этом Багчесарае. [102]

Свой дворец — кёрюнюш в Багчесарае — воздвигал он в течение семи лет. Если человек внимательно присмотрится к тому райскому дворцу, то в удивление, восторг и ослепление впадет. Смотря, невольно палец к устам прикладывает они чувств лишается — настолько удивителен сей дворец!

Описать его ни один автор еще не сумел. Несмотря на это, я, человек недостойный, исполненный убожества, начну описание его в меру сил и способностей своих, а из-под моего тростникового пера столько драгоценностей посыплется, сколько в море капель, а у светила — лучей.

Итак, удивительный дворец этот со всех четырех сторон окружен садами, на иремские похожими, из-за чего называют его Багчесарай. Чертог сей пресветлый имеет форму четырехугольника, а при виде стен его каменных стены Шеддада в голову приходят. Зубцов, однако, или башен вокруг этого серая нет. Окружность его около пяти тысяч шестидесяти шагов. Со всех четырех сторон имеются крепкие, могучие ворота железные ²⁸².

Первые, с северной стороны, — это ворота двора монетного. С этой стороны размещается ханская кухня и кладовая, а также помещения для поваров и подчаших. Вторые — это ворота багчесарайские с юга. Третьи — это ворота старого кёрюнюша, в сторону Мекки открывающиеся.

Четвертые — это ворота нового кёрюнюша, которые в гарем ведут. За прекрасным садом находятся там большие двери гарема, у которых на страже черные ага стоят.

За этими воротами находятся триста шестьдесят двухэтажных усадеб прекрасных и высоких, с кладовыми и комнатами, а также наиразнообразнейшие дома, окрашенные, как хамелеоны. Каждый из них — это творение какого-либо падишаха. В трех местах там находятся кёрюнюши, каждый из которых может вместить три тысячи людей. Это зал заседаний, ибо на языке татарском кёрюнюш означает «зала советов». Первый — это кёрюнюш Сахиб Герей-хана. Второй — это керюнюш Бахадыр Герей-хана. Третий же — это обращенный к дворцовому подворью новый кёрюнюш Ислам Герей-хана ²⁸³.

В этих кёрюнюшах заседают ханы и, согласно правилам рода Чингизидов, заседания дивана ханского происходят, правление осуществляется и справедливость восстанавливается.

В назначенном им кёрюнюше прежде всего хан на троне восседает, а уж потом капыкулы и Карачи все, руки на груди [103] сложив, сидят — каждый на собственном месте, согласно церемониалу и занимаемой должности.

Одесную хана, как Джем великолепного, восседает калга-султан. Его столицей является город Акмесджид в Крыму.

Отсюда управляет он тремя сотнями деревень — до замка Керчь на восточном рубеже Крыма и до деревень в нахие около Кёледжа ²⁸⁴.

Ошую хана восседает нурэддин-султан. Нурэддин-султан в присутствии хана выслушивает споры, которые в двухстах пятидесяти деревнях происходят, начиная от реки Качи до замка Гёзлев, до замка Ор, до замков Ченишке и Арабат ²⁸⁵, а также власть над ними осуществляет и повеления издает.

Наисветлейший же хан отдает повеления калга-султану и нурэддин-султану, ярлыки шахские, языком прекрасным написанные, и тугры пресветлые ханские показывает, а также над всеми власть осуществляет.

Одесную него стоит также шейхулислам ханифийский, а также муфти трех других обрядов ²⁸⁶. Ошую него сидит кадиаскер Муртаза-Али-эфенди, а за ним мулла местный и двадцать четыре кади полуострова Крымского, которые со вниманием выслушивают жалобы в делах, в их казах происходящие, склоки прекращают и споры разрешают. Если же кто из них (да сохранит нас Аллах!) решение, с шариатом несовместимое или несправедливое примет, тотчас кади, несправедливо судящего, татарские улемы немедленно и безжалостно забрасывают камнями.

Визирь ханский же, Сефер Гази-ага ²⁸⁷, стоит и только временами сбоку от калга-султана садится. Кяхья капыджи с посохом серебряным в руках расхаживает и людей, жалобы приносящих, впускает. Капыджи, однако, на этом диване не присутствуют. Также и от-ага службу свою стоя выполняют. Дефтердар стоит сбоку от калга-султана, нотариус же дивана — сбоку от нурэддин-султана. Оставшиеся доверенные, казначеи, сборщики податей, а также писари дивана стоят отдельно при главном казначее.

Когда же заседание дивана к концу подходит, празднество магометанское устраивается. Среди разнообразных блюд подается всегда и обязательно мясо жеребенка. Ибо татары к шафийскому обряду принадлежат, и мясо конское у них разрешено.

Хан употребляет эти блюда с калга-султаном, нурэддин-султаном, шейхулисламом, кадиаскером и муллой местным, которые вместе с ним сидят. Другие кади сидят и едят отдельно. В одном месте с визирем едят беи ширинов и мансуров ²⁸⁸, а также остальные мирзы. Вместе с кяхья капыджи едят капыджибаши. Капыкулы и им подобные, [104] все вместе с дефтердар-беем пищу поглощают. Оставшиеся же доверенные, сборщики податей, аталыки, от-ага также вместе обедают. Казаки султановы ²⁸⁹ едят вместе с султанами ханского рода. Писари же все едят вместе с главным казначеем. Словом, празднество магометанское в дни заседаний высокого дивана таким образом в двадцати четырех местах происходит.

А когда мужи дивана голод успокоят, то есть после пиршества, время молитв наступает и благодарений.

И на этом конец!

Полуостров Крымский — это земля, окружность которой около семисот семидесяти шести миль составляет. На этом столь большом пространстве полуострова находятся двадцать четыре казалыка. Назначение и освобождение [от должности] всех кади находится в руках хана — кроме четырех в эйалете каффенском, которые находятся под властью султана османского.

Находятся в Крыму также сорок бейликов. Наиизвестнейшим и наипочтеннейшим из всех беев является бей пограничного замка Ор, обладающий собственным барабаном и знаменем. Этот бейлик орский отдаваем бывает иногда султанам казацким.

За ним, согласно закону, следует бей ширинов. Он властвует над двадцатью тысячами татар, ездящих на короткошерстых конях. Беи ширинов происходят от дочерей ханских, вследствие чего и они принадлежат к славному роду Чингизидов. Беи ширинские были владетелями Крыма еще ранее ханов, ибо, прежде чем Джочи покорение Крыма начал, первым, кто ворвался в Крым и мечом им завладел, был предок этих самых беев ширинских. Именно тогда Джочи Герей-хан отдал этому рыцарю свою добродетельную дочь, а согласно этому правилу Джочи-хана — все ханы крымские до сих пор выдают своих дочерей за беев ширинов. Поэтому беи являются родственниками ханов.

Этому бею ширинов подвластны триста мирз благороднорожденных. Все это племя — это род его, живет же оно в области Накшеван у подножий Чатырдага ²⁹⁰.

Следующие по порядку беи — начальники рода — это беи седжеут, третьи же — это беи даир ²⁹¹.

Оные ведут с собой десять тысяч юношей на конях и вместе с беем ширинов выступают на войну вместе с калга-султаном.

Беи, которые идут на войну слева от хана, с нурэддин-султаном, — это беи из рода Мансура. А род этот весьма отважный и героический. Старшим и предводителем их [105] является Гази Кайя-бей. Обладает он двадцатью тысячами отважных смельчаков, вооруженных колчанами и саблями дамасскими, одетых в панцири и шлемы, никогда еще врагу спины не показывавших.

Во всех жестоких боях и битвах бей мансуров со своей дружиной первым устремлялся на гяуров. Кайя-бей имеет под своей властью сто сорок отборных мирз — беев. Все беи рода даир, беи рода сарухан и седжеут, а также все беи области орской выступают на войну под предводительством нурэддин-султана.

Над всеми же этими беями возвышаются беи ширинов.

На этом, имеющем семьсот семьдесят шесть миль полуострове Крымском, находится тысяча шестьсот деревень и шесть тысяч отар, или усадеб. Деревни эти поставляют сто и еще двадцать шесть тысяч солдат. На войну идет, однако, сорок тысяч, но по желанию ханов на войну восемьдесят тысяч солдат татарских поехать может, остальные же в Крыму остаются. Ибо в самом Крыму находится около четырехкратно по сто тысяч пленников казацких, четырехкратно по сто тысяч жен этих казаков и троекратно по сто тысяч так называемых "кония", или же малых юношей и девушек казацких. Сверх того находится там двадцать тысяч гяуров греческих, армянских и иудейских. Подданных франков или мадьяров там нет.

Вследствие такого великого множества ясыра казацкого, ханы не забирают на войну все свое войско. Берут они только восемьдесят тысяч, присягая при этом своей верой, что большими силами не обладают. С этим войском выступают они в походы, дабы мстить гяурам всех стран и табунами уводить их детей, которые на полуостров Крымский препровождаются, а затем в различные края развозятся.

Кроме упомянутых восьмидесяти тысяч войска татарского, хан имеет всегда при себе три тысячи капыкулов, которые в Багчесарае и в окрестных деревнях и отарах проживают. Это вооруженное мушкетами войско прислал [106] хану Менгли Герею султан Баезид Святой из слуг Порога Блаженства. В те времена капыкулов было ровно двенадцать тысяч, однако с течением времени в отрядах этих наступило разложение и осталось от них не более трех тысяч. Несмотря на это, до сих пор считается, что на границе с врагами находится двенадцать тысяч капыкулов крымских. Теперь они состоят на службе у ханов, однако они не татары, но потомки абхазов, черкесов и грузин. По отношению к династии османской не допустили они еще никогда вероломства. Двенадцать тысяч золотых, которые султаны османские, на войну выступая, посылают ханам татарским, так называемые «сапожные», предназначаются на жалованье именно для тех капыкулов и между них разделяются.

Хан обладает казной монаршей, которая, согласно правилам падишахов османских, равняется казне бейлербея румелийского ²⁹², и составляет одиннадцатикратно по сто тысяч акча. Все ханы получают деньги для своей казны из таможни в Каффе, а ее начальник, согласно правилам падишахов османских, через своих дефтердара и казначея совершает надзор над расходами ханских Врат Блаженства.

Ханы получили также право обладания двумя бунчуками, двумя хоругвями и знаменами, а также капеллой, в которой на инструментах любого рода по семь музыкантов играет. В войске их играют, однако, на трубах в стиле труб Афрасияба, еще времена прадедов помнящих, а также на трубах и барабанах таких, какие у Джемшида бывали ²⁹³.

Ханы обладают войском, которым воистину гордиться можно. Нет в нем вьючных лошадей, обоза, кухни, повозок, верблюдов, караванов, пушек, мушкетов, шатров или снарядов. Есть там только восемьдесят тысяч солдат — всадников, рвущихся в бой, с сагайдаками в руке, а также шести или семикратно по сто тысяч лошадей и жеребцов, разделенных на коши и связанных друг с другом хвостами. В каждом коше на расстоянии ста шагов находится котел, называемый хошчи, притороченный ремнями к одному коню, а также пара коней, везущих завернутые в кожи овечьи икозьи «фальшивые грудинки», то есть жареное пшено и сыр сушеный. Иные же запасы пищи им неизвестны.

Эта толпа татар, быстрых, как ветер, ловцов неприятеля, имеет обычай дорогу в десять постоев преодолевать за один день. Что удивительно, не имеют с собой при этом ни фуража, ни какого-либо иного корма для коней. Ибо когда они только с коней сходят, тотчас отпускают их под присмотром своих юношей в поле, те же, набегавшись, налягавшись и напрыгавшись, начинают пастись. Если поход зимой происходит, кони выгребают из-под снега траву или же подбирают и съедают высохшую траву прошедшего лета. Коней своих татары [107] ячменем не кормят, но когда в поход военный собираются, то в течение сорока или пятидесяти дней не дают им ни соломы, ни сена, лишь на весь день и всю ночь сумы, ячменем наполненные, предоставляют.

Во время суровых зим, которые в тех странах бывают, татары шатрами не пользуются. Связывают они ремнем верхушки четырех жердей, толстые концы оных в землю втыкая, а потом на этих жердях раскатывают снятые с плеч войлочные ямурлахи свои ²⁹⁴. Содеяв таким образом нечто подобное шатру, стелют они на снегу чепрак с коня, а под голову себе седло подкладывают. Потом отвязывают свои сабли с ножнами и сагайдак и даже снимают рубахи, а разостлав их на кожухе, укладываются спать абсолютно нагие. Утром надевают свои полотняные рубахи, красные и небесно-голубые. Когда же они встают, тотчас этот ямурлах, сверху как шатер подвешенный, на конском хребте вместо чепрака стелют, а потом коню седло высокое надевают и в двух местах двумя ремнями прикрепляют.

После чего в мгновение ока коней оседлывают, а уж сидя верхом саблю и сагайдак цепляют на себя. Конь, пару раз нагайкой огретый, в галоп пускается, вследствие чего на таком морозе и конь и сам всадник разогреваются и так в дорогу выступают.

Словом, народ этот Аллахом намеренно для войн сотворен был. Однако хан, калга, нурэддин и ширин-бей имеют небольшие войлочные шатры. Сверх того, хан обладает шатром из одного полотна с восемью отделениями. И это все.

Говоря коротко, удивительно это войско крымское. Также удивительны и достопримечательны весьма их правила, обычаи и правление крымских ханов. Не найдешь у них такой роскоши, великолепия и пышности, как у падишахов османских, шаховаджамских и других падишахов и королей. И не помышляют они об этом. Ибо говорят:

— Не видели мы этого у дедов и отцов наших, поэтому сами этих нововведений не желаем.

Имеют они собственные деньги и хутбу, за что также славу им воздают. Располагают они собственной монетой, османские же деньги в Крыму между татарами хода не имеют и лишь в Каффе имеют применение. Восемь таких ханских акча составляет один дирхем, а акча эта белая, из чистого серебра высокой пробы. На монетах этих виднеется надпись: «Султан Мехмед Герей-хан, сын Селямет Герей-хана. Да велика будет его победоносность! Чеканено в Багчесарае». Залежей серебра в этой стране нет, а потому перерабатывают они неисчислимые сокровища, которые от всех гяурских царей притекают, и из этого монеты чеканят. [108]

В хутбе после первых слов «Во имя Аллаха, величие которого да восхвалено будет!» упоминается Мухаммед Мустафа, а потом четыре его верных сотоварища, двоюродный брат Пророка и павшие в пустошах Кербелы; затем слуга двух городов святых, господин над правителями Аравии, Персии, обоих Ираков, султан обеих земель и хакан обоих морей — султан Мехмед-хан, сын Ибрагим-хана, который был братом Гази Мурад-хана и сыном Ахмед-хана ²⁹⁵.

После него упоминается владетель Кипчака и Солгата, великий и могущественный султан Гази Мехмед Герей-хан, сын султана Селямет Герей-хана, сын ... — и тут проповедник перечисляет предыдущих ханов до Сахиб Герей-хана, Хаджи Герей-хана и Менгли Герей-хана. После чего хутба заканчивается таким стихом: «Бог заповедует правосудие, благотворительность» ²⁹⁶.

Из уважения к имени султана османского, падишаха Мекки и Медины, упоминается он вначале еще и потому, что султан османский имеет власть назначать ханов крымских. Поэтому упоминают они сначала в хутбе своей султана османского и души погибших за веру.

Проповеди, провозглашаемые во время этой хутбы, состоят из стихов Корана и из притчей о Пророке, которые воспламеняют воителей мусульманских на битвы с мерзкими гяурами. [109]

Воистину, это воины и рыцари, мусульмане добрые, что не за жалованье и плату учиняют войны и битвы за дело Аллаха. В этих краях безмерная безопасность, спокойствие и справедливость властвуют.

Это человек весьма богобоязненный, религиозный, добродетельный, истово верующий, далекий от вещей, религией запрещенных, набожный, свободный от низменных устремлений, просветленный старец с огромным опытом жизненным, человек щедрый и о благоденствии ближних пекущийся, совершивший множество достославных и добродетельных поступков, и на всех кенгешах, или советах, он всегда провозглашает слово Аллахово. Одаряя щедростью многих людей ученых и добродетельных, удостоился он покровительства многих святых мужей. А оратор он знаменитый и мудрый, человек всесторонне образованный, глубокий знаток дел мировых, дел света Божьего и иного света, образец достойного поведения, правитель, обладающий редкими качествами и как Джем величественный ²⁹⁷. Всегда имел он своими друзьями уважаемых путешественников, изъездивших сушу и море, а дома и в уединенном покое своем беседовал всегда с разумнейшими учеными и наиученейшими головами своего времени о законах шариата и иных удивительных и редких науках. Он также является автором сборника поэзии — прекрасных стихов, написанных чистейшим языком чагатайским, которые начертал он под псевдонимом Хани ²⁹⁸.

Всегда готовый служить во славу Аллаха, совершает и ведет он войну за дело Аллаха, гяурам неустанно мстит и живет тем, что на войне святой добывает. Другого такого Его величества светлейшего хана — владыки настолько знаменитого, достославного, прекрасного и деятельного — не видел я. Да преумножит Всевышний его честь и хвалу! В течение всей своей жизни пользуется он признательностью и привязанностью своих подданных и подвластных, прислужников и слуг, об улучшении города Багчесарая заботится и разнообразными нововведениями его приукрашивает. Да вознаградит его за это Господь Всесильный счастьем на том и этом свете!

Прежде всего о строениях и сооружениях, воздвигнутых им же в городе Багчесарае

Сначала следует упомянуть джамию, построенную набожными владыками. Во всем городе Сарае находится [110] двадцать четыре святыни мусульманские, далее два прекрасных, покрытых оловом, мавзолея, построенные благотворителями, давними ханами, на подворье серая ханского. Внутри них погребены умершие ханы, а именно ханы ... В одном из них — гробнице, умиротворения полной, — в гробах, повитых сукном зеленым, покоятся: Гази Ислам Герей-хан, сын Селямет Герей-хана, его дети и кровные, бийимы и бюкче. Гробница эта охраняется специальными дозорными и находится в прекрасном состоянии, она весьма красива и многочисленными пожертвованиями наделяема.

Неподалеку от этой, полной умиротворения гробницы, возвышается джамия Сахиб Герей-хана — прекрасный дом Аллаха, выстроенный в старом стиле, с мощными стенами из каменьев, покрытый сделанными из дерева гонтами. В джамие этой властвует набожное настроение, ибо возведена была она на деньги, добытые на святой войне.

Множество там находится мужей богобоязненных и благородных с мыслями возвышенными. В джамие этой есть также арабский имам... эфенди, хромой и параличом разбитый учитель школы и несколько других набожных членов общины. Джамия эта, измеренная от ворот южных до михраба, имеет сто десять стоп длины, семьдесят стоп ширины. Имеет она семьдесят прислужников. Внутри ее находится двадцать амвонов на прекрасных дубовых колоннах, а суфит ее искусно сделан в старом стиле. По правую сторону в джамие этой находится прекрасная галерея, украшенная серебряными лампами и изящными фестонами, где наисветлейшие ханы молятся. Нет, однако, перед джамией дворика, ибо река Чюрюксу течет тут же перед ее дверями входными. Имеет она двери главные и двери ханские, низкий минарет в стародавнем стиле и окна по правую и по левую сторону, а также со стороны сада при мавзолее.

О колодезях с водой проточной

Находится там семьдесят источников, из которых бьет живительная влага, как кристалл чистая и сверкающая. Наилучшей водой является вода из колодца наисветлейшего хана, находящегося поблизости от дворца Сефер Гази-ага. Вода в нем ясная и прозрачная, как око сокола, и такая холодная, что даже в июле никто не сможет из него спокойно три глотка выпить! Находится там еще множество других колодцев с водой, которая прямо из скал вытекает. В городе находится колодец Ахмед-ага, затем колодец Эбу Ахмед-ага, колодец Сефер Гази-ага, колодец Мехмед Герей-хана и другие. [111]

О численности укрепляющих душу колодезей придорожных

В различных окрестных уголках находится сорок семь колодцев общественных, построенных за упокой души воинов, погибших в пустошах Кербелы. Это колодцы: Ислам Герей-хана, Сефер Гази-ага, аги татов ²⁹⁹ Танбури Рамазан-ага, Алемшаха и другие колодези придорожные.

О численности и названиях кварталов города

Всего там ... кварталов. Наиважнейшие из них — это квартал ханский, квартал Сефер Гази-ага, квартал Куба, квартал Ислам-ага и кварталы ...

О численности дворцов и дворов мужей благородных и знаменитых

Прежде всего находится там дворец его светлости хана, затем дворец Сефер Гази-ага, дворец Менгли Герей-хана в Саладжике, дворец Кайтас-ага, дворец казначея Ислам-ага, дворец ялы-ага Ахмед-ага, дворец Шах Булат-ага, дворец Эбу Ахмед-ага, дворец эмильдаша Ахмед-ага и несколько других больших дворцов. [112]

О караван-сараях, или постоялых дворах, для путешествующих

Больших строений, преднамеренно сделанных для путешествующих, там нет. Однако в скалах, по обеим сторонам города Сарая, находится несколько сот огромных пещер, где ночует по паре сотен путешественников, и они [пещеры] являются караван-сараями тамошними — удивительными и необыкновенными

О ханах для господ купцов

Находится там семь ханов. Наиглавнейший из них — это хан Сефер Гази-ага, который стоит на рынке и выглядит как крепость. Этот прекрасный хан, построенный из камня, сто шестьдесят семь комнат на первом и на втором этажах имеет. Другого такого нет по всему Крыму. Это как будто суконные ряды местные, ибо там купцы из Греции, Аравии и Аджама проживают. Над его железными воротами виднеется нижеследующая хронограмма:

О помещениях для одиноких и неженатых

Находится там семь помещений для людей неженатых. Проживают в них различные ремесленники, приехавшие сюда из разных стран и здесь работающие. По большей части живут тут люди неженатые, туфли домашние делающие или папучи, а также неженатые шляпники и портные. И здесь, как и в ханах, есть господа и прислужники.

О рынке, базаре и суконных рядах

Во всем городе находится тысяча сто лавок. Это каменные ханы, похожие на суконные ряды, где находятся многочисленные товары. Весьма много там сапожников, продавцов благовоний, кореньев и кофе, золотых дел мастеров и продавцов бузы. Оружейников там, однако, нет.

Похвала светлым баням, душе отдохновение дающим

Находится там четыре бани с весьма хорошим воздухом. Наилучшая и наипрекраснейшая — эта баня Мехмед Герей-хана. Это баня приятна, полна света, свод ее покрыт красивой черепицей, красной, как рубин. Другой такой приятной бани не сыскать по всему Крыму. Воздух в ней, ее строение и стиль несравненны. Похожа на нее разве что только Баня Паши в [113] Стамбуле. Над дверями этой несравненной бани начертана золотыми и небесно-голубыми письменами в стиле джели следующая хронограмма:

Другая прекрасная хронограмма в окошке этой же бани, на листе бумаги написанная, виднеется:

Эта баня, столь прекрасно построенная и с таким приятным воздухом, достойна семидесяти таких стихов. [114]

Напоминает она баню Абу Али Сины ³⁰². Пол в ней белым мрамором выложен. Находится там шесть покоев. Бассейны, прекрасно украшенные и отполированные, ил и ржавчина покрывает, но краны над ними позолочены и тазики для поливания водой выглядят так, как будто чистым золотом покрыты. Посреди находится большая зала в форме восьмиугольника с фонтаном, струи которого бьют до хрустальных и стеклянных подвесок под самым сводом расположенных. Под фонтаном находится весьма красивая чаша. Тамошние банщики — это статные отроки абхазские, грузинские, русские и польские, в возрасте от десяти до пятнадцати лет. Обертывают они свои серебристые тела в шелковые фартуки, к поясу шерстистые рукавицы для мытья гостей привешивают, а руки, хной накрасив, важничают, словно павлины. Приходят они к купающемуся, и, прикоснувшись к нему, исполняют с чрезвычайным рвением все его желания и прихоти, так что в человеке все струны задеваются, а видя их премилые нагие тела, человек едва дух не испускает! Такие там обученные, искусные и умелые банщики! Каждый из этих прекрасных мальчиков имеет в руках кадило с деревом сандаловым или каким-либо другим благовонием, вследствие чего ноздри человека ароматом наполняются. Словом, кто бы ни вошел в эту ослепительную баню, найдет там приятных людей, а когда познакомится с ними, свежесть и бодрость отыщет. Баню эту с таким приятным воздухом и водой и с такой прекрасной архитектурой, что ее даже восхвалять не нужно, построил Гази Мехмед Герей-хан, да наградит его Аллах за это здоровьем!

Затем находится там баня Сахиб Герей-хана. Эта премилая баня находится поблизости от дворца ханского. Над ее входом находится следующая надпись:

«Это прекрасное строение вознес Сахиб Герей-хан, сын Менгли Герей-хана, сына Хаджи Герей-хана в году 939» ³⁰³.

Затем идет баня Малая. Кто ее построил, неизвестно, ибо это весьма старая баня.

О частных банях богатых господ

Все известные жители имеют бани, как это они сами мне правдиво рассказывали, в своих прекрасных домах и дворцах, которых тут шестьсот. Так с гордостью говорят ревнители Крыма, а говорят они непритворно.

О мостах, удивление вызывающих

В городе этом находятся сорок три прекрасных моста на реке Чюрюксу, из камня или из дерева построенных. О мосте [115] Хаджи Осман-ага, каменном, лишь одну арку имеющем, расположенном на дороге к дворцу Кайтас-ага, я, недостойный, такую хронограмму сложил:

О трактирах для бедных и путешествующих

Есть там три кухни для бедных, открытые целый год утром и вечером для богатых и бедных, старых и молодых.

Первой является кухня благотворительная во дворце ханском, где люди, голод утолив, за древних падишахов молятся.

О местах уединенных для любовников и влюбленных

Находится там двадцать шесть уединенных мест для прогулок, прежде всего это вышеописанный старый сад ханский Ашлама. Стражники не возбраняют входить туда воинам, а любовники и влюбленные, ученые и путешественники, сушу и моря избороздившие, заходят, осматривают его с восхищением и веселятся.

Другие места уединения для прогулок и забав — это сады Качи, сады в Сюрен, а далее поляны и места для прогулок вокруг дворца Сефер Гази-ага, где растут груши, а вместе с ними тюльпаны и иные разнообразные цветы.

Затем парки в ... и Куба ³⁰⁵, сады Эскиюрта и мусалля Мехмед Герей-хана на взгорье, возвышающемся на юг от Багчесарая. На этой обширной равнине, травой и цветами поросшей, может поместиться семьдесят или даже восемьдесят тысяч людей, и те, которые хотя бы один только раз пали ниц там и молитву вознесли, наверняка счастье на том и этом свете обретут. Над южными воротами этого намазгиаха виднеется такая надпись:

Когда от этого молитвенного моста идешь под гору, к югу, то доходишь до укромного места уединения около замка Юсуф — огромного замка, построенного ханом Мехмед Гереем, похожего на дворец Хавернак ³⁰⁶. Видать из него прекрасно все крыши, огороды и сады, а также трубы всех домов во всем городе Багчесарае. Место это, из которого столь прекрасный вид обозревать можно, лежит на высоком взгорье, достигающем небес. В резиденции сей, окруженной садами и огородами, через которые протекают потоки живительной воды, струящиеся средь [116] недавно посаженных деревьев, многочисленные и разнообразные покои располагаются, а также альковы, кухни и комнаты...

Иные места уединения — это ...

О цвете лиц старцев и молодых

Все тамошние обитатели чрезвычайно жизнелюбивы и долговечны. Если даже силу и красоту они утрачивают, достигнув достопочтенного возраста ста семидесяти лет, становясь полностью немощными и бессильными, несмотря на это лица их румяный цвет сохраняют.

О женщинах, прекрасных, как луна и звезды

Прикрытые вуалями тамошние женщины весьма прекрасны и красивы. Каждый волос в их локонах черен, как ночь, а родинки на их личиках, словно родинки хашимиток ³⁰⁷. [117]

Имена пресветлых мужей, братской дружбой меня удостоивших

Приятелями нашими и друзьями, у которых мы нашли дружественную защиту от людей, охваченных возбуждением и жестокостью, были: любезный брат наш — ага страны татов — Танбури Рамазан-ага, писарь Хасан-эфенди, Али-хан и Мухсин-хан, Чолак Дедеш-ага, Мустафа-ага из Чоргуны, Челеби, сын Эбу Ахмед-ага и несколько других.

Об учености тамошних образованных лекарей

Этот старый город является колыбелью многих ученых, пристанищем людей высокообразованных, местопребыванием поэтов, а также многих знаменитых лекарей.

Эти высокоученые лекарии отменные хирурги являются великими искусниками, а среди них Алиш Ата и невольник Эбу Ахмед-ага в искусстве медицинском равны Галену.

Об учености и огромном мастерстве тамошних хирургов

Житие обитателей этого края в постоянных распрях и ссорах протекает, в войнах и битвах, и после каждого похода несколько сот людей ранами покрытыми возвращаются. Есть там, однако, хирурги искусные, как палачи, например, хирург ханский Деде Масум, невольник Таркын или Алп Акай, с которыми в целом свете никто сравниться не может.

О наидостославнейших поэтах

Наиизвестнейшим среди всех этих поэтов является нотариус дивана его светлости хана Абдульмумин-эфенди из Кастамону ³⁰⁸, складывающий касиды под придуманным им именем ... являющийся также каллиграфом и миниатюристом. После него идет Фазли Челеби, недостижимый в искусстве сложения хронограмм. Сверх того живет тут Кыбти Челеби, слуга господина нашего Селим Герей-султана, искусный в декламировании Корана и проведении ученых споров, а также изумительный астролог. Всегда он желанный участник застолий, а если возжаждет он и фантазию напряжет, то стихи, чарами истинной поэзии наполненные, складывает. Находится там также секретарь ханский Неджати Челеби и Хасан-Акай-эфенди, который сочиняет под именем Кятиби, и множество иных поэтов.

О верхней одежде мужчин

Люд весь одевается в суконные кунтуши и суконные шаровары. Однако все соратники дружины ханской, аги совета, аталыки, мирзы и султаны, собольи шубы и колпаки [118] носят. Таких, кто себе голову белым тюрбаном обвязывает, немного.

О женских убранствах

Все женщины носят суконные ферязи. Имеют они головы невысокие, но широкие. На ноги надевают сапоги или полусапожки, но из дома выходят лишь тогда, когда направляются в баню. Прекрасные женщины тамошние и благородные девицы скромны, набожны и сдержанны, как Рабия из племени Ади.

О всегда благоприятном воздухе

Вода и воздух там необычайно хороши и весьма приятны, вследствие чего тамошние отроки и девицы статными фигурами отличаются, а тела их мягки и нежны, как мочка уха. Проживает там много прекрасных, как Луна, женщин и мальчиков черкесских, абхазских, польских, русских и московских. Грузин, однако, там мало.

Имена воителей

В Багчесарае встречаются наиболее часто имена: Алиш-ака, Дедеш-ака, Субхан Гази-ага. Улан Мехмед-ага, Джан мирза, Джан Атай, Эли Джан, Чакир-ага, Кайтас-ага, Арабадан-ага, Кутлу бай, Мамай, Ханкулу, Керем бай, Севинч бай, Буга Алиш и тому подобные.

Имена женщин — созданий, на интриги скорых

Гюлефзун, Сибаджан, Бикеджан ...

Имена пленников, с кольцом в ухе ходящих

Невольники имеют пару тысяч разных имен. Наиболее известные, однако, имена невольников: Тимурша, Яшарша, Байызбай, Кюледжбай, Лачин ...

О расположении края этого согласно мудрецу Птолемею

Согласно наблюдениям, произведенным с помощью астролябии, а также по показаниям квадранта астрономического, край этот крымско-солгатский находится в двадцать восьмом мнимом климате и в пятом истинном.

Гороскоп тамошних жителей, составленный астрологами

По мнению искусных астрологов и магистров астрологии Кушджи Али и Менгли Герей-хана, судьба этого города Багчесарая связана со знаком Скорпиона и Марса. Поэтому тамошние солдаты — это воители жестокие, безжалостные и кровавые. [119]

О лечебницах, или больницах

Больных и ослабевших опекает обычно челядь домашняя, ибо татары, опасаясь морового воздуха, избегают этого. Поэтому поблизости от джамии Сахиб Герей-хана находится несколько помещений лечебных, где больные надежный присмотр обретают.

О не достойных похвалы церквах монахов и священников

В окрестностях ... находятся монастыри греков и армян. Синагоги иудейской там нет. Иудеи проживают в горном Чуфудкалеси и там имеют свою святыню, называемую синаго ³⁰⁹. Церквей мадьярских или польских в городе этом также нет.

О достойных похвалы занятиях и ремеслах

Заслуживают похвалы занятия и труды людей этого города — изготовление разного рода седел для коней, татарских шайдаков, или бичей и стрел, снабженных небольшим опереньем.

Таких же полотен с белыми краями и вышитых рубашек, как саранские, не найдешь ни в одной другой стране.

О возделываемых злаках

Растет здесь прежде всего пшеница, так называемый «верблюжий зуб» ³¹⁰, с шестью разновидностями зерна, а также черный вид ячменя, четырех окка которого не сможет съесть ни один конь. После посева одного киле зерна собирают потом пятьдесят.

Крестьяне сеют здесь также много ячменя, который обыкновенно употребляют для приготовления бузы: ячмень этот едят и делают из него бузу. Один киле такого ячменя родит сто киле.

О растениях, употребляемых как приправы

В долинах произрастают разнообразные растения, такие как: тростник ароматический и трава, «черным зельем» называемая, девичьим косам подобная. Конь, пасущийся неделю на такой траве, становится таким мясистым и толстым, что передвигаться не может. Славится также тамошний лук, сердечник и перечная мята.

Об изысканном вкусе блюд

Похвалы достойны разнообразные тамошние блюда. А особенно изысканный вкус имеет жаркое из так называемой курицы польской, с клюва которой свисает красный мясистый нарост, словно хобот слоновый ³¹¹, а также [120] жаркое из мелко нарезанной баранины, поджаренной на костре из колеса от арбы.

О различных плодах

Плоды тамошние чрезвычайно сочны. Произрастают там в огромном изобилии груши, вишни, сливы и яблони. Вследствие того, что зимы там весьма морозные, виноградные ягоды, хоть и сочные, но на вкус кислые и неприятные. Оливки, фиги или плоды граната там не произрастают, и привозят оные из земли татов.

О разнообразных укрепляющих напитках

Кроме нескольких сот видов живительной воды имеется там прекрасная, вкусная, как костный мозг, буза татарская, которая протирается через множество густых сит, и, сверх того, кумыс из четырех-или пятидневного кобыльего молока, йазма из жирного йогурта, талкан и буза мукасеме. Оную могли бы пить даже шейхи ³¹².

О садах, око радующих и садам Ирема подобных

Согласно земельной книге тамошнего мухтесиб-ага, в окрестностях Багчесарая всего находится девять тысяч садов, подобных садам Ирема и кущам райским. Сады в Каче, в Сюрене, у реки Казыклыёзен и сады Бельбек ³¹³ лежат в местности с приятным климатом, вследствие чего виноград из тех краев весьма вкусен. [121]

О плодородии почвы

Этот город Солгат ³¹⁴ известен всему Крыму как сад роз и гиацинтов, сад запахов разнообразных, райские кущи, роща русалок. Численность этих садов ведома лишь Стражнику садов, Господину небесному. Земля этого города велика размерами и ценность огромную имеет, ибо равной и подобной земли нет во всем свете, кроме разве что равнин Хавран в Сирии.

Край этот огромен и красив, а жители его — это люди, постоянно забавляющиеся местью неверным. Хорошо они живут себе там на земле, прекрасной, как амбра, и славящейся среди людей, имея полей множество, изобилующих плодородием, а в степи Кипчакской и степи Хейхат обладают они бесконечными и бесчисленными просторами, на коих злаки разнообразные и растения произрастают, а также охоты и ловли учиняются.

Убогий люд тамошний и отважные храбрецы — солдаты — питаются бузой, талканом, сушеным сыром, айраном из йогурта и похлебкой с тестом. Однако люди богатые и достославные имеют блюда разнообразные.

Багчесарай — это город, через который протекают реки, у подножий далеких гор начало берущие и влачащие свои воды через другие грады ³¹⁵.

Прекрасен и изобилен сей Багчесарай! Зимними вечерами учиняются по всему Крыму прекрасные увеселения домашние; в течение двух дней сладости и блюда на вкус приятные подаются и разные напитки выпиваются. Во время этих пышных увеселений вечерних зарезается баран, да такой, который пятьдесят окка весит, режется на мелкие кусочки, берется железный вертел, и мясо это на него нанизывается — полосками тонкими на концах, а толстыми в середину, одна возле другой. Позднее рубится колесо от арбы, понемногу разжигается под этим кебабом большой огонь и тогда мясо печется. Оно бывает подобно костному мозгу!

Среди татар много таких случается, которые около пятидесяти окка так запеченного кебаба съедали и выпивали по сто окка бузы, то есть один татарин съедал это все за один присест. Такой вкусный, сочный, свежий и мягкий кебаб, утверждают они, нигде больше по всему свету готовить не умеют! Приготовление же на огне из колеса от арбы является татарским обычаем.

Рассказ

К одному татарину, который проживал и кочевал в степи Хейхат, пришел в гости один ногай. Хозяин юрты сказал себе: [122]

— Надо гостя чем-нибудь накормить и попотчевать.

И была у него на арбе молодая жена прекрасная, которая была ему дороже спасения собственной души. Взял он тогда жирного барана из стада своего, оглушил его и зарезал, после чего одно колесо от арбы порубил, а его красавица кебаб испекла. Трудно было сделать по-другому, ибо в степи Кипчакской деревьев нет. Плохо он, однако, поступил, ибо возлюбленную свою обрек на пребывание в степи, но испек барана и гостя ногайского достойно приветил.

После этого ногай этот привез из своей страны семь возов разнообразного добра и даровал это все гостеприимному хозяину.

С этого времени повелось, что татары, желая взаимное уважение оказать, потчуют друг друга печенью бараньей, испеченной на огне из колеса от арбы и выпивают пару тустаганов, или же чаш с бузой. А если татарин с кем-либо поссорится, то говорит ему: «Что ты ко мне прицепился? Что, разве ел я твой кебаб, испеченный на огне из колеса твоей арбы?» Ибо вошло это у них в пословицу.

Какие плоды в Крыму произрастают, а какие нет

Растут там груши, сливы, яблоки, виноград, вишни и черешни. Нет же там айвы, фиг, маслин, плодов граната, рябины, миндаля, орехов лесных, фисташек.

Какие деревья в Крыму произрастают, а какие не произрастают

В самом Багчесарае нет других деревьев, кроме тополей, но в высоких горах вокруг него растет множество можжевельников, а кипарисов, сосен, пиний, буков, туй, фиг, гранатов и деревьев тутовых там нет. Зато растет там множество верб.

Описание земли татов

Местность на юге Крыма за Чатырдагом, лежащая на побережье моря в эйалете каффенском, называется страной татов. В этой большой стране нет морозов и климат весьма приятен. Народ тамошний — это по большей части неверные греки и адом исторгнутые лазы ³¹⁶. Ибо в трехстах милях от этого края, по другую сторону моря Черного, находится вилайет трапезундский, откуда также люди приезжают на судах, дабы здесь поселиться.

Местность здешняя чудесна, ибо климат там удивителен, вследствие чего юноши и девушки греческие прекрасны и милы. Земли эти, которые по воле Аллаха над берегом морским расположились, половину всего Крыма составляют. В тамошних горах и на полях растут удивительные [123] фиги, лимоны, апельсины, маслины, гранаты, персики, черешни, вишни, шелковицы, кипарисы, тополя, вербы плакучие, буки, рябины, нежная айва, каштаны, сливы и абрикосы. Произрастают там гвоздики с весьма приятным запахом такие же, как и в городе Турабефзун, или в Трапезунде.

Власть ханскую осуществляет в земле татов — ага, называемый ага татов. В пору созревания плодов этот ага привозит всегда хану, калга, нурэддину и другим султанам разнообразные сочные фрукты, от которых человек не в силах оторваться. Так сочны, удивительны на вкус и достойны похвалы эти несравненные фрукты. Особую хвалу должно воздать тамошним фигам, айве, винограду и гранатам.

Об изысканном наречии племени бадыраков

Эти бадыраки ³¹⁷ — могучий народ, проживающий в глубине полуострова Крымского. В действительности они татары, но так как живут они в городах, то имеют изысканный язык, который окрестные ногаи не понимают. Ибо ногай-татары имеют шесть различных языков.

Песенки их в ритме мустафилатун ³¹⁸

Его ханское величество в замке Ор пребывал и оттуда властвовал, ибо город Багчесарай и страну всю в то время зараза заполнила.

Тогда и мы там недолго пробыли. Из Багчесарая поехали мы на восток дорогой, которая рядом с виселицей проходит. Потом переправились на конях через реку Бадак, которая из Чатырдага вытекает и в реку Альму впадает. После получаса езды пересекли мы конно еще реку Салгир, которая также из Чатырдага вытекает и в реку Альму впадает ³¹⁹. Оттуда ехали мы медленным шагом в [124] течение четырех часов на восток среди степи, возделанных полей и богатых деревень.

Место это является столицей и давней резиденцией калга-султанов. Согласно с уставами рода Чингизидов это также резиденция кади, получающего триста акча. Принадлежит ему триста семьдесят деревень, за которыми наблюдают десять подсудей. Властвует там калга, кади, субаши и мухтесиб, других же служащих там нет ³²⁰.

Описание облика города

Город расположен в самой середине Крыма на окраине прекрасной, широкой и поросшей травой равнины, а на юг от него, на расстоянии трех часов езды, возвышается Чатырдаг, вершиной своей подпирающий небо. Эта огромная гора видна на расстоянии пяти дней пути. На ее заснеженной вершине со времен потопа обитает червь, описываемый под названием аб-и зулял.

Город Акмесджид был построен на плодородной почве, вдали от подножия этой горы. Восточная часть города лежит на обрывистых скалах, полных пещер. В этой части города [125] находится две тысячи домов каменных, одно-и двухэтажных, надежно построенных, покрытых черепицей, красной, как рубин. Это цветущий город: он обладает просторными домами, двумястами лавками, а также особенными лавками, с двух сторон имеющими по две двери, как суконные лавки; рядом же находится хан для путешествующих купцов. В этом городе нет ни одного сада, но возле серая Сафер Гази-ага находится роща воистину иремская, красоты, не поддающейся описанию словом или пером.

Имеются там три хана для купцов. Один из них построила жена Сефер Гази-ага, Айше хатун. Хан этот, для купцов предназначенный, — настоящая крепость, и все самые богатые купцы именно там проживают.

Город обладает пятью храмами. Первый из них — это джамия Менгли Герей хана посреди подворья дворца калга. Это мечеть стародавнего стиля, покрытая черепицей, с одним каменным минаретом. В городе находится мечеть — джамия Абдурахман бея, старая святыня, покрытая черепицей, также с одним каменным минаретом. Хронограмма, написанная над ее входом, гласит:

Кроме этих двух джамий есть там также три мечети квартальные и две медресе. В трех же монастырях дервишей устава хальвети, в том числе в монастыре Мехмед-эфенди из Кёледжа ³²², пребывают дервиши. Они носят колпаки, обернутые муслином с воткнутыми в них мисваками ³²³ и бреют себе усы. Усы они бреют, дабы не замочить их в бузе и нечистой ее не сделать; удаляют они их с помощью бритвы. Эти суфи имеют удивительный и неприятный облик. К одному из них обратился я, убогий, с таким вопросом:

— Послушай, человек, являешься ли ты мусульманином?

А он мне на это:

— Джонк, мен сопу мен! (Это означает: «Нет, я суфи!») ³²⁴. Тогда я промолвил ему:

— Как же это, ведь был ты, кажется, мусульманином! Он рассердился и изрек:

— Человек, я — суфи! Взгляни-ка, у меня мисвак на голове!

Вопросил тогда я, недостойный:

— Если ты суфи, то скажи мне, кем были отец и мать нашего Пророка ³²⁵?

Он же мне на это ответил так: [126]

— Не знаю, кем были его мать и отец, и в заблуждение тебя вводить не буду. Но мать Иисуса, Пророка казаков, воюющих с нами, была Мать Мария, и наши казаки любят Его доброго отца ³²⁶.

Такие слова я услышал от него. Таковы эти суфи, что подобных им в жизни не видывал!

Улемы татарские содержат там три школы для детей, в которых чтению обучают. Имеются там также четыре колодца с водой для питья и одна старая баня с двумя покоями для мытья, покоем для ожидания посередине, покоем для раздевания и фонтаном.

Похвала дворцу калга-султана

У подножия скал, к южной окраине города прилегающих, лежит еще один небольшой городок: все это дворцы калга-султана, в коих имеется двести прекрасных и надежно построенных кёрюнюшей, а также комнаты с закрытыми балконами и окнами. Однако они не очень изящно украшены и не столь красиво построены, то есть не сравнимы с дворцом ханским в Багчесарае.

С одной стороны дворца находятся помещения для стражи и кухня правителя, а на обширной дворцовой площади стоит мечеть, о которой выше упоминалось, а при ней каменный минарет.

Городок этот насчитывает триста семьдесят надежно построенных домов, покрытых прекрасной черепицей, и является оживленным и густо заселенным пригородом. Все его строения стоят над рекой Салгир со стороны Акмесджида. Среди них парочка лавок, один хан и одна мечеть.

Река Салгир вытекает как сильный источник из аллеи, поросшей густой травой, уединенного места у подножия Чатырдага, где сквозь густую листву деревьев лучи солнечные пробиться не могут. Сюда, к уединенному месту этому, съезжаются все ханы и калга-султаны, над берегом реки шатры разбивая, развлекаются здесь в течение месяца или двух, а в окрестных горах охоты и ловы устраивают. И я провел здесь три радостных и беззаботных дня.

Все ручьи, с северного склона этой высокой горы вытекающие, в северном направлении текут и на севере впадают в море Азовское. Те же реки, которые с восточной и южной стороны этой огромной горы вытекают, пересекают земли татов и в море Черное впадают.

В самом городе Акмесджиде нет ни виноградников, ни садов. Все виноградники и сады этого города над рекой Салгир располагаются, которая через его середину протекает, и таким образом находятся они на другом ее берегу. Ибо этот [127] второй берег необычайно плодородной почвой обладает. Растет там трава, протекает вода, и земля весьма изобильна, а город Акмесджид построен на каменистой почве.

По эту сторону реки расположен также дворец визиря Сефер Гази-ага, садам Ирема подобный. Всего там свыше тысячи виноградников и садов. Каждый из этих садов, райским рощам подобных, орошается водами источников или речек, украшается плодами различных деревьев и ягодами. К знаменитым фруктам тамошним относится айва, груши, яблоки, сливы и тому подобные сочные плоды, равных которым нет во всем Крыму.

Это город с приятным климатом и прекрасными строениями. Расположен он у подножия Чатырдага, посреди края крымского, форму треугольника имеющего. Это наилучшие места страны татарской, лишь самими татарами заселенные.

Здесь ³²⁷, среди долин и взгорий, господин наш Мехмед Герей-хан дворец гостеприимный для путешествующих возвел. Столь прекрасного строения не удалось еще возвести ни одному владыке! Находится там двадцать комнат. Внутри этого весьма обширного и большого хана может поместиться сто коней. Хан этот каменный, покрытый прекрасной черепицей, весьма старательно содержится.

По соседству с этим ханом находится гробница великого святого Баба Ядигяра. Баба Хинди, стражник этой гробницы, имеет в ближайшем саду дом, где проживает со своей семьей. Он весьма гостеприимен по отношению к путешествующим.

Оттуда я поехал далее на восток. После двух часов езды миновал я долину Оласан ³²⁸, а потом прекрасные деревни, посреди возделанных полей расположенные.

Этот богатый и прекрасный город ³²⁹ (не допустит Аллах Всевышний, дабы неприятель ему какой-нибудь вред причинил!) находится под управлением некоего Шейтан Баки Челеби, начальника таможни, исполняющего здесь эту должность по повелению калга-султана и хана. Имеет там свою резиденцию также кади, получающий плату в размере трехсот акча, коему девять наибов в отдельных нахие подчиняются. Правит там также шейхулислам, глава [128] шерифов и предводитель янычар от имени аги янычарского и Каффе; однако подкяхьи сипахиев тут нет. Проживает там также мухтесиб, таможенный надзиратель и шейх порта.

Похвала кварталам и строениям

Через город течет река Карасу, из-за чего сей город, лежащий по обоим ее берегам, весьма оживлен и красив. В южной части, расположенной на пригорках, стоят преимущественно дома гяуров-армян. В западной части, которая на плоской равнине лежит, стоит пять тысяч пятьсот двухэтажных домов, покрытых черепицей, с садами и огородами. Кое-где дома покрыты землей. Вокруг города в последнее время построены большие двухэтажные дома, и город со дня на день красивей и лучше становится.

Народ тамошний — это по большей части люди, прибывшие из городов анатолийских Токат, Сивас и Амасия ³³⁰, бежавшие от господствующих там притеснений, обретшие на полуострове Крымском спокойствие и справедливость. Поэтому-то города Крыма такие зажиточные и красивые.

Город расположен в самой середине Крыма. Жилища тут в основном деревянные. Живется здесь без малейшей боязни или страха, поэтому несколько сот домов не из камней построено, а из дерева. В каждой же усадьбе непременно находится бъющий проточной водой источник.

О мельницах водяных

На реке, через город плывущей, находится свыше ста мельниц водяных. Через город течет также множество ручьев, обеспечивающих сады и огороды водой.

О мостах для людей и животных

Имеется там восемь мостов, построенных из дерева, ибо река Карасу во время половодья становится огромной рекой, которая течет и пенится так неистово, что опоры моста каменного сокрушает. Зато в месяце июле воды в ней очень мало. Река эта имеет начало на восточных склонах Чатырдага, а протекая через самую середину этого города, к северу от него, в деревне Шейхэли, превращается в большую реку и в море Азовское впадает. Вода в ней весьма чиста ³³¹.

О численности джамий для народа правоверного

Всего здесь двадцать семь святынь мусульманских. В пяти из них, джамиях каменных, покрытых черепицей и обладающих каменными минаретами, совершаются пятничные богослужения. Все эти храмы многочисленные [129]обширны верующих собирают, ибо жители тамошние — люди весьма набожные.

О ханах для господ купцов, ездящих по суше и по морю

Находится там восемь больших и прекрасных ханов. Наибольший из них — это хан великого визиря Сефер Гази-ага, возведенный на рынке, в самом центре города. Это как будто замок города Карасу, ибо замка в этом городе нет. Окружность этого огромного караван-сарая около четырехсот широких шагов составляет. Эта прекрасная, могучая и крепкая цитадель, построенная из камня и подобная строениям Шеддада, двумя воротами железными обладает. Внутри находится колодец с питьевой водой. Этот хан имеет сто двадцать комнат на двух этажах. В стенах его со всех четырех сторон имеются бойницы, а на всех четырех углах стоят дозорные вышки, огромные, как башни. В случае осады хан этот надежнее многих замков. Рва вокруг, однако, нет, и это потому, что возведен он был в месте, густо застроенном, посреди рынка. Если бы хан, похожий на замок, рвом еще обладал, то был бы он твердыней оборонительной, могучей крепостью и замком, крепким, как стена Александра. Внутри хана возвышается небольшая, но красивая мечеть без минарета.

Стражники на воротах внимательно следят как за входящими, так и за выходящими и не впускают в хан никого постороннего, а если и впустят, то лишь после того, как его обо всем расспросят, узнают и убедятся, что он пришел по важному делу и что благоденствию хана ничем не угрожает, [130] лишь интерес имеет какой-то. Для наблюдения и охраны этого хана назначают стражников достойных, ибо проживают там наибогатейшие купцы со всех семи климатов.

В небольшом от этого хана удалении, там, где сапожники обитают, стоит хан Ширин бея, так же, как караван-сарай Сефер Гази-ага построенный, только меньше его.

Кроме этих двух ханов остальные уже не похожи на замки и не имеют железных ворот, однако и они хорошо построены.

О банях, отдохновение приносящих

Находятся там четыре прекрасные бани. Первая — это небольшая, но прекрасно построенная баня Таймаз-мирзы на рынке, приятный воздух имеющая. Баня Ширин бея также прекрасна и удивительна.

Описание рынка, значение [его] и суконных рядов

В городе этом находится тысяча сто сорок лавок. Весьма много там лавок с домашними туфлями, татарскими луками, с татарским медом и бузой. Татары с особым вниманием относятся к бузе, вследствие чего лавок с бузой там сто пять. Однако каменных суконных рядов тут нет, ибо все дорогостоящие товары в ханах находятся. Проживает там также много людей других занятий.

Однако более чем в каком-либо ином городе имеется тут мастеров, в ремесле двуличия искусных.

Одни из них берут невольников казацких, уже оглохших, возрастом в 40 или 50 лет, в баню их препровождают, делают им там массаж, а после выхода из бани их так лечат, что после [131] лечения выпадают у них усы и борода. Таким образом. превращают они невольника в прекрасного юношу, с лицом ясным, как солнце, а потом этого крепкого невольника продают. И ухитряются при этом обмануть даже таких торговцев ясыром, которые в своей жизни продали уже много сотен пленников. Однако после месяца или двух, когда вывозят такого пленника в чужие страны, вырастает у него седая борода и усы, так что превращается он снова в старого невольника казацкого, не стоящего ни одной акча.

Знают они еще одну хитрость. Женщину, уже семь или восемь раз рожавшую, с грудями, как мешки обвисшими, препровождают в баню, а после купания подвергают ее лицо, глаза и нижнюю часть тела упомянутым процедурам с помощью румян, косточек айвы, квасцов и бритвы. Таким образом преображают ее в невинную девушку с лицом прекрасным, как рубины, и грудями, как апельсины, затем облекают в платье блестящее и красивое и сажают на скамью, где невольников продают. И такая старая, утомленная женщина — молодой, красивой девушкой кажется. Если же случится, что купец какой-нибудь, увидевший такую девицу ослепительную, как планета Юпитер, купит ее, то постыдно обманется. Ибо наступит время, и у «девушки» этой снова наступят месячные, и тогда купец начнет стонать: «Заберите эту девушку! О, позор моей души! О, мои деньги!» Но что с того, раз уже купил ее со всеми этими недостатками!

Так ловки эти продавцы ясыра из Карасу! Однако это не татары, а приезжие из Анатолии, особенно же из эйалета Кайсерийе ³³².

Есть там также очень ловкие старухи. Если говорят они, что какая-то девушка является девицей, то не стоит им верить, ибо известные они обманщицы и сводни и следует быть начеку.

Городу не хватает мостовых. Зимой, когда тысячи конных татар в город съезжаются и гарцуют там, становится так грязно, что люди иногда в грязи тонут. Но торговая зала, покрытая сверху досками, внутри выложена камнем. Дабы татары конно туда не въезжали, у входа на улицу, от одного угла до второго, вбиты столбы, между которыми ни один татарин верхом не проедет. На этих султанских улицах ни малейшей соринки нет, и базар султанский также абсолютно чист. Суконных рядов там, правда, нет, но всяческие шелка, парчу и муар достать здесь можно.

Это весьма красивый портовый город. Проживает там две тысячи семей армянских, которые харач платят, пятьсот харачников — гяуров греческих, — а также триста харачников иудейских. Все эти неверные носят колпаки, называемые [132] шапартма, такие же самые, как колпаки татарские. Все, однако, гяуры греческие и армяне имеют на своих голубых или фиолетовых колпаках знак из кусочка голубого сукна, величиной с куруш, иудеи же пришивают к своим колпакам кусочек сукна желтого. Все тамошние иудеи — это караимы, или кызылбаши среди иудеев ³³³. Иудеям, армянам и грекам не разрешается в бане надевать обувь на деревянной подошве, должны они к лодыжкам привязывать звоночки и купаться в отдельной зале. По этим отличиям можно распознать, что это гяуры и иудеи.

На обширной площади под стеной хана Ширин бея находится огромный базар невольников. Удивителен этот злосчастный базар. К нему употребимы слова: «Кто продает человека, рубит дерево или разрушает запруду — тот проклят Богом на этом и на том свете» (в другой притче вместо слов: «кто разрушает запруду» говорится: «кто убивает корову»). Касается это продавцов ясыра, ибо люди эти сверх всякой меры немилосердны. Кто не видал этого базара, тот не видал ничего на свете. Мать отрывают там от сына и дочери, сына — от отца и брата и продают их среди стенаний, криков о помощи, рыданий и плача.

Описание постоялых дворов для людей неженатых и небогатых

Всего здесь имеется семь постоялых дворов для одиноких людей. Проживают там и работают все невольники, все ремесленники одинокие и неженатые, или такие, кто ни в одном другом месте работы найти не может.

Дом без сада в этом городе является редкостью, такими бывают лишь дома неверных. Растет здесь множество туй, кипарисы напоминающих, и огромные тополя, однако настоящих кипарисов там нет. Вода и воздух тут приятные, вследствие чего имеется здесь множество красивых юношей и девушек. Особенно часто можно увидеть девушек русских с большими животами, а также юношей черкесских, абхазских и польских. Достойны похвалы тамошние виноградники и сады, которые бесчисленны в обеих частях города — на правом и левом берегу реки Карасу. Виноград, однако, там кислый и похвалы недостоин. Но есть там черешни и вишни, сливы, яблоки, а также белый хлеб по полторы окка за одну акча, баранина по две акча за окка и мясо говяжье по акча за окка. Мясо ягнят татары не едят, ибо утверждают, что оно нехорошее. Зато, покупая конину, ссорятся из-за нее и даже могут убить. Ибо конина — это мясо и питательное, и легкое для пищеварения.

Если бы, однако, возжелали мы описать этот город во всех деталях, то от этого повествования и рассуждений о нем [133] ни малейшей пользы или выгоды не было бы, лишь писать бы много пришлось, что в путешествиях нам помешало бы.

Попрощавшись с людьми набожными, с которыми мы в этом городе подружились, поехали мы оттуда на восток и после полутора часов езды реки Кючюк Карасу достигли. Эта река вытекает из-под Чатырдага. Одно ее ответвление начинается в горах поблизости от замка Судак, а потом оба соединяются и вместе в море Азовское впадают ³³⁴.

Переправившись через эту реку Кючюк Карасу на конях, мы остановились в том же самом месте на постой в деревне Кючюк Карасу. В деревеньке сей двести домов, мечеть, хан, баня и триста хозяйств ³³⁵.

После трех часов езды оттуда остановились мы на постой в деревне Тойлы. Эта деревня неверных армян, построенная в котловине, насчитывает сто хозяйств. Все тамошние дома, как и дома в округе Эрзерум, построены из балок сосновых. А на краю упомянутой котловины стоит храм армян ³³⁶.

После трех часов езды из этой деревни далее на юг я остановился на постой в деревне Черкес. Это деревня, расположенная на пригорке, с мечетью и ста черкесскими домами. После трех дальнейших часов езды я остановился в мусульманской деревне Сувуксу, расположенной в котловине. Там весьма много овец ³³⁷.

Местность эта лежит в эйалете каффенском, а властвует там субаши османский. Западная часть деревни Сувуксу принадлежит хану, а южная и восточная — османам.

Затем я снова ехал два часа на юг через долины, простирающиеся у подножий Скалы Жабьей и Скалы Рыбьей, затем ехал в течение двух часов этой же долиной до замка Судак. В этих долинах-находится тридцать тысяч садов, с которых владетели их паше каффенскому десятину отдают.

Народ Каффы проводит в этих садах все шесть месяцев летних, и на всем полуострове Крымском нет таких роскошных садов, как сады около Судака.

Есть еще сады поблизости от замка Мангуб, в долине Качи, и сады Бельбек, но вышеупомянутые и сравнивать даже нельзя с садами судакскими, ибо сады судакские расположены высоко, климат имеют приятный и в меру обширные поля. Источники бьют здесь живительной водой, а каждый сад роскошный напоминает рощи райские.

Затем в течение двух часов ехал я в упоении и веселье через эти сады. И вот — [134]

В году ... добыл его у генуэзцев при помощи Менгли Герей-хана султан Баезид Святой, рукой Гедик-Ахмед-паши. Согласно повелению султана Баезида, являет он теперь воеводство в эйалете каффенском и казу, кади которой сто пятьдесят акча получает и которая охватывает ... деревень. Имеется здесь комендант замка и пятьдесят солдат охраны. Других же служащих там нет ³³⁸.

Описание замка Судак

Построил его и назвал Суда прибывший сюда один королевич генуэзский, покинувший замок Судана острове Крите. Однако, быстрый как ветер, народ татар называет его Судаккерманом.

Теперь этот замок стоит на берегу Черного моря на высоком взгорье, имеющем форму горы плова ³³⁹, таком высоком, что вершина его едва не достигает Млечного Пути на тверди небесной. Эта неприступная твердыня, крепость, надежно построенная, высокой похвалы достойна. Жители тамошние — люди весьма достопочтенные, а их прекрасная крепость насмехается над любой опасностью. Внутри нее нет ни домов, ни строений общественных — лишь сторожевое помещение, в коем несколько людей находится для смены стражи из страха перед неверными казаками. Давным-давно в этой твердыне был также маяк. По его свету, видимому в Черном  [135] море с расстояния ста пятидесяти миль, узнавали замок, и суда в тамошний порт даже в полночь заходили.

Причина, вследствие которой в замке этом нет людей

Замок этот небес достигает и в тучах утопает, из-за чего спуск оттуда и восхождение на него множество трудностей причиняло людям, поэтому убежали они оттуда. Никто теперь в этом замке не живет, лишь несколько стражников, которые смены ожидают.

Находятся там железные ворота, отворяющиеся на север. Имеется, однако, в этой твердыне десять каменных домов, которые неверным принадлежат. Двери их закрыты, но внутри все состояние их владетелей находится, а башня Девичья наполнена просом.

Имеется там лишь одна прекрасная пушка осадная, но ее ствол остается днем и ночью закрытым; неописуемо интересно, как орудие это возможно было затащить на самую верхушку высокой горы, окутанной тучами.

Жители Судака называют эту цитадель Девичьим Замком.

Похвала замку среднему, расположенному ниже

Замок сей, несколько ниже первого возведенный, замком средним называется. Это замок с одинарной, надежно построенной стеной — земляной насыпью. Длина этой стены тысячу шагов составляет. Замок имеет одни ворота, обращенные на север, и ворота эти двойные сделаны из железа. Внутри сего замка находится около десяти домов [136] для охраны, покрытых черепицей, но и здесь никто не живет. Никто же не живет здесь по той причине, что замок этот очень высок, из-за чего восхождение и спуск с него весьма затруднительны. Здесь также имеются стражники. Этот второй замок стеной со стороны моря не обладает вообще, ибо с этой стороны до самого моря протянулась крутая скала, высотой триста аршин и на гору Бисутун ³⁴⁰ похожая. Внизу под ней несколько маленьких суденышек стоят, которые под выступ скалы подплывают с распущенными парусами. Эти скалы темные, обрывистые и грозные, полные гнезд соколов, коршунов и коричневых орлов, так гладки, что и коготь птичий за них не зацепится.

Предание

В ту ночь, когда неверные должны были отдать этот замок Гедик-Ахмед-паше, вырубили они в скале, на которой замок стоит (в течение одной ночи!) три тысячи ступеней, погрузили в корабли все свое состояние и уплыли в замок Суда, в свою давнишнюю резиденцию на Крите, и там поселились. Поэтому этот замок называется Судак. Ступени, вырубленные неверными в течение одной ночи, до сих пор сохранились. Это была нечеловеческая работа!

Повествование о нижнем замке

На равнине, расположенной немного ниже этого замка срединного, возвышается замок нижний. Этот замок нижний, или предместье, окружает полукругом замок, лежащий над ним, и охватывает от начала до конца замок средний.

Замок нижний — это твердыня, мощно укрепленная оборонительной стеной длиной в три тысячи шагов.

Эта могучая крепость, строениям Шеддада подобная, обладает такими стенами, каких нет ни в одной другой [137] цитадели. Имеется там двадцать четыре башни, перед которыми любая опасность пустяком кажется. На каждой башне находятся с двух сторон четырехугольные мраморные плиты с гербами гяуров франков — генуэзцев, а также с удивительными гравюрами их владык, королей и сановников, которые башни эти воздвигли. Замок сей построен был при поддержке тысячи неверных вельмож генуэзских. Иначе строительство не закончилось бы даже в течение ста лет — настолько велика и могуча эта твердыня. Именно поэтому на каждой башне помещены изображения этих людей.

Ров этой крепости по воле Аллаха представляет собой огромный овраг, в скале вырубленный, адским пучинам и глубокой пропасти подобный.

Открыты там лишь одни ворота, с северной стороны, что же касается ворот, выходящих в залив, и ворот со стороны садов, то они всегда на ключ заперты.

Внутри этой огромной твердыни во времена неверных находились тысячи небольших церквушек. Стоят они там и теперь, но обычно размещаются в них хлева для скота и конюшни для жеребцов. В те времена стены сии были в столь прекрасном состоянии, что в пределах этой твердыни сорок тысяч домов стояло; были они пристроены к скалам и построены один над другим. Непреложным свидетельством богатства и процветания города в те времена является сорок тысяч садов, там находящихся.

Теперь в этом нижнем замке сто домов. Они покрыты черепицей, однако многие имеют земляные крыши. Есть здесь также и два помещения для собрания правоверных.

Первое — это джамия султана Баезида Святого в восточной части замка над берегом моря, с каменным сводом и каменным минаретом. Эта старая джамия и минарет построены из какого-то мягкого камня. В мечети этой находится михраб, из такого же камня вырезанный. Человек останавливается перед ним, удивлением охваченный. Он так же прекрасен, как михраб джамии преподобного шейха Шами в Кескине в эйалете Сивас ³⁴¹.

Однако известняк на высоких куполах этой джамии старостью поврежден, и эта старая мечеть султанская требует ремонта и обновления, согласно повелению святому: «Мечети Аллаховы подновляемы быть должны».

Во времена неверных один из сыновей падишаха узбекского вкупе с подданными был взят на море в неволю гяурами франками-генуэзцами из этого города. Оный с дружиной своей, с позволения короля Залля, ³⁴² по этому поводу мечеть построил, направленную в надлежащем направлении, то есть к Мекке. Этот сын падишаха узбекского имел потом детей и внуков, которые образовали общину [138] магометанскую, около трех тысяч людей насчитывающую. Никчемные гяуры, боявшиеся их из-за такой многочисленности, как-то раз, когда они в джамии собрались и совершали пятничные богослужения, убили их всех и погребли вокруг сией джамии. До сих пор видна на ее стенах кровь убиенных. Князь узбекский, счастливый (ибо погиб за веру), в огромной гробнице покоится.

Около джамии этой нет никаких домов. Хан Баезид Святой после захвата города возвратил ей облик святыни. Удивительна эта джамия!

Стоит тут также мечеть Хаджи бея. Лавок, однако, ханов, бань, медресе, школ или домов дервишей здесь нет. Находятся здесь пустые пространства, замку этому принадлежащие. Много тут садов и огородов.

Нет, однако, в этом месте воды. Имеется там множество водосборов, но ими никто не пользуется, и выглядят они так, как будто мгновение назад они были закончены строителями.

За воротами замка нижнего, по другую сторону долины, расположен квартал мусульманский с двумястами домами, крытыми землей, с мечетью и колодцем с живительной водой.

В предместье, расположенном внизу, пониже этого колодца, протянулась одинарная оборонительная стена от скалы до скалы. Давно, во времена неверных, тут располагался огромный город и порт.

Далее, над морем, большой акведук возвышается. Воды, текущие из долин и возвышенностей, по его аркадам стекали, а затем текли через многочисленные мельницы, виноградники и сады, после чего в море впадали.

Над берегом моря город портовый был, в котором строили галеры. Строения эти видать и теперь. Ныне в порту пятьдесят кораблей помещается, а в его ложе прекрасно якоря держатся. Если бы тут люди жили, а окрестности были бы благоустроены, то это были бы истинные сады Ирема в Крыму.

Но среди путешественников всего мира, по морю и суше ездящих, известен замок Судак своими огородами и садами. Славится также приятный тамошний воздух. Садов этих сорок тысяч, а оживляют их прекрасно и привлекательность им придают размещенные среди них тысячи домиков с тысячами кухонь и комнат, а также тысячи небольших изящных усадеб — истинных дворцов Хавернак ³⁴³, которые окружены пространствами для отдыха и развлечений, с тысячами фонтанов, бассейнами с водой и источниками.

Слава сих крымских садов в Судаке Рума ³⁴⁴, Аравии и Аджама достигает. Кто же в этих садах судакских среди утех проживает, тот никогда головной боли не испытывает. [139]

Посетив таким образом и сей замок, ехал я далее пять часов на север среди садов, получая при этом разнообразные удовольствия.